Фенестела смог вложить в эти два слова.
— Ну и что с того — отрезал Тулл.
Губы Фенестелы дернулись. — Значит, ты был у этого ювелира, а
Дегмар был на улице.
— Да. Вот почему он не заметил меня сразу и как у него образовалась
фора, когда я крикнул.
— Уверен, что это не потому, что тебе нужно было закончить покупку
того, что ты выбрал для Сироны? — У Фенестелы вырвался тихий смешок.
— Я уже заплатил за него! — воскликнул Тулл, злясь из-за того, что
чувствовал себя так неловко.
— Него? — спросила Фенестела с невинным лицом.
— Браслет – как будто это твое проклятое дело! — парировал Тулл. —
Ты уже услышал все, что хотел, мы можем наконец поговорить о Дегмаре?
— Лучше вернуться к серьезным делам. Я смогу вытянуть из тебя
больше информации о Сироне позже, — подмигнув, сказал Фенестела.
23
— Если ты когда-нибудь найдешь женщину – хотя это маловероятно, ты, собака, – знай, что я никогда не позволю тебе услышать об этом до конца,
— пригрозил Тулл.
— Меньшего я и не ожидал, — смеясь, сказала Фенестела. — Теперь
вернемся к Дегмару. Как ты сказал, нет смысла обращаться к кому-то
постарше.
— Да. Как обычно, это мы должны держать ухо востро. — Ситуация
была удручающей и знакомой. Перед роковой засадой шестью годами ранее
проконсул Вар отказался выслушать подозрения Тулла относительно
Арминия, и последовавшая резня привела к уничтожению трех легионов.
Совсем недавно бывший командир когорты Тулла развеял свои опасения по
поводу мятежа среди местных войск. В течение нескольких дней четыре
легиона подняли восстание.
— Я попрошу Пизона и остальных тоже быть начеку.
Тулл кивнул, довольный. Пизон и большинство людей, которых он
спас во время засады Арминия, находились в его новой центурии. Их переход
вместе с ним противоречил армейским уставам, но у Тулла было достаточно
высокопоставленных людей, которые были к нему благосклонны, или друзей, среди них Германик и префект лагеря Цедиций, которые просили об этом. По
правде говоря, Тулл не захотел бы получить новое командование, если бы
Фенестелу и остальных тоже не перевели в его новое подразделение. К этому
моменту Пизон, Метилий и их товарищи были так же дороги Туллу, как
семья.
Он отмахнулся от кувшина Фенестелы, который парил над его чашкой.
— Позже. Сначала нужно пережить этот день.
— Наверное, — сказал Фенестела разочарованно. — Лучше не
напиваться на дежурстве. Солдатам это не нравится.
— Мы можем пропустить по стаканчику позже и поговорить о
Дегмаре.
Веселый тон Тулла противоречил его опасениям, умноженным на
реакцию Фенестелы.
Воин и охотник, кто-то, кто ненавидел Рим и все, что он олицетворял, Дегмар прибыл в поселение не для того, чтобы торговать. Страхи Тулла
кристаллизовались. Дегмар был здесь, чтобы причинить зло.
24
***
Несмотря на беспокойство Тулла, ничего непредвиденного не
произошло. Его люди тренировались, маршировали и с ворчанием
выполняли непопулярные задачи, такие как караульная служба, рубка и
таскание деревьев на дрова. Никто – ни Тулл, ни Фенестела, ни поднятые по
тревоге солдаты – не видели ни шкуры, ни волос Дегмара в поселении.
Различные владельцы гостиниц и борделей, которым подсунули монеты, поклялись жизнью своих матерей, что тоже не заметили его. Даже Ветвистые
Конечности, добровольно рекрутировавшийся на сторону Тулла, не нашел
следов воина.
Если бы он искал кого-то другого, Тулл мог бы решить, что он выдумал
эту встречу, но Дегмар был вылитым легионером, которого ему пришлось
бросить во время жестокой засады в Иллирии много лет назад. Испуганное
лицо мужчины и звуки его мучительных криков глубоко врезались в память
Тулла. Это должен был быть Дегмар. Однако еще несколько дней прошло без
происшествий. В поселении не было никаких волнений, никаких нападений
на солдат. Патрули, вернувшиеся с восточного берега, не сообщили ни о чем
необычном. Арминий, должно быть, что-то замышлял, это правда, но он был
в сотнях миль отсюда, на территории херусков. Жизнь продолжалась.
На шестой день, выполнив свои обязанности, Тулл решил, что с него
достаточно. Не было никакого способа узнать цель Дегмара, а в отсутствие
дополнительных доказательств не было никаких зацепок. Что бы ни задумал
воин, это было сделано, как бы там ни было. Чтобы прояснить этот вопрос, Тулл решил посетить ювелирную лавку во второй раз. Его потенциальное
смущение теперь перевешивалось желанием еще больше завоевать симпатии
Сироны. На днях ей придется впустить его в свою постель, и, несмотря на
неопытность Тулла в ухаживаниях, еще одна безделушка не повредит его
шансам.
