В первой половине февраля 1945 г. штурмовую бригаду перевели в Губен, и вскоре подчинили XL танковому корпусу 4-й танковой армии. Из Губена соединение перебросили в район Сагана (сегодня — Жагань) и Наумбурга (сегодня — Новогруд-Бобжаньский). Перед подразделениями бригады поставили задачу отбить у советских войск город Зоммерфельд (сегодня — Любско), захваченный 17 февраля[1126].
Атаку на Зоммерфельд возглавил лично Дирлевангер, взявший на себя командование 73-м полком СС. В ходе ожесточенного боя город был отбит, но командир соединения, шедший в наступление в первых рядах, был ранен. Аноним вспоминает боевые действия в Зоммерфельде:
«Наш II батальон был введен в бой в центре населенного пункта и наносил удар при поддержке бронетранспортеров. Русские были явно не готовы к этому, и мы смогли взять пленных, захватить оружие и другие трофеи. Дирлевангер, которому мы еще в 1940 г. дали прозвище "Ганди" — из-за его сходства с индийским государственным лидером, во время атаки был ранен. Он никогда не был трусом и в ходе боев всегда был впереди. В городе и вокруг него мы обнаружили изнасилованных женщин и девушек, а также расстрелянных стариков. Кроме того, рядом с кирпичным заводом лежало около 60 мертвых французских военнопленных. Почему русские их убили? Возможно, они думали, что это французские добровольцы вермахта…
Мы зачистили Зоммерфельд от оставшихся красноармейцев, которые, вероятно, не заметили отхода своих войск или были увлечены грабежами. После того, как мы увидели убитых немецких гражданских лиц, хлопот у нас прибавилось. Мы похоронили замученных и убитых и подготовили оборонительные позиции. Уже ночью Красная армия вела сильный артиллерийский огонь по городу, но, как ни странно, только немногие дома пострадали вследствие этого удара. На следующий день иваны провели танковую атаку на город с юго-восточного направления. Так как нам было приказано отходить к Нейсе, мы оставили Зоммерфельд второй раз»[1127].
После боев за Зоммерфельд Дирлевангер был отправлен в полевой госпиталь. Как выяснилось, очередное (12-е по счету) ранение командира штрафников отразилось на его здоровье неблагоприятным образом — открылась старая рана. 12 марта 1945 г. Дирлевангеру подписали отпускной билет и направили в тыл. Больше на фронт он не возвращался[1128].
Вместо Дирлевангера на должность командира соединения был назначен бригадефюрер СС и генерал-майор войск СС Фриц Шмедес (родился 7 октября 1894 г. в Ольденбурге). Новый командир дивизии был человеком, закаленным в боях. Шмедес завершил Первую мировую войну в чине обер-лейтенанта, был награжден Железным крестом I и II классов. Он участвовал в боях с коммунистами Рурской области в составе добровольческого корпуса, а в период Веймарской республики служил в полиции Эрфурта. В 1937 г. Шмедес вступил в НСДАП, а в 1942 г. — в СС. На Восточном фронте он командовал 4-й полицейской дивизией СС. 15 февраля 1945 г., когда началось развертывание штурмовой бригады в дивизию, Шмедеса поставили исполнять обязанности «тактического руководителя» соединения. Разумеется, после того как Дирлевангера ранили, он занял его место[1129].
Шмедес возглавил дивизию в тот момент, когда части соединения вели тяжелые оборонительные бои за город Губен. Используя все имевшиеся силы, в том числе подразделения вчерашних курсантов из юнкерской школы СС в Брауншвейге, штрафники отчаянно сопротивлялись. 22 февраля солдаты и офицеры 36-й дивизии СС подбили несколько танков Т-34 и отбили атаку советской пехоты[1130].
На следующий день, 23 февраля, 73-й ваффен-гренадерский полк СС был усилен 3097-м пулеметным батальоном укрепрайона Губен (Festungs-Maschinengewehr-Btl. 3097). Бои продолжились с новой силой и с не меньшим ожесточением. Комендант укрепрайона, майор Теерман, назначенный Гитлером оборонять восточную часть города до последнего солдата (укрепрайон и сам город предполагалось использовать в качестве плацдарма для контрнаступления), не выполнил распоряжение фюрера и вскоре застрелился, чтобы не попасть под суровый приговор военного суда. Новый комендант укрепрайона, полковник Бергер, сразу издал множество приказов. В них недвусмысленно говорилось о том, что переход через реку Нейсе в западную часть Губена без приказа будет караться смертной казнью. По сообщению анонима, ему приходилось видеть повешенных военнослужащих-дезертиров. У них на груди висели таблички со словами «Я — трус» и «Я предал немецких женщин и детей»[1131].
Драконовские меры, предпринятые для удержания губенского укрепрайона, позволили германским войскам обороняться на этом участке до середины апреля 1945 г. Но перспективы дальнейшей борьбы за плацдарм представлялись немецким военным в крайне мрачных тонах. Было ясно, что оборона здесь держится из последних сил, и при крупном наступлении советских войск она вряд ли устоит под их натиском.
