Мы молча глядели друг на друга, потом он всё так же медленно застегнул пояс, а я под стать ему неторопливо отложил в сторону хлыст. Казалось, мы оба вернулись в исходную позицию.
— Не лезь в чужие дела и не нужно искать приключений на задницу, — сказал он. — Занимайся скачками. У тебя это получается хорошо.
Он бросил на стол пакет с чем — то увесистым. — Мы не любим типов, которые общаются с легавыми. Не ходи к ним.
Наступила короткая пауза. Его тяжёлый взгляд вызывал тревогу.
— И ещё, шакал, — сказал он. — Не забудь вернуть то, что тебе не принадлежит.
— О чём это ты?
— Я всё сказал, — злобно буркнул он и бросил на стол визитку. — Позвонишь по этому номеру. И не надо меня искать, иначе тебе будет очень больно.
Мурзаев вышел и прикрыл за собой дверь. Я стоял неподвижно и прислушивался, но они ушли так же беззвучно, как и появились. Впечатление было жутковатое. Похоже, они нарочно двигались подобно призракам. Я взглянул на визитку с обезличенным номером, а затем развернул пакет и обнаружил пистолет ПСМ, в котором отсутствовали патроны.
Я быстро надел штаны и побежал в комнату, где находилась Елена. Она лежала привязанная к кровати с кляпом во рту. Глаза её сверкали как у дикой кошки. Когда я выдернул кляп. Она закричала: — Какого чёрта вы спите как медведь!?
Я оставил вопрос без ответа и освободил её от верёвок. Она, что — то недовольно продолжала бубнить и наконец, осознав, что сама виновата, замолчала. Я пошёл к входной двери, которая была не заперта. Я внимательно осмотрел замок. Никаких признаков взлома. «Неужели я забыл запереть дверь на замок?» Я сунул руку в карман брюк и обнаружил ключ. «Так и есть. Это моя вина». Теперь я запер дверь на замок.
— Они забрали мой пистолет, — грустно, пролепетала Елена. — Что теперь делать?
Я принёс пакет с оружием и передал ей. — Вот, держите.
Она взяла пистолет. Передёрнула затвор. Вынула пустой магазин. — А где патроны?
— Скажите спасибо, что они пистолет вернули, — ответил я.
Я был озадачен и чувствовал себя в глупом положении. По моей вине, мы только что были на волоске от смерти. Я не сомневался, что абрек смог бы прикончить меня в два счёта. Но делать этого не стал. И даже вернул пистолет. Но почему он так поступил? И что я должен ему вернуть? У меня были одни вопросы.
Елена молча сидела на кровати, накинув на себя одеяло. Я потоптался у порога её комнаты, потом кратко изложил содержание разговора с абреком. Говорить больше не хотелось, и я вернулся в свою комнату. Я вновь разделся, лёг в пастель, но от перевозбуждения заснуть не мог. Я ворочался всю оставшуюся ночь, и лишь под утро уснул.
Меня разбудил мелодичный звук смартфона. Звонила Анжела Бельская.
— Савелий, ты не забыл, что сегодня у тебя один заезд?
— Я помню.
— Тогда около полудня я жду тебя на ипподроме, — сказала она и отключила связь.
Я взглянул на будильник, который с расстройства забыл завести. Часы показывали без четверти одиннадцать. Я принял вертикальное положение, накинул халат и двинулся в ванную. Проходя мимо комнаты Елены, я заметил её отсутствие. Теряясь в догадках и предполагая, что она где — то в доме, я позвал её по имени, но она не откликнулась. «Значит, она покинула дом. Похоже, она поняла, что для всех это лучшее решение. Выходит, я свободен от своих обязательств», — подумал я, и у меня свалилась гора с плеч.
Глава 5
Я принял душ, позавтракал, сел в мерседес и в приподнятом настроении поехал на работу. Когда я приехал на ипподром, Анжела была уже там. Увидев меня, она махнула рукой в приветствии.
В паддоке тренер подвёл ко мне молодую кобылу тёмно — рыжей масти, с длинной спиной, угловатой и с мягким нравом. Я хорошо знал эту лошадь по кличке «Джина». Она была резвой, неплохо перепрыгивала обычные барьеры.
Анжела в основном предпочитала жеребцов. Но две кобылы у неё всё же были. «Джина» — одна из них, вторая её мать по кличке «Сибилла», которая в своё время была победительницей многих заездов. Но «Джина» была не такая темпераментная и занимала лишь вторые, третьи, четвёртые места, кроме первого конечно. Я не раз говорил Анжеле, чтобы она продала «Джину». Но Анжела возражала и заявляла, что дети «Сибиллы» не обязательно должны быть чемпионами.
«Может быть, в этом заезде повезёт», — подумал я и спросил: — Как вы думаете, «Джина» сегодня в форме?
— Нынче она очень выдержанная, — ответил тренер. — Считаю, всё будет хорошо.
Но я знал слабину этой лошади. «Джина» плохо умела делать финишные рывки.
Анжела улыбнулась. — Вы уж постарайтесь, — сказала она.
— Хорошо.
Я запрыгнул в седло и направил лошадь к старту.
