Мозг словно раздвоился. Одна половина его находилась в самолете, следила за полетом, а другая плавала в бездонной пустоте. Я понимал, что где-то рядом со мной находится Муррей, с головой, упавшей на грудь, и с обмякшим в кресле телом. Муррей мертв. Мертв? Ну, разумеется, мертв. Ну, несомненно. Я хорошо знал действие Некрона, я слишком хорошо прочувствовал его влияние. Второй, бодрствующей половиной мозга я осознавал, что нахожусь в очень тяжелом положении, Джерри Кортленд в опасной ситуации. В штабе ждут, Муррея. Ждут, что он прилетит вместе с подозреваемым в убийствах. Я был подозреваемым, и снова произошло убийство, и когда, тогда — когда в воздухе были только я и Муррей. Бодрствующая часть моего мозга знала, что делать, и я полностью доверился ей. Я совсем не помню, как развернул самолет и направил его обратно, но тем не менее это мне удалось. Однако ничто, ни время, ни расстояние, не существовали для той половины мозга, которая плавала в бездонной пустоте.
— Ну как, теперь ты в порядке? — услышал я голос Де Калба.
Я неуверенно выпрямился в кресле, и комната поплыла перед моими глазами. Но все равно это была знакомая комната. Я видел, как доктор Эссен склонилась над кушеткой, видел чьи-то блестящие ботинки, видел плечо, на котором что-то поблескивало. Должно быть, я привез Муррея, мертвого Муррея?
— Это… это Некрон, — с трудом проговорил я.
— Я знаю, знаю, — сказал Де Калб. — Ты же нам говорил. Неужели ничего не помнишь?
— Я не помню ничего, кроме Муррея.
— Мне кажется, его не спасти, — ровным голосом сказал Де Калб.
— Он еще жив?
— Пока что да.
Оба мы повернулись к кушетке, где стояла Эссен с взволнованным лицом.
— Адреналин ему помогает, — сказала она. — Но реального улучшения не будет, и как только действие лекарства прекратится, ему опять станет хуже.
— Может, отвезти его в больницу? — спросил я.
— Не поможет, — сказал Де Калб. — Доктор Эссен тоже врач. Она уже и так сделала все, что могут предложить ему в больнице. Это существо нанесло удар в такое место, где не помогут ни скальпели, ни кислород, ни адреналин. Я не знаю, что делать, но и доктора тоже не знают, — он нетерпеливо передернул плечами. — Этот убийца в первый раз не довел дело до конца. Ты помешал ему. Но чем? Ты знаешь?
— Это происходило прерывисто, оно то уходило, то возвращалось, — я постарался как можно подробнее описать свои переживания.
— Самолет летел, так? — бубнил Де Калб. — Во всех предыдущих случаях жертва была неподвижна. Пожалуй, это кое-что проясняет. Если некронное существо вибрирует во времени, оно должно быть локализовано в пространстве, а самолет летел быстро, и поэтому атака не завершилась полностью. Правда, смерть полковника все равно неминуема, несмотря ни на что.
Я кивнул.
— Только все это будет трудно объяснить в министерстве.
— Оттуда уже звонили, — сказал Де Калб. — Я ничего не ответил, я не мог, я хотел подумать. — Он ударил кулаком по столу и воскликнул: — Я не понимаю этого, я же видел Муррея в пещере с нами! Я видел его!
— А не может быть так, — спросила доктор Эссен, — что ты видел в пещере труп полковника Муррея? Мертвое тело, а не спящего человека?
Он повернулся к ней.
— Для меня очевидно, — продолжала она, — что мистер Кортленд во всем этом является каким-то катализатором. С того момента, как он вошел в дело, все развивается с пугающей быстротой, и я думаю, что пора принимать окончательное решение. Как ты думаешь, Ира?
Де Калб нахмурился.
— Что с Мурреем?
— Он умирает, — ровно ответила Эссен.
— Я знаю только одно средство, чтобы оттянуть его смерть, — неогипноз, — сказал Де Калб. — Хорошо, если он поможет, мы же пробовали его только на спящих. Поможет ли он в данном случае, я не, знаю.
— Мы можем попытаться, — сказала Эссен. — Это шанс, я уверена, что, будь он в сознании, он не позволил бы нам отправиться сквозь время, а теперь мы можем взять его с собой. Нужно действовать, Ира.
— Сможем ли мы сохранить ему жизнь, пока доберемся до шахты?
— Думаю, да. Не могу поручиться, но…
— Нам его не спасти, но, может быть, люди Города смогут сделать это? К тому же Муррей был с нами там, я видел его! Кортленд, ты сможешь доставить нас на этом самолете в горы Святого Лаврентия?
— Ну разумеется, мистер Де Калб, — сказал я, почти сорвавшись. — Разумеется, мистер Де Калб, куда вам будет угодно.
Вход в шахту на склоне горы был виден издалека. Он выделялся темным пятном среди бледной полярной растительности. Однако с воздуха его было легче заметить, чем добраться к нему по земле. Мы вышли из самолета на небольшой поляне у подножия горы. Подняться на гору было довольно сложно, но что нам оставалось делать? Де Калб и я несли тело полковника Муррея на руках, а доктор Эссен с небольшим саквояжем шла рядом и все время наблюдала за стариком. Однажды нам пришлось остановиться, чтобы она могла ввести ему адреналин. Я еще не пришел ни к какому решению, мог прямо сейчас просто уйти от них, но это означало, что я остаюсь на земле в большой опасности. Пока я решил думать о чем-нибудь другом, чтобы не принимать окончательного решения. Я подумал, что дойду до шахты, а там посмотрим.
