Я бы подобного рода артефакты из рук не выпускал, что говорит об обыденности планируемой операции. Резонно предположить, что жизнь Никосу важнее, чем куб, а значит, у НКК найдутся ещё подобные штуковины. В противном случае, алхимик мог бы использовать взрыв маны и забрать с собой в могилу секреты своей организации.
А самый главный вывод, который можно сделать из всей этой ситуации, — это то, что НКК хотят моей смерти, и дело тут не в моём Даре или прошлых заслугах в застенках СС, дело именно в Каслях и той информации, которую мне удалось получить. Они не хотят, чтобы их тайна стала достоянием общественности, а поэтому наш план нужно реализовывать как можно скорее.
Сейчас фуры с пушками, скорее всего, разгружают и раздают всем причастным. Денис Леонидович попросил меня выдать ему копию ролика, чтобы убедить своих парней выступить против зажравшейся элиты. И на первом этапе они должны были ознакомиться с ним на закрытых совещаниях. Но, по правде говоря, если и найдутся отступники, то их число будет мизерным.
Маховик войны уже запущен, и даже в случае моей смерти начнётся переполох. Есть только одно слабое звено — Лилия, если помрёт она, то всё пропало. Полагаться на присланных Денисом Леонидовичем компьютерщиков не приходится: они хоть и опытные ребята, но не идут ни в какое сравнение с моей хакершей.
У меня в особняке организован целый координационный штаб, поэтому не будет лишним попросить дополнительных людей. Однако я не стал сразу обращаться к Денису Леонидовичу с этой просьбой, и тому были свои причины.
Я верю, что люди встанут на мою сторону, ибо мы к этому подготовились. Апогеем должна стать речь на центральной площади. Её мы хотели организовать сразу после слива ролика в сеть. Будет выглядеть всё так, будто я прозрел и встал на сторону народа, главное — не обосраться и не стартануть раньше времени.
Минут через пятнадцать замечаю одинокий фонарик там, откуда должен прийти Элиан. Пётр Николаевич окликает его, и тот идентифицирует себя. Пока он идёт, меня терзают сомнения: а смог ли он дезактивировать куб? Активация-то прошла методом тыка.
— Ты выключил его?! — громко спрашиваю я, когда между нами остаётся метров сто.
Обычно я обращаюсь к нему на «Вы» из-за разницы в возрасте, но сейчас мне не до того. К чёрту все эти формальности! К тому же Элиан провинился, аки школьник, бросивший петарду в унитаз.
— Да, Ваше Благородие! — с нескрываемым облегчением отвечает алхимик. — Всё оказалось куда проще, чем я думал. Резонанс активирует куб, резонанс его и выключает.
— Ещё раз врезал по нему?
— Именно так!
Я дожидаюсь, пока Элиан догонит нас, и говорю:
— Ты сможешь изучить его? Или проще уничтожить?
— Боюсь, что уничтожить его не получится… — алхимик протягивает куб и отдаёт мне. — Посмотрите сами, Ваше Благородие.
— И что я должен найти? — кручу его и подсвечиваю фонариком. — Эм…
— Вы, Ваше Благородие, выстрелили в него.
— Ага.
— А где след от попадания? У меня рука до сих пор болит, а ему хоть бы хны! — восторгается Элиан.
— И действительно… — убеждаюсь в правдивости его слов. — Даже ни царапины… Как такое возможно?
— Эксперименты однозначно нужны, но мне потребуется живой материал…
— Живой материал?.. — с опасной уточняю я. — Что ты имеешь в виду? Людей, которыми мы можем пожертвовать, у нас нет. Эта хреновина и так забрала жизнь отличного бойца…
— Люди и не нужны, — перебивает алхимик. — Подойдут куры, зайцы, поросята на худой конец. Насколько мне известно, у вас в особняке держать какую-то живность.
— Пётр Николаевич? — перевожу фонарик на начальника. — Просветите меня.
— Не могу знать, Ваше Благородие, — отвечает он.
— Есть кролики, — вмешивается Розалия. — Отец Вашего Благородия любил, чтобы мясо было свежим, поэтому прислуга держит небольшой выводок в подсобных помещениях первого этажа.
— Отлично! — радуюсь я. — Значит, одну проблему мы решили. Элиан, бросайте все дела и займитесь изучением куба, Розалия обеспечит вас всем необходимым. Первый отчёт я хочу видеть уже в девять утра следующего дня.
— Прошу меня простить, Ваше Благородие, но я не могу гарантировать приемлемый результат за такой короткий отрезок времени… — оправдывается алхимик.
— Вы доложите о том, что удастся выяснить. Но это не значит, что можно расслабиться и ничего не делать.
— Я вас услышал.
— Пёрт Николаевич, вы знаете, что нужно сделать. Все остальные возвращаются в особняк.
— Слушаюсь, — он склоняет голову.
Начальник отдаёт команды двум бойцам, опытным по часто минирования, и догоняет нас. Слишком большой фейерверк мы устраивать не намерены, от трупной ловушки нам нужно лишь одно: узнать о взрыве и по возможности ликвидировать врагов.
Мы возвращаемся в особняк, и Лилия сообщает, что из Екатеринбурга в нашу сторону выдвинулся кортеж из двух десятков машин Секретной Службы. Я прошу всех быть в боевой готовности, а сам отправляюсь спать, ведь эти черти наверняка едут не к нам, а в Касли. У меня вообще закрадываются подозрения, что НКК действуют втёмную.
