Девушки хлопотали на кухне. Мужчины курили в комнате. Царила предпраздничная атмосфера. На столе уже лежали вилки и ножи, стояли тарелки, стопки и вазы с салатами. Больше всех есть хотелось Дукалису. Старший лейтенант был самым плотным из присутствующих. Он редко жаловался на отсутствие аппетита.
— Надо бы Старый год проводить,— робко предложил Дукалис.
Семя упало на подготовленную почву.
— Толян прав,— поддержал коллегу Ларин.
Оперативники переглянулись.
— Может, девчонок подождём? — проявил сомнение Волков.
— Давайте их позовем,— принял соломоново решение Леопольд.
Ларин постучал в стенку.
— Юля! Настя! —крикнул он.
— Вика! Лиза! — подхватил Дукалис.
На кухне слишком громко работал телевизор.
— Я схожу за ними,— сказал Дукалис,— заодно водку принесу.
Он отправился на кухню и вскоре вернулся в сопровождении девушек. В руках у оперативника была большая запотевшая бутылка. Он ласково и нетерпеливо поглаживал ее.
— Надо проводить Старый год,— торжественно произнес Ларин,— Толян, разливай.
Дукалис разлил водку по рюмкам. Все взглянули на Соловца. Он был самым старшим по возрасту и по званию. Недаром оперативники часто полушутя обращались к коллеге по отчеству Георгич. Соловец поднял рюмку.
— Год был тяжелый,— сказал майор.
Он сделал паузу.
— И все-таки многое удалось сделать.
Соловец явно не был готов к произнесению тоста. Он со вздохом оглядел компанию и остановился взглядом на своей жене.
— Поэтому,— продолжил тостующий,— предлагаю выпить за наших боевых подруг. Без них у нас в прошедшем году не получилось бы ничего!
Компания подняла стопки и осушила их до дна.
— Мальчики, побудьте пока без нас,— сказала Юля,— мы должны закончить готовку
Как самая старшая, жена Соловца руководила женской частью компании. Девушки вернулись на кухню. Дукалис вновь наполнил рюмки.
— Ну, мужики,— сказал он,— теперь за нас!
После второй рюмки атмосфера стала значительно непринужденнее. Мужчины закурили. Леопольд рассказал несмешной анекдот, который, впрочем, не испортил настроения компании. В тот момент, когда оперативники собрались налить по третьей, позвонил телефон. Ларин подумал, что это звонит Маша. Он снял трубку.
— Да, слушаю,— сказал оперативник.
— Андрей, здравствуй,— услышал он,— это Чердынцев звонит.
Майор Чердынцев был сослуживец милиционеров. Он отличался от коллег стойкой тягой к горячительным напиткам. В этом Чердынцев превзошел даже наших героев, которые отнюдь не были трезвенниками. Вот и сейчас голос майора звучал менее твердо, чем голос капитана.
— Здравствуй, майор,— сказал Ларин.
— С наступающим тебя.
— Тебя тоже.
— Я звоню из дежурки,— начал объяснять Чердынцев.— Тут поступил срочный вызов.
— Какой вызов?
— Ограбление. На Четырнадцатой линии. Нужно, чтобы ваша бригада срочно выехала.
Ларин оторопел.
— Что, кроме нас работать некому? — возмутился он.
— Нет никого в отделении. Все Новый год встречают,— объяснил подвыпивший майор.— Где, кого искать, я не знаю.
— Да мы уже за столом сидим.
— Ничего, быстренько съездите, протокол оформите и вернетесь за стол.
Оперативники поняли, о чем Ларин разговаривает с Чердынцевым по телефону.
— Чего он хочет? — спросил Соловец.
Ларин протянул ему трубку.
— Поговори сам.
Майоры по телефону обсудили сложившуюся ситуацию, после чего Соловец положил трубку и вздохнул.
— Придется съездить,— сказал он.— Сейчас за нами машина придет.
— Как же так, Георгич? — развел руками Дукалис.
— А сверхурочные вам заплатят? — съязвил Леопольд.
— Боюсь, что нет,— усмехнулся Соловец.— Ну ничего. Тут недалеко. До Нового года еще три часа. Успеем.
— Придется мне одному развлекать ваших девушек,— сказал Леопольд.
— Не подкачай,— кивнул ему Волков.
Служба есть служба. Через пятнадцать минут к дому Ларина подъехал милицейский «уазик», и четверо оперативников отправились на нем в ограбленную квартиру.
4
Бабушка Марина Андреевна была в истерике. Последний раз она столкнулась с противоправными действиями в середине восьмидесятых годов. В то время семья жила спальном районе, в Купчино. Квартира была обворована довольно распространенным способом,— грабители залезли в нее через «общий» балкон. Урон, впрочем, был невелик, в то время материальное положение семьи оставляло желать лучшего.
Теперь все обстояло иначе. Дед Мороз, пришедший в квартиру накануне Нового года, под дулом пистолета и угрозой пытки утюгом заставил владельцев отдать все ценные вещи. Он унес драгоценности Лены, дочери Марины Андреевны, и деньги ее мужа Виктора Третьякова. Когда оперативники Соловец, Ларин, Дукалис и Волков вошли в квартиру, хозяева еще до конца не пришли в себя. Милиционеры сразу увидели, что имеют дело с состоятельной семьей. Во всем подъезде находились расселенные коммуналки.
