ак он устроил взрыв в салоне «Я дома», оздоровительный центр был перебазирован в запасное помещение, которое находится в восемнадцатом округе Парижа.
— Пожар начался буквально через несколько секунд после того, как салон опустел, — сказал О’Киф. — Я не понимаю, как это могло произойти.
— Зато мы знаем, почему так случилось, — заметила Сара. — Они старались сделать так, чтобы полиция ничего не обнаружила.
— Да, а к шести часам утра центр уже открылся по новому адресу, — согласился О’Киф и толкнул тяжелую деревянную дверь, ведущую в роскошно обставленную комнату. — Входите.
На его столе стоял оснащенный противоподслушивающим устройством телефон — настоящий шедевр научно-технического прогресса. На одной из стен висело десять черно-белых фотографий, где хозяин кабинета был запечатлен в обществе нескольких президентов США. В комнате было много памятных сувениров — позолоченный флакон из Македонии, украшение из Лапландии, глиняная пивная кружка из Восточной Германии, привезенный из Португалии судовой хронометр.
Стерев с лица пудру, О’Киф представил своих коллег. Все они были в отставке, но оперативная работа была нужна им как воздух. Когда он собрал их, чтобы с их помощью попробовать разгадать планы Хьюза Бремнера, они с радостью согласились участвовать в этом деле.
Джордж отправился в бар, остальные заняли позиции у высоких стрельчатых окон башни. Ашер ходил от окна к окну, внимательно оглядывая окрестности и прислушиваясь. О’Киф и Сара сидели. Вернувшийся Джордж разнес стаканы с пенистым элем.
Сделав глоток, Джек задал вопрос:
— Так что же вам известно, Сара, о докторе Левайне и завтрашнем дне?
Сара тоже отхлебнула из стакана и наклонилась к О’Кифу:
— Левайн разработал новые методы контроля над человеческим сознанием путем воздействия на определенные зоны коры головного мозга. Он рассказал мне, что создал препараты, способные полностью трансформировать личность, придать ей новые, заранее заданные черты, скорректировать отношение человека к тем или иным вещам. Словом, с помощью этих препаратов можно сделать все что угодно. Он называет это «ориентацией на определенную модель поведения». Он говорит также, что может вызвать у человека идиосинкразию к чему бы то ни было, если это будет нужно ему или Бремнеру.
— Все это похоже на один секретный проект, который разрабатывался под началом Лэнгли много лет назад и назывался MK-ULTRA, — заметил Джек, поджав губы. — До общественности дошли слухи о нем, начались расследования, и ЦРУ пришлось навсегда от него отказаться.
— Это как раз и есть проект MK-ULTRA. Только обновленный и усовершенствованный. От него не отказались, над ним продолжали вовсю работать, разумеется, тайно. Бремнер поручил Левайну продолжить и создать нечто гораздо более опасное, чем MK-ULTRA, а затем приступил к практическому применению результатов исследований в оздоровительном центре «Я дома». Обновленный проект удалось успешно реализовать. Левайн действительно в состоянии запрограммировать своих пациентов на любые заданные действия по своему усмотрению.
— Или по усмотрению Бремнера, — подал голос Ашер от окна.
— По усмотрению Бремнера в первую очередь, — согласилась Сара. — Теперь я уверена, что он привез в Париж Левайна именно для обеспечения успеха операции «Величие». А это означает, что завтрашнюю катастрофу он готовил по меньшей мере в течение последних двух лет.
— Но почему вы так уверены, что в операции «Величие» задействован Левайн и проект MK-ULTRA?
— Вы сами дали мне ключ к разгадке, Джек, — ответила Сара. — Когда я находилась в оздоровительном центре, я слышала ненароком брошенную одним клиентом фразу, которую затем повторил и Левайн. В обоих случаях прозвучало слово «Величие». Речь шла о необходимости вернуть Франции позиции, которые когда-то занимала великая французская империя.
— Это один из любимых тезисов правых сил, — сказал О’Киф. — Но ни один политик, правый или левый, если он в своем уме, не станет…
— Согласна. А как насчет политика, который не в своем уме? Если кто-то воздействовал на его мозг? — Сара обвела глазами присутствующих. — Когда я наблюдала с улицы за оздоровительным центром, я узнала в одном из покидающих его посетителей премьер-министра Франции Винсана Вобана. Знаете, что сказал Левайн, когда я упомянула это имя? Он сказал: «Хьюз и наш добрый премьер-министр скоро обеспечат мне и моим помощникам постоянное финансирование. Я получу прекрасно оборудованную лабораторию, где смогу продолжать двигать вперед науку».
Сара помолчала немного, ссутулив плечи, и заговорила снова:
— Бремнер наверняка использовал оздоровительный центр и проект MK-ULTRA для программирования сознания целого ряда членов правительства, деловых кругов и общественности. И первое, чего он от них добивается, — это создание в стране экономического хаоса, который стал бы предпосылкой для падения курса франка.
— Управляющий Банк де Франс и министр финансов тоже входят в число клиентов оздоровительного центра, — сказал Джек вставая.
Теперь взгляды всех присутствующих в комнате были обращены на Сару.
