Внутри Шарлотты что-то сжалось. Значит, она не ошиблась. Это было неспроста и не сулило ничего хорошего.
Давай.
Эмма осторожно отпила кофе — черный и без кофеина. Никакого капучино — от него толстеют. Сделав глубокий вдох, она выпалила:
— Они женятся. Она беременна.
У Шарлотты на какой-то миг помутилось в глазах, и она чуть качнулась назад, с благодарностью ощутив за спиной опору — кожаную подушку дивана.
— Беременна? — запинаясь, переспросила она. — Но… Так быстро?
— Знаю, — Эмма поставила чашку на блюдце чуть быстрее нужного, и немного темной жидкости перелилось через край. — Мы все немного в шоке, но Бен мастерски делает вид, что счастлив.
Шарлотта попыталась разобраться, что же она чувствует. Расстраиваться она не имела права. Она разбила Бену сердце, оставила его в горе и смятении. Но, по правде сказать, новость ее действительно огорчила. Ей почему-то показалось, что он предал ее. Она сделала глоток капучино и заметила, как чуть подрагивает рука, держащая чашку.
— Значит, ты не веришь, что он этому рад?
Эмма изящно изогнула бровь.
— Кто знает? Я — всего лишь его сестра, и мы уже не так близки, как раньше… — она умолкла, на мгновение отведя взгляд. — Но Бен только и говорит о том, как он счастлив. Должно быть, это его здорово потрясло.
— А не могли они спланировать все заранее? — предположила Шарлотта. — Он никогда не делал тайны из того, что хочет детей…
Она осеклась, вспомнив, сколько раз они с Беном об этом разговаривали. Может быть, именно это и отпугнуло ее, подтолкнуло к уходу. Завести детей казалось таким ответственными и неподъемным делом. Хоть она и понимала, что когда-нибудь захочет этого, но считала, что пока еще слишком молода.
— Не думаю, что планировали, — замотала головой Эмма. — Точно не планировали. Когда она забеременела, они встречались всего неделю, а то и меньше. Бен, конечно, всегда хотел детей, но он не настолько безрассуден. Он бы сначала захотел убедиться в том, что они готовы к этому, а уж потом принял такое важное решение.
Шарлотта кивнула. Эмма была права. Бен был не из безрассудных. Но, похоже, он безумно влюбился, и это могло затмить здравый смысл.
— Какая она?
— Белла? — Эмма подняла огромные голубые глаза к потолку, пытаясь подобрать слова. — Вроде бы само совершенство.
Шарлотта ощутила укол ревности.
— Такая красавица, что мне аж тошно, — продолжила Эмма, видимо не замечая, какую бурю ее слова вызывают в душе Шарлотты. — Но ей удалось вытащить Бена из скорлупы. Он снова по-настоящему счастлив. Я уже начинала за него опасаться…
Шарлотте вдруг стало неуютно на стуле:
— Ну, вот и хорошо. Он заслуживает счастья.
Эмма наивно закивала в ответ:
— Да. Он хороший мальчик.
Хоть Бену уже и исполнилось тридцать, она все еще называла младшего брата мальчиком. Ее широко раскрытые голубые глаза уставились на Шарлотту:
— А как насчет тебя, Шарлотта? Ты-то как поживаешь?
Шарлотта улыбнулась:
— Все в порядке. Начинаю снова приходить в себя. Наконец-то!
— Все еще живешь у Люси?
Шарлотта кивнула:
— Пожалуй, я слишком долго пользуюсь ее гостеприимством. Пора подумать о том, чтобы найти собственный угол.
Последовала пауза, после которой Эмма лукаво посмотрела на нее:
— А как у тебя с личной жизнью?
Шарлотта почувствовала, как щеки наливаются румянцем.
— Какой личной жизнью? — она хотела, чтобы это прозвучало иронично, но голос чуть дрогнул.
— Ой… — потупила глаза Эмма. — Я думала, у тебя кто-то есть. Уж Бен так точно был в этом уверен…
— Он ошибался, — оборвала ее Шарлотта и замолчала, не зная, как выразить свою мысль. — Знаю, он мог подумать, будто у меня что-то было с одним парнем с работы, но мы с ним просто друзья. Думаю, ему самому было легче думать именно так, чем… чем знать, что мне просто нужно немного времени побыть одной, разобраться в себе.
Эмма кивнула.
— Думаешь… — она заколебалась, словно чувствуя, что может зайти слишком далеко. — Думаешь, ты бы вернулась к Бену, разобравшись в себе?
У Шарлотты сдавило горло. Тот же самый вопрос она задавала себе каждый день с тех пор, как ушла от Бена.
— Это уже не важно, так ведь? Когда я разложила у себя в голове все по полочкам, он уже был по уши влюблен в Беллу. Было бы нечестно снова возникнуть на горизонте.
Эмма нахмурилась:
— А не лучше бы было ему самому решить? Шарли, он был убит горем, когда ты ушла. Может быть, это бы помогло ему хоть немного вернуть уверенность в себе.
Шарлотта вновь пожала плечами, изображая безразличие:
— В общем, я так не сделала. Поэтому, как я и сказала, это уже не важно.
Она не хотела говорить о том, как сожалеет, что не решила вернуться к Бену раньше. Только без него она поняла, что для нее он действительно был единственным.
