– Тоже нет, – признал Тимофей. – Хотя кое-что я все-таки об этом читал. Подрядился как-то переписать дюжину книг для монастырской библиотеки, а они оказались по римскому праву. Там стародавние юристы свои лучшие дела подробно разбирали, и я немного их науку себе на ус намотал.
– Это были дела об убийствах?
– Не только, – ответил Тимофей. – Но нам это все равно поможет, потому что суть везде одинакова. Видишь ли, Карл, человеческая природа в чем-то подобна машине. Всегда существуют какие-то невидимые рычаги, которые побуждают человека к действию.
– Похоже на чародейство, мастер, – негромко заметил Карл. – Воинам Христовым не пристало к такому прибегать.
Тимофей помотал головой.
– Нет-нет, Карл, никакого чародейства, – сказал он. – Это не более чем образное описание причин и следствий. Вот, к примеру, возьмем этих паломников. – Тимофей указал рукой на двух босых стариков в серых плащах, которые несли от колодца ведро с водой. – Они хотят поклониться святым местам и ради этого пустились в далекий и опасный путь.
– Наверное, они очень благочестивые люди, – не вполне уверенно предположил Карл.
– Скорее всего, – согласился Тимофей. – Другими словами, благочестие стало тем рычагом, что побудило их отправиться в путь. Не будь этого, они сидели бы дома, в уюте и безопасности.
Карл с пониманием кивнул.
– Вот так же и преступник, – продолжал Тимофей. – Он хоть и плохой, а все-таки человек. Должна быть причина, которая побудила его убить сэра Жерара. Эти латиняне все как один пишут: хочешь найти того, кто совершил преступление, – ищи, кому это выгодно.
Карл в задумчивости погладил подбородок, потом покачал головой.
– Не представляю, – сказал он. – Сэр Жерар – рыцарь ордена. Он дал обеты бедности и нестяжательства и, судя по тому, что я видел, честно их исполнял.
– Это верно, – согласился Тимофей. – У меня сложилось такое же впечатление.
– Поэтому я и подумал вместе со всеми на караванщика, – продолжил Карл. – Такая красавица, как его жена, это ведь тот еще рычаг. Верно?
– Верно, – сразу согласился Тимофей, вспоминая обнаженную прелестницу.
– Но вы все равно считаете, что он на самом деле не виновен?
Тимофей пожал плечами.
– Как у нас на Руси говорят, не пойман – не вор, – сказал он. – К тому же он уж точно не тот человек, который смог бы одолеть в бою сэра Жерара. Тот был прекрасным воином.
– Возможно, сэр Жерар тоже так считал, – предположил Карл. – А излишняя самоуверенность погубила немало славных рыцарей. Отец не раз предупреждал нас с братом против нее. Что, если сэр Жерар недооценил противника и повел себя излишне беспечно, а тот этим воспользовался?
– В твоих словах есть резон, – признал Тимофей. – Я бы даже сказал: серьезный резон. Но вот какая штука, Карл. Если все случилось так, как ты говоришь, то этому баши надо было убивать вовсе не сэра Жерара.
– А кого?
Прежде чем ответить, Тимофей посмотрел по сторонам. Рядом с ними никого не было. Они с рыцарем стояли у стены в трех шагах от закрытой двери главной башни. Сама дверь была толстая, с идеально пригнанными досками без единой щелочки, но прямо над ней располагалось открытое окно. Тимофей шепотом поведал Карлу о том, что он видел в покоях барона, закончив свой краткий рассказ словами:
– Вряд ли она поджидала там сэра Жерара.
– Это да, – Карл кивнул с самым мрачным выражением на лице. – Но черт побери! Ведь это именно барон собирался повесить караванщика. Это с самого начала была его идея. Он должен объясниться!
Рыцарь решительно направился к двери башни. Тимофей бросился за ним:
– Погоди! Да погоди ты, горячая голова!
Карл распахнул дверь. К счастью, за ней никто не подслушивал, а то рыцарь просто смел бы его с дороги. Тимофей перескочил через порог, и дверь сама захлопнулась за ними. Карл уже шагал к лестнице через пустой холл. Левую стену покрывала длинная шпалера, на которой искусно вышитые по ткани рыцари и святые отцы в белых одеяниях призывали менее проработанных крестоносцев идти вперед, к прекрасному граду на холме. Над ними парили ангелы с мечами в руках. Тимофей нагнал Карла, когда тот подходил к граду и одновременно к лестнице.
– Подожди, Карл!
Рыцарь замедлил шаг лишь для того, чтобы Тимофей смог с ним поравняться.
– Знаете, мастер, – на ходу сказал он, – приключение с чужой женой – это одно, а убийство христианина – это уже совсем другое дело.
– Караванщика он пока что не убил, – возразил Тимофей. – Хотел, да, но тут каждый день хотят кого-нибудь убить. Рыцари – народ горячий.
Карл хмыкнул и зашагал вверх по ступенькам.
– А что не так? – спросил Тимофей. – Ты вон сам как рванул. А толку? Хорошо, поругаешься ты с бароном. Женщина у него в постели чужая. Эка невидаль! Он скажет, что она сама пришла, и что дальше? Кроме конфликта с бароном?
– Но ведь он не прав!
– Не прав, – согласился Тимофей, прыгая через ступеньку, чтобы поспеть за рыцарем. – Вопрос: насколько он не прав?
