Служанка Корнелия Онта ввела профессора Жуйманжета в комнату больного. Тот, чтобы убить время, вязал по образцу Поля Клоделя, который он нашел в одном из объединенных номеров "Католической мысли" и "Паломника".
— Привет! — сказал Жуйманжет.— Вы оторвали меня от дел.
— Вот как? — сказал Корнелий.— Сожалею.
— Вижу. Что с вами?
— У меня раздроблено в пяти местах бедро.
— Кто вас лечил?
— Перрилджон. Теперь у меня все в порядке.
— Тогда зачем же вы меня вызывали?
— У меня есть для вас одно предложение.
— Идите вы...— сказал Жуйманжет.
— Хорошо, я пошел.
Он поднялся, но едва коснулся больной ногой пола, бедро опять сломалось. Он потерял сознание. Жуйманжет схватил телефон и потребовал, чтобы прислали карету скорой помощи для перевозки больного в его клинику.
— Колите ему эвипан каждое утро,— сказал Жуйманжет.— Я не желаю, чтобы он просыпался, когда я делаю обход. Все время он достает меня своими...
Он осекся. На него внимательно смотрел интерн.
— В конце концов, вас это не касается,— сказал Жуйманжет.— Как его нога?
— Мы укрепили ее болтами. Самого большого размера. У него небывалый перелом.
— Вам известно, кто такой Килала? — спросил Жуйманжет.
— М-м-м...— произнес интерн.
— Если нет, то ничего не говорите! Это — финский инженер, который изобрел паровозную трубу.
— А-а...— сказал интерн.
— Которую позже усовершенствовал Шаплон. Впрочем, это тоже вас не касается.
От изголовья Корнелия его взгляд перешел на соседнюю кровать. Уборщица, воспользовавшись тем, что она никем не занята, положила туда стул, чтобы произвести уборку.
— А что с этим стулом? — пошутил Жуйманжет.
— Не иначе, как у него жар,— ответил интерн.
— Вы что, издеваетесь надо мной? — спросил Жуйманжет.— Поставьте ему градусник, сейчас увидим!
Скрестив руки на груди, он стал ждать. Интерн вышел из палаты и вернулся с дрелью и градусником. Он перевернул стул ножками кверху и принялся сверлить под сиденьем отверстие, сдувая при этом мелкие стружки.
— Поторопитесь! — сказал Жуйманжет.— Меня ждут.
— К обеду? — спросил интерн.
— Нет,— ответил Жуйманжет.— Собирать модель "Пинга-903". Сегодня вы чересчур любопытны.
Интерн выпрямился и вставил градусник в отверстие. Ртуть вздрогнула и, с быстротой молнии рванувшись мимо всех делений, собралась в верхней части градусника и образовала пузырь.
— Вынимайте поскорее!..— крикнул Жуйманжет.
— Иисусе!..— выдавил из себя интерн.
Пузырь надулся еще чуть-чуть, и стекло напротив ртутного столбика не выдержало, а струя обжигающей ртути брызнула на кровать. Простыня в этом месте порыжела. На белом полотне образовались параллельные линии, сходившиеся к небольшому ртутному ручейку.
— Переверните этот стул и уложите его в постель! — сказал Жуйманжет.— Позовите мадемуазель Заразу.
Старшая медсестра поспешила исполнить его приказание и появилась в палате.
— Проверьте давление у этого стула! — распорядился Жуйманжет.
Он наблюдал, как интерн осторожно укладывал стул в постель.
— Любопытный случай! — проворчал он.— Да не трясите его так!
Разозленный интерн грубо тряхнул стул, от чего тот заскрипел. Под обличительным взглядом Жуйманжета он принялся обхаживать стул с осторожностью профессионального яйцеглотателя.
— Пожалуй, переднюю кромку крыла надо сделать из того же материала,— сказал Крюк.
— Нет,— возразил Жуйманжет,— лучше классическая обшивка из бальзы толщиной в 1,5 миллиметра — он будет легче.
— Если он на что-нибудь наткнется с таким мотором — конец.
— Мы выберем подходящее место для запуска,— сказал Жуйманжет.
Они вместе работали над крупномасштабным чертежом "Пинга-903", который Жуйманжет подгонял под свой двигатель.
— Это будет небезопасно,— сказал Крюк.— Лучше не попадаться на его пути.
— Вы мне осточертели, Крюк! Будь что будет! В конце концов, я — врач!
— Ладно. Я подберу детали, которых нам пока недостает.
— Только берите самое лучшее, ладно? Я за все заплачу.
— Буду выбирать, как для себя,— сказал Крюк.
— Нет!.. Выбирайте так, как выбирали бы для меня! Так мне больше нравится. У вас плохой вкус. Я пойду вместе с вами. Мне нужно проведать одного больного.
— Тогда пошли? — сказал Крюк. Они поднялись и вышли из комнаты.
— Послушайте!..— сказал Корнелий Онт.
Говорил он глухо и невнятно, а глаза у него закрывались сами собой. Жуйманжет сразу же вышел из себя.
— Вам что, эвипана недостаточно? Опять вы с вашими дурацкими предложениями?
— О нет!..— воскликнул Корнелий.— Я... насчет этого стула...
— Что вас удивляет? — поинтересовался Жуйманжет.— Он болен. Мы его лечим. Вам известно, что здесь больница?
— Ох!..— простонал Корнелий.— Уберите его отсюда!.. Он скрипел всю ночь без устали...
