Поезд «Пермь-Владивосток»…
Рэм один занимал целое купе, третье по счету от входа. В Перми при посадке он договорился о проезде с пожилой проводницей купированного вагона, передав ей пачку чая и банку мясных консервов. Рэм плотно перекусил и расслабленно взирал в окно, там проплывали заросшие хвойно-лиственным лесом невысокие отлоги Уральских гор. Если верить расписанию, то скоро будет город Нижний Тагил.
Для выезда из России Рэм решил использовать восточный коридор. Сначала добраться поездом до Владивостока, далее за деньги (в вологодской гостинице он позаимствовал у убиенного Карригана тысячу фунтов стерлингов) договориться и на американском торговом корабле добраться до США. Ну а там при полной свободе и уже спокойно через Центральную Америку можно будет махнуть в Бразилию, Аргентину или Уругвай (паспорт этой страны у него имелся)…
Железнодорожная станция города Свердловск ( в настоящее время Екатеринбург)…
Во время получасовой стоянки в вагон вошли несколько военных патрульных и стали, не спеша, обходить все купе.
В третье купе, в котором спал на нижней полке один мужчина, они постучали. Через пару секунд зашел молодой старший лейтенант с красной повязкой на руке.
– Ваши документы, – бросил заученно и небрежно патрульный офицер.
Зевая, лысый мужчина в возрасте поднялся с полки, достал из кармана пиджака паспорт и передал офицеру.
Военный взял паспорт, полистал, нехотя вымолвил:
– Голубцов Иван Иванович, – взглянул на мужчину, – прописан в Перми. Куда едите?
– На похороны в Новосибирск, брат после полученных на фронте ранений умер.
Офицер кивнул, вернул паспорт, козырнул и вышел…
Железнодорожная станция города Курган…
Едва состав остановился, в вагон вошли два офицера, капитан и лейтенант. Они быстро прошли к третьему купе, достали из кобуры пистолеты, привели в бое-вое положение. Офицеры переглянулись и обменялись какими-то жестами. Капитан достал из кармана ключ, осторожно открыл замок на двери и резко ее открыл. Лейтенант бросился в купе, тот час прозвучал выстрел, затем второй. В купе ворвался капитан и увидел корчившегося от боли на полу лейтенанта и лежащего на нижней полке лысого мужчину в возрасте с прострелянной головой…
Глава 15
Ермолай едва не свалился с табуретки, вагон как-то вздрогнул и закачался из стороны в сторону. По всей видимости, где-то рядом с железнодорожным полотном разорвался снаряд или даже бомба, и взрывная волна докатилась до вагона.
Раздался громкий мат, это Ягодинок свалился с лавки и в полутьме никак не мог подняться. К нему подошли оба бойца.
– Не надо мне помогать, – грозно крикнул в их адрес капитан. – Я сам поднимусь.
Между тем взрывы стали слышны то спереди, то сзади, послышался и неприятный самолетный гул.
Ягодинок поднялся на ноги и недовольно бросил:
– Попали под атаку немецких самолетов.
– Что теперь будет? – жалостливо выдавил один из бойцов.
Ягодинок выругался и зло изрек:
– Если остановимся, разнесут нас в щепки…
Москва, здание Наркомата иностранных дел, кабинет заместителя Наркома Осиновского…
За круглым столом расположились трое сосредоточенных мужчин: хозяин кабинета, комиссар Голиков и Пол Гор. Перед каждым лежали небольшие темные папки.
– Итак, – после представления обращаясь к англичанину, вымолвил хозяин кабинета, – чем может быть полезен вам комиссар Голиков?
Гор слегка кивнул и, взглянув на Голикова, строго вымолвил:
– Во-первых, я хотел бы узнать, комиссар уверен, что Карригана убил немецкий агент Рэм?
– Да, уверен, – четко и быстро ответил комиссар.
– Во-вторых, вы уверены, что у Карригана и Рэма были взаимные личные интересы?
– Да, уверен.
– Какие конкретно?
– В официальной ноте все указано, более мне нечего добавить.
По лицу англичанина на секунду промелькнула едва заметная ироническая улыбка. Через две-три секунды он строго продолжил:
– В-третьих, когда вы поймаете Рэма, вы разрешите с ним пообщаться?
– Общения с ним уже не получиться, – невозмутимо ответил комиссар. – При попытке задержания Рэм оказал вооруженное сопротивление, и был убит. Вы можете в этом убедиться, – выложил из своей папки две черно-белые фотографии и передвинул их в сторону англичанина.
Гор взял фото в руки, внимательно рассмотрел и положил на стол.
– При нем нашли э… – замялся на секунду-другую, – что-нибудь особенное? – строго взглянул на комиссара.
У Рэма в портмоне были обнаружены два паспорта, на имя Голубцова и Форлана, значительная сумма в советских рублях и фунтах стерлингов Великобритании. В записной книжке установлены хитрые записи, над которыми работали шифровальщики. В голенище сапога находился кинжал, а в портфеле – золотой слиток. Но об этом Голиков не хотел информировать англичанина. Он спокойно выдержал взгляд и вымолвил:
– Рэм был слишком опытным агентом, чтобы возить с собой что-либо особенное.
