Правды сильней их власть.
Вот трон его:
Сверху и донизу
Весь кровью залит он!
Вот Пуп Земли, —
В пятнах весь
Черных дел,
В гное скверн!
Сосуд проклятий! Сток зараз!
Строфа III
Ты свой очаг, вещатель, предал сам греху!
170 Cам осквернил его,
Волей своей,
Чиститель!
Смертных заступник, ты.
Наперекор богам
В отмену правд,
Древних обидел Мойр!
Антистрофа III
Со мной, враждуя, все же не спасешь его!
Скройся под землю он,
Будет и там
Настигнут.
Месть на главу свою,
Дерзкий, навлек, — и месть
Его найдет.
И на распутьи — казнь!
ЭПИСОДИЙ ПЕРВЫЙ
Вон, вам повелеваю! Изыдите вон
180 Из сих чертогов! Прочь от прорицалища!
Неровен час — ужалит, с тетивы златой
Спорхнув, змея — летунья среброкрылая:
Изрыгнете от боли с пеной черною
Все сгустки крови, слизанной со свежих ран.
Тут храм, не место лобное, где плетью бьют,
Выкалывают очи, рубят головы,
Камнями поражают, четвертуют, рвут,
Скопят, увечат, с долгим воем корчатся
Посаженные на кол. Вот, где праздник вам, —
190 Вот в чем веселье ваше, — что являет нам
Ваш нрав, столь ненавистный! И таков ваш вид!..
Гнездиться бы в пещере кровожадных львов
Вам, кровопийцы! Вы ж сквернить дерзаете
Вторженьем смрадным вещие обители.
Живей, исчадья мрака! Козовод жезлом
Так гонит стадо черных коз. Без пастыря, —
Кому пасти вас любо? — всей гурьбою вон!
Дай очередь ответить, Аполлон, тебе!
Ты в оном преступленье не сообщник лишь, —
200 Единый ты — преступник; весь тот грех — твой грех.
Ответствуй: как? Настолько можешь речь продлить.
Внушил ты сыну, что убить он должен мать.
Внушил отца возмездьем умирить. Так что ж?
Твои — почин, подмога, укрывательство.
Укрыться в этом доме я убийцу звал.
Так звал и нас: мы — княжих провожатых сонм.
Пришлись не ко двору вы в этом доме, знай!
Сопутствовать Оресту мне велит мой сан.
Какую ж должность ты несешь? Похвастайся.
210 Гнать матереубийцу из жилищ людских.
Мужеубийцы-матери, убийцу? Так?
Мужеубийство — не убийство кровного.
Столь дерзко ты, столь хульно надругаешься
Над клятвенным союзом, что уставил Зевс
С семейственною Герой? Над Кипридою,
От коей — все, что мило в жизни смертному?
Прочней любовь овязует брачным ложем двух,
Чем клятвой правда: сладко им обет блюсти.
Когда вражде супругов ты потворствуешь
220 (Жена убила мужа, — эта кровь не в кровь), —
Неправомощна, мню, такая правщица!
К одной вине строга ты и злопамятна,
К вине другой пристрастно-равнодушна ты.
Паллада эту тяжбу разберет меж нас.
И все же от Ореста не отстану я.
Ускорь погоню, рвенье распали, трудись!
Мое служенье, сан мой воздержись хулить!
От службы столь почетной отказался б я.
Пусть ты велик пред Зевсом: не умалю я
230 Тебе в угоду прав своих. Кровь матери
Взывает об отмщеньи! Выхожу на лов.
А я покрою и спасу поклонника
Моей святыни. Смертным и богам равно
Взять под защиту мужа и предать — грешно.
ЭПИСОДИЙ ВТОРОЙ
Владычица Афина, волей Локсия
К тебе я послан! Грех на мне, но грешника
Прими без гнева. Смыта кровь. На сих руках
Нет скверны. Стерлась черная в путях моих:
Людским гостеприимством убедился гость.
