– Но пошла.
– Судьба.
– А вы что-нибудь дарили ей на день рождения?
– А как же! Бусики! Такие красивые!
– Розовые!
– Она так в них и пошла! Не хотела снимать.
– Ох, девчонки! – сказала Таня, – я до сих пор не могу поверить, что Майки нет.
– Я тоже, вздохнула Света, – всё мне кажется, что вот явится она под утро весёлая, нарядная и засыплет нас анекдотами, шуточками своими. И сразу у всех настроение поднимется.
Для Мирославы самым важным стало всплывшее воспоминание о розовых бусах.
Через некоторое время она распрощалась и сопровождаемая наказами всей троицы непременно сыскать убивца, спустилась вниз.
Спустя сорок минут она уже звонила в квартиру, где четыре месяца назад ещё проживала Лилия Осипова.
Жила девушка у своей родной тётки, которая не могла не догадываться, чем занимается её племянница.
Ждать долго Мирославе на этот раз не пришлось. Из-за двери почти тотчас раздался голос, – кто там?
– Детектив Мирослава Волгина, – она поднесла к глазку свою лицензию, – мне нужна Осипова Раиса Павловна.
– Зачем?
– Я хочу поговорить с вами о вашей племяннице.
– Я уже всё рассказала полиции, – проговорила женщина, немного приоткрыв дверь.
– Поговорите ещё, пожалуйста, со мной.
– А если я откажусь?
– Тогда мне придётся пройтись по квартирам ваших соседей и поговорить с ними.
– Но это шантаж! – произнесла женщина негодующе и полностью распахнула дверь.
Была она совсем не старой крашеной блондинкой в стильном шёлковом халате, с едва заметным макияжем.
Мирослава глядя на неё, пожала плечами.
– Хорошо, заходите, – проговорила хозяйка квартиры, не скрывая раздражения.
.Мирослава не заставила просить себя дважды, зашла в прихожую, подождала, когда хозяйка закроет дверь и двинулась за ней.
Вскоре они оказались в достаточно большой гостиной, половину которой занимали диван, кресла, телевизор и горка с посудой.
На свободном месте был расстелен ковёр с горкой вышитых шёлком в восточном стиле подушек.
На самой верхней подушке лежала белоснежная болонка с голубым бантом.
Собака никак не отреагировала на появление с гостиной постороннего человека.
Раиса Павловна, заметив взгляд Мирослава, брошенный на её любимицу, сочла нужным пояснить, – Муся не сторожевая собака.
Мирослава равнодушно кивнула и присев на диван без приглашения хозяйки, спросила, – как долго Лилия жила у вас?
– Почти два года, – вздохнула Осипова
– И всё это время она занималась проституцией?
– Понятия не имею! – вспыхнула Раиса Павловна.
– Вы не могли не догадываться.
– С чего вы это взяли?!
– Любого насторожили бы ежевечерние отлучки и возвращение домой далеко за полночь.
– У молодых теперь всё не так, как у нас. Они по ночам ходят в клубы и ещё бог весть куда, – Раиса Павловна подняла руку и пощёлкала пальцами в воздухе.
– Не думаю, что у вашей племянницы были деньги на ночные клубы. Ведь она приехала к вам из деревни, оставив на руках матери годовалого сына.
– Всё-то вы знаете, – пробормотала Осипова.
Мирослава, действительно, вытрясла из Наполеонова всю информацию о жертвах.
– Так, где же Лилия брала деньги? – вернулась Мирослава к прежнему вопросу.
– Почём я знаю? Я не спрашивала, а она мне не докладывала.
– А сами вы чем себе на жизнь зарабатываете? – спросила Мирослава скользя взглядом по лицу и фигуре женщины.
– Да, как вы смеете! – гневно воскликнула Раиса Павловна.
– Что смею? – холодно спросила Волгина.
– Делать подобные намёки мне? Порядочной женщине!
– Я всего лишь задала вам абсолютно невинный вопрос.
– Невинный вопрос, – пробормотала Осипова, успокаиваясь.
– Если хотите знать, я всю жизнь завмагом проработала.
– Понятно.
– Что вам может быть понятно?! Я одна двоих сыновей вырастила!
– И где они сейчас?
– Один врачом работает во Владивостоке. Другой служит. Капитан он в Калининграде.
– Выходит, что сыновей вы на ноги поставили и образование им дали, а за племянницей не доглядели, – укоризненно проговорила Мирослава.
– Что я ей мать родная?!
– Думаю, что родная тётка. Она ведь дочь вашей родной сестры.
– Ну, дочь сестры, – понуро согласилась Осипова, и вдруг снова вспыхнула, – Варька мать её тоже безмозглая была!
– В смысле?
– Она, видите ли влюбилась в агронома и попёрлась за ним в село!
– И что в этом плохого?
– Ничего, если не считать, что муженёк её не дурак выпить. Она и Варьку упустила! Принесла девка в подоле! А потом от пересудов в город удрала. Здрасьте, тётенька! Я приехала. Прошу любить и жаловать! – передразнила Осипова погибшую племянницу.
– А вы?
– Что я? Не гнать же родную племянницу на улицу. Угол я ей дала, но любить её и следить за ней увольте! У неё для этого родители есть.
– Понятно. А вы до приезда Лилии жили одна?
– С Мусей, – поджала губы Осипова.
– А где ваш муж? Простите за нескромный вопрос.