— Это не будет выглядеть так, что я как бы бегу от наказания? — спросил я Де Калба, когда мы остановились у шахты, чтобы перевести дух.
Верхушки деревьев перешептывались над нашими головами. Солнце посылало нам свой теплый свет.
— Ну, если ваша теория верна, то, как только я войду в шахту, мое «альтер эго» выйдет из нее. Мне остается надеяться только, что у него есть хорошее алиби.
— У него есть алиби, Кортленд, а у тебя — будет. Но сейчас нам надо думать о другой операции, Некрон, Кортленд, Некрон! Инфекция разума. Инфекция самой Земли, даже инфекция самой материи. Что же я выпустил в мир, когда открыл ящик? Когда я узнаю об этом? Через десять минут — и через миллион лет. Как только мы спустимся в шахту, — он покачал головой. — Идем!
8. Фантастическое путешествие
Я не думаю, что действительно собирался пускаться в это фантастическое путешествие по оси времени, я решил, что помогу спустить полковника Муррея по стволу шахты вниз. Мне казалось, что все это происходит во сне, я не считал это реальностью. Я был уверен, что проснусь в своем гостиничном номере в Рио.
На дне шахты находилась узкая пещера, и лучи наших фонариков выхватывали из тьмы грубые шершавые стены. Мы внесли Муррея в пещеру и уложили его на место, куда указал Де Калб. Доктор Эссен сразу склонилась над пациентом, затем подняла его голову и кивнула.
— Есть еще время, — сказала она.
Де Калб махнул рукой и, светя фонариком на стены, сказал:
— Время! Вот где время! Эта пещера и все находящееся в ней расположено на оси, вокруг которой вращается сфера времени, вращается прошлое и будущее.
Это было сказано немного напыщенно, но тем не менее впечатляло. Мы с доктором Эссен молча слушали его, стараясь вникнуть в смысл его концепции, но Де Калб уже приступил к действиям.
— Сейчас с Мурреем все в порядке. — Он опустился на колено возле саквояжа, который несла Эссен, раскрыл его, откинул все четыре стенки, и я увидел какие-то странные приборы, поблескивающие стальными поверхностями. Де Калб начал собирать непонятную мне конструкцию, скрепляя вместе стержни и подвешивая на них блестящие баллоны. Все вместе это напоминало фантастическое дерево.
— Ну, Лотта, — сказал он, закончив работу, — теперь твоя очередь.
— Ира, — колеблясь, сказала она, — …хорошо.
Пока они работали, я светил им фонариком. Прошло довольно много времени, когда Де Калб удовлетворенно хмыкнул. Послышался тонкий нервный звук, и дерево стало двигаться. От удивления я выронил фонарик. Де Калб протянул руку и выключил его. Доктор Эссен тоже выключила свой фонарик. Темнота была бы кромешной, если бы медленно двигающееся дерево не поблескивало огоньками. Постепенно темнота в пещере стала сереть, как будто огоньки дерева постепенно растворялись в пыльном воздухе пещеры и насыщали тьму своим светом. Становилось ясно, что мы находимся в овальной полости, окруженной темнотой шахты.
В полумраке я разглядел доктора Эссен. Она сидела, положив руки на толстый металлический лист, лежащий у нее на коленях. На листе были натянуты провода, как струны, и она как будто играла на них, перебирая пальцами. Звука не было слышно, но света становилось все больше и больше.
— Теоретически, — сказал доктор Эссен, — все это было разработано много лет назад, но только сейчас, когда мы находимся в особом типе пространства, можно практически реализовать это устройство. Еще в 1941 году я опубликовала несколько статей по этому вопросу. Матричная структура атомов. Но тогда практическое применение моего открытия было невозможно. Только здесь, на оси времени, я могу проверить правильность своей теории. Я создала матричную структуру вещества, но период ее колебаний можно регулировать…
— Кортленду совсем не обязательно все знать об этом, — сказал Де Калб неожиданно весело. — В теории еще много такого, чего и я не могу понять. Мы направляемся в «терра-инкогнита», но я все же думаю, что мы попадем-таки в город Лица Эа. Каким-то непонятным образом мы пока что выполняем правила этой игры — хотя и вопреки логике. Каким-то образом все расположилось так, что мы четверо вошли в полость, где лежали спящими, — неощутимые и невидимые ни для кого. Только в ультрафиолетовом свете можно было увидеть наши тела.
Муррей может, конечно, умереть, но если теория верна, то некронное существо выпадает из времени, и может быть, полковник излечится. Некоторые яды в больших дозах могут быть и лекарством. Возможно, долгая каталепсия вне времени вылечит его. Я думаю, что люди Города предвидели такой поворот событий. Ты засыпаешь, Кортленд?
Я засыпал. Нежное монотонное гудение, издаваемое вращающимся деревом, действовало на меня гипнотически, но тогда я этого не понимал. Внезапно мне захотелось встать и уйти, но я тут же понял, что решение уже принято за меня. Нервы мои напряглись. Я вовсе не хотел пускаться в это сумасшедшее предприятие. Самоубийца нередко отказывается от своего намерения в последний момент. Я напряг все свои силы и с трудом сдвинулся со своего места на четверть дюйма. И тут же услышал голос Де Калба: