Какое-то количество "льюисов" у финнов имелось еще со времен гражданской — то ли украденных у русских, то ли подаренных англичанами. Но их эксплуатировали очень бережно и даже если бы решились продать, здесь бы они явно не всплыли. В восточной части Балтики все, связанное с "армейскими излишками" уже схвачено парой немцев, Вельтенсом и Даугсом. А кто не понимает их намёков с первого раза — море там хоть и мелкое, но утонуть может не только человек, но и пароход с неудачно выбранным грузом. Времена сейчас неспокойные, в небе — воздушные пираты, под водой — неизвестно чьи подлодки. Опять же, морских мин там за войну накидали столько, что кое-где до сих пор на берег после шторма выкидывает. В общем, "льюисы" эти не финские явно. А кроме финских военных или местного ополчения, в этом медвежьем углу взяться они могли только из одного источника — от Советов.
Когда Свен это понял, они с Китайцем взяли продавца в оборот, да тот и не особо запирался. "Льюисы" действительно были от большевиков, — наследство царя и помощи белым, — из которого активно постреляли в гражданскую, а когда запасы британских патронов закончились, а сами пулеметы износились — свезли на какой-то склад под Ленинбургом и, как обычно у русских, забыли. Почти все. Думаю, были бы эти "льюисы" исправными и под русский патрон, их бы и на месте нашлось кому купить, ну а так пришлось тащить через границу и дальше.
За пулеметы финн хотел по двадцать долларов — в принципе, уже неплохая цена. Но у Свена в голове продолжала щелкать касса. Раз финн тащит свои товары через границу и обратно, причем оружие в количествах, скорее всего, у него "крыша" в ГПУ. А о чем мечтает каждый чекист, когда не мечтает о мировой революции, знает даже Свен: о кожаном пальто и о "маузере С96". Кожанками мы не занимаемся, а вот "маузеров" у нас собралось уже полтора ящика, для китайцев. Там "девяносто шестой" тоже культовая штука, берут всегда и платят хорошо — но ручник-то еще дороже.
Мне с моим одиноким "россом" оставалось разве что развести руками. Капитан действительно нашел алмаз, да еще и огранил его на бегу. Пару сотен фунтов на брата ребята подняли, считай, на ровном месте. А то и больше, если покупатель будет "горячий".
Глава 2
Мой школьный учитель, пан Пихлер, получая от меня с опозданием очередную набело переписанную контрольную, часто говорил, что лишняя аккуратность однажды меня подведет. Впрочем, на баллы это ворчание не влияло — то ли старому немцу мой подход все же нравился, то ли просто мои работы читать было проще, чем поспешные каракули одноклассников.
Но сегодня предсказание учителя сбылось.
Соседом напротив оказался здоровый, раза в три больше нашей палатки, шатер баварского охотничьего и чего-то-там-язык-сломаешь союза. Ружей там было не много — эльзасцы все же не успели настолько стать патриотами кайзеррейха, чтобы предпочитать продукцию Зуля льежским стволам. Зато все полки, стены и даже немного потолок были увешаны различными "сопутствующими товарами", от болотных сапог и гамашей до спальных мешков и походных примусов с термосами. Многие вещи выглядели достаточно толково, на одну палатку я даже пооблизывался какое-то время. Но потом вспомнил, что последнее время мы перемещаемся по воздуху, в крайнем случае, на колесах. А если приходиться ходить, то уж точно дюжины кафров-носильщиков на брата не найдется, что утащишь, то твое. Палатка в этих сложных жизненных обстоятельствах, как правило, совсем не предмет первой необходимости.
Впрочем, тамошним продавцам было хорошо и без наших монет. Посетители к ним шли хоть и не рекой, но вполне постоянной струйкой. Со стороны это выглядело прямо как демонстрация современной европейской моды. Стиль "усталой элегантности" — как иронически обозвал его Косторез — костюмы с широкими плечами, брюки с отворотом. Более молодые, как правило, предпочитали спортивный стиль и светлые тона, но таких было меньшинство. В основном, в шатер напротив тянулись более солидные клиенты — солидность во взгляде, слегка или даже не слегка выпирающий пивной живот… и откровенно скучающая спутница жизни лет на пять-десять моложе.
Разумеется, все это были совершенно "не наши" клиенты. Настоящих охотничьих ружей, без военной родословной, в отсеках "Доброй тети" найдется хорошо если полтора десятка. Да и то довольно специфических — в большинстве это двухствольные штуцеры именитых английских фирм под патрон Элей… восстановленные Мастером после попытки выстрелить патроном Джеффри. Милая шутка в конкурентной борьбе, оба патрона именуются.475 нитро экспресс ноемр 2 и различаются только именами в конце — но при этом диаметр пули у одного чуть больше. Возимся мы с ними лишь по той причине, что в Африке и Индии за такой подарок можно личного слона Троцкого у колониальной контрразведки выкупить, не говоря уж более мелких отступлениях от буквы закона.
Ах да, еще одно такое громыхало украшает стену кают-компании, но это личный трофей Ковбоя из амазонских джунглей. Он — по его словам — сумел встретить там настоящего британского лорда, поссориться… ну и успеть выстрелить первым.
