Оса со скальпелемТаня Пепплер
Глава 1
Человеку, без которого этой книги просто не было бы. Лучшему в мире младшему брату. Спасибо за то, что ты у меня есть.
Chirurgus mente prius et oculis agat,
quam armata manu
Ольга
Даже будучи взрослыми, мы иногда по-прежнему продолжаем совершенно по-детски относиться к окружающему нас миру. Мы, как дети, придумываем себе страхи и боимся вещей, которых на самом деле бояться смешно.
До определенного момента мне казалось, что я боюсь высоты. Меня пугали тараканы, перспектива оказаться на улице тёмной ночью, ночевать в одиночестве в пустой квартире с ее пугающей гулкой тишиной, да и много еще чего. Недавно я поняла, что самым пугающим, что вообще может случиться в жизни человека, является чувство беспомощности. Полное осознание того что ситуацию не исправить, даже если у тебя есть все возможности этого мира. Именно оно вгоняет в ужас — осознание собственного бессилия, понимание — тебе остается только наблюдать, как всё катится в бездну, а ты не в силах остановить это падение. И, пожалуй, именно ради борьбы с этим своим страхом, я каждый раз беру в руки скальпель.
Давай навсегда, а вдруг повезет в этот раз...
Сигнал мобильного ворвался в мысли, выдергивая из невеселых размышлений в реальность, чем изрядно меня напугал. Тряхнула головой, отмахиваясь от всего ненужного, и потянулась к тонкому смартфону, лежащему на прикроватной тумбочке, чтобы не глядя ткнуть в зеленую кнопку приёма сигнала.
— Слушаю, — голос после долгого молчания даже самой показался хриплым, а потому больным, что уж говорить о собеседнике с той стороны.
— Оська? — взволнованно затарахтела любимая подруженька, не позволяя мне и слова вставить в её отвратительное по своей бодрости щебетание, — Оса, только не говори мне, что ты вдруг решила заболеть! Если это твоя очередная отмазка, так и знай, я тебе её не прощу!
— Сама ты недоразумение перепончатокрылое, — просипела в трубку, но услышала обиженный вздох и поспешила объяснить, пока не поздно, — не бузи, Лёна, я не заболела. Отсыпалась после суток, голос сел.
— О-ось, — как-то так протянула Алёнка, что мне на какую-то долю секунды даже стало страшно, — у тебя же позавчера была смена?
— Ну... гхм... да, позавчера, — откуда-то появилось совершенно детское желание поковырять ногой пол, как это иногда делают герои мультиков, демонстрируя сильное смущение, — и вчера тоже.
— Сдурела? — я так и представила, как подруга рассерженно подпрыгивает, нервно ероша свою и без того вечно растрепанную шевелюру, — совсем загонять себя решила? Кроме тебя за больными присмотреть некому во всей хирургии?
Некому. И подружка прекрасно об этом знает, только почему-то упорно отказывается понимать, что единственный не обремененный личными отношениями доктор в отделении и в самом деле идеальная кандидатура для внепланового дежурства.
— Пётр Аркадьевич в отпуске, у Полины Андреевны выходной, она к родственникам в пригород уехала, а Кирилл... — вздохнула, сглотнув вязкую слюну, и села, наконец, на постели, — Кирилл Александрович не смог выйти на смену, у него были важные дела.
— Козёл он, твой Кирилл Александрович, — буркнула Алёна, но, кажется, смирилась с дуростью лучшей подруги, — полгорода уже наверное знает, какие у него дела!
Ну, допустим, не половина города, а половина его женской части. Наиболее симпатичная половина, я думаю. Всё ж таки мой любимый коллега обладал всеми необходимыми качествами, чтобы не размениваться на что-то посредственное — имел стабильный доход и достаточно привлекательную внешность, а потому и девушек себе выбирал соответствующих. Правда, менял их, судя по сплетням, что курсировали в отделении, быстрее, чем они успевали ему надоесть.
— Лён, ну во-первых, он, к счастью, не мой, — фыркнула в трубку и покачала головой, — а во-вторых, ну какая мне разница, какие у него дела? Ты же знаешь, пациентов своих я люблю, так что мне только в радость.
Вот о чём подруга точно знала, так это о моей симпатии к пациентам. Сама не раз прибегала из своего отделения, чтобы пообщаться с моими главными подопечными и подзарядиться от них позитивом — выздоравливающие после сложных операций дети, чем не повод для радости?
— Ладно-ладно, Оська, это твоё дело, — недовольно пробурчала Алёна, понимая, что переубеждать меня бессмысленно, — ну хоть про вечер-то ты помнишь? Всё в силе?
— Помню, — настала моя очередь недовольно морщиться. Две недели назад мне исполнилось двадцать семь, и подруга вдруг загорелась желанием устроить мою отсутствующую на тот момент личную жизнь. Если по-простому — Лёнке, счастливой в отношениях с серьезным и очень ответственным Русланом, приспичило найти мне парня. Моё мнение на этот счёт, как и во многих других случаях, не учитывалось. А поскольку лучшее место для поиска подходящего кандидата, по мнению подруги, ночной клуб, вечером мне предстояло посещение этого адова места.