Она была с Беном двенадцать лет, с тех самых пор, как познакомилась с ним в университете, и только тогда, когда они серьезно заговорили о браке и детях, она почему-то струсила. Она и сама не могла решить почему. Но ей хватило короткого срока, чтобы понять, как она его любит и как он ей нужен.
— Знаешь, никогда не поздно… — сказала Эмма будто бы про себя, допивая кофе.
Шарлотта печально рассмеялась:
— Думаю, в этом случае определенно уже слишком поздно.
Глава третья
Мэтт выглянул в окно квартиры на первом этаже перестроенного викторианского дома.
— Пришли! — крикнул он и направился к входной двери.
Его жена Фрейя появилась из кухни, разглаживая темно-синее облегающее платье, выгодно подчеркивавшее стройную фигуру и на удивление пышный бюст:
— Я слегка нервничаю!
Мэтт ответил ей благодарной улыбкой, подумав о том, как легко ей дается выглядеть красавицей.
— Не стоит. Бен не стал бы с ней встречаться, если бы она была ужасна.
— Знаю. Просто… ну, с Шарли было так легко, да? Представить себе не могу его с другой.
— Что ж, сейчас все и узнаем.
Зазвенел звонок, и Мэтт поднял трубку домофона, чтобы впустить их в дом через парадную дверь, после чего открыл дверь квартиры.
— Привет! Заходите! — позвал он, высунув голову в ярко освещенный обшарпанный коридор, чтобы побыстрее проводить их в куда более презентабельную на вид квартиру.
Белла и Бен пришли с цветами и бутылкой вина. Мэтт, по обыкновению, обнял Бена и отступил, не зная, как приветствовать Беллу. Поцеловать было бы рановато для первой встречи. Пожать руку — слишком официально. В конце концов Белла дружелюбно помахала рукой и нервно рассмеялась:
— Привет, Мэтт! Рада познакомиться. Я очень много о тебе слышала.
— Ха! Надеюсь, только хорошее?.. — Мэтт попытался отвести от нее взгляд, но не смог.
Определенно, более красивых девушек он в жизни не видал. Неудивительно, что Бен влюбился в нее так быстро и так безумно. За его спиной многозначительно кашлянула Фрейя.
— А… Белла, это моя жена, Фрейя.
— Привет, Фрейя, — сказала Белла с теплой улыбкой. — Это для тебя.
Она протянула цветы.
— Спасибо. — Щеки Фрейи слегка порозовели, и она с непривычной застенчивостью приняла роскошный букет лилий.
— У вас очень мило, — добавила Белла, жестом обводя просторную комнату с открытой планировкой, служившую гостиной и столовой, которую Фрейя с любовью украсила стеновыми панелями приглушенных цветов с контрастными пятнами ярких подушек и ковров.
У нее были талант и страсть к дизайну интерьеров, и Мэтт понял, что Белла сразу же попала в яблочко, оценив ее труды. Интересно, это Бен заранее ее предупредил или ей в самом деле понравилось?
Возникла неловкая пауза. Они просто стояли, переминаясь с ноги на ногу. Наконец Бен прервал молчание:
— А я проголодался! Надеюсь, ты приготовил мое любимое блюдо, Мэтт?
Тот улыбнулся ему в ответ, радуясь, что его друг выглядит счастливым и довольным.
— Конечно, приятель. Чувствуйте себя как дома, а мне остались последние штрихи.
— Я принесу выпить, — подала голос Фрейя, уже поворачиваясь в сторону кухни.
— Красное или белое? — бросила она через плечо.
Белла с Беном переглянулись.
— Мне — красное, Белле — просто воду. Она не пьет, — при этом Бен ободряюще кивнул Мэтту.
— Отлично! — ответил Мэтт, подумав, как чудесно должно быть, когда есть человек, который всегда может сесть за руль.
Он жестом предложил им расположиться на диване и отправился следом за Фрейей на кухню.
— Что скажешь? — шепотом спросил он, помешивая паэлью в огромной сковороде.
Фрейя склонила голову, сосредоточенно разливая вино по трем бокалам и наполняя четвертый водой, поэтому выражения ее лица он не видел.
— Выглядит она потрясающе.
— Не обратил внимания, — солгал Мэтт. — Но вроде бы довольно мила на первый взгляд.
— Хм… — Фрейя подняла голову и посмотрела на него слегка помрачневшим взглядом своих серо-голубых глаз. — Жаль, что она не пьет.
— Почему?
Фрейя робко улыбнулась:
— Мне от этого не по себе. Она может запоминать каждую секунду каждой пьяной вечеринки.
— Ну, вот она и будет заполнять пробелы в нашей памяти! — рассмеялся Мэтт.
Фрейя скорчила рожицу:
— Этого-то я и боюсь.
Вечер прошел даже лучше, чем Мэтт рассчитывал. Всякое беспокойство, что с Беллой может быть не так легко, как с Шарлоттой, рассеялось почти мгновенно. Она была очаровательна и весела, но, что еще важнее, позволяла блистать и самому Бену. Бен всегда был душой вечеринок, и она внимательно слушала и громко смеялась над его уморительными байками.
Она засыпала Мэтта и Фрейю кучей вопросов о них самих и, казалось, была и в самом деле заинтересована в ответах. В конце ужина, когда они пили кофе, Бен постучал ложечкой по чашке и придал своему лицу шутливо-торжественное выражение.
— Мы с Беллой хотели бы сделать заявление! — слегка заплетающимся языком произнес он.
Мэтт взглянул на Фрейю, чуть распрямившую спину, словно готовясь принять удар.