— Расскажите, пожалуйста, что произошло,— обратился Соловец к Третьякову, когда предварительные разговоры были закончены, и страсти улеглись.
Третьяков закурил.
— Видите ли,— сказал он,— с тех пор как Денис подрос, мы всегда приглашаем на Новый год Деда Мороза. Обращаемся к услугам различных фирм.
— И к кому вы обратились на этот раз?
Третьяков встал. Он подошел к книжной полке и взял толстую газету с рекламными объявлениями.
— Вот,— сказал потерпевший.
Третьяков показал Соловцу обведенный карандашом номер телефона.
— Фирма «Санта-Клаус»,— продолжил он.— Позвонил им позавчера, договорился...
— Вы и раньше имели дело с этой фирмой?
— Нет, с ними общался впервые.
Соловец задумался.
— Где вы работаете? — спросил он Третьякова.
— Дискотека «Звезда» в Новой деревне. Я совладелец.
Третьяков вздохнул.
— Кстати,— сказал он,— мне через час уже нужно идти на работу.
— У вас сегодня праздничное мероприятие? — поинтересовался оперативник.
— Разумеется. Все-таки Новый год... Тоже будет Дед Мороз, Снегурочка...
Соловец вынул из пачки сигарету,
— А почему бы вам,— сказал он,— не пригласить домой Деда Мороза из вашей дискотеки? Наверное, это было бы безопасней.
— И дешевле,— продолжил его мысль Третьяков.
Хозяин квартиры улыбнулся.
— Вы правы,— сказал он.— Но дело в том, что наш Дед Мороз мой близкий приятель. Он довольно известный детский поэт, часто бывает здесь. Случается, мы выпиваем... Денис сразу узнал бы его. А мне хотелось сделать ребенку настоящий сюрприз.
— Скажите,— произнес Соловец,— что еще вы можете сказать о фирме, в которой заказывали Деда Мороза?
Третьяков пожал плечами.
— Честно говоря — ничего,— сказал он.
Соловец взял в руки газету с обведенным карандашом номером телефона и полистал ее.
— Тут есть и другие подобные предложения. Почему вы выбрали именно «Санта-Клауса»?
Третьяков горько усмехнулся.
— Понимаете,— сказал он,— я позвонил по всем этим телефонам. Но в «Санта-Клаусе» Дед Мороз оказался дешевле всего.
Ларин, Дукалис и Волков в это время общались с другими членами семьи и составляли протокол. Милицейская рация находилась в руках у Дукалиса. Поступивший на нее сигнал заставил оперативников оторваться от потерпевших и выйти в коридор, чтобы посовещаться.
— Георгич,— обратился к майору Дукалис,— только что поступил сигнал из дежурки. В течении часа было совершено два аналогичных нападения.
Соловец присвиснул.
— Лихо! — сказал он.
Чувствую, до дома мы доберемся не скоро,— вздохнул Ларин.
Хмель от выпитой во время несостоявшегося застолья водки уже начал выветриваться.
— Сейчас разделимся на две бригады,— принял решение Соловец.
Ему тоже не терпелось вернуться к жене и к угощениям.
— Мы с Толяном останемся здесь,— сказал майор, а вы со Славой поезжайте на одну из ограбленных квартир. Когда мы тут закончим, то полетим на другую.
— Встречаемся у меня,— сказал Ларин.
— Толян, вызывай вторую машину. Связь будем держать по рации,— дал указание Соловец.
5
Вечер был безоблачным. Звезды не мигая смотрели на раскрашенный огнями мегаполис. Легкий мороз окрашивал румянцем щеки прохожих. Снег хрустел под ногами и колесами машин.
«Уазик», в котором ехали капитан Ларин и старший лейтенант Волков, мчался по Васильевскому острову. Он остановился у громоздкого здания на Большом проспекте. Оперативники направились в ограбленную квартиру.
На сей раз пострадала семья, состоящая из четырех человек,— мамы, папы и двух детей младшего школьного возраста. Детей звали Вера и Лёша, маму и папу Алёна и Дмитрий. Когда оперативники вошли в квартиру Дмитрий лежал в гостиной на диване и время от времени стонал. Алёна прикладывала к его затылку компресс — завернутые в марлю кусочки льда из холодильника. Дети были отосланы в свою комнату.
Хозяином был невысокий человек лет сорока с обширной лысиной и большим крючковатым носом. В нем угадывались кавказские корни. Жена его напротив обладала славянской внешностью. Она была на полговы выше мужа. Открыв дверь оперативникам хозяйка квартиры провела их в гостиную.
Увидев вошедших милиционеров, Дмитрий сделал над собой усилие и перешел из горизонтального в вертикальное положение, продолжая, впрочем, сидеть на диване.
— Здравствуйте, капитан Ларин, Уголовный розыск,— сказал оперативник, показывая удостоверение.
— Старший лейтенант Волков,— представился его коллега.
— Дмитрий Арутюнов,— сказал потерпевший.
Он жестом пригласил офицеров присесть.
— Это моя жена Алёна,— продолжил хозяин,— вот, видите, как мы встречаем Новый год.
Арутюнов обладал чувством юмора. В комнате царил беспорядок, как после налета урагана. Елка валялась на полу. Стеклянные игрушки были разбиты, праздничный стол перевернут. Посуда превратилась в груду стекла. К приезду оперативников Алена попыталась навести какой-то порядок. Однако она успела убрать лишь часть упавших на ковер праздничных угощений.