е волками члены, то Бом и Гым. Идите все на!.. Я отдыхать...
— Пфрхрпр! Фрфф!! Рффф!! - возмущенно пофыркал я свои справедливые аргументы.
Кентавряша явно была со мной солидарна. Безразличие поменяла на интерес. Поэтому поправив луки и арбалеты за плечами и лошадиным спинами, мы направились в заведение под название «Эльф-Утварь», принадлежащее, разумеется, человеку.
Часа три у меня еще есть.
И я собираюсь отдохнуть.
Первый раз за долгое время.
Замечательное заведение. А уж какой здесь тамада... Примерно такие мысли возникли при виде двухэтажного здания и вывески на цепях, где в жопе кабана торчит стрела. И не просто в ляжке, а я прямо под хвостом. Прострелили дикому зверю не что иное, как анус. Прямо, бляха-муха, в яблочко. А учитывая название заведения, можно смело говорить, что эльфов тут не любят. Я почувствовал себя Данилой Багровым, гуляющим на пабам «только для черных».
Зашли мы с гордо поднятой головой. На удивление табуретки в нас не полетели, а за круглыми столами сидели не только люди, но и вполне разномастные кадры из людей, эльфов, кентавров и... ооо, вот это чудище адское. Я легонько дотронулся до Аши, кивком показывая на тварюгу. Козлоногий мужик выглядел как самый настоящий черт, что выполняет черновую работу в аду. Даже кривые рога из башки торчат.
— Сатир, — пожала плечами девушка, — не смотри на него...
Именно в этот момент козлоногий поднял голову, а я резко отвернул свою в сторону. Да не смотрел я!
Нас встретил лысый трактирщик. В своем лице он удивительно сочетал молодость и старость. Вроде и морщинистый, а глаза бегают, как у нашкодившего подростка.
— Чего желаете? — обратился он ко мне.
Я жестом показал, что мне нужно «бухнуть».
Мужчина понимающе кивнул.
— Место вон в том углу, — показал он пальцем. — Как раз для кентавра.
Место и правда было. Низкий стол позволял примоститься Аше, лежа на полу. А человекоподобной твари типа меня придется сидеть на пуфике. Как в Японии.
— Что будете заказывать? — подскочила к нам миленькая работница с глубоким декольте. — Но предупреждаю, что самый дешевый напиток у нас стоит тринадцать медяков.
Я оглядел себя. Неужели мы настолько бомжеватого вида, что стоит предупреждать о ценах? Хм, да. Именно настолько. Я ухмыльнулся и поманил девочку пальчиком. Она нагнулась, и я вложил ей между грудями серебряную монету. Ебать, я ловелас.
— Я вас поняла, — заулыбалась она, раздвигая пышные кругляши и доставая серебро. — Если что, меня зовут Лили. Вы можете положить свое ох-х... оружие... вон в тот угол. Там стоит большой Бейлер и никто ничего не украдет. Даю вам свое словушко.
Я с благодарностью кивнул и стал показывать жествами, что мне нужна «бумага и перо». Сначала меня не поняли, но я открыл рот и показал свой огрызок. Я уж подумал, что официантка испугалась, но нет — принесла, что требовалось. Еще и Брейлер, смахивающий на гору жира и мыщц, в два захода забрал наши луки и арбалеты.
Мы заказали вино средней паршивости. Самое дорогое стоило целую серебрянную монету за кувшин, что по объему равнялся примерно литру. Вот именно на этом моменте, я и понял, что мешок серебра — не так уж и много. И что я нихера не богат. И это пора менять, или поставки в мое поселение скоро закончатся.
Плохо быть пьяным, но без языка. Это как трахаться без члена — тыкаешься себе мошонкой и покрякиваешь, делая вид, что нравится. Вроде как и да, а по факту нет. Примерно так мы и проводили время с Ашей.
Сначала я пытался шутить беззвучно, но с этого даже мой пьянчуга крутил пальцем у виска. Потом Аша дошла до кондиции и стала говорить:
— У меня... голоса...
