– И это тоже считать? – спросила она, показывая на банку с какао.
– Да, и это тоже, – улыбнулся в ответ мужчина.
– Три десять, пожалуйста.
– Три доллара десять центов? – переспросил мужчина.
– Да.
Мужчина раскрыл бумажник и достал пятидолларовую купюру.
– Вот, возьмите.
– Спасибо за покупку, – сказала женщина, протягивая мужчине сдачу.
– И вам спасибо, – он быстро сложил вещи в сумку и направился к выходу.
Мартина протянула руку к полке, быстро отыскала глазами банку с какао, точно такую же, какую купил мужчина.
– Семнадцать девяносто пять, – сказала в это время женщина-кассир.
– Спасибо, – ответила ей какая-то покупательница.
Девочка задержала взгляд на долларовой купюре, которую покупательница засовывала в бумажник.
Мартина повертела в руках банку с какао, словно старалась понять; правильный ли сделала выбор, и в этот момент к ней обратилась продавщица.
– Ты собираешься это купить? – строго спросила та.
Мартина вздрогнула, быстро поставила банку на прежнее место и выбежала из магазина на улицу.
Она не знала, что делать и, совершенно растерявшись, прислонилась к стене здания. Мимо нее торопливо проходили люди, а девочка чувствовала себя бесконечно одинокой. Она не могла ни к кому обратиться за помощью, так как не знала, чего она хочет. И кроме того, она не умела разговаривать.
Рядом с Мартиной остановился носильщик с грузовой тележкой, на которой были сложены чемоданы и дорожные сумки. Люди стали подходить к нему и брать свои вещи, а затем отправлялись по вагонам пассажирского экспресса, следующего до Лос-Анджелеса. Мартина некоторое время наблюдала за их действиями, а потом тоже сняла с тележки носильщика какую-то сумку и торопливо пошла к вагону.
Поднявшись по ступенькам, девочка из тамбура прошла в салон поезда и открыла первую попавшуюся на глаза дверь. Ей хотелось поскорее остаться одной. В купе никого не оказалось, и она облегченно вздохнула, усевшись на сиденье у окна. Теперь она решила исследовать свою находку. В сумке оказалось много вещей, о предназначении которых Мартина не имела ни малейшего представления. Но один предмет, похожий на шкатулку, привлек ее внимание. Она осторожно извлекла его из сумки и поставила перед собой на столик. Верхняя крышка шкатулки открылась без труда. На внутренней панельке незнакомого предмета девочка увидела мутную стеклянную поверхность, под которой размещался ряд кнопок. Мартина нажала одну из них, и вдруг в купе раздались громкие человеческие голоса и зазвучала музыка; Девочка в испуге отпрянула назад. Она по-прежнему была одна. Тогда, немного подумав, Мартина догадалась, что звуки исходили из шкатулки. Она вновь посмотрела на нее и увидела, что на мутной стеклянной поверхности появилось изображение разрушенного города. Ее находка оказалась портативным телевизором. И сейчас по четвертому каналу шла трансляция документального фильма, посвященного землетрясению в Лос-Анджелесе. Девочка успокоилась и стала с интересом наблюдала за происходящим на экране портативного телевизора.
Она смотрела на ужасы разрушения, на тела погибших и покалеченных людей и неожиданно разрыдалась. Она не чувствовала боли, наблюдала за Человеческими страданиями, а ощущала только беспричинный страх и одиночество.
Потом она нажала другую кнопку. Каналы переключились, и на экране замелькали кадры испанской корриды. Мартина вся сжалась, когда тореодор, уклонившись от нападения рассвирепевшего быка, старался воткнуть в затылок животному украшенную пестрыми лентами бандерилью.
Вскоре ей наскучила и эта программа. Она переключила каналы. Теперь на экране телевизора американские ковбои укрощали необъезженных мустангов. Диктор сравнивал их опасное занятие с профессией тореодора. Мартина с радостью осознала, что понимает комментарии диктора. Когда же один из ковбоев не удержался на диком скакуне и свалился на землю, она разразилась громким смехом.
За этим занятием девочка совсем не заметила, как экспресс тронулся в путь. Она посмотрела в окно. По перегону носился пожилой мужчина и размахивал руками, указывая на грузовую коляску.
– Где же она? – кричал он. – Вот здесь стояла моя сумка!
Носильщик только беспомощно разводил руками:
– Не могу понять, куда могла подеваться ваша сумка?
Мартина непонимающим взглядом наблюдала за этой сценой, но потом поезд начал набирать скорость и повез ее дальше, навстречу новым впечатлениям.
Вскоре девочка почувствовала сильный голод. Она положила портативный телевизор обратно в сумку, взяла ее и вышла из купе, направившись на поиски еды. Пройдя по длинному вагону, она оказалась в вагоне – ресторане с баром на верхней площадке. В ресторане было многолюдно, и Мартина поднялась по ступенькам на верхнюю площадку. В баре только двое парней сидели за столиком у окна, непринужденно беседовали и протягивали из высоких стаканов зеленоватую жидкость. Девочка уселась за столиком у самого входа. Она подождала, пока парни допьют свой напиток и, оставшись одна, подошла к стойке бармена. Ей очень хотелось есть, но она не знала, где и как можно раздобыть пищу. Мартина потянула на себя ручку шуфляды, которая находилась под стойкой, но в ней ничего не оказалось. Тогда девочка попыталась открыть другую, но та была заперта на ключ. Она с силой рванула шуфляду на себя и сломала замок. Это была касса, и в ней лежало много долларовых банкнот. Мартина вспомнила, как в привокзальном магазинчике мужчина протягивал точно такую же зеленую бумажку женщине-кассиру, и поэтому, недолго думая, выгребла банкноты из шуфляды к себе в сумку. Потом девочка спустилась вниз, откуда доносились запахи еды.
