— А вот если на замок нападут враги, он уже будет знать, что его могут треснуть не только мечом по голове, но и между ног тоже, и, будь он трижды в броне, его это не спасет, — с важным видом ответил Артем.
— Да уж, интересный вывод, — проговорил конт и подумал, каких же дураков рожают нынче женщины. И вроде говорит правильные слова, но если вдуматься, они полнейшая чушь. В бою Вильмар сам кому хочешь яйца отобьет.
— Артам, — заговорил по-простому и с добрыми нотками в голосе конт. — Отец Ермолай хочет забрать вас пожить в монастыре преподобного Брока. — Конт почесал мочку уха и, делая рассеянный вид, внимательно смотрел на реакцию парня. Но тот и ухом не повел, показывая всем своим видом, что ничего странного в этом предложении для него нет.
«Ну, точно мертвяк отбил ему мозги, если не полностью, то наполовину», — сделал вывод хозяин замка и уже увереннее продолжил:
— Чтобы вы могли набраться там мудрости и благочестия. Я не против, так как свою работу вы сделали, и я с вами отправлю письмо начальнику школы с положительными отзывами.
— Я буду только рад, — степенно ответил маг.
— Ну, вот и договорились! Мой ключник передаст вам пять серебряных руклей за труды. — Конт успокоился и больше не обращал на мага внимания.
Артем этому обрадовался — наконец-то от него отстали — и больше думал о переезде и чем ему это может грозить. Заточением в подземельях? Костром или вербовкой в агенты инквизиции? Но, хорошо раскинув мозгами, он пришел к выводу, что опасаться ему нечего. Он выставил себя полным идиотом и магом, который потерял память. Кроме того, он в какой-то степени находился под покровительством инквизитора. Поэтому успокоился и опять вгрызся в мясо.
После сытного обеда он вышел во двор. Голова практически не болела. Он покрутился во внутреннем дворе, но здесь, кроме лошадей и пары часовых на воротах, ничего интересного не было. Он решил расширить горизонты известного ему мира и направился за пределы замка. Благо ему ничего не запрещали и не ограничивали его свободы. Да еще не обременяли какой-нибудь работой. Просто валяться на соломе ему было скучно, а общаться с курами и свиньями на хоздворе он не считал возможным после известных событий.
Стражники хмуро посмотрели на скучающего мага, но промолчали, проводив того взглядами в спину и завершив обряд плевками в землю.
За стенами замка, который стоял на высоком холме, действительно был небольшой рынок. Лавка и несколько прилавков, за которыми скучали женщины, отмахиваясь от налетающих мух. Справа было что-то вроде тренировочного поля, где лениво разминались воины, стуча деревянными мечами. В тени сидел тот самый воин, что получил по морде. Он увидел Артема и встал. Артем отвернулся и стал дальше обозревать окрестности. У подножия холма раскинулось большое селение. Оно растянулось вдоль довольно широкой реки, огибающей холм большой петлей. В стороне и за рекой желтели нивы. Больше ничего интересного не было. Артем повернулся к тренирующимся воинам и направился к ним.
К его удивлению, воин смотрел на него без злобы, с легкой насмешкой.
— Здорово, маг, позаниматься пришел? — спросил он и положил руку на эфес меча.
— Я не умею сражаться на мечах, вот если копьями, я бы попробовал, — ответил Артем.
Он, в отличие от других, вовсю отрабатывал в армии штыковой бой и вообще любил холодное оружие. Метал ножи и тренировался в ножевом бою. Хотя никакой специальной техники для ножей не было. Преподаватель в институте всегда ему говорил:
— Артем, ножевой бой — это блажь и показуха для кино. Если противник с ножом, беги или бери палку потолще. Любой сопля с ножом эффективнее борца. Но если ты взял нож в руки, то не старайся пырнуть им в тело. Используй его для ударов по рукам и ногам, если тебя ими бьют. Лучше отрабатывай бой с палками и камнями, они всегда под рукой, и за них тебя не посадят за превышение мер необходимой самообороны. Я бы тебе посоветовал вообще убегать и не ввязываться в драку, но ты другой, ты живешь боем. Тебе, идиоту, нужен адреналин в крови. Тогда ты счастлив.
Поэтому Артем не мог пропустить такого момента, как спарринг.
— Выбирай, — показал широким жестом воин на короткие копья, стоявшие прислоненными к перекладине ограждения.
Артем подошел и взял первое попавшееся. Что там выбирать? Они все как братья-близнецы: толстое древко из ясеня, листовидное лезвие длиной сантиметров двадцать и обратная сторона, окованная железом: хочешь — коли, хочешь — бей. В умелых руках смертоносное оружие.
— Надеюсь, не насмерть? — спросил Артем, и все, услышав его вопрос, громко рассмеялись. Дольше всех хохотал тот самый воин в кольчуге.
— Нет, штудент, пока не сдашься или не потеряешь оружие. Но тут есть одно условие. Проигравший становится к нам задом, и каждый бьет его по заднице копьем, для вразумления и старания осваивать воинское искусство. Ты как, согласен на такие условия?
— Если не бьют лезвием и тупым концом, то да, — согласился Артем и повертел в руках копье. Килограмма два с половиной или даже три весит, подумал он и спросил ухмыляющегося воина: — Какие правила?