– Или то, – с напором продолжал англичанин, – что могло бы свидетельствовать о связи с господином Карриганом?
Теперь едва заметная ироническая улыбка промелькнула на лице Голикова. Он отрицательно покачал головой и добавил:
– Разве что личное оружие немецкого разведчика – кинжал, которым был убит Карриган.
– Где вы обнаружила Рэма?
Голиков некоторое время раздумывал, затем ответил:
– На Урале…
Где-то впереди раздался мощный взрыв, поезд стал снижать скорость и вскоре вовсе остановился. Ягодинок с бойцами подошли к дверному проему и открыли его примерно на метр. Сразу в вагон ворвался яркий дневной свет, разнообразный шум и неимоверный гам. В проеме показались находящиеся невдалеке небольшие деревянные дома с зелеными палисадниками и бегающие рядом с составом военные и гражданские люди.
– Это что за деревня? – спросил Ягодинок проходящего по насыпи военного.
– Это город Александров.
– Черт! – громко выругался Ягодинок. – Не доехали до Москвы какую-то сотню километров!
Сергеев и бойцы сгрудились у дверного проема и с интересом наблюдали за всем происходящим.
– Всем оставаться в вагоне, – грозно бросил Ягодинок, – я пойду все узнаю, – и выпрыгнул из вагона.
В это время низко над ними пролетел немецкий самолет, где-то рядом застрочил пулемет, невдалеке раздался взрыв.
«Попали в переделку!» – воскликнул Ермолай…
Ленинград, управление НКВД …
Исполняющий обязанности начальника управления полковник Шадрин по своим каналам получил известие, что операция «Элегия» успешно завершена. Подумав, он решил поделиться новостью по телефону с Первым секретарем ленинградского обкома ВКП (б). Ведь именно Жданов должен был согласовать или не согласовать его назначение на должность начальника управления.
– Спасибо за хорошие новости, – выслушав сообщение, поблагодарил Жданов, – их нам так сейчас не хватает. Жаль только погибшего комиссара Иванова.
– Мда, – выдавил полковник.
– Кстати, закончено расследование о его смерти?
– Закончено, товарищ Жданов.
– И каков результат?
– Его отравила сильнодействующим ядом внедренная в наши органы немецкая агент-женщина.
– Даже в органы внедряют своих агентов! – воскликнул Жданов. – Хотя, – тихо добавил, – в какой-то мере он сам виноват, не разглядел врага.
– Увы. Поэтому нам нельзя терять бдительность.
– Вот именно, – поддержал партийный работник. – Коммунисты должны быть всегда предельно внимательны…
Не на шутку встревоженные всем происходящим, Сергеев с бойцами отошли от края вагона и присели на ящики. Они стали внимательно наблюдать в дверной проем. Через него в вагон стал проникать неприятный запах гари и пыли.
– Товарищ младший лейтенант, долго мы здесь будем торчать? – явно озабоченно спросил рядовой Кузнецов.
– Не знаю, – растерянно выдавил Ермолай. – Будем ждать капитана Ягодинока, он точно все прояснит…
Последние слова утонули в грохоте близкого взрыва, вагон слегка качнуло. Где-то рядом застрочил зенитный пулемет, послышались одиночные удары пуль о стены вагона. Снова раздался взрыв, на крышу вагона что-то с шумом упало…
В дверном проеме показался какой-то взъерошенный и растрепанный военный. Он громко крикнул:
– Что вы тут сидите! Вы же горите!
Сергеев быстро поднялся с ящика, бросил бойцам:
– Я выскочу, посмотрю, что там, – подскочил к проему и спрыгнул на землю.
Взглядом окинул вагон и заметил языки пламени на крыше вагона. Горели и некоторые другие вагоны состава, вокруг которых бегали люди.
«Да, горим! – недовольно воскликнул Ермолай. – И быстро потушить крышу мы своими силами не сможем! Надо спасать золото», – крикнул в вагон бойцам:
– Сдвигайте ящики к дверному проему, будем их вытаскивать на землю.
В это время мимо его два бойца в белых халатах на носилках с раненым военным поравнялись с их вагоном.
«Да это же Ягодинок!» – всматриваясь в раненого, воскликнул Ермолай и подбежал к нему.
– Товарищ капитан, товарищ капитан! – затараторил Ермолай, рассматривая бело-серое безжизненное лицо Ягодинока.
– Он вас не слышит, он тяжело ранен и контужен, – изрек один из бойцов в белом халате.
– Вы нам мешаете, – крикнул второй боец.
– Куда вы его? – спросил Ермолай.
– Сейчас на машину и в госпиталь.
Ермолай отступил от носилок, бойцы быстрым шагом проследовали дальше.
«Бедный капитан! – всматриваясь в удаляющихся бойцов в белом, горестно воскликнул Ермолай. – Как его здорово шандарахнуло! – обеспокоено подумал. – Что теперь будет с нами, с золотом?» – и глубоко задумался.
– Товарищ младший лейтенант! – обратился стоящий в проеме вагона рядовой Кузнецов. – Товарищ младший лейтенант! Что нам делать дальше?