Лукаут. Между Т’Минглтепом и Саваколом. Понедельник, 15 декабря
– Как ты мог сказать им такое? – спросила Джули.
– Как я мог сказать им что?
– Что богиня будет с ними. Они одиноки и поймут это достаточно скоро.
Диггер покачал головой.
– Она будет с ними. Гумпы обнаружат, что они сильнее и способны на большее, чем думали. И вообще – что бы сделала ты? Велела бы им уходить, бросив Старушку?
Земляне получали изображение. В Саваколе и городах Триады на юге; в Саньюсаре, Мандиголе и Хопгопе на севере; по всей средней полосе Интиго гумпы всполошились. Ликонда появлялась возле кафе и кузниц, театров и общественных зданий, на мостах и в доках. В Роке она высилась над приближающимся приливом; в Кагли показалась в личных покоях скуанта, члена городского совета. В Т’Минглтепе она парила над нок-реей давно выброшенной на берег шхуны. В Мандиголе стояла на реке. Везде ее слова разносились по улицам. Буря давала небольшие помехи, и иногда богиня рассыпалась цветными вспышками. Но это действовало. Земляне тщательно выбирали время запуска программ: когда дождь ослабевал и молнии исчезали. Гумпам должно было казаться, что стихии склоняются перед волей богини.
– Уходите в горы. – Это было контральто Келли. С долей величия. – Я буду с вами.
Ветер усилился ночью.
Челнок летел над Кагли, севернее побережья. Линия берега между Кагли и Аваполом, который был примерно в сорока километрах, поворачивала почти точно на запад. Там было несколько островов. Ликонда появилась на одном из них, и земляне с удовлетворением заметили, что море полно огней. Между островами и материком курсировала небольшая флотилия. Вести распространялись по округе.
Незадолго до рассвета, зависнув над Кулнаром, люди смотрели, как толпы замерзших, усталых гумпов бредут из города и взбираются на холмы. Гроза поутихла, и небо стало спокойным, но оно все еще было закрыто облаками Мардж, пряча ужас, нависший над головами гумпов.
Дорога через перешеек была полна движущихся огней. Окрестности, гребни холмов, тропинки, ведущие в горы, – везде было оживленное движение. Корабли отчаливали из гаваней, направляясь на глубокую воду.
Билл передал снимки Омеги. Она оживилась, огромные молнии струились сквозь нее, низвергаясь в верхние слои атмосферы Лукаута. Всходило солнце, а в западном небе блистали молнии. Но они отставали по мере того, как перешеек поворачивался к рассвету.
– Последний день, – сказала Джули, поежившись.
По всему полуострову продолжал идти дождь разной силы.
– Именно так возникают легенды, – заметил Уит.
– Вы имеете в виду, что гумпы расскажут эту историю внукам? – спросила Джули.
Диггер улыбнулся.
– И не найдется никого, кто бы поверил в это.
– Не будьте так уверены, – возразил Уит. – Однажды все это может стать частью Священного Писания.
– Не на этой планете, – упирался Диггер. – Я постоянно вспоминаю о надписи, которую мы видели в одной из школ. «Думай самостоятельно». Если они действительно в силах продвинуть эту идею, едва ли хоть один из их внуков поверит, что Ликонда на самом деле появлялась.
– Жаль, – вздохнула Джули. – Это славная история.
На экране появился Билл.
– Одна из труб опустилась, – сообщил он. – На юге. Возле Т’Минглтепа.
Большую часть западного побережья стало заливать. Мардж вышла на связь.
– Облако бьет по обратной стороне очень сильно. На перешейке уже сказываются последствия. Следите за ветрами, возможны смерчи. В течение дня станет хуже, а по Интиго шарахнет сегодня ночью. Вам лучше сматываться. Держитесь на дневной стороне планеты. Оставьте ее между собой и Омегой.
На самом деле Омега была намного больше Лукаута, и Диггер знал, что облако полностью окутает планету. А затем, полностью истощенное, уйдет.
Одна ночь. Интиго нужно было продержаться всего ночь.
Челнок дрейфовал над Мандиголом, очень красивым в этом сером рассвете. На северо-востоке был водопад, питаемый озером, расположенным примерно в ста метрах над уровнем моря. Вниз с озера полз белый туман, он плыл над домами и парками, приближаясь к центру города. Часть его уже просочилась в доки, где горело несколько факелов и масляных ламп. Шесть лодок стояли на якоре, а один большой корабль направлялся в море.