Стоявший рядом с Жуйманжетом интерн тоже производил впечатление человека, нервы которого находятся на пределе.
— Это правда? — спросил Жуйманжет.
Интерн утвердительно кивнул:
— Мы можем выбросить его на помойку. Какой-то старый стул.
— Это стул времен Людовика XV! — возразил Жуйманжет.— А потом, кто сказал, что у него жар: вы или я?
— Я,— ответил интерн.
Он выходил из себя каждый раз, когда Жуйманжет начинал заниматься стулом.
— Ну так вы его и лечите!
— Но я начинаю сходить с ума!..— простонал Корнелий.
— Тем лучше! — сказал Жуйманжет.— Вы перестанете надоедать мне со своими предложениями. Сделайте ему еще один укол! — добавил он, обращаясь к интерну и указывая на Корнелия.
— Ай, ай, ай! — завопил Корнелий.— Я уже не чувствую ягодиц!..
В это время стул несколько раз противно скрипнул. Вокруг его кровати распространился отвратительный запах.
— Вот так всю ночь!..— пробормотал Корнелий.— Переведите меня в другую палату...
— Вас поместили в палату, где только две кровати, и вы еще недовольны?..— возмутился интерн.
— Две кровати и вонючий стул! — пожаловался Корнелий.
— О, в этом нет ничего страшного. Думаете, от вас хорошо пахнет?
— Будьте вежливым с моими больными! — сделал ему замечание Жуйманжет.— Что же с этим стулом? Может, у него запор с прободением?
— Похоже,— сказал интерн.— К тому же у него давление — сорок девять.
— Ладно,— сказал Жуйманжет.— Вам известно, что нужно делать. До свидания.
Чтобы рассмешить Корнелия, он нажал ему пальцем на нос и вышел. Его ждали Крюк и модель "Пинг-903".
Крюк нервно кусал губы. Перед ним лежал лист бумаги, испещренный вычислениями и уравнениями в двадцать шестой степени, которые ему не поддавались. Жуйманжет мерил шагами комнату и каждый раз, доходя до стены, окрашенной в цвет голубого клопа, он пятился задом, чтобы не разворачиваться.
— Здесь это сделать невозможно! — после долгого молчания произнес Крюк.
— Вы начинаете мне осточертевать, Крюк! — сказал Жуйманжет.
— Для него здесь недостаточно места. За минуту он будет пролетать четыре таких расстояния! Представляете себе?
— Что же делать? — спросил Жуйманжет.
— Нужно найти какую-то пустыню.
— Но я вынужден заниматься больными.
— Найдите себе место врача в колонии.
— Идиотское предположение. Мне постоянно придется мотаться от одной деревни к другой, и совершенно не останется времени для "Пинга-903"!
— Возьмите отпуск.
— Так не делается.
— Но тогда у нас ничего не получится!..
— Не может быть!..— сказал Жуйманжет.
— Именно так оно и есть!..— ответил Крюк.
— А, черт! Мне нужно идти в больницу... Продолжайте ваши расчеты!
Он спустился по лестнице, пересек цилиндрический вестибюль и вышел из дома. У тротуара его ждала машина. После смерти одной из его любимых пациенток, он отказался от частной практики и работал только в больнице.
Войдя в палату Корнелия, он обнаружил там светловолосого крепыша.
— Меня зовут Анна,— представился тот.— Здравствуйте!
— Сейчас не время для посещений,— заметил интерн, вошедший вслед за профессором.
— Он все время спит,— сказал Анна.— Мне нужно дождаться, когда он проснется.
Жуйманжет обернулся к интерну.
— Что с вами?
— О, ничего, это пройдет.
Руки интерна дрожали, как молоточек звонка, а черные круги под глазами расплылись на пол-лица.
— Вы не спали?
— Нет... Из-за стула...
— Да? С ним что-то случилось?
— Он — сущая сволочь! — злобно простонал интерн.
Стул шевельнулся, скрипнул, и по палате снова распространилось зловоние. Разозленный интерн сделал по направлению к нему два шага, но Жуйманжет удержал его за руку.
— Успокойтесь! — сказал он.
— Я больше не выдержу!.. Он просто издевается надо мной!
— Вы давали ему судно?
— Да, но он ничего не хочет делать! — вскричал интерн.— Только скрипит, трещит, температурит и обсерает мне жизнь!
— Не выражайтесь! — сказал Жуйманжет.— Сейчас мы им займемся. Так что вы хотели? — обратился он к Анне.
— Я хотел бы переговорить с господином Онтом. По поводу своего контракта.
— Зачем вы об этом мне сообщаете, если я все равно не в курсе?
— Разве господин Онт не делал вам никаких предложений?
— Господин Онт так много болтает, что мне с утра до вечера приходится держать его на снотворном.
— Простите,— сказал интерн.— Это мне приходится.
— Ладно,— сказал Жуйманжет.— Пусть так, если вам это больше нравится.
— Я знаю, что он предлагает,— сказал Анна.— Хотите, могу и вам рассказать.
Жуйманжет взглянул на интерна и подал ему знак. Тот порылся в кармане и встал у Анны за спиной.
— Вот как? Это очень любопытно,— сказал Жуйманжет.— Давайте!
Интерн вытащил из кармана большой шприц и всадил Анне иглу прямо в бицепс. Анна попытался оказать сопротивление, но почти тотчас же уснул.