жеребца. Это был жокей по имени Заур, но за глаза его называли уничижительным прозвищем — «Карлик».
Я повернулся к Анжеле. — Ты видела последнюю скачку с участием «Алмаза»?
— Да, — ответила она. — Я думала, что он придёт первым. Он мчался в полном задоре, но пришёл вторым. Я была удивлена. Не знаю, что с ним произошло.
— А кто был наездником?
— Заур, — проронила она. — Гадкий тип. В тот день я увидела, как он ударил хлыстом по морде лошади. «Алмаз», сбросив его, убежал в конюшню.
— А владелец лошади — видел?
— Нет. Он находился в здании.
В это время служащий ведущий аукцион расхваливал жеребца, его историю и происхождение.
— Итак, его цена сто пятьдесят тысяч, кто больше? Сто пятьдесят за такого коня — это же не деньги! Давайте, давайте!
— Сто шестьдесят… сто семьдесят… сто восемьдесят… двести тысяч…
— Я его куплю, — сказала Анжела и посмотрела на меня.
Служащий аукциона накалял страсти.
— Двести двадцать тысяч… двести тридцать…
— Ещё минута и будет поздно, — сказал я.
— Двести сорок тысяч… может быть, двести пятьдесят тысяч? Спасибо, уважаемый. Двести семьдесят — против вас, сзади! Двести восемьдесят… двести восемьдесят тысяч раз…
— Так покупайте же! Иначе упустите…
Анжела вздохнула и подняла руку. — Триста тысяч!
Аукционист подхватил: — Триста тысяч! Новый покупатель! Есть желающие! Продано — раз… два…. Желающих больше нет? Продано Анжеле Бельской за триста тысяч.
— Это меньше, чем я хотела сегодня потратить, — сказала она.
— Рад за вас, — произнёс я. — Жеребец перспективный, если с ним поладить, то он себя ещё покажет и окупит все затраты.
Она одарила меня сияющей улыбкой, вынула из кармана смартфон и стала кому — то звонить…
Потом с хмурым видом выпалила: — Опять его телефон не отвечает.
Анжела взяла меня за руку. — Савелий, пожалуйста, найди моего водителя и попроси его пригнать машину под загрузку «Алмаза» и «Пепла», а я пока оформлю документы на покупку жеребца.
— Хорошо, Анжела, — произнёс я и направился искать водителя.
Пока я вышагивал по пыльной дороге в сторону стоянки грузовых автомобилей, я опять вспомнил о записке Бориса, и задал себе вопрос: Почему такой великолепный скакун не пришёл на финиш первым? Наверное, на то были причины. «Алмаз» был недостаточно подготовлен. Усталость и нервозность, тоже могут повлиять. Может быть, здесь кроется что — то другое? Предположим «Алмаз» в порыве спортивного задора усердно рвался к финишу, а Заур намеренно его придерживал. Отсюда вытекает нервозное поведение жеребца после скачки и попытка неподчинения жокею. Я поймал себя на мысли, что в последней гипотезе есть что — то похожее на истину, и я стал вспоминать всё, что было известно о «Карлике».
Заур Абдулин, фигура в спортивных кругах конного спорта весьма приметная. Я был знаком с ним пять лет. Он приехал в наш город откуда — то из среднеазиатского региона. На вид ему было чуть более тридцати лет. У него были черты лица монголоидного типа. Заур был смуглый, маленький, кривоногий. Несмотря на свой рост, был очень ловок и подвижен. Глаза узкие с косинкой. Когда он смотрит в лицо, трудно понять, глядит он на тебя или в сторону. Заур был мастером, опытным жокеем. На коне держался уверенно. На скаку мог показывать разные цирковые штучки, которые я со своим опытом профессионального наездника, выполнить не мог. Часто лошади под ним становились призёрами больших турниров. Я не знал его семью, где живёт и с кем дружит. Заур был осторожный, близко ни с кем не сходился, ко всем относился одинаково ровно. Он любил лошадей, поэтому его внезапная агрессия к «Алмазу» выглядела, по меньшей мере, весьма странной.
К моему удивлению на стоянке грузовых автомашин я столкнулся с Зауром. Он протянул мне руку. Я сухо пожал.
— «Пепел» великолепно финишировал, — сказал он без эмоций и с непроницаемым видом. — Поздравляю.
— Спасибо, — буркнул я и спросил: — Как ты оцениваешь «Алмаза»?
Он мгновенно взглянул на меня и отвёл взгляд.
— У него есть потенциал, но конь очень своенравный, — сказал он. — Общего понимания я с ним не нашёл. Может быть, у тебя с ним будет по — другому.
— Не надо было бить его по морде, — откровенно заявил я.
— Я не бил, — вдруг резко выпалил он.
— Не ври, — изрёк я. — Люди видели.
— Какие? — повысил он голос.
— Неважно.
— Им показалось, — недовольно пробурчал он, пожал плечами и зашагал в сторону конюшен.
Я посмотрел ему вслед, покачал головой и направился к знакомому водителю, который копался возле трапа микроавтобуса «Iveco Dally» для транспортировки лошадей.
Водитель, стройный красивый парень, по имени Олег с улыбкой приветствовал меня. Я передал ему просьбу Анжелы. Он торопливо убрал трап, сел в машину и поехал в сторону конюшен. Я проводил его взглядом и подумал, что на ипподроме оставаться нет смысла. Скачки закончились. Народ повалил к выходу. Часы показывали без четверти пять.