В общем, нам с Косторезом оставалось лишь разглядывать проплывавшие мимо кошельки с их владельцами. Доктор время от времени отпускал реплики в стиле: "исключительно неудачная расцветка… а этот, в черном, вообще похож на владельца похоронного бюро", на что я отвечал в том же стиле: "шатенка в темно-синем ничего так… а этот, в светлой шляпе — ну вылитый аптекарь, которого в Самаре расстреляли".
Многие дамы и вправду были очень даже ничего. Правда, меня их вид настраивал исключительно на мысли о недавней встрече с Моникой и её "ритуальном" забеге по лавкам и прочим boutique. Почему-то ma petite blonde искреннее считала, что замужней женщине не приличествует брать у постороннего мужчины деньги, пусть даже за несколько очень жарких совместных часов в мансарде подруги. Но вполне допустимо, если этот же мужчина оплатит небольшую гору коробок и пакетов, особенно если сам примет участие в процессе выбора. Пусть даже в виде восхищенного мычания в ответ на вопрос "милый, как мне эта шляпка? Смотри, какая чудесная крепдешиновая блузка, как раз подойдет к новой юбке!". Конечно же, новые туфли-лодочки, куда же без них. И да, крохотная сумочка из крокодиловой кожи может сожрать больше живого пресмыкающегося. Когда скалящийся не хуже покойного крокодила продавец продемонстрировал ценник, я осознал, что занимаюсь чем-то не тем. Из того зверюги, что мы в Австралии пустили на мясной пирог, можно было наделать столько всего…
В общем, я предавался "разнузданным воспоминаниям", а вот мысли Костореза приняли более деловой оборот. Со словами "я тут ненадолго отойду" он пропал часа на полтора и вернулся, отягощенный, словно кайенский каторжник, серой полотняной сумкой, уронил её мне на ногу — звякнуло точь-в-точь как кандалы, да и вес примерно совпадал — и почему-то хрипло прошептал: "сортируй и выписывай ценники, не дороже десяти франков". Я заглянул внутрь и понял, что попал надолго.
— Делить будем по-честному или по справедливости?
— Тебе франк с каждого.
— Полтора.
У самого Костореза почерк типично докторский. В смысле, он сам не всегда может понять, чего понаписал, а писать предстояло много.
— Это уже не дележка будет, а экспроприация! — все тем же хриплым шёпотом возмутился доктор. — Один и пятнадцать. Идея-то моя и деньги тоже.
— А с меня будет много мелкой ручной работы, чернила, — я достал из внутреннего кармана футляр с "кавеко" — и амортизация орудия производства, то есть авторучки. Так что не стесняйтесь делиться с трудовым народом, мистер эксплуататор. Франк и тридцать пять.
— Один и двадцать, Комиссар.
— Fine! — перешел я на английский. — I will be working for you, you bloody capitalist!
В сумке были пистолеты, точнее, пистолетики. Косторез пробежался по соседним рядам сметя все маленькое, яркое и блестящее — то есть никелированные, с ручками из перламутра или слоновой кости. Полный фарш, по его собственному выражению — браунинги с баярдами, вальтеры, дрейзеки, манны, зауэры, испанская "веста", сток и несколько шмайссеров. Все под 6,35 мм, благо этот патрон по ту сторону океана именуется.25ACP и у нас имеется в количествах. Чтобы получить оптовую скидку, мы в прошлый заход выгребли со склада Фрэнка все мало-мальски ходовые калибры, включая и два десятка пачек "двадцать пятого" производства USC, причем сделанных еще в Лоуэлле. Судя по слою пыли, как раз лет хренадцать назад их на полку и поставили, да там и забыли. Но за те центы, что получалось, не взять было нельзя…
В разложенном виде сверкающая радость сороки-клептоманки заняла треть стола и едва я только прикрепил ярлыки к первому ряду пистолетиков, как от шатра охотников начали подтягиваться первые клиенты.
Сложным было не подписывание, а придумывание. Не люблю непонятные задачи. То есть понятно, что ценники должны были различаться — разный товар в одну цену вызывает у покупателя ассоциации c дешевыми отбросами из корзины "все по 5 пфеннигов". Понятно также, что у ценообразования должна была присутствовать хоть какая-то внутренняя логика. Но мелкие "жилетники" мне были не особо интересны, так что я просто рисовал первую цифру от 7 до 9 в зависимости от состояния покрытия, а еще две после запятой списывал с серийного номера.
— Сколько стоит вот этот?
Сначала я покосился на Костореза, но доктор был уже занят. Даже раскуренную трубку отложил в сторону, а сам разливался соловьем, демонстрируя низенькому толстячку с сером котелке и его спутнице сомнительные достоинства польско-швейцарского уродца сиг-хылевского. Затем посмотрел на предмет вопроса. Хенель-шмайссер, вторая модель, почти новый, можно смело лепить девятку… лишь после этого посмотрел на задавшую вопрос женщину.
И сначала увидел просто стройный силуэт в ослепительном ореоле. Ну так вышло — я сидел, она стоялаи солнце оказалось прямо за её шляпкой, а длинное, с оливковым оттенком, платье усилило эффект. Через миг наваждение прошло, стало видно пышный клетчатый шарф, ряд белых пуговиц, — ровный, как след короткой очереди, — браслет из крупных рубинов на запястье и даже черты лица, смутно напомнившие кого-то…