— Почему нет? — спрашиваю я прищурившись. — Ты здесь спрятала что-то особенно ценное?
— Нет, я… Ох!
Я присаживаюсь на корточки перед ней и касаюсь её промежности через плотную ткань портков. От трения ткань намокает. И вправду возбуждена. Но отчего? Может, от чувства опасности? Я слышал о таком от братьев. Говорят, что любители испытать судьбу находятся и среди орков, и среди людей. Некоторым это приносит даже физическое удовлетворение.
— Кажется, я нашёл что-то, — поднимаю на неё глаза и вместе с этим стискиваю её портки.
Вижу одновременно и её изумлённое выражение лица, и её нежно-розовый цветок, распустивший для меня свои влажные лепестки. Я не уверен, что делать дальше. Могу лишь только предполагать, что тело у Берты похоже на тело орочьих женщин. А значит, я могу сделать то же, что обычно приносит удовольствие. Я касаюсь языком её цветка.
— Сладко, — произношу, поднимая на неё глаза.
Берта в ответ лишь издаёт тихий стон. Кажется, ей хорошо, а потому я продолжаю. Ласкаю языком нежные лепестки, время от времени погружаясь глубже.
— Ах, нет! Только не туда… — произносит она со стоном.
— Я должен обыскать тебя везде, — отвечаю я и возвращаюсь к своему занятию.
Ловлю себя на том, что и мне это доставляет огромное удовольствие. Голова идёт кругом. Я словно бы оказался на небесах. Снова и снова я припадаю губами к её цветку, слизываю жадно её сладкий нектар. Поглаживаю молочно-белые бёдра. Шепчу непристойности. Замечаю, как ноги Берты начинают дрожать. Она невольно упирается ими мне в колени, а после кончает, выгнувшись. Судорога охватывает её тело. А меня охватывает приятная дрожь. Несмотря на все сомнения, у меня получилось.
Я поднимаюсь на ноги, слизывая остатки её нектара со своих губ. Берта глядит осоловевшим взглядом на мой выступающий стояк. Неожиданно верёвка, связывающая её руки, падает на пол, и она вдруг подаётся вперёд.
— Развязала верёвку, значит? — я смотрю на неё с умилением.
— Тебе не изловить меня, орк! — произносит она, смущённо натягивая штаны. — Сколько ни пытайся, я всё равно сбегу.
— Сбежишь, несомненно, — киваю я, подходя ближе. — Но сначала получишь своё наказание.
Я грубо толкаюсь стояком ей в щёку. Она снова облизывает губы. Нерешительно тянется к моему поясу и, наконец, приспускает мои портки. Глядит на моё достоинство чуть испуганно. Однако вскоре на её лице появляется решимость. Берта охватывает ствол двумя руками и начинает массировать неумело. Пробует добавить язык и губы, но не особо преуспевает. Тогда, чтобы немного помочь ей, я оттягиваю её нижнюю челюсть и толкаюсь ей в рот.
— Ммм… — выдыхает она протяжно. Я уже хочу вынуть, но она вдруг прикрывает глаза и пробует взять ещё глубже.
— Ха-а… — меня вдруг бросает в жар.
Я наблюдаю за ней сверху и не могу поверить, что она вытворяет такое. Так приятно и так горячо. Никогда прежде я не испытывал ничего подобного. Я кончаю много и долго. Часть моего семени, попадает ей в рот, часть заливает лицо. Берта кашляет, жмурится, но при этом довольно улыбается.
Вдруг снаружи кто-то начинает тарабанить в дверь.
— Эй, Дрозил! Ты чего там уснул, что ли? — доносится злой голос Гонзо. У меня неприятные мурашки пробегают по спине.
— Жди здесь, — говорю я Берте и направляюсь к двери.
— Ну наконец-то! — бросает Гонзо недовольно и протискивается в приоткрытую дверь.
— Слушай, Гонзо… — начинаю я и опасливо оборачиваюсь назад.
Понимаю, что Берты нет. Видимо, она сбежала через открытое окно. Мне остался только её пояс.
Глава 5
Берта
— Попалась! — кричит орк и хватает меня сзади.
Сердце начинает биться быстрее. Это он! Керкус Всемогущий, он поймал меня… Знаю, я дурочка, и теперь меня наверняка не ждёт ничего хорошего. Но если такова плата за то, чтобы побыть с этим орком наедине, то я готова согласиться на неё. Если мне удастся хоть чуток поговорить с ним, я, наверное, и умереть буду готова. Всё равно в моей жизни не было и, скорее всего, не будет ничего более яркого и сильного, чем эти чувства.
— Как тебя зовут, красавица? — бросает он, затягивая верёвку на моих руках. Внутри всё трепещет, хоть я и догадываюсь, что называет он меня так скорее в насмешку, чем серьёзно.
— Берта, — всё равно зачем-то отвечаю я. Мне хочется, чтобы он знал моё имя. Хочется, чтобы он меня запомнил.
— Что ж, Берта, придётся мне отвести тебя на пост, чтобы решить, что с тобой делать, — говорит орк, но я слышу лишь своё имя, произнесённое низким грудным басом.
Меня снова бросает в жар. Понимаю, что сейчас не время и не место, но в голову всё равно лезут всякие пошлые мысли. Наверное, я обречена была погрязнуть в этом грехе. Я ведь сама — плод греха. Я смиряюсь с тем, что никогда не получу благословения Керкуса, и уже без зазрений совести пялюсь на мощные руки и крепкие ноги. На гладкую зелёную кожу, чуть поблёскивающую на солнце.