Перед отъездом в поселение он немного поколебался, не снять ли
доспехи. Старый ювелир теперь знал ранг Тулла, но оставаясь таким, каким
он был – плащ не мог полностью скрыть его доспехи спереди – означало, что
он подвергался большему риску быть замеченным входящим или выходящим
из лавки. В конце концов, дальнейшие вечерние обязанности Тулла повлияли
на него. Было практичнее не снимать громоздкую кольчугу.
Убедившись, что его кошелек полон, он направился к двери с витисом
в руке. Сироне понравится сегодняшний подарок, решил он, который будет
дороже серебряного браслета. Мысль о ее довольной реакции заставила его
присвистнуть, прежде чем он вспомнил, что все еще находится в форте и что
высокопоставленные центурионы должны поддерживать определенный
общественный вид. Кроме того, мрачно подумал он, если Фенестела
25
услышит, он интуитивно поймет причину Тулла, и шуткам о Сироне не будет
конца.
Тулл был рад добраться до поселения, не узнав многих солдат. Это не
значит, что его не видели, конечно, – он был хорошо известен, – но с этим
ничего не поделаешь. По крайней мере, погода была на его стороне.
Пронизывающий ветер и сильный снегопад загнали людей в дома, а
видимость сократилась до менее чем двадцати шагов. Дневной свет быстро
угасал, и даже главная улица, часто забитая людьми и повозками, была почти
пуста.
Тулл не удивился, когда перед ним появился Ветвистые Конечности, обутый в пару дешевых кожаных сандалий. Похваставшись своим
изношенным плащом – он купил и то и другое по низкой цене, как он с
большой гордостью сказал Туллу, – он снова предложил свою помощь, если
она когда-нибудь понадобится. Тронутый, Тулл сунул ему пригоршню
мелких монет. Со звоном благодарности Ветвистых Конечностей в ушах он
направился к ювелирной лавке, находившейся в переулке недалеко от нового
форума и моста через Ренус. Ни души, в особенности другого солдата или
офицера, не было видно, когда он добрался до нее, что обрадовало Тулла.
Когда он вошел, улыбка ювелира стала шире. — Ужасная погода, господин.
— Это нехорошо, — согласился Тулл, снимая шлем.
Теперь, узнав Тулла, лицо ювелира просияло. — Вы вернулись, господин!
— Я вернулся. — Тулл положил свой шлем на стол.
— Могу ли я предположить, что леди была довольна вашим подарком, господин?
— Да, — сказал Тулл, уже чувствуя себя неловко.
— И вы хотите купить ей другой, господин?
— Совершенно верно.
— Что-то… — Ювелир провел пальцами по прилавку перед собой, остановившись на браслетах. — … как эти, господин?
— Нет. На этот раз мне нужно ожерелье или серьги. — Тулл почти
сказал: «Или и то, и другое», но сумел прикусить язык. Лучше держать
хитрого старого козла в догадках о его намерениях как можно дольше.
— Один из моих мастеров только что закончил это украшение, —
сказал ювелир, потянувшись за спину и подняв мерцающее серебряное
ожерелье, украшенное десятками маленьких гранатов. — Очень красивое, господин.
26
Тулл не разбирался в драгоценностях – Гадес был в этом месте всего
один раз, – но ожерелье было ошеломляющим. Он подумал, что гранаты
подойдут и к темно-карим глазам Сироны. — Сколько?
— Для вас господин, всего пятьдесят динариев.
Тулл отдернул руку. — Пятьдесят?
— Гранаты превосходного качества, господин. На его создание ушло
много времени и знаний. — Он снова протянул изделие. — Посмотрите сами.
— Пятьдесят – это слишком много, — возразил Тулл.
— Я уверен, что мы могли бы прийти к соглашению. — Ожерелье
двигалось, пока не оказалось под носом у Тулла.
— Оно прекрасно, — признал Тулл, взяв его из рук ювелира.
Безошибочный топот подкованных гвоздями сапог привлек внимание
Тулла к улице снаружи. Он с некоторым удивлением наблюдал, как два
гвардейца-преторианца маршируют мимо. К его удивлению, за ними
последовал сам Германик. Командующий был в плаще с капюшоном, но его
выдавал властный профиль и высокий рост, а также защита, которую он
имел. Другая пара гвардейцев заняла тыл, а затем группа миновала узкое
окно магазина. — Что он делает? — пробормотал Тулл про себя.
У ювелира были длинные уши. — Я не в первый раз вижу проконсула, господин. Он навещает виноторговца неподалеку по улице – лучшее вино на