Дорога длилась довольно долго. Дважды отряд останавливался для отдыха, и по беспечности окружавших его людей Блейд понял, что здесь и впрямь вотчина лесного народа, где враги появляются редко. Во время марша Элия — женщина в черном плаще — держалась неподалеку от пленника
— Однако какой странный марабут! — заметила она. — Пробрался так далеко… одолел Границу…
— Вытряси из него все, прежде чем сделаешь чучело, — посоветовал ей мужчина — видимо, местный вождь. Однако никто не называл его ни по имени, ни каким-нибудь титулом — люди просто кланялись и излагали свое дело.
Значит, чучело? Блейд недовольно скривился. Ну, это мы еще посмотрим!
— Эй, послушайте! — произнес он, обращаясь к леди в черном, похоже, она тут была наиболее здравомыслящим человеком. — Я никакой не марабут… клянусь, я даже не знаю, что это такое! Я путешественник, странник из далеких земель…
Речь его была прервана взрывами громоподобного хохота.
— Разговаривает! — давились смехом воины, тыча в Блейда пальцами. Да заливает-то как складно! Ух, ну и марабут! Славная добыча! Ну и попляшет же он, когда за наших отвечать придется!
— Вы первые напали на меня! — крикнул в ответ Блейд. — Я не сделал вам ничего плохого! А зверь этой девчонки, Наоми, сам набросился на меня!
Окружавшие продолжали ржать. Смеялась даже Элия, утирая проступившие слезы краем капюшона
— Наб-то — он, конечно, набросился… как же было ему не наброситься, ежели ты, — марабут!
«Разговаривать с ними без толку», — мрачно подумал странник, прекращая бесполезные попытки. Надо было выждать, и конце концов, при нем спейсер, и он всегда успеет уйти… Быть может, правильнее было бы сделать это в самом начале, когда стало ясно, что схватки не избежать? Или еще утром, когда выяснилось, что он не попал в Азалту? Тогда бы в этой бессмысленной потасовке никто не погиб…
Да, с дурным предчувствием отправлялся он в эту экспедицию, и инстинкт, как всегда, не подвел! Может, и в самом деле вернуться?
«Не обманывай себя, приятель, — подумал Ричард Блейд, — ты просто любишь смертельный риск, без которого твоя жизнь стала бы пресной, как тарелка порриджа… Ты ведь и этот бой затеял лишь потому, что хотел доказать себе: не такая, мол, я старая развалина, еще кое-что могу… Ну и что? Доказал?»
«Доказал! — с вызовом ответил он самому себе — Доказал сейчас, и намерен так же доказывать в дальнейшем!»
Иногда трудно спорить с собственным характером. Блейд знал, что его чувствами и поступками далеко не всегда управляет разум — холодноватый, расчетливый и трезвый английский разум, унаследованный от отца; случалось, он действовал под влиянием иных мотивов — тех, за которые отвечала горячая и необузданная кровь ирландских и испанских предков. Что ж, человек — то, что он есть, и никто не может преступить границ собственной натуры…
К вечеру отряд добрался до места назначения — большого поселка или городка в лесу, на берегу тихо журчащей речушки. Гигантские деревья исчезли, уступив место своим куда более низкорослым собратьям; землю покрывал подлесок и причудливые красноватые кустарники, среди которых вилась узкая тропа.
Сам поселок состоял из двух пересекающихся под прямым углом улиц, площади, множества переулков и двух-трех сотен просторных деревянных домов, чем-то напоминавших крепостные башни с двускатными кровлями. Процессия направилась к строению на перекрестке, которое отличалось от остальных размерами: четыре слитые между собой «башни» походили на замок в миниатюре.
Вокруг носилок с Блейдом тотчас же собралась толпа. Имена погибших в схватке со страшным марабутом передавались из уст в уста, и вскоре к страннику уже рвалась целая процессия скорбящих родственников, горевших желанием самолично спустить шкуру с проклятого чудовища. Элия и ее спутник в плаще с трудом сдерживали наседавших людей — правда, пока хватало окриков и жестов.
Блейда втащили в дом. Большинство воинов из сопровождавшего его отряда остались на улице; кроме носильщиков, внутрь вошли только Элия, ее спутник в плаще и Наоми.
— В допросную! — бросила носильщикам Элия, круто поворачиваясь на каблуках; затем женщина направилась к широкой двери, что вела из подобия прихожей в глубь дома.
Ричарда Блейда понесли по узкой лестнице вниз — что дало ему повод к философскому размышлению на тему, почему всегда и везде, во всех вселенных, власть имущие непременно размещают пыточный снаряд в подвалах?
Допросная не обманула его ожиданий. Как во всяком уважающем себя застенке, здесь имелись: дыба — для выворачивания суставов, решетка над очагом — для поджаривания плоти, деревянные тиски — для расплющивания пальцев и иных органов, система канатов и блоков — для растягивания чего угодно; присутствовали тут и иные устройства, столь же необходимые для поддержания морали, нравственности и порядка. Так как конкретных приказов не поступило, носильщики просто свалили свой груз на кипу прелой соломы и удалились, несколько раз пнув пленника в ребра. Блейду оставалось только возблагодарить провидение, что эти добрые люди не принадлежали к друзьям и родственникам убитых им сегодня воинов.
