Проводив японца к выходу, Олег обратил внимание, что у стойки ресепшн стоял высокий европеец. Что-то в нем было неуловимо знакомое. Встретившись с Умеловым взглядом, человек направился прямо к нему. Чем ближе подходил он к Олегу, тем все больше и больше Умелову казалось, что он его знает уже тысячу лет. Неожиданно в памяти всплыло все…
— Серега! Ты?
Тот вплотную подошел к Умелову и стиснул его в своих объятиях.
— Узнал, бродяга.
Они не скрывая радости, разглядывали друг друга.
— Ты как здесь? А черт, я же забыл. Ты ведь из Владика призывался.
— Ну, вот видишь, все вспомнил. А тебя-то как сюда занесло?
Хром наконец отпустил плечо Олега.
— Я по работе приехал. Слушай, а что мы тут стоим, пойдем, я тебя с моей девушкой познакомлю.
Умелов потянул Сергея к Мэри.
— Знакомься. Это моя невеста, Мария. А это мой армейский друг, Сергей Хромов. Мы с ним вместе в учебке под Владивостоком служили.
— Очень приятно, — протянула ему руку Мэри.
Сергей пожал девушке руку и сразу же отпустил. От Умелова не ускользнуло, что перстень на его большом пальце был с огромным камнем. Такие украшения носили или «воры», или авторитеты. Уж это Умелов точно знал, поскольку в прошлом году готовил специальный материал о российской организованной преступности.
— Пойдем, присядем, поговорим, — Умелов знаком показал на вход в ресторан.
Сергей посмотрел на Олега, а потом на Мэри.
— Слушай, — хлопнул он Олега по плечу, — я тут проездом. Времени в обрез. Ты проводи Марию в номер, а я тебя здесь подожду. Прогуляемся до метро, по дороге и поговорим.
Олег не стал спорить, поняв сразу, что Сергей не хочет разговаривать при свидетелях.
В номере Олег незаметно взял со стола блокнот и, вырвав листок, быстро написал одну-единственную фразу: «Сергей Хромов, г. Владивосток, возможно, связан с организованной преступностью. Иду с ним на встречу».
Поставив дату, время и подпись, он согнул его пополам и положил в свою сумку на случай, если с ним что-нибудь случится.
Дождавшись Мэри из ванной комнаты, он надел куртку и, стараясь выглядеть спокойным, произнес:
— Я быстро. Только туда и обратно. Не скучай. Хорошо?
Она чмокнула его в щеку.
— Возвращайся скорее, а то я буду волноваться.
— Обещаю.
Хром ждал Умелова у самого выхода из отеля. Когда мужчины вышли на улицу, он повернулся к Олегу.
— Ты не серчай, брателло, что я твою красулю наверх отправил, но мне надо с тобой наедине потолковать.
Умелов понял, что нехорошие предчувствия его не обманули. Теперь, точно зная, что Сергей был связан с криминалитетом, нужно было правильно выбрать модель поведения с ним. По своему житейскому опыту Олег понимал, что любая нить, идущая из прошлого, была очень крепкой связью. Но здесь главное было не перегнуть палку. Никакого панибратства. То, что появление Сергея в отеле не было случайным совпадение, стало ясно как дважды два. И визит этот на девяносто девять процентов мог быть связан со вчерашней встречей Олега с погибшим вулканологом…
— Ну, что молчишь? — Хром слегка хлопнул Умелова по плечу.
— Хорошо, давай потолкуем.
Пройдя несколько метров в сторону метро, они решили зайти в европейский паб, попавшийся им на пути. Устроившись за небольшим столиком, Хром заказал виски и кофе.
— Может, расскажешь о себе? — как можно непринужденнее начал авторитет, положил руки перед собой.
— А я думал, ты обо мне уже все знаешь.
— Откуда? — Хром сделал удивленное выражение лица.
«От того, кто тебя ко мне прислал», — хотел сказать Умелов, но, решив не раскрывать пока свои карты, произнес другое:
— Я ведь в еженедельнике «Особо секретно» работаю. Думал, ты это знаешь.
Хром пожал плечами.
— Что, и про шпионский скандал ничего не слышал? По-моему, обо мне все газеты этим летом писали.
— Это у вас в Москве — политика, выборы, скандалы. А у нас, в Приморье, сам знаешь, только местные новости. Кто на браконьерстве попался, а кто на взятке.
Хром явно не спешил форсировать события. Олег решил выкинуть крупного козыря первым.
— Серега, а я ведь этим летом на своей пограничной заставе был.
— Иди ты! — искренне удивился Хром.
— И знаешь, я ведь о тебе много думал, когда там был.
— С чего бы это? — в голосе Хрома послышались нотки недоверия.
— Помнишь, из-за чего ты в учебке вместо меня остался? — вопросительно посмотрел на Хромова Олег.
— Это ты насчет желтухи, что ли?
Сергей, конечно же, знал, о чем говорил Умелов. Они начинали службу в одной учебной части. Волею судьбы Олег и Сергей попали вместе при распределении не только в одну учебную заставу, но и в одно отделение. Оба они были высокими, поэтому и в строю тоже стояли рядом — впереди Умелов, а за ним Хромов. Даже двухъярусная кровать у них была одна на двоих. Поскольку в строю нужно было часто производить расчет на «первый-второй», то всегда Умелов был номером первым, а Сергей номером вторым. И во время ежедневных физических тренировок «первые номера», поочередно меняясь со «вторыми», постоянно носили друг друга на закорочках. Так продолжалось шесть месяцев. Изо дня в день. Чего только с ними за эти сто восемьдесят дней не приключалось. Даже хлеб один на двоих честно делили.