Я пошёл к своей машине. Мой новенький «мерседес» стоял в ряду с иномарками, многие из которых уже покидали автостоянку. Я сел в него, включил приёмник: передавали результаты скачек. Слушая новости, я взглянул в зеркало, в отражении на меня смотрел спортивного вида коротко стриженый брюнет с синими глазами на смуглом лице, боксёрским носом, плотно сжатым ртом и мощным подбородком. Многие отмечали у меня, умные проницательные глаза. Я им не возражал. Мне уже тридцать семь, но выглядел не старше тридцати. Отнюдь это не моё личное суждение, а мнение поклонниц. Моя физиономия мрачна. Брови озабоченно нахмурены. В моём сердце боль от тяжёлой потери друга.
Я причесался, запустил двигатель и тронулся с места. Выехав за ворота, и преодолев несколько поворотов, я очутился на центральной улице загруженной движением автотранспорта.
Я ехал, изредка бросая взгляд по сторонам. Мелькали красочные афиши, вывески и баннеры созывая клиентов. Я подумал о том, что в нашем городе каждый магазин, косметический салон или фирма стараются превзойти конкурентов, потому что доходы населения уменьшаются, покупательский спрос падает. В ход идёт любая реклама, пиар — компания или коммерческая схема, чтобы заставить выложить свои кровные обычного обывателя, заморочить ему мозги, всучить косметический набор, либо ещё какую — нибудь красивую штучку, которые покупателю задарма не нужны.
А есть любители пускать пыль в глаза, выставляют напоказ своё богатство, а по сути, играют свою роль, влезают в доверие, обманывают и обкрадывают доверчивых граждан. А потом с набитыми бумажниками спускают эти деньги в ресторанах, казино и тотализаторах, бессмысленно прожигают жизнь.
В общем, жуликов и проходимцев в нашем городе хоть пруд пруди. Полиция, конечно, борется со всяким деклассированным элементом, усердно переписывает ворох бумаг с отчётностью, ведёт непримиримую борьбу с этим злом, но искоренить не в состоянии.
Маневрируя среди машин, я думал о жизни и смерти. В моей памяти возникло добродушное приветливое лицо Бориса. Я вспомнил его слова: «У меня намечается сделка, после которой я буду абсолютно независим». Они были сказаны в тот день, когда я уезжал в командировку. Через двое суток его не стало. Зная Бориса достаточно хорошо, я отверг мысль о самоубийстве. Сомнение, закравшееся в мою душу, не давало покоя.
Глава 2
Я очнулся от размышлений и нажал на тормоз перед поворотом налево, пропуская встречную вереницу машин. Свернув на центральную улицу, я въехал в современный посёлок, состоящий из двухэтажных особняков. Через семьсот метров я припарковался возле своего дома. Вблизи калитки меня дожидался приятель Вадим Боев, с которым я служил в армии. Это был среднего роста крепкого телосложения шатен. Вытянутое лицо, высокий лоб с залысиной, серые глаза, чуть искривлённый нос. Был одет в серую рубашку и широкие темно — серые брюки. В настоящее время он работал в местном авиаотряде в качестве пилота вертолёта «Robinson R44». В руках он держал сумку.
Мы поприветствовали друг друга, и я пригласил его в дом. Боев был хмурый. Его что — то тяготило. Поговорив о житейских пустяках и выпив по бокалу сухого вина, Вадим, наконец, сказал главное: — Тут, вот какое дело. У начальника авиаотряда Виктора Крылова пропала дочь Анна. Я выяснил, кое — что. Оказывается, она встречается с Борисом Савиным.
Я удивлённо пожал плечами.
— А я здесь причём?
— Дело не в тебе, а в твоём соседе, — сказал он. — Борис морочит ей голову уже год, а жениться не хочет.
— Я впервые слышу, что Борис собирался на ком — то жениться, — заявил я, а сам вспомнил об Анжеле, с которой у него были серьёзные отношения, но ещё я видел Бориса с молодой девушкой, и добавил: — Правда, однажды я встретил его в городе с красивой рыжеволосой девушкой. Я полагаю, они встречались в его городской квартире. На мой вопрос: кто она? Он ушёл от ответа, а я не стал ему докучать.
— Так может быть она сейчас у него?
— Этого не может быть. Борис умер, — сообщил я и рассказал ему всё, что знал.
— Кажется, Анна попала в беду, — изрёк он. — Она не ночует дома уже третью ночь. Отец волнуется. Её мобильник не отвечает.
— Так может быть, она живёт в квартире Бориса, — предположил я.
— Ты знаешь адрес? — спросил Боев.
Я утвердительно кивнул. — Два года назад, Борис просил помочь перевезти кое — какие вещи, — сообщил я. — Адрес я запомнил.
Боев встал с кресла. — Поехали, — предложил он. — Проверим квартиру.
Мы вышли из дома, сели в мою машину и поехали. Через двадцать минут мы подрулили к знакомому дому на улице Горького. Оставив машину, мы двинулись к подъезду. Входная дверь была заперта на кодовый замок. Набрав номер квартиры, я нажал на кнопку вызова. Ответа не последовало. Пришлось немного подождать, пока из подъезда не вышел пожилой мужчина. Воспользовавшись этим обстоятельством, мы вошли в подъезд. Игнорируя лифт, мы по лестничному пролёту поднялись на второй этаж и оказались в длинном коридоре, где было множество квартир. Я подошёл к знакомой двери и надавил на кнопку звонка. Дверь не открывали, но из квартиры донёсся неясный звук. То ли стон, то ли плач. За дверью происходило что — то нехорошее.