Мандигол был городом архитекторов. Жителям явно нравились ротонды и купола. Большинство общественных зданий имели купола, крытый рынок в западном районе накрывал купол, множество домов венчали купола, беседки в парке и те были с куполами. Многие из этих куполов держались на колоннах с каннелюрами. Повсюду были карнизы и поперечные арки. На некоторых конструкциях красовались верхние и нижние галереи, а углы города отмечали четыре башни.
Город тонул в зелени. Обитатели Мандигола любили свои сады. Садоводство было формой искусства, и когда туман накрыл как саваном стены и здания, когда гумпы покинули свои жилища и ничто не отвлекало внимание, город приобрел вид небесного чертога. Когда боги ушли, один мудрец-гумп сказал, что они вернутся в Мандигол.
Остальные дождевые установки опустились с интервалом в несколько минут и были унесены ветром.
Больно было смотреть на Исход. Повсюду обессиленные гумпы падали на тропинках. Более молодые, у которых от усталости заплетались ноги, плакали. Некоторые, не побоявшись ответственности, пытались руководить движением. Промокшие под дождем, гумпы, дрожа на осеннем ветру, несли завернутые в шкуры и мешки одежду и продукты, вели перед собой берб и других домашних животных, сидели на повозках – в общем, выглядели жалко.
– Некоторые не уходят, – отметил Уит.
В окнах многих домов Диггер увидел гумпов.
– Может, предпочитают умереть дома?
– А может, – произнесла Джули сурово, – они рационалисты.
– Буря усиливается, – сообщил Дигби.
Уит выглядел подавленным.
– Я бы хотел что-нибудь сделать для них.
– Есть пределы вашим возможностям, – сказала Джули. – Пожалуй, даже если вы бог. В какой-то момент им придется самим отвечать за себя.
– Мы могли бы повторить попытку, – заметил Диггер. Ему хотелось спуститься в город, барабанить в двери, кричать: «Ради Бога, убирайтесь!».
– Думаю, Джули права, – понурился Уит. – Божества не выходят на бис.
Дороги, ведущие из Мандигола, были забиты до предела. Там были перевернутые повозки, мертвые вьючные животные, брошенные припасы. Но гумпы продолжали идти.
Городу повезло. Его с трех сторон окружали возвышенности с легкими подходами, расположенные недалеко. Для беженцев ночь выдалась нелегкая, и, конечно, дорога постоянно шла в гору. Но большинство было способно спастись. Некоторые задирали головы, когда земляне пролетали над ними, и Диггер задумался, не выключился ли случайно светоотклонитель. Но корпус был невидим, и Диггер предположил, что ему это кажется, или, возможно, гумпы слышали шум двигателя, хотя и тихий.
– Смотрите, вон, внизу, – указал Уит.
На лесной тропе царила суматоха.
Джули опустила шаттл к вершинам деревьев.
Сотни беженцев собрались на южном берегу реки, которую гумпы называли Орко; она текла вниз с северных гор Саньюсара и впадала в западный океан. Чтобы добраться до возвышенности, обитателям Мандигола требовалось пересечь реку. Она была широкой и глубокой, вроде Миссисипи, и поднялась. И ни моста, ни брода. Только паром.
На крайний случай гумпы собрали небольшой флот мелководных суденышек: плоскодонок, парусных шлюпок, каноэ и плотов. Похоже было: все, что может плавать и что можно отвести вверх по реке, брошено на помощь. Но одну плоскодонку перегрузили и на середине реки она зачерпнула воду.
Когда шаттл подлетел ближе, Диггер увидел, что два гумпа упали за борт. С лодки им кинули по веревке, но если их втащат обратно, ни к чему хорошему это не приведет. Посудине оставалось несколько минут до того, как утонуть. В нее набилось около сорока беженцев, раза в три больше, чем она могла выдержать. Палуба была наполовину затоплена.
Небольшая лодка, похожая на каноэ, спешила на помощь, но она была слишком маленькой.
Диггер активировал свой защитный костюм и натянул светоотклонитель.
– Ты куда собрался? – осведомилась Джули.
– Спасать тонущих гумпов, – сказал он. – Это моя специальность.
– Куда ты их унесешь? И вообще – ты в прошлый раз сам чуть не утонул. – Она посмотрела на Уита. – Мы сейчас откроем люк.
Уит понял и включил свой костюм.
– Я могу чем-то помочь?
– Просто будьте рядом.
– Уверен, что можешь сделать это, Диггер? – спросила Джули.
