– Конечно нет. – Голос Пейдж прозвучал неубедительно. – Когда в последний раз вы куда-то выезжали?
Мано не мог ответить на ее вопрос. Все, что нужно, ему доставляли в отель. Последняя его поездка была к портному, чтобы заказать несколько костюмов, но он не собирался признаваться в этом Пейдж.
– Ладно. Ваша взяла. Вы и в самом деле похожи на строевого сержанта. Что ж, прогул так прогул. – Мано сделал шаг в сторону и жестом пригласил ее войти. – Пожалуйста, входите. А я пока пойду оденусь.
– Вам не обязательно одеваться. Ой, я опять сказала что-то не то, – залепетала Пейдж. Я не прошу вас не одеваться. Я просто хотела сказать, что могу подождать за дверью. Можете не торопиться.
Мано еле удержался от смеха. Пейдж могла запутаться в собственных словах, и это было так мило. Конечно, он сбил ее с толку, открыв перед ней двери в одном халате. Пейдж, наверняка, увидела его татуировки и шрамы, который он обычно прятал под броней от Армани. Черт подери, он даже забыл надеть очки. Кажется, вчера она совершенно выбила его из колеи, и он допускал одну ошибку за другой.
– Я подожду за дверью, – тяжко вздохнула Пейдж.
– Ладно. Я буду готов через пару минут.
Мано закрыл дверь и направился обратно в свою спальню. Он не знал, что надеть. И пока взял наушник с туалетного столика возле кровати.
– Это мистер Бишоп. Кто на связи?
– Доброе утро, мистер Бишоп. Это Дюк. Чем могу быть полезен?
Дюк работал управляющим ночной сменой и был заместителем Чака.
– Доброе утро, Дюк. Ты не мог бы передать Чаку, когда он появится в отеле, что меня сегодня не будет?
– Вы плохо себя чувствуете? – нерешительно спросил парень. – Прислать к вам доктора, сэр?
Похоже, ему и в самом деле следовало почаще выезжать куда-нибудь.
– Нет, Дюк, все в порядке. Я просто беру выходной.
– Очень хорошо. Я передам ему.
Мано снял наушник и положил его обратно на туалетный столик. Ему казалось странным не надевать его, что он делал каждый день, но сегодня в нем не будет никакой надобности.
Мано надел шорты и достал рубашку поло и шлепанцы. Он не знал, какого цвета была рубашка, но шлепанцы точно были коричневого цвета и подходили ко всему. Перед тем как открыть дверь, Мано спрятал глаза за солнцезащитными очками и надел поводок на Хоку.
– Пейдж? – позвал он.
– Я здесь, – ответила она, закрывая дверь своего номера. – Я ходила за очками и фотокамерой. Вы готовы отправиться в путешествие?
– Угу, – кивнул Мано, предложил Пейдж руку, и они вместе пошли к лифту.
– Итак, куда мы отправимся сегодня? – спросила Пейдж.
Хороший вопрос. Он с трудом привык к идее прогулять работу, поэтому не успел продумать как следует их сегодняшний маршрут. Обычно Мано вручал гостям парочку брошюр со стойки, стоявшей у стола портье, и отправлял восвояси. Но куда бы хотелось отправиться ему самому? Для начала нужно было перекусить.
– Думаю, мы начнем с блинчиков.
– Блинчиков?
– Именно. Мы отправимся в один чудесный ресторанчик и поедим там блинчиков с орехами макадамия, кокосовым сиропом и взбитыми сливками. На острове полно кафе, где подают блинчики, но это место для меня самое любимое. Я там не был лет сто.
– Звучит заманчиво, – с улыбкой в голосе ответила Пейдж, когда они вышли из лифта и отправились в свое путешествие.
Пейдж валилась с ног от усталости и была больше чем уверена, что обгорела на солнце, несмотря на толстый слой солнцезащитного крема.
Они с Мано начали с блинчиков, потом пошли гулять по главной дорожке, которая змейкой вилась вокруг пляжа. Мано взял Пейдж за руку; возможно, он просто не хотел потерять ее в толпе, но рядом с ним она испытывала внутреннее волнение. Пейдж была достаточно высокой и худощавой, но с Мано она казалась себе крошечной и женственной, что случалось очень редко.
Они проходили через узкие проходы уличного рынка, где торговцы наперебой предлагали им свои сувениры. Мано объяснил Пейдж предназначение некоторых из предметов и помог ей выторговать несколько прелестных вещиц. Она выбрала подарки для родителей и своей лучшей подруги Бренды, которая работала вместе с ней в военном госпитале.
В больнице работало много других женщин, но они, несмотря на все старания Пейдж, не замечали ее. Даже сейчас Пейдж ловила на себе вопросительные взгляды прохожих, которые пытались вычислить, кем они с Мано приходятся друг другу.
К счастью, ей не приходилось пытаться соответствовать Мано, поэтому она не обращала внимания на окружающих. Он, судя по всему, находил ее очаровательной, хотя она никак не могла понять почему. Мано смеялся, когда она шутила, держал ее за руку и выглядел так, словно гордился тем, что находился в ее обществе, словно она была какой-то известной голливудской актрисой. Они уже давно перешли на «ты», но Пейдж все равно не знала, как себя вести. Последний парень, который был таким же обаятельным, просто использовал ее, но Мано казался ей абсолютно искренним. Он прогулял целый день на работе, чтобы провести его в компании Пейдж, притом что она ничего не обещала ему взамен.