Все мои попытки расшевелить «Джину», оказались тщетными. Мы с самого начала скакали третьими, подошли к первому простому препятствию, взлетели в воздух, приземлились, помчались дальше. «Джина» брала препятствия правильно, но без энтузиазма. На четвёртом барьере лошадь, шедшая впереди, задела препятствие в прыжке и при приземлении покатилась кувырком. «Джина» следом повторила её ошибку…
Я выскочил из седла, вовремя сконцентрировавшись, упал на землю и покатился кубарем. Сжавшись в комок, я напрягся и остался лежать, ожидая, пока пробегут остальные лошади. Когда стало тихо, я медленно поднялся и почувствовал, как саднит бок. Очевидно какая — то лошадь всё же задела меня копытом. Я ощупал себя руками. Похоже, для меня падение было не очень тяжёлым. Я огляделся и увидел, как второй жокей с трудом поднимается. Им оказался Заур Абдулин.
— Ты в порядке? — спросил я.
— Ага. А ты?
Я кивнул.
Заур нецензурно выразился о своём коне.
Подъехала машина и забрала нас. Мы были доставлены в травмпункт, где ожидал врач. Осмотрев мои синяки, доктор их обработал, потом убедившись, что все суставы сгибаются, проговорил: — Я видел, как вы упали с лошади. Был уверен, что от вас останется мешок поломанных костей. Но вам повезло. Скачите дальше, — И он по — приятельски хлопнул меня по спине.
Я вышел из травмпункта и увидел Анжелу, которая дожидалась меня. Она приблизилась ко мне.
— Савелий. С тобой всё в порядке? Ты не можешь потерять сознание или что — то в этом духе?
— Вряд ли.
Анжела обычно не приходила в травмпункт справляться о моём здоровье, а только звонила, высказывая свою тревогу, смогу ли я выступать на следующих скачках. В этот раз она зачем — то пришла. Анжела сдержанно улыбнулась и похлопала меня по руке, сказав: — Послезавтра увидимся на скачках.
Мы пожелали друг другу удачи и расстались.
Я увидел приближающуюся ко мне Елену Орлик и обрадовался. Елена слегка улыбнулась и кивнула.
— Скачки закончились, — сказала она и посмотрела на часы, затем обратилась ко мне. — Чем ты намерен заняться?
— Переоденусь и поеду домой.
— Тогда подвези меня. Кажется нам по пути.
— Конечно, подвезу, — согласился я.
Я сходил в административный корпус, где переоделся. Елена ждала меня в вестибюле. Мы двинулись к моей машине. По её внешнему виду, я понял, что она чем — то расстроена.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила она. — Я волновалась за тебя.
— Вполне удовлетворительно, — ответил я. — Но если выпить хорошего вина, я чувствовал бы себя гораздо лучше. Не возражаешь, если мы посетим ресторан?
— Не возражаю. Я очень проголодалась.
Мы сели в автомобиль. Я запустил двигатель и выехал из забитой машинами автостоянки. В то же время со стоянки выезжало ещё несколько автомашин. Мы выехали на оживлённое шоссе.
— Я знаю один превосходный ресторан, где не рискуют отравиться, — изрёк я. — Там есть чудесное вино и отлично кормят. Так что доедем без проблем, если не случится что — нибудь непредвиденное.
Елена с лукавой усмешкой покосилась на меня.
— Намёк поняла, — вымолвила она и, вынув из дамской сумочки пистолет ПСМ, показала мне. — На этот раз нас врасплох не застанут.
— И патроны есть?
— А как же? — Она продемонстрировала полный магазин.
— Ты решила меня сопровождать с целью охраны? — спросил я.
— Не только охраны, но и …, — она умолкла, что — то обдумывая.
— Как тебя понимать?
— Механизм уже запущен, — сказала она. — А, как известно коней на переправе не меняют, это первое. Второе, я чувствую свою вину перед тобой в том, что допустила эту авантюру и не отговорила Руфину Аркадьевну отказаться от опасного мероприятия. А теперь, по — человечески я должна нести ношу риска вместе с тобой. Поэтому, куда ты, туда — я.
— И до каких пор?
— До тех пор пока всё это не закончится.
— Ведь всё может закончиться плачевно.
— Я бы не стала так однозначно утверждать, — вымолвила она. — Но сейчас у меня совесть чиста. Сегодня утром я обо всём сообщила полиции. Они приняли меры. Кроме этого я переговорила с Руфиной Аркадьевной и всё рассказала. Она аннулировала договор. Теперь ты свободен от обязательств. Но теперь она объявит в СМИ, что уплатит вознаграждение в сумме один миллион рублей тому, кто сообщит о том, где прячется убийца её дочери.
— Ты правильно поступила, — согласился я. — Но отмена ею своих обязательств не защитит меня от нападения предполагаемого преступника.
— Ты прав.
Наступила минутная пауза. Я сделал необходимый манёвр на дороге, обогнав медленно плетущуюся автомашину.
— Сегодняшние сутки начались с неприятностей, и на скачках мне не повезло, — грустно изрёк я. — Интересно, чем завершится день?
— Будем надеяться, всё обойдётся хорошо, — сказала Елена. В её голосе я почувствовал интонацию сочувствия и поддержки. — На скачках, когда ты упал, я думала, что тебя затопчут насмерть. Не понимаю, как жокею удаётся выжить при столкновении лошади с препятствием?
— Мне фартит, — ответил я.
— Зачем ты этим занимаешься?
— Скачками?
— Да.
— Мне нравится.
— Тебе нравится, когда тебя топчут копытами лошади!?
— Нет. Это бывает очень редко.
— И всё же ты не ответил на мой вопрос. Признайся честно.