– Конечно. – На самом деле было страшновато, но он не мог сидеть и смотреть, как полная лодка гумпов идет ко дну.
Когда давление в кабине выровнялось, Джули открыла воздушный шлюз. Диггер включил свой светоотклонитель, активировал очки, чтобы видеть снаружи посадочный модуль, и схватил из шкафчика два мотка веревки. Он высунул голову из внешнего люка и посмотрел вниз.
Якорем лодке служил камень, привязанный к веревке, которая была закреплена на обшивке. Румпель на корме выглядел довольно прочным.
– Ниже, Джули, – велел Диггер.
Она опустилась, и он широко открыл люк. Вероятно, пассажиры лодки были слишком заняты, чтобы заметить внезапное появление воздушного шлюза. Как бы там ни было, они не обратили на это внимания.
Диггер выскользнул к полозьям и прикрепил оба троса к шасси, один впереди, один сзади.
– Мне говорили, что ты вроде книжный червь, – сказала Джули.
– Книжки? Ага. Это по мне.
– Надеюсь, – продолжала она, – ты не оторвешь дно у этой штуки.
– Расположи нас напротив лодки, – попросил он.
Она послушалась.
– Хотела бы я, чтобы мы могли это заснять.
На Диггера произвело глубокое впечатление проявление собственной отваги. Это не было для него характерно. Он всегда охотно оказывал помощь, когда она была нужна людям, но его энтузиазм обычно был обратно пропорционален степени личного риска. Он не мог понять, что с ним происходит.
Было бы проще, если бы удалось взобраться на палубу. Но там не было места. Отпустив полозья, Диггер наклонился, оттолкнул одного из гумпов в сторону, уцепился за якорную веревку и привязал к ней трос.
– Поторопитесь, – сказал Уит.
Нос погружался. Гумпы стонали и кричали. Еще несколько упало в реку.
Джули подвела модуль к задней части плоскодонки; Диггер прыгнул в воду, подтянулся к румпелю и решил, что тот не выдержит. Вблизи он показался хлипким.
Диггер взял трос, нырнул с ним под лодку, выбрался с другой стороны, попытался отмерить его так, чтобы был примерно такой же провис, как у переднего троса. Потом обернул его вокруг полозьев.
– Ладно, Джули, – велел он, – поднимай.
Корма задралась, и еще пара гумпов свалилась в реку. Диггер привязал тросы не совсем правильно. Но все же довольно точно. Большинство пассажиров удержались, хотя все хныкали и рыдали.
На самом деле Джули не поднимала судно из воды. Она не могла сделать этого, даже если бы захотела – лодка была слишком тяжелой, – но была в состоянии поддерживать ее на плаву. Кое-кого из упавших в воду подобрало каноэ. Но нескольких унесло вниз по течению.
Постепенно, с Диггером, уцепившимся за одну сторону, плоскодонка добралась до северного берега. Некоторые из выживших объявили это чудом.
Удивление Диггера, вызванное собственным героизмом, было подпорчено осознанием того, что несколько беженцев погибли. Но когда он вернулся в посадочный модуль, Джули настояла на страстном поцелуе, сказав, что Келли была бы не против, а Уит пожал ему руку с явным уважением. Пожалуй, впервые в жизни Диггер заслужил подобный отклик у человека такого положения, как Уит. Ему начало казаться, что для него нет ничего невозможного.
Ветер усиливался.
– Пора отозвать посадочные модули, – объявила Джули. Поставить все обратно и привязать. И вернуться на AV3. Поместить между собой и надвигающейся бурей нечто прочное и металлическое. Следует уйти на запад. В ближайшие двадцать часов или около того безопасно будет в дневной зоне.
Шаттлы вернули на гору Альфа и потратили остаток утра на то, чтобы закрепить их получше. Прокатилась еще одна гроза, но к полудню земляне были на борту AV3, готовые смыться.
Диггер думал о Макао: «Где она, о чем размышляет?» – и надеялся, что с ней все хорошо. Он вернется, в конце концов, хотя бы из желания убедиться, что она уцелела. А может быть, если все получится относительно хорошо, он поздоровается.
Чалла, Макао.
– Мы кое о чем забыли, – сказал Уит, когда все пристегнули ремни и приготовились лететь.
– Что такое? – спросил Диггер.
Уит протяжно и тяжело вздохнул. Плохие новости.
– Кругосветная экспедиция.
Если честно, Диггер о ней не забыл. Краешком сознания он помнил об этом, но уговаривал себя, что три корабля уже в безопасности, такой, какую только можно было им обеспечить. Корабли были на глубокой воде, и им оставалось только поднять паруса, или спустить их, или что там делают, когда начинается ветер. И благополучно перенести шторм.
