Прошу автоматчиков не мозолить глаза и встать так, чтобы люди их практически не замечали. Начальника СБ и мою новоиспечённую помощницу также отправляю подальше. Я, как представитель правящего класса, должен предстать перед людьми в одиночестве, ибо все остальные — это всего лишь слуги. Не хочу, чтобы народ думал, будто я ими прикрываюсь, крепостные должны почувствовать силу воли и отсутствие страха…
А с этим есть некоторые сложности: как бы ни хотелось, но волнение даёт о себе знать. Руки то и дело дрожат, пульс бьёт по ушам, а в горле разрастается ком. Всё бы ничего, но выступление не просто важное, а решающие, и взгляды взбешённой толпы только подливают масла в огонь. Я нисколько не сомневаюсь, что стоит ляпнуть нечто-то непопулярное, и крепостные набросятся на меня с голыми руками.
Не хотелось бы начинать новую страницу в истории Империи с террора, и если уж против кого его и направлять, то пусть это будут те, кто откажется передавать власть Народной Дружине. Простые люди тут ни при чём, они и так настрадались.
Однако я не стану принимать участь исследователей, которые налаживали общение с неконтактными племенами аборигенов. Нет, стрельбы в воздух они от меня не дождутся, ведь подобно толпе жителей общежития из фильма «Дурак» люди порой не понимают, что их хотят спасти. И погибать под ногами у идиотов я не собираюсь.
Розалия и Пётр Николаевич смотрят на меня со значением, а толпа гудит и требует объяснений, а возможно, и мою голову… Разобрать их вопли достаточно сложно. Как бы то ни было, я собираюсь с мыслями, делаю глубокий вдох и начинаю вещать:
— Братья и сёстры, наконец-то, вы узнали правду. Этот день настал… Весь мир узнал про геноцид, оправданий которому нет и быть не может! Я вижу в ваших глазах ярость, направленную на господ, и поэтому скажу сразу, что это видео было создано мной.
Последнее слово вылетает из динамиков и разносится по площади, насылая смятение и недоумения на лица крепостных. На какое-то время гул утихает, и я решаю воспользоваться этим окошком:
— Я узнал правду совсем недавно и не смог с ней смириться. Этот секрет тщательно скрывался Секретной Службой и людьми из НКК, проникшими во все ветви власти. Будучи бароном, я даже не догадывался о существовании подобного заговора и обнаружил его совершенно случайно, когда хотел побороть высокую детскую смертность.
— Врёшь! — кричит кто-то из толпы.
— Думаете, я вас обманываю? Тогда спросите у рожениц, сколько детей умерло за последнюю неделю, — тут же отвечаю я. — Ноль! Никто из младенцев не погиб! Чем это не доказательство правдивости моих слов? Если не верите, то можете сами всё проверить, сходив в роддом. Там трудятся точно такие же люди, которые подверглись геноциду. И врать они не станут, ведь в этом нет смысла.
— Долой правителей! Долой лживую власть! — прокричал лысый мужик со следами машинного масла на щеках. — Жрут в три короба, а мы голодаем! К чёрту этих ублюдков!
— Всё верно, — я киваю. — У власти не должны быть те, кому это право достаётся по рождению. Эффективно править может только тот, у кого к этому есть задатки и какой-никакой опыт, а скрывать правду, убивая миллионы детей, и жить на широкую ногу способен только паразит, которого нужно истребить.
— Начни с себя! — истошно выдавливает хромая бабка на костылях, что стоит в первом ряду.
— Точно! — поддерживает её мужик в майке-алкоголичке. — Прыгни в петлю, пусть люди сами решат свою судьбу!
— А «люди» будут делать, когда СС вышлет отряд для зачистки? Армию? Предвестников? Скажите мне, что вы будете делать? Закидаете их камнями?
— Мы будем сражаться! — кряхтит та самая бабка.
— Похвально, но скажу вам честно, что шансов у вас попросту нет, — толпа вновь начинает гудеть. — Но! Но с моей помощью у вас появится возможность отстоять свою землю. Без нормального оружия революция — это лишь недолгий бунт, который будет подавлен. Я же предлагаю вам реальную возможность изменить этот мир!
— А тебе-то что с того? Барон… — мужик в майке-алкоголичке смачно харкает себе под ноги. — Ты же и сам жрёшь в три горла!
— Вы знаете, что сейчас творится в других городах? Нет, не знаете. Голод и разруха! Нечистые убили столько людей, сколько не смогла забрать последняя война. Крепостные голодают, ведь провизия в город не поступает — инфраструктура попросту разрушена, и неясно, когда она восстановится, — делаю небольшую паузу. — А что у нас? Бесплатное питание, всем по потребностям. Трёхмесячные запасы продуктов, которых с головой хватит, чтобы пересидеть этот кризис. А что с нечистыми? Давно вы их видели? М-м-м?! В соседних городах люди вынуждены покидать свои дома, ибо власть не может их защитить.
— Брехня! — перечит надоедливая бабка.