По окончании учебки выяснилось, что всех распределяют по дальним заставам и пограничным округам. Сергею тогда предстояло ехать на Камчатку, а Умелов один из всего курса должен был остаться в учебке и через полгода сменить старшего сержанта Иванова на ПУЦе. Все бы так и произошло, если бы Сергей в последний момент перед отбытием к дальнейшему месту службы не заболел желтухой. Поскольку кроме Умелова в учебной заставе уже никого не осталось (все распределенные уже разъехались), то он и отправился вместо заболевшего Сергея на Камчатку. А там его перераспределили еще дальше, на заставу Шестакова, что располагалась на острове Онекотан. Это Сергей узнал позже из письма Олега.
— Вижу, что вспомнил, — вздохнул Умелов, предавшись приятным воспоминаниям.
Подошедший японский официант быстро поставил на стол два стакана с виски и чашки с кофе. Хром поднял стакан.
— Давай, Олег, выпьем за нашу службу и за пацанов, которые вместе с нами служили.
— Давай.
Олег одним глотком осушил емкость. Сергей тоже выпил свою дозу.
— А ты помнишь, как мы с тобой на пять нарядов влетели и нас в подсобное хозяйство отправили?
Хром будто бы ждал этого вопроса.
— Конечно, помню, — оживился он.
Память мгновенно унесла его в прошлое…
Их учебная застава была тогда дежурной по воинской части. В день, о котором напомнил Умелов, Олег с Сергеем, как и многие их товарищи, попали в наряд по кухне. Поскольку застава заступала в это дежурство на сутки, то спать разрешалось только два часа, да и то по очереди.
Сержант отпустил Умелова с кухни отдохнуть и приказал Олегу вместо себя прислать уже отдохнувшего Сергея. В казарме Олег не стал сразу будить своего друга. Он сел на нижний ярус койки и посмотрев на часы, решил дать тому еще поспать минут пять. Но уставший организм сделал свое дело, и Умелов просто отключился…
Попало, естественно, обоим: Умелову — за то, что не разбудил, а Хромову — за то, что проспал положенное время. На следующий день им перед строем объявили пять нарядов вне очереди и отправили отбывать это наказание в подсобное хозяйство части. Для Сергея и Олега, измученных ежедневными физическими нагрузками в виде бега, эта трудовая повинность казалась курортом. Скоро они поняли всю глубину своего заблуждения.
Когда рыжий ефрейтор с лицом, изъеденным оспой или юношескими прыщами, построил всех провинившихся курсантов перед крыльцом служебного помещения и огласил приказ, сначала показалось, что он шутит. Он предложил всем пролетчикам простое условие — если к концу дня клети, где находятся поросята, будут чистыми и помытыми, то он прощает нарушителей и снимает с них взыскания, наложенные на них сержантами. Сергей с улыбкой посмотрел на Олега: всего-то делов — вычистить и вытащить из клетей на носилках д…мо свиней и окатить бетонный пол двумя ведрами воды.
Узнав, где находится инвентарь, друзья поспешили скорее начать работу.
Но, увидев носилки, они чуть не потеряли дар речи. Конструкция, которую рыжий ефрейтор называл носилками, состояла из разрезанной вдоль двухсотлитровой бочки и приваренных к ее бокам металлических ломов. Даже пустыми эти «носилки» весили больше чем полцентнера.
Но это были еще цветочки, ягодки появились потом. Чем больше Олег с Сергеем носили дерьмо из свинарника, тем больше свиньи выделяли его каждую минуту. Только тогда до них дошло, что условие, которое поставил ефрейтор, заранее было невыполнимо. Разве что им нужно было стать Гераклами и направить через эти свинарники русло какой-нибудь местной речушки.
За эти пять дней они насквозь пропахли этим мерзким запахом и под вечер, возвращаясь в казарму, видели, как от них шарахались сослуживцы…
Сергей усмехнулся нахлынувшим воспоминаниям.
— А ты помнишь, — хитро подмигнул он Олегу, — как вся застава по маленькой в сержантскую кружку по очереди ходила?
— Конечно, — усмехнулся Умелов, сделав при этом невинное лицо (ведь это он придумал этот трюк).
Мимо с подносом пробежал шустрый японец. Хром рукой остановил официанта.
— Еще виски принеси, любезный.
Серьезный разговор, запланированный Хромом, незаметно превратился в вечер воспоминаний.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
В Главном полицейском управлении префектуры Хоккайдо старший офицер уголовного департамента Кацудзо Ниши говорил по телефону со своим информатором из «Саппоро гранд отеля». Тот подробно рассказывал офицеру о том, что к господину Умелову и госпоже Корн приезжал некий японец, с которым они долго сидели в холе и очень оживленно беседовали на английском языке. А сразу после этого визита к господину Умелову приехал еще один господин, судя по речи — русский. Госпожа Корн поднялась в свой номер, а русский журналист со своим новым знакомым отправились на улиц