Потянулись томительные часы. Прежде всего странник попытался освободить связанные за спиной руки — в пыточной имелось достаточно острых углов и небрежно торчащих скоб, которыми были скреплены бревна. Толстая веревка поддавалась плохо, но все же поддавалась; по расчетам Блейда выходило, что если хозяева отложат допрос до утра, он вполне успеет избавиться от пут.
Однако его ожидания не сбылись, прошло не более земного часа, как дверь в каземат отворилась. Впереди, с двумя факелами в руках, торжественно шествовала закутанная в плащ женщина, ростом и комплекцией напоминавшая Элию, за ней — мужчина, по виду тот же самый, что распоряжался операцией в лесу. И третьей вновь оказалась юная Наоми!
Вслед за начальством важно шагали палачи. Этих было четверо, все рослые, длиннорукие, широкоплечие, с отвисающими животами. Чресла их украшали кожаные фартуки.
Мужчина, женщина и Наоми устроились за длинным столом у дальней стены. Палачи споро и ловко, что свидетельствовало об обширной практике, подхватили Блейда под руки, водрузив его для начала на гладкий стол, и принялись приматывать руки и ноги пленника к канатам для растягивания. В камине развели огонь, на специальном противне разложили набор игл и щипцов. Один из палачей, мерзко ухмыляясь, добавил большие заржавленные клещи самого устрашающего вида.
— Будешь ли ты говорить сам, марабут? — начала допрос женщина. Блейд не ошибся — голос принадлежал Элии.
— Буду, если скажете, о чем, — мгновенно ответил странник. Пожалуй, решил он, лучше признаться, оставалось выяснить, в каких преступлениях.
Похоже, подобного от него не ожидали — мускулистые палачи даже разочарованно переглянулись, мужчина громко хмыкнул, Наоми же состроила презрительную гримаску. Вообще-то она оказалась чертовски хорошенькой, и Блейд был бы очень не прочь дать ей полное удовлетворение за убийство любимой собачки. Правда, обстановка к этому не располагала.
— Как о чем? — в свою очередь удивилась Элия. — Кличка, кто твой хозяин, зачем тебя послали к нам, как ты переплыл реку
— Зовут меня Ричард Блейд, хозяин мой именуется Джи, послали меня к вам с целью разведки, реку я переплыл обычным порядком, без всяких затруднений, поскольку пограничная стража спала, — отрапортовал странник. Эта острая игра начинала забавлять его. Было уже ясно, что угодил он в самое цветущее средневековье и никаких технологических секретов вытащить отсюда не удастся.
Ответы его повергли допрашивавших в полное недоумение.
— Какой-то странный марабут. До него ведь все молчали… — с легкой растерянностью заметил мужчина, нервно барабанивший пальцами по столу.
— И Джи… Джи… кто такой Джи? Кто-то из молодых? — Элия подняла пальцы к вискам.
«Похоже, им, не приходит в голову, что я могу лгать, — поразился странник. — Любопытная компания! Слишком доверчивая? Или они полагают все проверить с помощью дыбы и клещей?»
— Никогда не видела такого разговорчивого марабута! — подала голос Наоми.
— И что он такое несет про речную стражу? — недовольно бросил мужчина.
— Ничего удивительного, — с некоторой долей яда в голосе ответила Элия. — Ничуть не удивлюсь, если они и впрямь дрыхли! Как же иначе этот марабут мог забраться так далеко на север, а?
Мужчина мрачно промолчал, опустив голову, словно от стыда. «Несчастные пограничники! Теперь головы так и полетят!» — мельком подумал Блейд.
— Ну, а что ты можешь сказать про своего хозяина, мой разговорчивый? — почти ласково осведомилась Элия — Чем он занимается, каково его место и иерархии Великих, много ли твоих собратьев он уже сотворил?
— Сие мне неведомо, милостивая госпожа, — возможно более жалобным голосом ответил пленник. — Помню только, как явил мне Великий свой светлый лик и отдал приказ — идти на север и разведать все, что смогу. Не вели жечь меня огнем, милосердная! — рыданиям в голосе Блейда позавидовали бы актеры Королевской Оперы.
— Посмотрим, посмотрим… — проговорила Элия. — Но мне этого мало. Ладно, раз ты прикидываешься таким хорошим, марабут, я возьму тебя в работу. Мне надо понять, из чего ты сделан! Эй, вы там, тяните! — вдруг последовал неожиданный приказ.
Палачи с похвальным усердием налегли на ворота лебедок; канаты натянулись, руки и ноги Блейда приподнялись над столешницей.
— Эй, эй, господа! Зачем?! Я же все сказал!
— Какой понятливый марабут! — искренне восхитилась Элия. Встав из-за стола, она подошла к распятому пленнику. В руках у нее оказалось нечто вроде грубого деревянного циркуля.
— Давайте еще! — велела она палачам. Снова заскрипели блоки, и Блейд раздраженно дернул щекой — боль стала уже чувствительной. На лбу странника проступил пот. Не хотелось бы использовать спейсер… но если эта дама войдет в раж, придется…
Элия же с крайне довольным видом принялась мять пальцами суставы и мышцы пленника, время от времени издавая непонятные, но явно довольные восклицания. Наоми и мужчина за столом ловили каждое ее слово.