— Значит, договорились. Буду у тебя часиков в семь. Жди! — радостно выдохнула Алёна и отключилась, не оставив мне ни единого шанса к отступлению.
Впрочем, я не особо и стремилась отступать. Мне действительно необходимо отдохнуть и развеяться. И пусть даже ночные клубы в моем понимании не самое хорошее место для релаксации, выбор был невелик, а обижать отказом одного из немногих близких людей мне не хотелось. Так что я предпочла смириться со своей участью.
Отбросила ненужный телефон куда-то в сторону подушек и прошлепала в ванную. Мельком взглянула на свое отражение в небольшом зеркале над раковиной и, ужаснувшись темным кругам под глазами, поспешила залезть под прохладные тугие струи душа — иначе проснуться мне просто не грозило.
Спустя час времени, чашку крепкого горячего кофе и пару бутербродов я хотя бы начала напоминать себе человека. Ну, по крайней мере, мне так показалось. Заряда бодрости хватило, чтобы забросить в стирку рабочую униформу, прибрать скопившийся за неделю бардак, да приготовить несложный обед. А потом я просто завалилась на диван с ноутбуком и включила любимый сериал. Очнулась от перипетий экранной жизни, только когда раздался требовательный звонок в дверь.
Алёнка ворвалась неотвратимо, как цунами на Тихоокеанское побережье. Увидела моё разобранное состояние (встречала я её в пижамных штанах и растянутой футболке) и недовольно нахмурилась.
— Нет, я, конечно, понимаю, что ты не в восторге от предстоящего, но хоть видимость сборов ты могла создать? — процедила она, уперев руки в бока, становясь похожа на миниатюрную и очень изящную сахарницу.
— Увлеклась интересным фильмом, — я пожала плечами, не чувствуя никаких угрызений совести, — мы никуда не опаздываем, времени вполне достаточно.
— Достаточно для чего? Превратить тебя из полуразложившегося зомби в труп хотя бы трехдневной давности? — фыркнула подруга, скептически разглядывая меня, но сердиться перестала.
— Вот сейчас было почти обидно, — сердито поджала губы и посторонилась, пропуская подругу в комнату, — ты лучше мне скажи, где Руслана оставила?
— Ему начальство работы на выходные подбросило, какие-то документы нужно срочно проверить, — попытавшись сдуть упавшую на глаза каштановую челку, Лёнка протопала мимо меня и плюхнулась в кресло, закинув ноги на один из подлокотников, — так что нам пожелали хорошенько отдохнуть и ни в чем себе не отказывать… в разумных пределах.
Весьма продумано с точки зрения Руслана. Он прекрасно знал, что я не люблю клубы, не пью ничего крепче фруктового пива и спать предпочитаю ложиться до полуночи. А, следовательно, совершенно точно понимал — Алёнка вернется домой, как сказочная Золушка, с последним ударом часов, да к тому же трезвой. Впрочем, ничего не имею против…
Собирались мы, по ощущениям, очень долго. Мне удалось без потерь для собственных нервов пережить получасовой макияж и то, что подружка заставила меня надеть самое короткое платье из всех имеющихся в моём гардеробе — на ладонь выше колена. Но вот когда она с кровожадной усмешкой потянулась утюжком к моим блондинистым кудрям, терпение лопнуло.
— Но-но-но, руки прочь от семейной гордости, — отступила на шаг, отводя Лёнкину руку в сторону, — на сегодня экспериментов с внешностью достаточно. Пощады мне, пощады!
— Ладно уж, — рассмеялась подруга, видя выражение моего лица, — живи, Оська, непричесанная. А то чувствую я, еще немного давления с моей стороны, и мы никуда не пойдём, исключительно из-за чьего-то обостренного чувства противоречия.
— Ты сегодня очень проницательная, радость моя, — фыркнула я и, ухватив расческу, принялась заплетать французские косы, благо длина волос это позволяла, — изобрела бы лучше себе что-нибудь феерическое, как ты любишь.
— Фсенепременно, — пробурчала Алёна, зажимая во рту красивую заколку, украшенную стразами, — фрямо фейщаш и нащну.
Спустя двадцать минут, флакон лака и кучу чертыханий, которые не поддавались никаким подсчетам, на голове у неё и вправду получилась довольно изящная прическа, которая удивительным образом подчеркивала тонкие черты лица подружки.
К клубу с довольно обычным названием «Орион» мы добрались к десяти часам. Вход в здание, как и везде в подобных местах, караулили два высоких спортивных молодых человека, один из которых показался мне смутно знакомым. Довольно внушительная, медленно продвигающаяся очередь перед дверьми не внушала мне никакого доверия, поэтому и становиться в нее я не спешила, несмотря на то что Алёнка нетерпеливо дергала меня за локоть.
В конце-концов, мне, конечно же, пришлось встать в неё и смириться с вынужденным ожиданием, но, к счастью, когда я в очередной раз с недовольным видом разглядывала толпу, меня окликнули.
— Ольга Ивановна, здравствуйте, — хотя охранник у входа в клуб чуть раньше и впрямь показался мне знакомым, я совсем не ожидала, что при виде меня он радостно замашет, подзывая ближе, и объяснит, сообразив, что я его не помню, — вы оперировали мою племянницу, Анечку Шульгину. Помните её?