Время близилось к вечеру, когда Пейдж заметила кафе-мороженое под открытым небом и начала упрашивать Мано, чтобы зайти туда. Он купил им по огромному шарику мороженого, и они сели за столик в тени одного из пальмовых деревьев, чтобы отдохнуть и чтобы Пейдж могла полюбоваться океаном.
– Давно не ел такого мороженого, – признался Мано. – Оно похоже на то, которое мама покупала нам с братом в детстве. Я вот подумываю: может, мне организовать похожее кафе на территории отеля.
– Обязательно. Если честно, я поверить не могу, что ты до сих пор не додумался до этого.
– Когда мои дедушка с бабушкой открыли этот отель, Вайкики был совсем другим. Не было бесконечной вереницы отелей и сувенирных лавок. Тогда к нам приезжали главным образом американские солдаты, а не туристы. Черт побери, тогда Гавайи даже не были отдельным государством. Мои родственники задались целью создать что-то уникальное и в то же время шикарное для своих гостей. Дедушка с бабушкой до сих пор живы, и я стараюсь делать все так, чтобы они были довольны тем, как я руковожу делом всей их жизни. И каждый раз, навещая их, я выслушиваю их недовольство по поводу дешевых и безвкусных вещей, которые встречаются в других отелях.
– Уверена, ты можешь открыть самое лучшее кафе-мороженое на всем острове.
Облизав ложку и отставив в сторону опустевшую вазочку, Пейдж снова заметила на левом запястье Мано татуировку. На этот раз она смогла получше рассмотреть узор, который состоял из черных треугольников, опоясывавших его руку. Пейдж никогда раньше не видела ничего подобного.
– Что означает твоя татуировка?
Мано рассеянно коснулся своего предплечья.
– Это традиционная гавайская татуировка. Эти треугольники обозначают зубы акулы. Мои родители назвали меня гавайским словом, которое означает «акула», потому что, когда мама была беременна мной, моей бабушке приснился сон, что я плаваю с акулами. Тогда было решено, что акула – это мое тотемное животное. Мои родственники верят, что, если я встречусь с акулой в океане, она увидит эту татуировку и признает во мне родственную душу.
Пейдж потянулась к нему и провела по рядам треугольничков, которые тянулись от запястья выше к его локтю. Под темными чернилами она заметила шрам, который, судя по всему, появился на его теле в то же время, что и шрам на брови и россыпь шрамов поменьше на его груди, которые она увидела сегодня утром. Мано напрягся от ее прикосновения и судорожно выдохнул, и Пейдж тут же забыла о татуировке, потому что ее внимание снова было целиком поглощено сидевшим рядом с ней мужчиной.
Она внимательно изучала его лицо, не боясь, что он заметит. Шрам на брови Мано и его чуть приплюснутый после аварии нос могли показаться кому-то изъянами, но они придавали ему мужественности. Этим утром Пейдж наконец увидела его темно-карие глаза, которые, казалось, смотрели прямо ей в душу, несмотря на то что он не мог сфокусировать свой взгляд. Теперь она представляла, как Мано смотрит на нее через темные стекла очков, и не могла оторвать от него глаз.
– Что? – повернувшись к ней, вдруг спросил Мано.
– Ничего, – прокашлялась Пейдж и снова взглянула на его запястье. – Красивая татуировка.
Мано расплылся в улыбке.
– Рад, что тебе нравится. В моей семье для мужчин это своего рода посвящение. Процесс занял около девяти часов, и мне хотелось бы думать, что оно стоило того, хотя я сам никогда не видел того, что получилось в итоге.
– Слишком много боли, чтобы защитить себя от акул, если ты никогда не плаваешь в океане.
Мано кивнул и провел рукой по своей коже, словно стирая с нее прикосновение Пейдж.
– Акул хватает и на суше.
Она не стала возражать. Как жаль, что не заиграла музыка из фильма «Челюсти», когда вокруг нее начал нарезать круги Уайетт. Может, тогда она не оказалась бы в таком затруднительном положении. Интересно, что скажет Мано, когда узнает, что она беременна. А она обязательно скажет ему, по крайней мере, до того, как их отношения зайдут слишком далеко.
Пейдж повернулась и посмотрела на океан.
– Ой! – воскликнула она, схватив за руку Мано.
– Что случилось? – встревожился он.
Пейдж заметила, что на территории отеля он чувствовал себя более уверенно, потому что знал его, как свои пять пальцев. Но здесь, за пределами отеля, он совершенно терялся.
– Ничего страшного, – успокоила его Пейдж. – Я увидела дельфинов. Штук двенадцать или пятнадцать.
– Понятно, – расслабился Мано. – Они тут повсюду. Если ты захочешь покататься на лодке, они будут сопровождать ее, и ты сможешь рассмотреть их вблизи.
Интересная идея. Она пока не думала о том, чтобы прокатиться на лодке. Когда в ее планах появился Мано, ее выбор и увеличился, и стал одновременно ограниченным. Некоторые вещи казались бессмысленными, когда ты не можешь видеть их. Хотя…
– Знаешь, я видела в отеле брошюру, которая рекламирует ужин на яхте, отплывающей от одной из пристаней рядом с «May Лоа».