– Я боюсь, что мои знания несколько устарели. Иметь доступ ко всем научным трудам, читать, узнавать да еще получать за это деньги совсем неплохо. Хотя я еще не открыла ни одной книги, все свободное время уходит на поиски Джоша. Значит, ты тоже знала?
– Нет, единственное, что я знала, – что «Нейролинк» взял под свой контроль перенос сознания пациентке № 102. Оператор заметил аномалию, и у меня появилась надежда…
– На что?
– На твое возвращение. Люк попытался прервать процесс, но я поменяла коды доступа до его прихода. Так или иначе, «Нейролинк» вряд ли это допустил бы. Флинч закрепил пакт в условиях своей исходной программы.
– Зачем Люк пытался прервать процесс? Какой пакт?
– Это долгая история, Хоуп. Я для того и пришла, чтобы рассказать ее тебе. Она касается только тебя. И еще Джоша.
– Ты знаешь, где он?
– Да и нет. Все сложно.
– Он устроил свою жизнь? Если он счастлив…
– Помолчи, дай рассказать, это нелегко, не знаю даже, с чего начать.
– С него, меня интересует только это.
– Джош не мог свыкнуться с мыслью, что останется без тебя, – ни после твоей смерти, ни даже раньше. Он придумал опасный, совершенно безумный план и вбил его себе в голову задолго до твоей смерти. Он стал его осуществлять втайне от всех, включая нас с Люком и тебя. Помнишь, когда вы вернулись с Нантакета с намерением картировать твой мозг, он уступил тебе свое кресло, в котором сидел месяцами? Аккумулирование его памяти было почти завершено. На следующий день после твоей кончины он вернулся в Центр. Мы с Люком были удивлены его силой духа. Раньше он был раздавлен горем, а тут переменился, и мы восхищались его отвагой. На самом деле он нас обманул. Когда сохранение его памяти закончилось, он явился к Флинчу, старому добряку Флинчу. В те недели, когда Джош от тебя не отходил, он подвергал свой научный гений суровому испытанию. Все знали, что в паре «Джош и Люк» идеи генерировал Джош. Люк ему завидовал, и все его старания стать любимчиком у Флинча ничего в этом не меняли. Способ кодировки памяти они нашли вместе, но технология ее последующего восстановления – заслуга Джоша. Его открытие находилось еще на зачаточной стадии, потребовалось целых тридцать лет, чтобы довести его до ума, но Джош разработал главную архитектуру. Ее единственный изобретатель – он.
– При чем тут Флинч?
– Очень даже при чем, скоро ты поймешь почему. Джош заключил с Флинчем пакт. Он уступал ему свое изобретение – не только то, что уже было сделано, но и все то, что сможет сделать на протяжении всей последующей жизни. Заключив этот пакт, Джош буквально запродал «Лонгвью» свою душу.
– В обмен на что?
– На два обещания. По оценке Джоша, «Нейролинк» должен был стать действующей программой, не сопряженной ни с каким риском, начиная с пятого «восстановленного» пациента. С этого момента «Лонгвью» брался передать твое сознание первому же совместимому телу. В криогенизацию Джош не верил. В эту игру он ввязался только из любви к тебе. Зато в свою программу он верил непоколебимо. Как всякий уважающий себя обманщик, Джош никому не доверял. Поэтому Флинч должен был предоставить ему доступ к сердцу «Нейролинка», то есть к кодам программирования, источнику этого искусственного интеллекта. Это и было сутью пакта, что-то вроде «услуги за услугу». Флинч согласился, и Джош вписал в «Нейролинк» нестираемую программу. После пятого пациента «Нейролинк» должен был восстановить твое сознание в первом же совместимом теле. Это оказался № 102.
– Ты сказала, что в пакте было два условия. Каким было второе?
– Что следующим станет сам Джош…
– Это невозможно, у двух разных тел не может быть одинакового сознания.
– Никак не может, «Нейролинк» этому помешал бы.
– Тогда я ничего не понимаю.
– Флинч дал себя провести, подписав пакт. Джош одиннадцать месяцев переписывал программу-источник «Нейролинка». Сохранение его собственной памяти завершилось, она осталась на серверах. Он добился того, к чему стремился с самого начала.
– А к чему он стремился?
– Думаю, ты уже поняла. Умереть и ожить одновременно с тобой. В первую годовщину твоей смерти Джош покончил с собой.
Хоуп долго молчала, не в силах вымолвить ни слова. Касуко осталась у нее и приготовила ужин. Они сели за низкий столик, и Хоуп задала ей вопрос, который раньше не осмеливалась сформулировать.
– Сколько пройдет времени, прежде чем совместимое тело… вернет его к жизни?
– Процесс завершился сегодня утром, он открыл глаза. Я знаю твой адрес уже несколько недель, но тянула, чтобы у меня был ответ на твой вопрос, когда ты его задашь.
– Джош здесь, в Бостоне? – спросила Хоуп умоляющим голосом.
– Нет, после того как «Нейролинк» перешел в активную фазу, «Лонгвью» открыл свои центры по всей стране. Я сделала все возможное, чтобы узнать, когда и где это произойдет. Память Джоша восстановилась в Сиэтле. Я позволила себе смелость купить тебе билет на самолет и снять квартирку вблизи тамошнего центра.
