Такого развития событий командор не ожидал. По мнению Блайнера, никто не смел указывать ему, как управлять его частью, даже император. И до тех пор, пока он безукоризненно справлялся со своими обязанностями, никто не должен был вмешиваться в его дела.
Что ж, если эта Боллар не понимает по-хорошему…
Кеммер легко поднялся из-за рабочего стола и потянулся, как сытый, разомлевший на солнце леон. Его маленькая упрямая противница ещё не знала, на что подписалась, и он намеревался её удивить.
Для начала прогулялся к старому медблоку и примыкающим к нему личным покоям гарнизонного врача. Помещение стояло тёмным: ставни были плотно закрыты, а дорожка, протоптанная в пыли, вела к шкафу с настойками и снадобьями. Обычно, если у бойцов прихватывало живот, они сами приходили сюда в поисках лечения. Всё равно алкогольсодержащие и обезболивающие настойки здесь никто не хранил, они лежали у интенданта на складе, и их осмеливались просить, только если что-то действительно болело.
Негоже такой красавице работать в столь убогих условиях. Нужно выделить ей помещение классом повыше. Опять же, старый медблок расположен практически на противоположной стороне штаба, а вдалеке от командора упрямая Боллар не сможет насладиться его блистательным обществом и, вероятно, начнёт наслаждаться чьим-то ещё обществом, что категорически не входило в планы Кеммера.
С ухмылкой на лице он вернулся к своему кабинету, дошёл до самого конца коридора и распахнул дверь в незанятые покои второго заместителя, капитан-интенданта. Так как Кирк Лейн был женат, он проживал в семейных апартаментах, что располагались на удалении от штаба и казарм.
Несомненное достоинство пустующих покоев состояло в том, что рабочие кабинеты командора и его заместителей находились в конце одного коридора, а значит, Кеммер сможет приглядывать за тем, кто из его подчинённых возжаждет лечения. Придётся, правда, держать открытой дверь к себе, но это временное неудобство он вполне переживёт.
Командор вошёл внутрь и огляделся. Что ж, вместо гостиной можно сделать приёмную или смотровую, вместо просторной спальни — палату на пять или даже шесть коек со своей ванной. А вместо узкой каморки с прилегающим к ней небольшим туалетом с лейкой душа, торчащей из стены — личные покои нобларины Боллар. Даже замок есть, так что она сможет запираться изнутри. На этом, правда, удобства заканчивались, но покосившийся шкаф и продавленную кровать он вполне найдёт, это же воинская часть. Достаточно заглянуть на склад, а там такого барахла — хоть поездами вывози.
Довольный своей задумкой, Кеммер отправился на поиски заместителя по хозяйственной части. Капитан-интендант нашёлся на складе, где совместно со старлеем Делейрадом и семью мучительно потеющими курсантами проводил инвентаризацию.
— Кирк, можно тебя на пару слов? — позвал командор.
Тот обернулся на голос и отсалютовал, а затем отдал несколько распоряжений подчинённым и двинулся в сторону Кеммера.
— Ясной ночи. Что требуется? — бодрым голосом спросил интендант.
Тёмно-карие глаза и небольшого размера височный узор свидетельствовали о слабом даре, но мощь заведующего имуществом и вооружением части не в магии, а в умении вести учёт и планировать, в чём рыжеволосому Кирку не было равных. Всё-таки почти двадцать пять лет службы за плечами.
— Обставить твои пустующие покои так, чтобы в них мог вести приём новый гарнизонный целитель. Часть шкафов и коек нужно будет перенести из целительского блока, а ту клетушку, которую раньше отводили адъютанту, оборудовать под спальню.
— Ну так… неудобная же получится спальня, — недоумённо кашлянул интендант.
— Я на это очень рассчитываю и искренне надеюсь, что будущему гарцелю станет настолько неуютно в нашей негостеприимной части, что возникнет желание покинуть её как можно быстрее, — ухмыльнулся Кеммер. — При этом хочу, чтобы приёмная и больничная палата выглядели безупречно. Негоже моим бойцам сомневаться в том, что я забочусь об их здоровье.
Интендант кашлянул ещё раз, сморщил лоб, потёр конопатый нос, а потом посмотрел на командора:
— Что, сынка чьего-то бестолкового присылают? Ну, так это… перевоспитаем. Не первый раз же.
— Хуже, Кирк, — мрачно отозвался командор. — Гораздо хуже. Такое не перевоспитывается.
— Эвона как… — удивлённо протянул интендант и спросил: — Так кого ждём?
— Увидишь. И уж постарайся, чтобы целительский кабинет получился на славу. А покои… Даже не знаю, удиви меня. Прояви фантазию и военную смекалку. Всё, исполняй.
— Есть исполнять! — насмешливо отсалютовал Кирк и исчез в направлении склада.
Можно не сомневаться, что задание будет выполнено в лучшем виде.
Остальное время до конца ночи Кеммер провёл в кабинете — краем глаза приглядывал за суетящимися военнослужащими, спешно красящими стены будущего медблока в белый, за таскающими туда-сюда мебель курсантами Кирка и за самим капитаном. Испоганенное настроение улучшилось, когда командор заметил, какую рухлядь понесли в «спальню» нобларине Боллар. Он уже предвкушал истерику, которую она устроит, и сочинял письменный выговор с занесением в личное дело. Ради такого случая он даже подготовил красивую папочку — чтобы было куда выговоры складывать.