Орк приводит меня в свою сторожку и привязывает к огромному стулу. Мне вдруг становится тревожно. Я привыкла полагаться на чутьё, и сейчас оно подсказывает, что этот орк не враждебен ко мне. Наверное, я бы даже смогла с ним договориться. Вот только моя симпатия и связанное с ней волнение — очень плохие союзники в переговорах.
— Что ты собираешься делать со мной?! — спрашиваю я с дрожью. Он глядит на меня растерянно. Словно бы не знает ответа на мой вопрос.
— Для начала обыскать, — говорит после минутной паузы и тянется ко мне.
На миг я зажмуриваюсь. Мне страшно, что он сделает больно. Но ещё больше я боюсь, что мне понравятся его прикосновения. Вопреки моим прежним представлениям об орках, этот кажется совсем не злым. И даже когда он под предлогом обыска раздевает меня, я чувствую не страх, а возбуждение.
Его руки горячие, сильные. Когда он касается меня, я словно плавлюсь. Не могу сопротивляться, пусть это и лишено всякого смысла. Но я подставляюсь под его ладони, издаю постыдные стоны. Его низкий голос волнует слух, заставляет волны дрожи пробегать по телу. Я даже не вникаю толком в слова, просто слушаю этот приятный тембр. Сердце колотится в груди, как пойманная птица.
Оргазм накрывает меня до обидного быстро. Чуть отдышавшись, наконец, осознаю, что происходит. Керкус Всемогущий, каким же непотребством я занимаюсь! И с кем? С орком-стражником, что является для нас, воров, самым страшным неприятелем.
Но соблазн оказывается сильнее. Если я уже грешна, то буду падать до конца. Я смотрю на истомлённое лицо орка, потом опускаю глаза на выступающий бугор ниже пояса, аккурат на уровне моего лица. Большой. Настолько, что даже немного страшно. Но мне хочется увидеть, хочется коснуться. Без этого всё как будто не всерьёз. Руки сами высвобождаются из пут…
— Ты развязала верёвку? — удивляется орк, как будто слегка разочарованно.
— Тебе не изловить меня, — отвечаю я с ухмылкой. — Я всё равно сбегу.
— Сбежишь, — соглашается он, прикрывая глаза. — Но вначале получишь своё наказание.
Хоть он и говорит про наказание, но на лице его нет ни злости, ни жестокости. Губы растягиваются в улыбке. А, так вот оно что… Должно быть, его терзают те же сомнения, что и меня. Ведь для него делать нечто подобное с оборванкой и воровкой тоже неправильно. А потому он словно бы играет со мной в игру, в которой должен быть грозным и страшным.
Странно. Это осознание приносит облегчение. Мои руки тянутся к заветной цели. Во рту от чего-то выступает слюна. Словно бы я голодна. Орк подаётся вперёд, позволяя мне спустить его портки. Я вижу его член. Огромный, зелёный с жёсткой щетиной волос у основания. Он так напряжён, что стоит вертикально.
Лицо обдаёт жаром. Я касаюсь его несмело, оглядываю со всех сторон, будто примеряясь. Потом нерешительно касаюсь языком. Орк шумно выдыхает. Неужели ему приятно?
Мне приходится собраться и вспомнить все срамные рассказы Эриха о его похождениях. Это непросто. Моя голова почти не соображает. И всё же я, как могу, массирую длинный ствол, смещая грубую кожу вниз. Пробую добавить немного слюны. Но боюсь напортачить. В конце концов, он сам раскрывает мой рот и вторгается в него нетерпеливо и бесцеремонно. Ощущаю, как снова начинаю возбуждаться. Челюсть сводит, у меня во рту явно недостаточно места для такой огромной штуки. И всё же отчего-то пытаться сделать этому орку хорошо оказывается мучительно приятно.
Я хотела этого. Столько раз представляла себе что-то подобное, но никогда не думала, что всё окажется таким удивительным. Приятным. Настоящим.
Орк едва успевает кончить, как вдруг раздается стук.
— Эй, Дрозил, ты что там уснул?! — кричит кто-то за дверью резко и раздражённо.
Я моргаю рассеянно и поднимаю взгляд на орка.
«Так значит его зовут Дрозил», — мне приятно узнать его имя. Хотя то, как именно я узнала, кажется немного неправильным.
Орк смотрит на меня. В его глазах отражается тревога. Сердце в груди сжимается. Я вдруг понимаю, что мне нужно уходить.
— Будь здесь, я разберусь, — говорит Дрозил, направляясь к двери.
Не похоже, чтобы он сожалел о том, что было между нами. Я больше опасаюсь того, что снаружи. Инстинкты кричат: беги! А я привыкла доверять своим инстинктам. Поправив одежду, я бросаюсь к окну. Цепляюсь за раму и прыгаю вниз, приземляясь в груду мусора. Она воняет так, что слезятся глаза, но смягчает падение. Выбравшись, я замираю и оглядываюсь. Кажется, снаружи никто не заметил мой побег. Я огибаю орочью сторожку и уношусь прочь.
Бегу в лес не оборачиваясь. Сердце колотится где-то в горле, лёгкие жжёт. Вокруг пахнет мокрой землёй и опавшими листьями. Я чувствую, что наш лагерь где-то недалеко. Ещё немного. Я врываюсь на знакомую поляну словно за мной гонится дикий зверь. Братья оставляют свои дела и спешат ко мне. В числе первых оказывается Эрих. И я рада видеть его. Раз он здесь, значит, смог удрать вовремя, в отличие от меня пропащей.
— Что стряслось? Куда ты пропала? — он хватает меня за плечи и оглядывает, проверяя, цела ли я.