– Спасибо, спасибо вам, загадочный человек, – непрестанно твердила Римма. – Вы столько для меня сделали, что я не знаю, как вас отблагодарить за это. Вы, как добрый волшебник, который вдруг появился в моей жизни. А, может, вы волшебник?
– Да, – без тени иронии ответил он. – Все мы бываем волшебниками, когда творим добро. Все мы обязаны быть волшебниками, тогда зло будет побеждено окончательно и бесповоротно. Давайте вместе творить добро. Давайте помогать друг другу.
– Давайте. Только, пожалуйста, объясните мне, чем я могу вам, Владимир Львович, помочь? – спросила Римма.
– Потом, может быть, объясню, – глядя куда-то вдаль, задумчиво проговорил он. – Не сейчас… Не сейчас…
– 18 —
Мила уехала в Магнитогорск. Началась студенческая жизнь, полная новых забот. Но стихи продолжали возникать извне, из ниоткуда. Мила старательно записывала их в большую желтую тетрадь. Стихи обычно приходили к ней ночью. Кто-то тихо касался ее плеча и негромко диктовал. Мила быстро вставала и записывала строчку за строчкой. В очередной раз она записала:
Когда я поднимусь над суетой,
Расправив руки, точно птица крылья,
То обязательно возьму вас всех с собой,
Чтоб мы всегда, чтоб вечно вместе были!
И сама изумилась, потому что не могла взять в толк, кого она должна будет взять с собой. Но долго размышлять ей не хотелось, а хотелось поскорее уснуть. Она юркнула под одеяло и блаженно потянулась. Сон раскрыл над ее головой цветастый зонтик. Мила увидела реку, через которую перекинут радужный мост. Постояв в нерешительности, она сделала шаг по радуге. Потом еще, и еще, и еще. Радуга даже не прогибалась под ее ногами. Но, когда Мила достигла самого центра, то радуга вдруг рассыпалась на маленькие бусинки, и Мила полетела вниз, в ревущий, бушующий речной поток.
– Людмила, перестань кричать, – услышала она где-то над собой. И почувствовала, что кто-то трясет ее за руку. – Что ты кричишь, как потерпевшая?
Мила открыла глаза и увидела свою соседку по комнате, которая склонилась над ней вопросительным знаком.
– Оля, Олечка! – обрадовалась Мила. – Ты спасла меня! Я чуть не утонула в нашей Шальной реке. Я полетела вниз с моста. Я прекрасно понимаю, что это сон. Но все было так, как наяву…
– Отдыхать больше надо, – зевнула Оля. – Спи дальше. Только больше на реку не ходи. Сходи лучше в клуб, на дискотеку.
– Ладно, – засмеялась Мила.
Оля засопела. А Мила еще долго лежала без сна, то закрывая, то открывая глаза.
– Люд-ми-ла, – кто-то тихо позвал ее.
Мила посмотрела на спящую Олю и повернулась на бок, решив, что ей померещилось.
– Людмила, – повторил кто-то громче. Мила села на кровать и посмотрела на Олю. Та крепко спала, положив руки под щеку.
– Людмила, – настойчиво позвал кто-то.
Мила встала и прошлась по комнате. Никого не было.
Она посмотрела в окно и, пробурчав: «Бред какой-то», повернулась к своей кровати. Но на кровати кто-то ворочался и кряхтел. Мила завизжала от страха. Разбуженная ее криком Оля вскочила с кровати и, врезавшись в Милу, тоже взвизгнула. В тот же миг снаружи забарабанили в дверь. Оля щелкнула выключателем, распахнула дверь. Рассерженная дежурная набросилась на девушек:
– Что за визг из вашей комнаты? Вы хотите всех разбудить? Признавайтесь, кого вы прячете? Где тот парень, который только что пробежал по коридору?
– Кто? – удивились обе девушки.
– Белобрысый парень в джинсах и футболке, – заглядывая под кровати, бурчала дежурная. Она открыла шкаф, высунулась в окно, а потом удивленно посмотрела на девушек и как-то озадаченно сказала:
– Надо же, никого. Пусто. А, что орете тогда среди ночи?
– Репетируем сцену удушения… Отелло душит Дездемону, а она при этом истошно вопит, – сказала Оля и схватила Милу за шею, чтобы нагляднее объяснить свои слова раздосадованной дежурной.
– Все, все, – зашипела на них женщина. – Хватит репетиций. Завтра будете душить друг друга.
– Так точно, – отчеканила Оля, подталкивая Милу к кровати. – Спокойного вам дежурства. А потом, повернувшись к Миле, спросила:
– Что на этот раз произошло?
– Мне показалось, что на моей кровати кто-то лежит… – ответила Мила.
– А ты где в это время была? – нахмурилась Оля.
– Мне показалось, что меня кто-то позвал. Я встала. Никого не нашла. А когда хотела лечь, то увидела, что кто-то ворочается в моей кровати с боку на бок, – призналась Мила.
– Ну и зачем ты орала? Надо было рядом прилечь, – хихикнула Оля.
– Ты что? Откуда я знаю, кто там? – воскликнула Мила.
– Да, ты права, в твоей кровати мог быть только крокодил или бегемот, потому что симпатичный парень под покровом ночи не стал бы пробираться к девушке в койку. Он бы пришел при свете дня, – Оля усмехнулась. – Да, кстати, а почему ты свет не включила?
– Тебя боялась разбудить. Ты так сладко спала, – ответила Мила.