Мне настолько сильно хочется достать «Калаш» и всадить ей пулю в лоб рядом с противной бородавкой, что приходится сжать микрофон, дабы хоть как-то справиться с эмоциями. Вот откуда берутся такие идиоты? Ладно бабка с деменцией, но остальные-то о чём думают? Всё ведь по полочкам объясняю… Или они предполагают, что я всё это придумал за полчаса? Валенки…
— Тех, кто не верит, мы можем свозить на экскурсию, — продолжаю я. — Например, в Касли. Там вы сможете убедиться, что Карабаш — это лучший и самый безопасный город в уральском секторе. А тех, кто считает, что за пределами нашего города жизнь слаще, я отпускаю. Вы свободны! Можете идти на все четыре стороны. Но хочу предупредить, что если вы решите проверить мои слова на практике, то у вас появится пятое направление… На тот свет. Нечистые не оставят вам и шанса на выживание.
В толпе начинаются бурные обсуждения, и я решаю дать время людям поговорить друг с другом. План минимум уже достигнут — крепостные не смотрят на меня как на серийного убийцу-педофила. Первый шаг сделан, теперь нужно склонить их на свою сторону.
— Готовы ли вы бороться за свою свободу?! — громко спрашиваю я. — Стоит ли она того, чтобы умереть? Заслуживают ли ваши дети того, чтобы жить в новом мире, где все люди будут равны? В мире, где не будет ни аристократов, ни крепостных?! Там, где у всех людей будут равные права и равные возможности? В мире справедливом и беспристрастном к любым бесчинствам? Вы готовы драться за этот мир?! Готовы отдать жизнь на благо других?! Скажите мне, готовы ли вы совершать реальные поступки?!
— Смерть буржуям! — орёт мужичок в кожаной кепке.
Он достаёт из кармана… Гранту?! И не просто достаёт, а выдёргивает чеку и бросает в меня. После этого случая можно шутить, что я, конечно, не царь, но бомбу в меня кидали.
Наплечная система отрабатывает на все сто, уничтожая как гранату, так и осколки, летящие в мою сторону. А вот у первых рядов такой защиты нет, и куски корпуса гранаты ранят около полудюжины человек. Достаётся и той противной бабке — осколок размером с ноготь застревают у неё в черепе неподалёку от родинки.
Моя мечта почти сбывается, но старуха оказывается не такой простой и лишь падает на брусчатку, хватаясь за голову. Что ж, эта бабка, похоже, переживёт нас всех…
— Вы люди свободные и можете делать с этим убийцей то, что считаете нужным, — холодным как лёд тоном говорю я. — Скажу лишь одно: в моём мире убийство, как и попытка его совершить, караются смертью. Решайте, свободные граждане нового народного государства.
— Убьём его! — орёт тот мужик в кепке, но остальные смотрят на него с осуждением. — Ну же! Чего вы?! Он тиран!
— Если вы решите, что сами справитесь с ордами прихвостней Императора, то я покину город и оставлю его на откуп вам, свободные граждане, — продолжаю гнуть свою линию, давай выбор без выбора. — Но подумайте, если гранта не смогла остановить ученика, то что она сделает предвестнику? Заставит моргнуть?
Раненные корчатся от боли и стонут в унисон моей речи. Кто бы мог подумать, что я буду выступать под такое музыкальное сопровождение…
По лицам людей понятно, что они боятся больше, чем хотят отомстить. Всё-таки годы крепостничества дают о себе знать, и вековые устои, записанные на подкорке, так просто не разрушить. Хотя стоит отдать людям должное, ведь они осмелились прийти на площадь, объединиться и выразить недовольство. В другой ситуации их ждало бы наказание.
— Ну же, люди, воспользуйтесь своей свободой! — говорю я и наблюдаю, как мужик в кепке пятится назад. — Решайте, чего вы хотите! Полной анархии и разрухи, или свободы и порядка? Ваша судьба в ваших руках!
— Он пудрит вам мозги! — огрызается метатель гранат. — Хочет обмануть и вновь надеть кандалы! Нужно избавиться от него, пока есть возможность…
Не успевает он договорить, как ему в лицо прилетает брусчатый кирпич и рассекает обе губы. Мне хочется ухмыльнуться и отпраздновать победу, но я всеми силами пытаюсь сохранить хладнокровие, ведь именно таким должен быть пастырь.
— За что?.. — лепечет анархист, закрывая рот рукой. — Это же он тиран!
— Вслушайтесь, что говорит этот безумец, — меняю тон, теперь он более походит на проповедь. — Анархист, призывающий свергнуть единственного человека, способного принести свободу и равенство! Я предлагаю вам цель и оружие, с помощью которого можно её достичь, а взамен прошу лишь самопожертвования ради общего блага! И я не стану отсиживаться за высокими стенами! Помните моего отца, отдавшего жизнь за наш город? Его кровь течёт во мне, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы приблизить победу! Мы либо обретём свободу и свергнем истинного тирана, что сидит в Москве, либо погибнем, сражаясь за правое дело! Если падёте вы, то паду и я. Если паду я, то падёте и вы! Мы — сила, способная изменить мир!
— Не слушайте его! — подранок всё сильнее пятится назад и озирается по сторонам. — Он хочет сохранить контроль над вами!
— Я указываю направление, которое приведёт человечество к лучшей жизни, и каждый волен выбирать свою судьбу! — громогласно заявляю я. — С моим оружием вы сможете противостоять любой армии! И никто у вас его не заберёт! Оно будет принадлежать вам даже после победы! Народ сам должен решать свою судьбу!