240 Всю сушу исходил я, переплыл моря,
Но памятовал слово бога вещего —
И вот пришел, богиня, обнял твой кумир:
Суда и правды, сидя здесь, я буду ждать.
Ужо, беглец!.. Не явно, ль? — это след его!..
Вперед! Немой вожатый все без слов сказал…
Собачьим нюхом знаю, где прошел олень.
И капала из раны кровь пахучая.
Сама от травли чуть жива, едва дышу:
Измучилась, обрыскав весь пространный край!
250 И за море, без крыльев, залетела я,
Корабль перегоняя, на котором плыл
Орест… Он где-то близко! Чую дух его,
И кровью человечьей потянуло вдруг…
ПАРОД II
Нужен здесь глаз, да глаз:
Все огляди окрест,
Да безнаказанным
Не ускользнет Орест!..
Вновь сильным он
Мнит себя!
Вот истукан обняв
Девы бессмертной, он
Хочет на суд отдать.
Рук своих дело — ей.
Тягаться с нами! Поздно!.. Расточил он кровь:
260 Родную кровь —
Кто сберет?
В землю бежит она,
Жадный питая прах…
Взамен я силу высосу из жил твоих!
Алый мне сок отдашь,
Плоти цветущей жизнь:
До пьяна я напьюсь
Ярых струй,
Черных струй.
Иссохнешь, тенью станешь, и живую тень
В скорбный дол
Вечных мук,
В сумрак родной умчу.
Увидишь там, что всякий, сотворивший зло,
270 Бога ли, гостя ли,
Или родителей
Тяжко обидевший,
Казнь примет, злодеянью соразмерную.
Великий воздатель и судья, Аид,
В недрах глубинных есть:
На письменах его
Каждый записан грех.
Несчастье учит. Знаю, что ко благу мне
И что во зло послужит; где спасительно
Безмолвие, где слово. Здесь мне речь держать
Велел наставник мудрый. Задремала кровь,
280 И пятна побледнели на руках моих.
Избыта скверна матереубийства. Феб
С десницы обагренной влагу липкую
Мне смыл, когда обетных я заклал свиней.
И долог был бы сказ мой про людей, меня
Приявших гостем в домы без вреда себе.
Стареет время, давних дел стирая след.
Днесь, чистыми устами, благочестно я
Зову Афину, сей земли владычицу;
На помощь. Той защитой мой наследный скиптр
290 И весь народ аргивский, не подъяв копья,
Она стяжает: свято соблюдем союз.
Молю богиню: будь то в дальней Ливии,
У струй Тритона, ей родимых, шествует,
Одета в блеск иль облак, Дева бранная,
За милых поборая, — озирает ли
Флегрейский дол сурово, как пред битвой вождь, —
Вняв издалече зов мой, да предстанет мне
Заступницею скорой и спасением!
Ни сила Аполлона, ни Афины мощь
300 Cпасти тебя не могут, предадут тебя.
Увянешь и забудешь слово "радуюсь";
Бескровной тенью сникнешь, снедью демонов…
Что ж ты не споришь? Плюешь на слова мои,
Мне в жертву обреченный и откормленный?
Живой меня насытишь без заклания!
Я песнь сложила: свяжет мой напев тебя.
Заведем хоровод! Вкруг убийцы кружить,
Песнь убийце сложить
Нам подземная Муза внушила —
310 И воспеть наш удел: человеческих дел
Быть бессонною стражей — велела.
Правый суд — скорый суд. Тех не тронет наш гнев,
Чьи от солнца не прячутся руки,
Ибо чисты они, беспорочная жизнь
Протекает, счастливая, в мире.
На того ж, кто укрыл, как сей муж под плащом
Обагренные кровию длани,
Мы донос принесем, мы улики сберем,
И на тяжбе убитых на том присягнем,
320 И возмездия стребуем дани.
СТАСИМ I
Строфа I
Матерь Ночь! На казнь, о мать,
Ночь меня родила ты