– Ага, орать не побоялась, чтобы всю общагу разбудить? Умница ты моя, всегда так поступай. Все, я сплю. А ты больше, пожалуйста, не ори, – Оля накрылась с головой.
– Ладно. Я свет буду включать, если что, – проговорила Мила, укладываясь в кровать.
– Но, но, ты мне брось эти, если что, – рассердилась Оля. – Спи давай без всяких приключений.
Оля заснула. А Мила долго лежала, ожидая чего-то. Но больше ничего непредсказуемого не происходило, и она погрузилась в сон.
Утром пришло письмо, в котором мама сообщала, что утонул Андрей. Что тетя Тамара бросилась в реку следом за сыном, но ее спасли. Жизнь в Северобайкальске вернулась в привычное русло. К зиме река стала спокойнее. Чуть ниже отец приписал пару строк напутствия, в которых говорилось, что честь надо беречь смолоду. Мила улыбнулась и вслух сказала: «Непременно буду беречь, папка!» Игорь подробно сообщал о своей изыскательской работе в области полтергейста. Он нашел где-то записи о даме, которая, не имея музыкального образования, не зная музыкальной грамоты, писала музыку под диктовку великих композиторов! А в конце шла приписка:
«Да, совсем забыл. Я во сне ходил по радуге, которая в виде моста зависла над Шальной рекой. Великие переходы мне позволили сделать дважды. А на третий раз мне дорогу преградила девушка. Она почему-то бросилась с моста в реку… Не бойся, она не разбилась. Она превратилась в белую голубку и исчезла за горизонтом. Мне показалось, что я знаю эту девушку. Мне показалось, что она похожа на тебя. Вот такой сон. Пиши».
– Ты что застыла каменным изваянием? – спросила Оля, тронув подругу за руку. – Дурные вести?
– Да. Утонул Андрей, друг моего старшего брата, – думая о чем-то своем, ответила Мила.
– Что это он вздумал осенью купаться? – удивилась Оля.
– Не знаю. Все очень, очень странно, – глядя в одну точку, проговорила Мила.
– Людмила, очнись, – приказала Оля. – Сегодня первым уроком история театра, поэтому опаздывать нельзя. Идем, идем, потом о реке подумаешь. Надо уметь переключаться. Ты же на актерском учишься…
На лекции Мила сидела с отрешенным видом. Она ничего не слышала. Мысли были заняты Андреем. Мила предположила, что ночью приходил именно он, чтобы позвать ее с собой в царство мертвых, в Аид. Не зря он ее поцеловал тогда на реке. Мила поежилась, снова ощутив страшный внутренний холод, который возник тогда после поцелуя Андрея. – А, вдруг, я должна умереть? – мелькнула у нее страшная мысль.
– Нет! Я не хочу умирать, – сказала она сама себе. – Нет! Я не умру. Игорь видел, как я спаслась. Я взлетела белой голубкой. Значит, все будет хорошо! Все, все, все…
Мила улыбнулась и написала письмо домой. Оно напоминало веселым рассказ о радостях студенческой жизни. Мила ни словом не обмолвилась о тех странностях, которые произошли с ней прошлой ночью. Только в конце письма написала.
«Да, да, да, Игорек, ты сотню раз прав! Я буду хорошо учиться. Я стану хорошей актрисой. Хотя о славе я не мечтаю.
Вы знаете, я славы не ищу,
Ведь так ее непрочно покрывало,
Что только легкий ветерок подул,
Ищи свищи, как будто не бывало…
Целую вас, мои дорогие. Ваша Мила – Людмила».
– Ты стихи пишешь? – удивленно спросила Оля, заглядывая к Миле в тетрадь.
– Иногда, – смутилась Мила, прикрыв лист рукой.
– Что значит, иногда? Писать надо чаще, – сказала Оля строго. – Тренировать руку и мозги надо постоянно. Ведь, если вдуматься, то нет предела совершенству. Ладно, решено, я тобой займусь, потом…
– Хватит болтать, лекцию слушай, – приказала ей Мила шепотом.
– 19 —
Андрей шел рядом с Лизой вперед к горизонту, который не удалялся, а стоял на месте прозрачной стеной. Андрей хотел уже протянуть руку, чтобы потрогать эту прозрачную стену, но Лиза резко повернула направо, увлекая его за собой.
– Мы сейчас идем к обрыву, – пояснила она. – Если встать на самом его краю и прокричать все, что ты не успел сказать, то тебя обязательно услышат. Главное, не бойся. Страх – это самое плохое в жизни каждого из нас. Ты должен полностью побороть его в себе. Ты должен отказаться от него. Потому что, когда ты очень сильно чего-то боишься, то страх материализуется и уничтожает тебя.
– Я не боюсь. Мне уже нечего бояться, – отозвался Андрей, замедляя шаг. – Я размышляю над тем, что сказать.
– Говори, все, что хочешь. Ты можешь говорить без умолку все, что придет тебе в голову, – сказала Лиза и закружилась, раскинув руки в разные стороны.
– Ма-ма! – крикнул Андрей, запрокинув голову вверх. Эхо подхватило его слова и рассыпало звоном колокольчиков во все стороны.
– Ма-ма-ма-ма-ма-ма…
– Будь счастлива! Не грусти обо мне. Знай, что мне хорошо. Верь, что я счастлив. Не плачь. Я не хочу, чтобы ты плакала, мама!
– Да-да-да, все суета-та-та.