Ага, я заметил. Так, кентавру больше не наливать.
— Они... ищут...
Я навострил уши. Как раз хотел с тобой об этом поговорить. Уж больно мне не понравилось то, что я слышал в твоей голове при последнем цикле в лесу.
Заиграла музыка. Менестрели запели песни, какие-то клоуны стали танцевать. Вот это у них тут сервис. Все бы хорошо, но Аша перестала говорить. Кентавр поморщился и безразличное лицо стало еще безразличнее. Музыка ей не понравилась.
Бе-е-е-е! Проблеяло за моей спиной что-то ужасное. Я медленно обернулся, уже зная, какого мудака ветром принесло.
Сатир с полукозлиной мордой и противной бородкой стоял за моей спиной и кривился. Видимо так он улыбался.
— Бе-е-е! — снова проблеял он.
Мы стоически терпели, но козлище явно выжидал, когда на него обратят внимание. Я аж испариной покрылся. Но после очередноего «Бе-е-е-е», я не выдержал.
— Э-э-э-э-э, — горлом проблеял я в ответ. Ну не удержался, да.
Сатир перевел мерзкие глаза с горизонтальными зрачками на меня.
— Бе-е, что эльф, бе-е, делает с благородным, бе-е, кентавром?
Я написал Аше на листочке «Скажи ему — отъебись». Аша с трудом прочитала написанное, но, спустя десяток секунд, среагировала на отлично:
— Отъебись, — не парясь выполнила мою просьба Кентавр.
— Бе-е. Что?
Аша пожала плечами.
— Бе-е. Кентавр пьет мочу двуногих. Бе-е.
О, да это же ебаный чурбан, что лезет со своими устоями в чужой аул. Бесят такие. Какое тебе дело кто и сколько выпивает? Ты мордашку ее видел? Восемнадцать ей уже.
— Ну... — протянула Аша. — Да... пью...
— Бе-е, позор, бе-е!
Я закинул за спину «фак». Баран знака не понял, но мне полегчало.
— Бе-е, отведу тебя в стадо, бе-е, тебя накажут, бе-е, поделом.
— Не... — неуверенно проговорила Кентавряша.
А вот сейчас я напрягся.
Сатир не стал тратить время на разговоры, подошел к моей Кентавряше, взял ее за запястье и сильно рванул. Девушка чуть не повалилась на бок всей своей лошадиной массой.
Мой пердэлло бомбануло так, что я еле удержался на ногах, когда вскочил с места. И алкоголь тут совсем ни при чем. Ик!
— Пфрхр! Пфр! — злобно зашкварчал я на козла и в подтверждение своих слов провел ладонью вдоль своего горла. Мол, «пизда тебе». Я еще не решил, как. Но в бухом виде всегда озарение приходит вовремя.
Въебал он мне по-царски!
В полете я вспомнил описание дуба из произведения Льва Толстого. Или меня отключило на пару секунд, не помню.
— Трайл! — бездумно громко сказала мое настоящее имя Аша. Надо же, что я слышу. Отголоски эмоций и... похоже, страх. — Он сатир. Сильнее орка и медведя. Не надо. Потом, как выйдем из поселения... Бом и Гым...
— Разборки на улице! — гаркнул трактирщик. — Стража! Брейлер! Брейлер, где тебя черти носят!
Во мне закипела злоба. Бому и Гыму дать возможность защитить честь моей Кентавряши? Да я, твою бабушку за висячие сосиндры, потом уважать себя не буду! Нет! Хватит!
Пошатываясь, я поднялся на ноги. Сатир мерзко заблеял:
— Лежи, бе-е, эльфенок, бе-е, коли кости жалко, бе-е.
Я уверенным шагом очень уверенного алкоголика направился на врага. Дорога по прямой оказалось извилистой и со множеством ловушек. Меня петляло направо, потом пришлось пойти налево. Потом повело назад. Но все препятствия я преодолел с достоинством. Ох, как смотрят на меня женщины. Улыбаются, хотят меня. Да, я эльф и иду спасать свою...