Джули вызвала ИИ:
– Билл, что у нас по кругосветной экспедиции? Где они?
– Последнее визуальное наблюдение произведено двадцать часов назад. Тогда у них все было хорошо. Они достигли побережья восточного континента и двигаются на север в поисках прохода.
«Они в безопасности, а большего ожидать было невозможно, – подумал Диггер. – По крайней мере они не стоят на острове».
Гумпы, как предсказывал Уит, впоследствии расскажут своим детям, что Ликонда той ночью была повсюду. Она направляла движение в каждом из одиннадцати городов, помогала тем, кто падал, ее факел указывал путь в обход затопленной долины близ Кулнара, она удерживала на месте мост, пока несколько сотен гумпов благополучно не прошли, подобрала нескольких, застрявших на стремительно исчезающем острове, взяла на руки и перенесла на твердую землю. Объявили, что богиня нашла потерявшегося ребенка в поднимающихся водах под Аваполом; дала свет пробирающимся по узкому горному уступу; вернулась в Сакмарунг помочь тем, кто отказался уходить.
– Легенда будет расти, – заявил Уит.
– Так устроена религия, – сказал Диггер.
– Я предпочитаю думать об этом как о свойстве человеческой природы. Это великая история. В ночь, когда Ликонда больше всего была нужна гумпам, она пришла. Это говорит мне, что гумпы похожи на нас гораздо больше, чем кое-кому хотелось бы.
– Полагаю, в общем и целом, Ликонда очень пригодилась нам сегодня ночью, – заметил Диггер.
– Или мы ей.
– Что вы имеете в виду?
Уитлок пожал плечами.
– Иногда сложно понять, кто кого использует.
Билл ловил фрагменты сигналов с мониторов слежения за Омегой, а также со спутников, оставленных на орбите «Дженкинсом».
Облако было столь бесформенным, что не представлялось возможным точно определить, когда оно вошло в контакт с Лукаутом. Но точно известно, что к полудню по времени Интиго вся планета оказалась в его объятиях. Дождь и ураганные ветра метлой прошлись по городам гумпов.
«Дженкинс» оставался на связи. «Чудовищные штормы», – сообщили с корабля. Несколько валунов, летевших вместе с облаком, упали вниз. Океан нахлынул с запада и, оправдывая ожидания, затопил обширные участки земли. Река, которая протекала через Т’Минглтеп, вышла из берегов и разлилась. Город на острове скрылся под водой.
Наземная группа готовилась покинуть гору Альфа, когда Билл проинформировал о землетрясении на дне восточного океана.
– Приближается цунами.
– Насколько сильное?
– С виду относительно небольшое. В данный момент ничего утверждать не берусь, потому что волна на глубокой воде. Но она приближается к цепи островов, тогда я смогу ответить. Вопрос нескольких минут.
– Когда цунами дойдет до городов?
– Полтора часа.
ИИ передал спутниковую съемку островов. Океан казался спокойным. И впрямь – светило солнце, блестели пляжи. Длинноногие птицы важно расхаживали по песку вдоль края леса.
– Это сюда идет цунами? – спросил Диггер.
– Да.
Изображение исчезло, вернулось и исчезло вновь.
– Много помех, – констатировал Билл. – Волна неизбежна, – добавил он.
Море начало подниматься. Большая волна превратилась в стену воды и продолжала расти. Она мчалась сквозь прибой. Птицы разлетелись; океан выплеснулся на берег, затопив деревья, и разбился о скалы.
– Около двенадцати метров, – сказал Билл.
Раздался голос Мардж:
– В Интиго будет примерно то же.
Диггер вздохнул с облегчением. Волна была высокой и набедокурит в городах, но большинство беженцев должны быть вне ее досягаемости.
– Там по меньшей мере еще три волны, – продолжала Мардж. – Все кажутся менее опасными.
– Что насчет другой стороны? – поинтересовался Уит.
– Вы о чем? – осведомилась Джули.
– Кругосветная экспедиция. Они все еще идут вдоль берега?
– В том районе небо затянуто, – откликнулся Билл. – И у нас нет спутника в той зоне.
– А должен бы быть, – заметил Диггер. – Это проблема?
– Довольно большая, – сказала Мардж. – Им нужно выйти на глубину.
Я не могу перестать думать о том, что для гумпов было ужаснее: угроза, которую представляла Омега, или появление богини?