Вчера еще все было так хорошо, думал Синдзи. Ну, почти хорошо.
А он шел, топая ногами по мелким лужам, сливающимся едва ли не в одно огромное озеро. Между коробками и боксами, времянками и вполне себе мощными бункерами расплывалось мглистое зеркало воды, готовое поглотить плац, аэродром, стоянку БТР’ов и все дорожки между зданиями. Это было мерзко. База двигалась вокруг, туманный свинец луж расплывался кругами да волнами.
Вся его одежда давно вымокла так, что впору было трусы выжимать, а он все шел, потому что не знал куда идти, куда деть себя, чтобы подальше от грусти. В казарме все напоминало об Аске. На аэродроме стоял фиолетовый борт ноль-один, который должен был вчера спасти Аску. В штабе сидела Мисато-сан, у которой своих проблем навалом, а теперь еще добавилась и Аска. Единственное место, которое не напоминало о ней, — кабинет его отца. Но даже Ангел, внезапно появись он на летном поле, не загнал бы его туда.
Синдзи так и шел, пока не налетел на кого-то. Ничего не понимая, он отшатнулся назад, упал в лужу и некоторое время тупо смотрел, как расходятся от его падения волны.
— Эй, ты! Смотри, куда идешь, — грубым тоном сказал кто-то.
Синдзи поднял голову и увидел группу солдат.
— Извините, — пробубнил он под нос, пытаясь встать на ноги.
Ему помогли подняться — сильная рука схватила его за куртку и рывком буквально вытащила из лужи. Мгновением позже Синдзи рассмотрел лицо человека, помогшего ему подняться на ноги, а еще через секунду все поле зрения закрыл кулак. Короткий полет, закончившийся неприятным приземлением — и снова та же лужа. Болит спина, что-то теплое, кроме дождя, течет из носу, а в голове легко-легко — впервые с момента, когда Аска пропала с радара.
Компания солдат зашлепала прочь под дружный гогот и смешки с общим смыслом, дескать, молоток Тодзи, так этому чморику и надо. Полежав немного, Синдзи открыл глаза и увидел темно-синее небо, которое почему-то перестало протекать. И почему-то у неба были стальные спицы, сходящиеся к ручке зонтика. А к ручке прилагалась веснушчатая девочка с двумя короткими косичками и добрым милым личиком.
— Вы в порядке? — с заботой в голосе спросила она, хлопая ресницами. — Извините их, пожалуйста. Они всю ночь второй зал столовой укрепляли.
«Карие глаза. У нее — карие».
Молча кивнув, Синдзи уперся локтями в асфальт и стал медленно подниматься. Перехватив зонт одной рукой, девушка подала ему руку. Когда наконец Икари оказался на ногах, он осмотрелся. Легкость в голове прошла, взялась за свое боль в разбитом лице, и тем сильнее захотелось продолжить свой мокрый путь, но его схватили за плечо и остановили.
— Стойте, пожалуйста, — сказала девушка, — у вас губа разбита. И нос, кажется.
Шмыгнув хлюпнувшим носом, Синдзи поднес руку ко рту и зашипел, когда пальцы нащупали небольшую рану. Пальцы грязные, сообразил он запоздало.
— Надо обработать, — уверенно заявила незнакомка и, схватив Икари за руку, потащила за собой.
Синдзи сидел, вдыхая запахи кухни, и лениво открывал и закрывал глаза. После холода и сырости осенней погоды оказаться в теплом светлом помещении, в котором еще и так вкусно пахло едой — сущее удовольствие. Бытовка — и совсем рядом с кухней. Вот только стекающая с формы вода портила ощущение всепоглощающего уюта. Хоть и совсем не мешала проваливаться в сон.
— Эй. Не спите, — растормошила его веснушчатая девушка, — вот, попей чаю. Я сейчас принесу аптечку.
Поставив перед Синдзи стакан горячего чая, она куда-то быстро удалилась.
«И что она так трясется надо мною?» — подумал парень, задумчиво почесав щеку.
— А вот и я, — девушка вернулась довольно быстро, — потерпите немного. Будет больно.
Икари даже слова вставить не успел, как ватка, намоченная спиртом, прижгла рассеченную губу.
— Ммм….
— Вот и все, — улыбнулась девушка, — вы хорошо потерпели… Хотя что это я? Вы же не ребенок.
Увидев немой вопрос в ее глазах, парень понял, что надо представиться.
— Синдзи.
— Синдзи? Икари Синдзи? — удивленно пискнула она.
Ему ничего не оставалось, кроме как просто кивнуть. Девушку всю передернуло, она отскочила назад, как лань, и тут же склонилась перед ним.
— Пожалуйста, простите Тодзи.
— А? — от удивления у Икари отвисла челюсть, и он просто не знал, что сказать.
— Он хороший парень, просто…
Ну, вот и все. Очарование знакомства минует, стоит произнести фамилию. Каждый реагировал на это сочетание звуков по-своему, но никто — по нормальному. Хотя Синдзи иногда казалось, что нормально реагировать на него уже никто не может. «Может, хоть это знакомство спасти?» — подумал он.
— Тебя как зовут?
— Хикари Хораки, — вымолвила девушка и подняла голову.
— Вкусный чай, наверное, — произнес Синдзи, глядя на пар над темным напитком. — Я попробую?
— Да, конечно, — нерешительно кивнула девушка.
Обхватив кружку озябшими руками, Синдзи ощутил волны приятного тепла, расходящегося по телу. Поднеся ее ко рту, он вдохнул терпкий аромат черного чая и сделал небольшой глоток.