БАМ!!!
Ипать, третьего раза я не выдержу. А ведь он наотмашь вмазал — словно играет.
— Бе-е, лежи тёмный, бе-е, больше не пожалею, бе-е.
Ну я и встал.
— Бе-е, я предупредил.
Я успел первый! Просто размахнулся и въебал козлячей морде смачную пощечину. В этот момент перемещая себя в тело... бе-еееее-беее-бееее
Да... бе-еее... что... бе-е-еее... за... бе-еее
У меня не было времени соображать и думать. Я резко протрезвел, а тварь переместилась в эльфа и охеревающе глядела на меня в то мгновение, что я бился башкой по столу. Со стороны это выглядело так: я, в теле сатира, ухватился за ладонь эльфа и прижал ее к своей щеке. Якобы он меня ухватил и впечатывает мордой в стол. Ну как в крутых боевиках. А по сути я сам себя пиздил. Но со стороны так не казалось. Подбуханный сатир в теле Элика был в таком ахуе, что просто наблюдал. А смотреть было на что. С первого раза себя вырубить не получилось. А больно было прилично.
БАМ!!!
БАМ!!!
БАМ!!!
Блять, да сколько можно! У меня мана жрется при двойном обмене так, что потом придется бежать до лагеря с двух, а то и четырех, ног!
На четвертый «БАМ!!!» моя голова поплыла, и я автоматом вернулся в последнее свое тело эльфа.
Ха! Спектакль завершен. Хилый эльф отпиздил сатира одной рукой, впечатав его морду в стол. Кстати, тот сломался пополам от последнего удара.
Козлище валялся на полу и крепко спал. Тишина в таверне была гробовая. Видать мало кто рассчитывал на такой результат. Блин, вот мы засветились. Тут орки ходят с «моим» папашей, а я бухаю в таверне и борюсь с сатирами.
— Пошли, Трайл, — схватила меня за руку Кентваряша.
— Постойте! — гаркнул трактирщик, выходя из ступора. — Не уходите! Бафон сам виноват, и я не хочу, чтобы моим гостям было неудобно. Могу я как-то компенсировать это недоразумение?
Ну дай денег — логично же. Или накорми бесплатно.
— Лили! Проводи наших костей в комнату для важных гостей. Налей валдийского.
Мы переглянулись. Ну в принципе, а почему нет? Мы же все равно хотели еще посидеть. Маны еще часа на полтора хватит. Ух и жрет же ее при двойном обмене... А ведь секунд тридцать был в сатире.
Особая комната представляла собой уютное помещение с роскошным столом, фруктами, дорогим вином и свечами в стиле «выеби меня прямо здесь, я вся теку». Мои догадки подтвердила огромная двуспальная кровать. Лили, сопровождающая нас, смотрела на нас с огромным интересом. Ее что-то очень интересовало. Она переводила глаза то на меня, то на кентавра. Разумеется, ничего спрашивать не стала. Приличная.
Мы были пьяны. Кентавряша икала, но при этом разговаривала вполне членораздельно.
— Я... Ик... спасибо... Ик... ты... сильный... думала слабак.
«Вот спасибо!» — пожал я плечами и пригубил вино. ВЕЩЬ! Не сравнить с пойлом торгаша. Судя по виду Аши, она уже не помнила, что хотела сказать. Неожиданно для меня, она покраснела. То ли от сказанного, что я слабак, то ли от алкоголя. Зная девушку, тяжело представить ее смущенной. Пьяная голова мгновенно стала представлять, что мы будем делать здесь в одиночестве. Наверное, мои мысли были слишком громкие. Да и мне вдруг приспичило рассматривать Кентавряшу более нагло. Она казалась еще красивее, а запретный плод в виде ее лошадиной части породил... дикие помыслы.