С этими мыслями я ложусь спать, забивая болт на медитацию — на неё нет ни времени, ни сил. Если проедут Касли, то у меня будет полчаса, чтобы проснуться и подготовиться, а пока можно и отдохнуть…
Следующие утро начинается с будильника, выставленного на девять утра. Заботливая Розалия к тому времени успевает принести завтрак в постель, в комплекте с горячим латте. Хорошо, что я взял её в помощницы, теперь у неё куда больше времени, чтобы удовлетворять мои прихоти.
После ванных процедур я встречаю Элиана, который всё это время дожидается меня в коридоре. Мы выходим с ним и с Розалией на улицу, где он начинает докалывать:
— Ваше Благородие, начну от просто к сложному. Механику активации и дезактивации куба вы уже видели, а я разобрался в том, как далеко распространяется его действие.
— Слушаю, — говорю я, любуясь синим безоблачным небом.
— Двести сорок восемь метров. Стоит упомянуть, что куб игнорирует любые препятствия. Причём площадь его воздействия имеет странную форму в виде постоянно разрастающегося конуса. Я приблизительно посчитал и получил, что если закопать его в землю на двести сорок метров, то диаметр основания этого конуса будет равен полутора километрам.
— Ого! И что, эффективность с расстоянием не падает?
— Нет. Кролики умирали одинаковым образом на любом расстоянии. Стоит сказать, что куб не сразу пробивается так далеко, процесс носит постепенный характер.
— И сколько времени для полного развёртывания ему нужно?
— Семнадцать с половиной секунд.
— Что ж, раз уж мы знаем, как его использовать, то он станет нашим новым вооружением.
— Но это ещё не всё… — прерывает меня Элиан. — Как я и говорил, у меня не получилось его уничтожить. Ничем, даже вашим автоматом и сильными кислотами. Я перепробовал все известные мне методы, в том числе и магические.
— Хм… А вот это уже странно, не находите?
— Странно было в тот момент, когда я попытался проанализировать состав, и из которого он сделать, и получил «отказ». А невозможность уничтожить или хоть как-то повредить не укладывается в голове! Вы только представьте броню из такого материала… Немыслимо…
— Это всё? — холодно выдаю я, ведь голова моя забита событиями предстоящей революцией.
— Души… Как вы их назвали… В общем, они действительно там. Обнаружение жизни показало, что внутри куба находится жизненная энергия.
— Возможно ли её извлечь?
— Пока что я не знаю ответ на этот вопрос… Больше ничего обнаружить не удалось.
— Хороший результат, — одобрительно киваю. — Выспитесь, а затем приступайте к работе по изучению остальных свойств куба.
— Обязательно, Ваше Благородие, мне и самому безумно интересно узнать природу этого артефакта, — на его лице появляется улыбка. — Чувствую себя первооткрывателем, которому в руке попал внеземной объект.
— Не каркайте, — показываю жестом, что Элиан свободен, и иду к Лилии. — Сообщите сразу, как узнаете что-то важное или необычное.
Он уходит, а я, вместе с Розалией, направляюсь в штаб к Лилии. Раз меня не разбудили среди ночи, значит, карательный отряд до Карабаша не доехал.
Странная ситуация с этими агентами из СС: особенно удивляет скорость, с которой они отреагировали на угрозу. У меня закрадываются подозрения, что дело в исполнителях, которые, узнав новые вводные, пересмотри своё отношение к Императору. Как никак, но аристократов среди них кот наплакал.
Будет просто замечательно, если на нашу сторону начнут вставать не только правители, но и военные. Причём последние куда важнее первых, ведь они могут забить болт на начальников, а «хозяевам» в ответ по силам только погрозить пальцем и воспользоваться не всегда убийственной магией.
Заходить в дом к Лилии я не планирую, ведь там и так не протолкнуться, поэтому стучу и жду, пока она выйдет.
— Коля! — удивляется она.
— Хм, а обычно ты знаешь о моём визите… — негромко говорю я.
— Работы столько, что закачаешься! У нас получились отличные, если можно так сказать, кадры, на которых силовики бьют беременных женщин… стариков и даже детей!
— Ты с таким энтузиазмом это рассказываешь, будто тебе это нравится, — подмечаю я.
— Нет конечно! — она бросает на меня презрительный взгляд. — Я про то, что наша работа доделана, а что-то придумать получше уже вряд ли получится. Да и время поджимает.
— Другими словами, ролик готов?
— Да! Хочешь взглянуть?
— Ты лучше скажи, куда делись силовики?
— До сих пор там, наводят порядок. Но сейчас все зверства закончились и идёт работа по восстановлению порядка.
— Что же, дай знать, если они двинутся в нашу сторону.
— Ага.
— Там Катя должна будет позвонить, переведи её на меня, я буду в гостиной. И да, послушай наш разговор, там будет информация и для тебя.
Лилия корчит недовольную рожу и кивает, а говорю, что отдохнём мы ещё не скоро, давая понять, что она возмущается раньше времени. Впереди самый важный этап нашей революции, запороть который никак нельзя. В недалёком будущем, когда мы захватим хотя бы половину сектора, у нас могут быть локальные поражения, но сейчас на карту поставлено абсолютно всё.