В марте 1945 г. 36-ю дивизию СС перевели в район юго-западнее Губена, на участок Хорно — Заро — Мулкнитц. Оборонительные позиции соединения располагались вдоль реки Нейсе, соседями справа и слева были 275-я, 214-я, 342-я пехотные и 545-я фольксгренадерская дивизии. В рядах штрафного соединения, поступившего 12 апреля 1945 г. в подчинение V армейского корпуса 4-й танковой армии (командующий — генерал танковых войск Ф. Грезер), все чаще отмечались случаи дезертирства. Шмедесу пришлось отдать приказ о том, чтобы унтер-офицеры, заметившие подготовку солдат к побегу, расстреливали их на месте. То же самое следовало делать в отношении военнослужащих из других дивизий[1132].
Готовясь к решающим боям на берлинском направлении, германское командование уделяло большое внимание укреплению узлов обороны — Штеттину, Гартцу, Франкфурту-на-Одере, Губену, Форсту и Мускау, а также быстрому созданию необходимых резервов. С этой целью в конце марта и в течение первой декады апреля главное командование сухопутными силами вывело из первой линии обороны почти все танковые и панцегренадерские дивизии. Соединения, выведенные во второй эшелон, спешно пополнялись людским составом и материальной частью. Отдельные части и соединения, обескровленные в предыдущих боях, расформировывались, и их личный состав направлялся на пополнение других частей[1133].
Группа армий «Центр» (командующий — генерал-фельдмаршал Ф. Шернер) в составе 4-й танковой и 17-й полевой армий вермахта оборонялась перед войсками 1-го Украинского фронта. На главной полосе обороны немецкое командование развернуло 17 дивизий: 36-ю ваффен-гренадерскую дивизию СС, 342-ю пехотную дивизию, 545-ю фолькс-гренадерскую дивизию, 615-ю дивизию особого назначения, 72-ю пехотную дивизию, 6-ю фолькс-гренадерскую, 17-ю пехотную, 100-ю легкопехотную, 208-ю, 359-ю и 269-ю пехотные дивизии, 45-ю фолькс-гренадерскую, 78-ю, 168-ю, 254-ю пехотные дивизии и панцер-гренадерскую дивизию «Бранденбург». В оперативном резерве у командования группы армий «Центр» было восемь дивизий. Кроме того, в районе Дрездена в стадии формирования находилась корпусная группа генерала Мозера в составе 193-й, 404-й и 464-й пехотных дивизий[1134].
Советское командование в преддверии Берлинской стратегической наступательной операции добилось превосходства над противником в личном составе в два с половиной раза, артиллерии и танках — в четыре и самолетах — более чем вдвое. Основная роль в операции отводилась 1-му Белорусскому фронту (командующий — маршал Г.К. Жуков). С 1-м Белорусским фронтом должны были тесно взаимодействовать 1-й Украинский (командующий — маршал И.С. Конев) и 2-й Белорусский (командующий — маршал К.К. Рокоссовский) фронты. Войскам Конева, которые планировали прорвать оборону на участке, где занимала позиции 36-я дивизия СС, предстояло нанести два удара: главный — силами трех общевойсковых и двух танковых армий южнее Берлина, чтобы на 10—12-й день операции выйти в район Беелитц — Виттенберг, после чего нанести вспомогательный удар вдоль Эльбы в направлении Дрездена[1135].
1-му Украинскому фронту была поставлена задача разгромить немецкую группировку в районе Коттбуса и южнее Берлина и содействовать войскам 1-го Белорусского фронта в овладении столицей Третьего рейха. Как известно, при утверждении плана операции Сталин снял разграничительную линию между фронтами на городе Люббен. Это давало возможность 1-му Украинскому фронту стремительными и маневренными действиями войск создать выгодные условия для удара на Берлин с юга[1136].
1-й Украинский фронт насчитывал 511 700 солдат и офицеров, 1388 танков, 667 САУ, 1444 противотанковых орудия, 5040 полевых орудий, 5225 минометов, 917 реактивных установок. На участке Форст — Коттбус 3-я гвардейская армия генерала В.Н. Гордова имела в своем составе 21-й, 76-й, 120-й стрелковые корпуса, 25-й танковый корпус. Несколько южнее в этом же секторе 3-я гвардейская танковая армия генерала П.С. Рыбалко включала 6-й и 7-й гвардейские танковые корпуса, 9-й механизированный корпус и другие части. 13-я армия генерала Н.П. Пухова имела в своем составе 24-й, 27-й и 102-й стрелковые корпуса, 88-й танковый полк и артиллерию. 5-я гвардейская армия генерала А.С. Жадова включала 32-й, 33-й и 34-й гвардейские стрелковые корпуса, 4-й гвардейский танковый корпус. 4-я гвардейская танковая армия генерала Д.Д. Лелюшенко состояла из 5-го и 6-го гвардейских механизированных корпусов, 10-го гвардейского танкового корпуса. В распоряжении Конева также находились 2-я польская армия и 52-я армия. Фронт поддерживался 2-й воздушной армией