Вскоре Мартина очутилась на кухне. Осмотревшись по сторонам, подошла к полкам, заставленным продуктами, и стала запихивать в сумку все, что попадалось ей на глаза: пластмассовые стаканчики с йогуртами и сладкими кремами, яблоки, бананы, апельсины... Вдруг она услышала шаги и быстро метнулся к шкафу силового щита, чтобы спрятаться за ним.
На кухню вошел официант. Он недолго повозился у полок с продуктами, поставил на поднос пару бутылок и вышел. Девочка дождалась, пока за ним закроется дверь, и выбралась из своего укрытия.
Мартина вернулась на прежнее место; в купе по-прежнему никого не было. Она уселась в кресло у окна и поставила перед собой сумку. Потом достала оттуда банан и некоторое время вертела его в руках, не зная, в каком виде этот продукт употребляется в пищу. Так и не разобравшись, она надкусила банан вместе с кожурой. Девочка поморщилась, ощущая во рту вязкий вкус, но все равно проглотила всю массу и собиралась было продолжить трапезу, как вдруг в дверь постучали. Мартина быстро спрятала свою «добычу» в сумку.
Не дождавшись ответа, в купе вошла чернокожая проводница.
– Здравствуй, – с улыбкой произнесла она, разглядывая симпатичную белокурую девчушку.
Та настороженно следила глазами за женщиной.
– Билет, пожалуйста, – сказала проводница.
Девочка опустила руку в карман, вынула двадцатидолларовую банкноту и протянула ее женщине.
– Ты одна едешь? – все с той же доброжелательной улыбкой поинтересовалась та.
Мартина слегка кивнула головой.
– Хорошо, – вздохнула проводница. – не хочешь разговаривать – не надо.
Она выписала билет и протянула его девочке.
– Тебе сколько, двенадцать?
Девочка снова не ответила, а только согласно кивнула.
– А тебя встретят в Лос-Анджелесе? – не унималась чернокожая проводница.
Мартина повторила свой жест.
– Но мы скажем, что тебе одиннадцать, – заговорщицки подмигнула женщина. – Тогда тебе придется оплатить лишь половину стоимости билета. О’кей?
Не дождавшись ответа, та покинула купе. Мартина проводила ее взглядом, немного подождала, а потом обратно достала из сумки банан. Она была так голодна, что уже не замечала его неприятного вяжущего вкуса.
Насытившись, девочка поставила перед собой на столик портативный телевизор, включила его и, устроившись поудобнее в кресле, стала смотреть на экран. Кадры чередовались один за другим, но Мартина не усваивала информации – она уснула.
Ее опять преследовали кошмары. Все то же уродливое чудовище настигало ее и пыталось дотянуться своими уродливыми длинными щупальцами до ее нежного тела. Вот оно уже подобралось к своей жертве совсем близко и готово было схватить ее, как вдруг в темноте появился яркий сноп света. Он приблизился, и чудовище исчезло. Теперь на девочку стал надвигаться товарный состав. Она закричала и попыталась спрыгнуть с рельсов в сторону, но странная невидимая сила не отпускала ее, заставляя бежать прямо. Мартина заплакала от бессилия. Локомотив приблизился, и из него вытянулись огромные щупальца. Они подхватили девочку и притянули к себе. Потом поезд превратился в паука. Мартина забилась в истерике, не понимая, что с ней происходит, и почему чудовище неотступно преследует ее. Из пасти паука показалось жало. Девочка закрыла глаза, приготовившись к смерти...
Она проснулась в купе пассажирского экспресса. За окном была ночь, на столе стоял включенный телевизор. Мартина опасливо осмотрелась вокруг. Она чувствовала угрозу, но не могла разобраться, откуда та исходила.
Вдруг Мартина ощутила сильное чувство голода. Она достала из сумки баночку с шоколадным йогуртом и, распечатав ее, зачерпнула пальцем светло-коричневую массу. Девочка поднесла палец к губам, попробовала йогурт на вкус. Потом она стала быстро глотать сладкую массу прямо из стаканчика. Мартина опустошила его, но голод, казалось, усилился.
И тогда она поняла, что совсем не чувство голода мучило ее, а что-то другое, более ужасное, и оно находилось у нее внутри! Теперь это что-то настойчиво пыталось вырваться наружу. На руках, лице девочки стали появляться и исчезать огромные волдыри.
– А-ах! – задыхаясь от боли, вскрикнула она.
Мартина вскочила на ноги и бросилась в комнату для умывания. Над раковиной висело овальное зеркало. Заглянув в него, девочка ужаснулась. По всему лицу вздувались волдыри, и это причиняло ей сильную боль.