– Если вы думаете, что я как Лилька, детей пригуляла, то вы ошибаетесь!
– Ничего я такого не думаю.
– Разошлись мы, когда младшему сыну два года было.
– Бывает, – обронила Мирослава.
– Бывает, – вздохнула Осипова.
И добавила, – а больше я замуж не пошла, хоть и сватали, – и усмехнулась, – да и как не сватать, если я завмагом была.
– А ведь ей, пожалуй, за шестьдесят, – подумала Мирослава и спросила, – Варвара ваша младшая сестра?
– Да, она на 15 лет меня моложе, – неохотно признала Раиса Павловна.
– Лиля сразу, как остановилась у вас, начала пропадать по ночам?
– Не сразу. Сначала она устроилась кассиром в супермаркет.
– Почему же ушла?
– Жаловалась, что уставала и что денег мало платят.
– А потом?
– Потом поработала билетёршей в театре. Там, вроде, не уставала, но зарплата совсем маленькая. А потом, вот, – Осипова развела руками.
– И деньги появились? – спросила Мирослава.
– Появились. Как не появиться?! Тьфу!
– Значит, вы всё-таки догадывались?
– Ну, догадывалась! Догадывалась! Правда, не сразу. Поначалу Лилька сказала мне, что устроилась официанткой в ночной клуб. Я поверила. А потом меня сомнение взяло. Я пошла в этот клуб, подкупила швейцара и узнала, что никакая Лилия Осипова в этом клубе официанткой не работает. Я ему ещё её фотографию показала. Он долго вертел её и так и сяк, а потом сказал, что вроде бы видел девушку похожую на фотокарточке в клубе несколько раз, но только не в качестве официантки.
Я удивилась и спросила, в каком же качестве он её видел. Мужик долго мялся, потом крякнул и выложил всё начистоту.
– И вы?
– Что я?! Чуть со стыда под землю не провалилась! Лилька приходит домой, а я уже вся зелёная от злости, как кикимора какая! Схватила её за волосы и давай тапочкой охаживать.
– А она?
– Сначала отпиралась. Но потом призналась. Как сейчас вижу, сидит на полу в прихожей и краску по лицу размазывает. Прощение у меня просила, умоляла войти в её положение матери одиночки.
– Вы простили?
– Не моё это дело прощать её. Но сказала, что или она перестаёт, – Раиса Павловна крепко выругалась, – или пусть съезжает отсюда завтра же.
– И она решила съехать?
– Нет, она выпросила у меня два дня отсрочки. Но убили её после этого нашего разговора через день.
– Вы не знаете, было ли у Лилии, что-нибудь розовое?
– Розовое?
– Вещица какая-нибудь, сумочка, телефон…
– Пояс у неё был розовый, – вздохнула Осипова.
– Похоронили Лилю в деревне?
Раиса Павловна кивнула, – родители её так захотели.
– Вы сказали им, чем занималась их дочь?
– Нет, – решительно помотала головой женщина, – и не скажу. Не должен сын, пока растёт знать такое о своей родной матери.
– Вы правильно сделали, – сказала Мирослава и распрощалась с женщиной.
Когда Мирослава вышла из подъезда, солнце прикрылось облаком, и закапал мелкий дождь, точно кто сеял воду мелким ситом.
Она позвонила на сотовый Омелянова Юрия Гавриловича, который называл себя гражданским мужем третьей ночной бабочки. А на деле, по сведениям полиции, был не столько её сожителем, сколько сутенёром.
Мирослава вспомнила, что подобных типов в царской России называли котами. И подумала, что такое сравнение очень даже обидное для настоящих четырёхлапых котиков. Они хоть и не постоянны в своих амурах, но своих пушистых подружек в аренду ни за деньги, ни за еду не сдают.
Омелянов отозвался далеко не сразу. Долгое время абонент просто не отвечал.
Наконец с третьей попытки, ей ответил хриплый мужской голос, – ну.
– Юрий Гаврилович?
– Допустим? Чего надо?
– Поговорить.
– О чём? О любви что ли? – цинично рассмеялся он.
– И о ней тоже, – подтвердила Мирослава.
– Ты молодая? – заинтересовался он.
– Вполне.
– Симпатичная?
– Более того.
– Раз так, то другой разговор. Тебе Стёпка дал телефон?
Мирослава пробормотала в трубку что-то не разборчивое. Ей вовсе не хотелось сообщать Омелянову, что номер его сотового ей дал следователь Александр Романович Наполеонов.
Но Омелянов принял её бормотание за подтверждение и сказал, – приезжай сейчас, – он продиктовал ей адрес.
Адрес у неё уже был, но она не стала заранее разочаровывать сутенёра, – сейчас подъеду.
Возле дверей его квартиры она оказалась через полчаса. Он распахнул дверь, придирчиво осмотрел её с ног до головы и видимо остался доволен.
– Проходи.
Мирослава проследовала за ним.
Квартира Омелянова представляла собой студию, в которой творился откровенный бардак.
Поймав её взгляд, он криво усмехнулся, – скоро придёт Настюха и уберёт. Мы вчера тут событие одно отмечали, – он интимно ей подмигнул.
Налил себе в стакан водки из открытой бутылки, выпил половину и предложил, – давай сразу перейдём к делу.
– Давайте, – согласилась Мирослава и сунула ему под нос свою лицензию.