– Квартиру?..
– Хоуп, ваши случаи идентичны, вы прошли одинаковые процедуры в одно время, и все позволяет надеяться, что Джош очнулся в том же состоянии, что и ты. Тебе придется запастись терпением и дождаться, пока к нему вернется память.
* * *
Касуко провела у Хоуп всю ночь. Утром она отвезла ее на машине в аэропорт.
Прощаясь, она попросила ее постараться простить Люка.
– В год твоей смерти он потерял двоих людей, значивших для него все на свете: лучшего друга и женщину, которую он любил с того дня, когда встретился с ней взглядом на лужайке кампуса. Ничего не говори, я хочу, чтобы среди нас четверых остался хотя бы один человек, который никогда не лгал. Ты всегда знала, что Люк любит тебя, и именно чтобы заглушить эту безответную любовь, ты познакомила его со мной. Я тоже это знала, достаточно было посмотреть на него, когда ты была рядом. Но я любила его изо всех сил. хотя после тебя он не мог меня полюбить, для счастья мне хватало частички от него, и я ни о чем не жалею. Когда ты ожила, он испугался, и я могу его понять, мне тоже стало страшно. А теперь беги, наши жизни постепенно завершаются, а ваши только начинаются, так что постарайся, чтобы все это было не зря. Будьте счастливы!
Касуко обняла Хоуп на прощание и долго смотрела ей вслед, пока она не исчезла в здании терминала.
26
Джош покинул Центр через два месяца после пробуждения.
Хоуп навещала его каждый день, а он не знал, кто эта молодая женщина, улыбавшаяся ему, сидя на скамейке в парке, где он прогуливался в перерывах между сеансами переобучения.
Иногда, преодолевая робость, он подсаживался к ней и тоже ей улыбался.
Люк умудрился устроить его стажером в аптеку рядом со студией, которую он для него снял.
Ежедневно в полдень Джош снимал халат, натягивал свитер, переходил улицу и усаживался в современном кафе с красочным декором.
На обед он неизменно брал сэндвич и кофе маккиато, садился за стойку и разглядывал предметы на лакированных полках вдоль зеркала напротив.
Порой ему казалось, что он узнает лицо молодой женщины, которая пила чай в одиночестве за дальним столиком, но он думал, что обознался.
Как-то утром ему пришла охота изменить своей привычке: уже третью неделю такое происходило все чаще. Он отправился в то же кафе, только на сей раз позавтракать.
Там было почти пусто, хозяин вытирал за стойкой чашки. Джош сел за столик.
Его внимание привлек деревянный самолетик, свисавший на шнурке с потолка. Он ощутил, как в макушку ударил электрический разряд, голова пошла кругом, и, падая навзничь, Джош увидел всю свою жизнь.
Очнулся он от голоса склонившегося над ним мужчины.
– Вам лучше? Ну и напугали вы меня! Вызвать врача?
Джош отказался. Сев, он спросил хозяина кафе, откуда взялся здесь этот самолетик.
– Забавно, что вы задаете мне этот вопрос только сегодня. Он висит здесь уже не меньше двух месяцев. Его принесла молодая женщина. Окажите мне услугу, говорит. Ей захотелось, чтобы я повесил его на виду. Я охотно согласился. симпатичный самолетик, правда? Еще она дала мне конверт, чтобы я вручил его вам, если вы когда-нибудь спросите про эту вещицу. Объяснила, что это ее подарок вам, сделанный много лет назад, поэтому вам наверняка понадобится много времени, чтобы его вспомнить…
Хозяин вынул из-под стойки конверт.
– Скажите, вы не собираетесь расплакаться, еще не прочитав письмо?
Джош вытер глаза и вскрыл конверт, на котором были надписаны адрес и номер телефона.
Милый Джош,
я тебя нашла.
Люблю тебя.
Хоуп
От автора
Хочу отдать дань уважения Ким Суоцци и Джошу Шислеру, чьи судьбы вдохновили меня сочинить эту историю.
А поскольку невозможное – только вопрос времени, я всем сердцем уповаю на то, что Ким очнется от глубокого холода, в который она погрузилась мглистым январским утром 2013 года, и что они с Джошем рано или поздно воссоединятся.
Писать – это уметь воображать.
Я благодарен ученым, помогавшим мне своими советами, тем более ценными, что мой уровень в нейрологии, когда я задумывал этот роман, был, мягко говоря, невысок. Правда, и теперь он немногим выше.
Но невероятные научные достижения, описанные на этих страницах, по большей части реальны, а те, что еще не осуществились, когда-нибудь, наверное, тоже станут реальностью, особенно теперь, когда Джош поделился кое-какими своими идеями с такими же, как он, гениями нейрологии.
Флинч просил не забывать о его замечательной роли, и я спешу восполнить это упущение.
Нью-Йорк,
2 января 2016 г.
Марк Леви
Спасибо
Полине, Луи, Жоржу и Клеа.
Раймону, Даниэлю и Лоррен.
Сюзанне Леа.
Эмманюэль Ардуэн.
Сесиль Буайе-Рюнж, Антуану Каро.
Элизабет Вильнёв, Каролин Бабюль, Арье Сберро, Сильви Бардо, Лидии Леруа, Жоэлю Ренода, Селин Шифле, Анн-Мари Ланфан,