Ладно, три месяца он как-нибудь продержится, если Боллар сама не уедет раньше. А если останется, то у него к моменту окончания испытательного срока будет целая стопка выговоров и возможность благополучно уволить её за дисциплинарные нарушения.
Конечно, придётся неустанно её опекать, пока она в части, не хватало ещё, чтобы с ней действительно случилось какое-нибудь дерьмо. Однако командор изо всех сил надеялся, что надолго Боллар не задержится.
— Кирк, зайди ко мне! — гаркнул Кеммер, завидев проходящего мимо интенданта.
— Да? — с готовностью откликнулся тот. — Часа через полтора всё будет готово. Даже стены высохли. Мы их чуток магией подсушили, так и не скажешь, что только сегодня покрасили. Что-то ещё?
Кеммер коварно улыбнулся:
— Ну конечно. Униформа. Помнишь, у тебя осталось два сшитых на заказ комплекта для госпожи Кегинаны? Ты ещё писал в другие части, спрашивая, нужны ли они кому-то? Их же так и не забрали?
Брови цвета тёмной меди недоумённо взметнулись вверх.
— Нет, не забрали. Но ты уверен?
— На все сто процентов, — командор злорадно сверкнул глазами. — Она хочет войну? Она её получит!
Тринадцатое эбреля. На закате
Адель
От волнения сбилось дыхание и началась нервная дрожь. Повторно входить в кабинет, из которого последний раз вылетела пулей, было страшно. Однако я твёрдо решила во что бы то ни стало зацепиться за должность и поставить командора на место. До тех пор, пока буду качественно выполнять свою работу, Блайнер не сможет меня уволить, а если он снова начнёт отпускать оскорбительные замечания, то последую совету брата.
Хотя в прошлый раз пощёчина особого удовольствия не принесла, командору она всё же не пришлась по вкусу, а значит, оставляем в арсенале на крайний случай.
Остановившись перед массивной деревянной дверью, я глубоко вдохнула, покрепче сжала ручку старого папиного саквояжа и трижды постучала.
— Войдите! — раздался глубокий, раскатистый голос.
Я заволновалась ещё сильнее, но отступать было некуда.
Унимать биение сердца пришлось магическим образом, а то оно заколотилось так сильно, что это начало отвлекать.
— Ясного вечера, ноблард Блайнер. Я получила уведомление из Канцелярии императора, что меня всё же утвердили на должность гарнизонной целительницы.
Ледяные глаза скользнули по моей фигуре, едва не оставляя покрытые инеем дорожки на скромном платье.
— И вам ясного вечера, нобларина Боллар. Да, я тоже получил уведомление. Проходите. Присаживайтесь.
Командор жестом предложил занять место в кресле напротив. Я поставила саквояж рядом и села на край, ожидая подвоха. Как-то он чересчур любезен.
Повисла пауза.
— Нобларина Боллар, хочу вас сразу уведомить, что на службе вам придётся неукоснительно соблюдать устав. Вы с этим согласны?
— Согласна, — помедлив, ответила я. — Но всё же у целителей есть свои предписания и нормативы.
— Безусловно. Я сейчас в первую очередь говорю о неуставных отношениях, нобларина Боллар. Если я узнаю, что вы вступаете в интимные отношения с моими подчинёнными, то вынужден буду сделать вам письменный выговор. И, разумеется, копию этого выговора получат в Канцелярии императора, так что скрыть ничего не получится. Я не собираюсь блюсти вашу репутацию в случае, если вы сами ею пренебрежёте.
— Я не имею намерений вступать в интимные отношения с кем бы то ни было, — процедила я, заливаясь краской.
Командор на мои слова никак не отреагировал, лишь пронизывал взглядом холодных глаз, словно загонял под кожу ледяные иглы.
— Прекрасно. В таком случае ещё одно предупреждение: будьте осторожны с тем, что и как вы говорите. Любую улыбку могут принять за флирт, а если улыбаться направо и налево, то неизбежно возникнут ссоры из-за того, кому вы улыбались чаще. Любой конфликт в замкнутом пространстве вспыхивает, как сухая трава, и остановить этот пожар потом очень сложно. Если из-за вас мои подчинённые будут устраивать драки и дуэли, то выговор за провокацию получите вы. Лучшее, что вы можете сделать — вести себя как можно холоднее и отчуждённее.
— Каким образом я должна нести ответственность за поведение взрослых мужчин, многие из которых старше меня? — чуть охрипшим голосом спросила я. — Или у вас в подчинении банда дикарей, которые никогда женщин не видели и обладают выдержкой гамадрилов?
Командор сощурился и усмехнулся:
— Я вас предупредил.
— А я вас предупреждаю, что буду документировать каждый разговор, включая этот, а все ваши «выговоры» намереваюсь оспаривать, потому что не собираюсь отвечать за поступки ваших неразумных и невоспитанных подчинённых.
— У меня разумные и воспитанные подчинённые, — отрезал он.