— Да, — сказала она, в свою очередь, обводя всех глазами, — наверное, так и было задумано. Скорее всего премьер-министра, управляющего Банк де Франс и министра финансов запрограммировали таким образом, чтобы завтра в определенное время они объявили о девальвации франка на двадцать процентов!
— Ну и ну, — пробормотал пораженный О’Киф. — И ведь они обладают достаточной властью, чтобы это сделать!
— Черт! — выругался Джордж, внимательно наблюдавший за окрестностями со своего поста у окна. — Ну и подонки!
— Я бы сказала, сейчас не лучшее время для пребывания во Франции и вообще в Европе, — спокойно заметила его жена Элен.
— Я видела в салоне Луиз Дюпьи, — снова заговорила Сара. — Она тоже регулярно его посещает. Завтра она наверняка будет целый день мелькать на телеэкране, интервьюируя запрограммированных Бремнером бизнесменов и экономистов, которые станут высказываться в поддержку шагов, предпринятых правительством. К этому хору присоединятся политики и наиболее заметные общественные деятели, которых тоже обработали в салоне. В итоге вся Франция покатится к экономической катастрофе…
— А пока последствия всех этих событий будут трясти Европу, Хьюз смоется со своими миллиардами, — пробурчал О’Киф. — Его заявление об уходе в отставку, вероятнее всего, уже отпечатано и в понедельник будет опущено в какой-нибудь почтовый ящик. Ну и, само собой, он наверняка приготовил себе какое-нибудь тепленькое местечко, где можно укрыться. Наверное, уже собрался и вот-вот отправится туда.
— Если мы его не остановим, — сказала Сара.
— Уже больше пяти часов, — нетерпеливо сказал Ашер. — Хищник и Лиз, или я уж теперь не знаю кто, собираются сдаваться в восемь…
— Минутку, — нахмурился Джек. — О чем это вы говорите?
Сара рассказала ему о своей встрече с Ощипанным, о нападении людей Бремнера на его квартиру и о его гибели.
— Так вы думаете, что Хищник на самом деле мертв? — усмехнулся О’Киф. — А что, уже есть сообщения о том, что найдено тело? Ну нет, я думаю, он жив. Этот человек знает больше трюков, чем кто бы то ни было. — Лукавая улыбка на его лице стала еще шире. — За исключением меня, разумеется.
— В таком случае я рада, что мы с вами в одной команде, Джек, — сказала Сара. — Но мне кажется, что сейчас уже не важно, жив Хищник или мертв. Процедура сдачи все равно состоится, даже если речь пойдет только о Лиз.
— У нас осталось меньше трех часов, — напомнил Ашер. — Времени чертовски мало. Если мы хотим остановить Бремнера, нам пора выработать совместный план.
— Ни один человек в Лэнгли да и вообще в США нам не поверит, — убежденно произнесла Сара.
О’Киф пересек комнату и остановился у стола.
— Думаю, я мог бы переговорить с президентом Франции, — сказал он. — У него достаточно власти, чтобы все это остановить. У меня есть старый друг в его окружении.
Джек взял в руки записную книжку в черной обложке и стал искать нужный телефон.
— Сегодня воскресенье, Джек, — напомнила Элен. — И к тому же сейчас август.
— Черт возьми, ты права. В городе скорее всего никого нет.
Джек разыскал в книжке другой номер и набрал его.
— Андрэ? Это Джек О’Киф. Послушай, мне необходимо поговорить с президентом. Это вопрос жизни и смерти! Нужно найти возможность с ним связаться. Черт побери, это очень срочно! Что? — Он замолчал, слушая собеседника и от нетерпения притопывая ногой. — Нет. Да, конечно. Ничего страшного.
— Связаться с президентом невозможно, — сказал он, повесив трубку. — Он отправился с какими-то шишками на рыбную ловлю в Пиренеи. Не исключено, что он тоже пациент Левайна. Андрэ говорит, что вместе с ним уехали многие министры, и с ними тоже невозможно войти в контакт. Он считает это странным совпадением.
Телефон зазвонил, все разом вздрогнули — нервы у присутствующих были на пределе.
Джек снял трубку.
— Хорошая работа, приятель. Спасибо, — сказал он и снова положил ее на рычаг. — Ночью я отправил Арлин Дебо сообщение, в котором посоветовал ей проверить, действительно ли Хьюз в соответствии с указаниями президента дал Хищнику от ворот поворот. Она только что прибыла в Тур-Лангедок, злая как черт. Думаю, она задаст Хьюзу хорошего перцу. Может быть, у него в результате случится инфаркт и все наши проблемы решатся сами собой.
— По крайней мере Хьюзу действительно предстоит не самая приятная встреча, — заметил Ашер.
Сара стояла молча, глядя на лес за окном.
— Почему все-таки Хищник представляет собой такую угрозу для операции «Величие»? — спросила она наконец. — Ну хорошо, он может разоблачить корпорацию Стерлинга О’Кифа. Но каким образом он может помешать Бремнеру реализовать его завтрашний план?
— Я тоже об этом думал, — сказал О’Киф, с одобрением поглядев на нее. — Дело тут может быть только в одном. Вы помните, каким образом Винсан Вобан заполучил пост премьер-министра?