— Простые. Лезвием не колоть, пяткой в лицо не бить. Готов?
— Думаю, готов, — немного сомневаясь, ответил Артем.
— Ну тогда иди на середину площадки. Мург, бери копье, — приказал воин кому-то из бойцов, — и выходи супротив господина мага. Только не сильно калечь.
Из строя вышел крепкий усатый воин, взял копье и уверенно вышел на середину.
— Он так и будет в кожаном доспехе? — спросил Артем.
— А тут, маг, кто с чем пришел, тот в том и сражается. Приходи и ты в доспехе, будешь сражаться в доспехе, — довольно оскалился воин.
«Ну точно, решил отомстить за свой позор», — поглядел на него Артем, и в глазах парня заиграли чертики.
— Ну, коли так, то «мобиле перпетуум», — весело проговорил он и, не выпуская копья, сплел плетение двумя руками.
Он сразу почувствовал, что лишился всей Эртаны. Ее оставалось очень мало, и заклинание могло не сработать, но кто его знает, подумал Артем А боец напротив стал медленно надуваться. Выпучил глаза и заорал в испуге.
— Держите его! А то улетит! — смеясь крикнул Артем, и орава солдат, окружив бедного соперника, вцепилась в Мурга со всех сторон. Землянин, смеясь, ткнул пяткой копья в живот бедолаги.
Сначала раздался продолжительный звук, а следом по ристалищу стал распространяться противный вонючий запах. Воины отпустили копейщика и, зажимая носы, отошли подальше. Мург с выпученными глазами развернулся и со всех ног бросился вниз, к реке. Позади его штанов был виден большой, колышащийся при беге надутый пузырь.
Начальник замковой стражи пришел в себя и, выхватив меч, с руганью стал наступать на Артема.
— Ты что творишь, вошь магическая, — ругаясь, размахивал он клинком.
Артем не отступал — когда воин приблизился, он кистевым движением отбил клинок, и мгновенно лезвие копья уперлось в кадык воина.
— Я действовал согласно твоим правилам, воин, — ответил Артем и убрал копье. — Кто с чем пришел, то и использовал. Пяткой в лицо не бил, лезвием не колол. Какие претензии?
Воин отступил на шаг и потрогал шею.
— Давай следующего! — Артем был доволен.
Тот посмотрел на пятящихся стражников и зло бросил:
— Не будут они с тобой сражаться, маг. Ты невменяемый!
— Жаль! — огорчился землянин и поставил аккуратно копье на место. — Тогда я пошел, — сказал он и под молчаливые недружелюбные взгляды направился к реке.
Увидев медленно текущую реку, он захотел искупаться. Мытье в замковом пруду, несмотря на то что Чу остервенело натирала его мыльной травой, особой радости ему не принесло. В нем плавали утки, на бережку, вывалявшись в грязи, лежали свиньи, а сам пруд был полон головастиков.
Артем, разглядывая берег, заросший тростником и кустарником, решил уйти подальше от поселка и уже в одиночестве, пока никто не мешает, искупаться.
— Он куда идет? — спросила Агнесса.
— Не знаю, может, искупаться, я бы тоже не хотел быть облитым помоями. Но каждому своя мера воздаяния. Зачем он второй раз отправил гремлуна в полет? Потом покалечил конюха, он теперь месяц ни сидеть, ни стоять не сможет… Эх, люди, когда они поймут, что за свои поступки придется отвечать!
— Ведь в мире все закономерно. «Зло, излученное тобой, к тебе вернется непременно…» — продекламировал Арингил.
— Как красиво! — восхитилась простодушная тифлинг. — Это ты сочинил?
— Нет, не я. Какой-то поэт из людей. Я не знаю, но ему что-то угрожает на этой реке. Может, ты знаешь что? — посмотрел он на девушку.
— А чего тут знать? Он идет в сторону ведьминого омута, и если надумает искупаться, его под воду утащит водяной.
— А это кто? Рыба?
— Сам ты рыба! Магическое существо! Хозяин реки! — грубовато ответила Агнесса. Она напряженно смотрела на парня, который целенаправленно шел именно к омуту.
— Арингил, останови его, он утонет, а нас призовет забвение. Я не хочу раствориться в эфире.
— Сейчас я вмешиваться не могу. Подождем, — рассудительно, но с ноткой волнения ответил ангел. — Может, просто посидит на берегу, подумает.
— О чем он будет думать? — разъярилась тифлинг. — Он думать не способен, это же видно по нему. Подраться? Да, пожалуйста. А подумать? Это не к нему. Ты подумай за него. — Она стала нервно потирать руки.
Артем меж тем нашел песчаный пляж, разделся и стал осторожно входить в воду. Ему она показалась холодной, но он все равно решил искупаться: плавал он отменно, а также нырял на глубину, мог под водой пробыть минуту двадцать секунд и делал это на спор. Мог бы и дольше, но не хотел. Войдя по пояс, нырнул и поплыл кролем, делая большие гребки руками. Выплыл на середину реки, лег на спину и уставился в небо.
— Давай, помогай ему, остолоп, — нервничала тифлинг, — сейчас водяной его увидит и утащит под воду.
— Рано, может, еще и обойдется, — ответил Арингил, — мы с тобой в таком положении, что книгу судьбы Артема писать наперед не можем. Этого права нас лишил Хранитель. Да и не совершил он смертного деяния.