— Вкусно, — прикрыв глаза от удовольствия, промурлыкал он.
— Спасибо, — зарделась девушка.
— Вы правда никому не расскажете? — Хикари по щенячьи посмотрела на Синдзи, который лишь глупо улыбнулся и кивнул. — Спасибо!
— Тебе спасибо, — сказал Икари и, махнув девушке рукой на прощание, пошел в сторону своей казармы.
На душе как-то внезапно стало легче. То ли дело было в горячем чае, то ли в милой кухарке, которая так самоотверженно просила за своего друга, по коему плакал военно-полевой суд. Жизнь шла дальше. Без Аски жизнь шла дальше. Она пропала, а ничего практически не изменилось.
«А девчонок на базе много, кто-нибудь да утешит», — всплыли в памяти слова отца, сказанные каких-то полтора часа назад.
«Вот я подонок».
Икари остановился и залепил себе крепкую пощечину.
— Хватит убиваться, — эти слова подкрепил легкий подзатыльник. — Ты же так не убьешься.
— Майор? — обернувшись, спросил он.
— А ты кого ожидал увидеть? — ухмыльнулась женщина, поправив красный, — майор Мисато Кацураги собственной персоной. И вы, капитан, уже десять минут как должны быть у меня в кабинете и получать разнос за разнос, устроенный мне командующим Икари.
— Извините, — опустив голову, пробубнил Синдзи.
— Хе, выше голову, — женщина тоненьким пальчиком уперлась в лоб паренька и приподняла его голову. — О, уже и губу где-то успел разбить. Ну что ты за пилот такой непутевый, а? Ребенок, ей богу.
— Извините.
— Ты неисправим, — покачала головой Мисато, — пошли уже. А то сам вымок, теперь я еще тут раскисаю.
Все рабочие кабинеты были выполнены в общем стиле, но у Мисато, в отличие от командующего Икари, жалюзи всегда полностью раскрыты. Хотя в такой день, как этот, вид из окна лишь навевал тоску: серая унылость нагло пыталась проникнуть внутрь.
Но в целом этот кабинет дышал жизнью: радио глухо трещало на подоконнике, в кофеварке кипятился живительный черный напиток, а весь стол занимали толстенные папки с документами. Хаотичное расположение этих самых папок и всеобщая аура безобразия довершали образ майорского логова.
Протолкнув внутрь почему-то замершего у входа Синдзи, Мисато неспешно прошлась по кабинету. Выключив радио и налив себе чашечку кофе, она уселась на свое место и с улыбкой посмотрела на подчиненного.
— Короче, Аску мы искать пока не можем. И ближайшие два-три дня не сможем даже тебя отправить на ее поиски, потому что нас будет драть комиссия больших начальников.
Икари тяжело вздохнул, признавая правоту женщины.
— Поэтому наша задача на сегодня — подготовится к этой комиссии, спасти задницу твоего папочки от ушлых инспекторов и надеяться, что на радостях он выпустит Еву-01 одну в зону отчуждения.
У Синдзи медленно округлились глаза, и он посмотрел на Мисато, как на сумасшедшую. Женщина с наслаждением порасстегивала верхние пуговицы на мундире и ухмыльнулась, заметив выражение лица подопечного.
— А ты как хотел? Аска тот еще фрукт, и так им и надо, этим отщепенцам, что решили взять ее в плен. Но вытаскивать ее нужно. Поэтому я добьюсь того, чтобы единственный борт для действий в засранной непонятной хренью атмосфере не отсиживался на базе, а искал уникального человека, способного пилотировать вот такие вот уникальные борта. И пусть даже какие-то голожопые макаки умудряются сбивать Ев из не пойми чего… Хотя я, конечно, ставлю на «Ружье Лонгиния»…
Кацураги отчаянно несло. Она вертела в руках карандаш, глядя сквозь своего подчиненного: майор продумывала детали.
— Майор…
— Да. Заткнись и слушай Икари, — оборвала парня женщина. — Сейчас ты идешь к себе, высыпаешься, одеваешь нормальную офицерскую форму, и завтра в восемь утра, как штык, прибываешь в ангар с Евой-01. Ясно?
— Эээ… Да.
— Не слышу!
— Так точно, майор Кацураги, — вытянувшись по струнке, выпалил Синдзи.
— Вот, хороший мальчик. А теперь — кругом, в казарму шагом марш.
С удовольствием глядя, как мокрая курица выполнила приказ, Мистао отхлебнула черную жидкость из стакана.
— Тьфу. Гадость-то какая.
Каменистая тропка не норовила сжевать обувь, как раскисшая лесная, но зато была ужасно склизкой. Да, в чаще каждый шаг давался тяжело — там надо было буквально отвоевывать ботинок у чавкающего болота, но здесь… Аска едва шла. Раздолбанные аварийным выходом из системы мозги так и не стали на место, все тело ломило, по лицу текла грязь, и нечем убрать спутанные мокрые волосы с глаз, а самое скверное состояло в том, что ее — Сорью Аску Ленгли, капитана войск NERV, пилота уникального боевой единицы, ее, ее…
«Меня сбили и взяли в плен. Какая-то тварь».
«Тварь» шла позади и внимательно следила за промокшей девушкой. Аска почти чувствовала этот взгляд из-за маски — грубой, кустарной маски, за которой скрывается лицо повстанца. Взгляд был острым и неприятным, как будто нож между лопатками застрял. Нет, не нож — дротик, как для дартса. «И ведь наверняка же он