– Но это же очевидно, мастер! Он хотел завладеть этой женщиной и для этого собирался повесить ее мужа.
– Чего в итоге не сделал.
– Только благодаря вам, – возразил Карл, хотя шаг все-таки замедлил.
Теперь Тимофей поспевал за ним без труда. К тому времени они уже поднялись на третий этаж. На площадке стояла здоровенная статуя из светло-серого камня. Она изображала ангела с острыми крыльями и двумя мечами и стояла на самом краю так, чтобы ее без труда можно было сбросить на голову врагу.
– Пусть так, но не повесил же, – стоял на своем Тимофей. – За дурные помыслы пусть с него святой отец спрашивает. Это его епархия. А нам надо разобраться, кто и зачем убил сэра Жерара, в чем ты мне обещал помочь.
Последняя фраза заставила-таки рыцаря остановиться.
– Я, мастер, от своих слов не отказываюсь, – сказал Карл.
– Тогда, пожалуйста, не поднимай бучу раньше времени, – ответил Тимофей.
– Раньше времени. Вы хотите сказать…
Окончание фразы повисло в воздухе, но вполне прочитывалось на лице рыцаря. Мол, неужели барон мог убить сэра Жерара?! То есть, будучи превосходным воином, конечно, мог, тем более что он-то не забыл при выходе на стену ни щит, ни броню и имел все преимущества в поединке, – но как он вообще мог пойти на такое?!
– Я хочу сказать вот что, – тихо произнес Тимофей. – Как мы с тобой слышали, сэр Жерар тоже проявлял интерес к жене караван-баши. Опять же, он был беден. По обету или жизнь так сложилась – не так важно. Важно, что убийца мог себе позволить куда более богатое оружие, а значит, не так уж нуждался в тех монетах, которые он мог взять с трупа сэра Жерара. Это не отменяет полностью возможность ограбления, алчность человеческая подчас бывает безгранична, но, возможно, причиной убийства были все-таки не деньги.
Карл хмуро кивнул.
– Вы думаете, что барон решил одним ударом прикончить двух зайцев? – медленно, одновременно прокручивая эту мысль в голове, произнес он. – Убил соперника и хотел повесить мужа?
– Пока я думаю, что не надо торопиться с выводами, – тотчас ответил Тимофей. – Убил или только воспользовался ситуацией – этого мы пока не знаем. То, что он все-таки не повесил караванщика, пока что говорит в его пользу. Тем не менее эта женщина представляется мне главной из причин, которые могли сподвигнуть кого-то на убийство, и она сейчас у барона. По крайней мере, мимо нас она не проходила, а лестница одна.
– И что мы будем делать?
– Для начала подождем, когда она выйдет, – сказал Тимофей. – Я уверен в том, что видел, но в таком важном деле лишний раз удостовериться не помешает. Да и два свидетеля лучше, чем один, если придется докладывать командору.
– Если? – уточнил Карл.
– Вряд ли его заинтересуют любовные похождения барона с какой-то простолюдинкой. Я имею в виду: сами по себе.
– А если они связаны с убийством?
– Тогда да, но это нам с тобой еще надо доказать. Время у нас есть, так что давай-ка все хорошенько обдумаем и понаблюдаем. Лучше, конечно, незаметно. Вдруг кто-то еще проявит интерес к этой женщине.
Он огляделся по сторонам. Особых укрытий на этаже не было. Разве что пара ящиков, в которых рослый рыцарь при всем желании бы не поместился, да каменный ангел на лестничной площадке.
– Если незаметно, то лучше оттуда. – Карл махнул рукой вдоль коридора. – С балкона. Оттуда мы будем видеть все, а сами можем укрыться за выступами.
– Отличная идея, – согласился Тимофей.
Они быстро, но стараясь не топать, прошли по коридору. У двери Тимофей прислушался. За ней было тихо. Впрочем, возможно, толстая дверь просто глушила все звуки. Тимофей махнул рукой – мол, идем дальше, – и они с Карлом вышли на балкон. Сам выход оказался узким. Пройти там можно было лишь по одному и склонив голову. Зато дальше места хватило бы и втроем спокойно развернуться.
С балкона были видны двор, башня с требушетом и прилегающие к ней стены. На башне стоял крестоносец. Опираясь на копье, он глядел на те холмы, за которыми скрылись сарацины. Над холмами потянулась вверх тоненькая струйка дыма. Затем еще одна, и еще одна. Сарацины, не сильно прячась, разворачивали лагерь.
Дюжина человек – самые крепкие из паломников и караванщиков – поднимали на стену каменный столб. Ими руководил один из госпитальеров. Лица его Тимофей не разглядел, но тот был в черном плаще с белыми крестами. Чуть в стороне стоял Локерли и, скрестив руки на груди, наблюдал за подъемом столба. На галерее, где убили сэра Жерара, сидел Орест. Свесив босые ноги, он невидящими глазами смотрел куда-то вверх. То ли молился, то ли парил на крыльях своего безумия.
Тимофей выглянул обратно в коридор. Там по сравнению с залитым солнечным светом балконом было темновато, но не настолько, чтобы у кого-то оставался шанс незамеченным подобраться к двери или выйти из нее.
– Как будто лису у норы караулим, – с улыбкой заметил Карл.
– Похоже на то. Ты охотился на лис?
– Каждую зиму. У всех сестер были лисьи воротники.