У них что-то было с Ильей, разочарованно подумал Сергей. Было или есть до сих пор. Как ни странно, теперь он мог слушать более внимательно. Хотя слушать-то по большому счету было нечего. Обыкновенная наивная барышня из провинции. Неглупая, но недостаточно просвещенная, чтобы понять, насколько смешны ее претензии в мире профессионалов.
— Значит, никаких работ в вэб-дизайне у тебя нет? — спросил Сергей, когда ему надоело слушать бесконечную сагу о жизни своей гостьи.
— Ну, мы делали практические задания на курсах, я всегда получала отличные оценки…
— Забудь, — перебил Сергей.
— Что?
— Забудь ты про свои курсы. Все, что вы там делали… полезно, конечно, но это все теория. Голимая теория, не имеющая практической ценности. Это все равно, если школьник явится на ядерный реактор и захочет жать на кнопки, дескать, у него по физике пятерка. Это все равно, если пацан наиграется в симулятор «Ф-16», а потом попытается сесть за штурвал боевого самолета… — Сергей замолчал, удивившись, с какой злостью набросился на эту девочку. С чего такой пыл? Мало ли приходилось видеть лохов и похлеще? Так чего же он на нее взъелся? Почему так захотелось уесть протеже Ильи? Только за то, что она оказалась не просто протеже? Ребячество! Кислые обиды, не достойные профессионала!
Девушка смотрела на него, растерянно хлопая короткими рыжими ресничками.
Почему она их не красит? Не удлиняет при помощи всяких там «макс-факторов» и «фак-макаров»? Нет, симпатичные глазки, но очень уж… непривычные, что ли.
— Ты извини, — продолжал Сергей на полтона тише и на горсть перьев мягче. — Я просто…
— Метод шоковой терапии, — неожиданно спокойно сказала Галина. — Сначала вывалить на человека ушат грязи, показать ему, какое он ничтожество, а потом постепенно отряхивать его, попутно объясняя, что к чему, и подбадривая. Я читала про эту методику. В результате человек не только избавляется от лишней спеси, но и начинает боготворить своего учителя… или командира. Только на мне этот метод можно не обкатывать. Я в облаках не витаю.
Все это было отчеканено в том же стиле, в каком чуть раньше выдавалась и автобиография девушки.
— Нет, — смутился программист, — причем тут ушат грязи? Я просто хотел сказать, что…
— Кажется, я все поняла. Давайте перейдем к делу.
После такой отповеди Нерону не оставалось ничего иного, как вплотную заняться этим самым делом. Для начала он извлек из своего архива недоделанную страницу. Этакий деревенский пейзаж, стилизованный под вышивку. Речка, домики над обрывом, лесок на горизонте, лодка на реке.
— Можешь сделать так, чтобы лодка двинулась?
— Думаю, да, — уверенно ответила девушка.
— Дерзай! — Сергей закинул руки за голову и откатился от стола, всем своим видом показывая, что намерен лишь наблюдать за попытками соискательницы.
Галина довольно уверенно взялась за выполнение поставленной задачи. Конечно, избранный ею путь был не лучшим, приемы, которыми она пользовалась, довольно архаичными по программным меркам, да и сами движения были не столь уверенны и точны, как у опытного компьютерщика. Но тем не менее с задачей своей она справлялась. Из нее непременно должен получиться хороший дизайнер, и не признать этого Сергей не мог.
Нерон уже подался вперед, опустив руки, чтобы поза его выглядела не столь высокомерно, чтобы похвалить провинциальную рукодельницу. Но в тот самый момент, когда он раскрыл рот для похвалы, словно стальной стержень пронзил его голову от темени до правого уха.
Охнув, Сергей обхватил голову руками и скрючился в кресле. Секунду или чуть более понадобилось стержню, чтобы пробурить себе канал и убраться, после чего боль ушла столь же внезапно, как и возникла.
Сергей поднял голову и наткнулся на испуганный взгляд Галины.
— Что такое?
— Ничего, — как можно равнодушнее ответил Сергей. — Просто башка иногда побаливает.
— Видимо, сильно побаливает, — покачала она головой.
— Неважно. Я хотел сказать, что у тебя неплохо получается. Только чувствуется, что училась ты… мм… скажем так, на устаревших версиях.
— Так заметно?
— Конечно. В пятой версии есть много полезных примочек, в которые ты даже не залезала. Значит, учили тебя на четвертой, так?
— Так, — кивнула Галина. — Просто четвертая была уже переведена, а пятая — только английская.
— А с английским ты?..
— Плохо.
— Скверно. Надо подтянуться. По крайней мере, в том объеме, чтобы понимать опции и сообщения об ошибках. Если ты будешь ждать, пока новые программы русифицируют, то всегда будешь далеко позади тех, кто работает со свежими продуктами. Они уже будут вовсю работать с новыми инструментами, пока ты купишь взломанный диск, разберешься, что к чему, разберешься, что в этом диске не так, найдешь другой… — в полемическом порыве Сергей встал с кресла и прошелся по тесному пятачку вдоль стола.
— Илья говорил, что сначала я буду выполнять черновую работу, — сказала Галина. — Может быть, я за это время успею подтянуться с английским и с пятой версией?
— Может быть, — усмехнулся Сергей. — А может быть, за это время появиться шестая версия или принципиально новый программный продукт. Тут мало своевременно подтягиваться, в нашем деле важно бежать на корпус…
Новый приступ боли почти свалил его на пол. Возможно, это был тот же стержень, только прицеленный получше, возможно, новый гвоздь. Теперь боль прошила голову от темечка к кадыку, примерно по самому центру.
Нерон смутно помнил, как оказался на полу, скорченный, как роденовский мальчик. Он начал приходить в себя, ощутив, как тонкие сильные пальцы отнимают его руки от лица. Компьютерный гений почти очухался, пока его ученица помогала ему вернуться в кресло.
— Слушай, может, тебе лекарство какое-нибудь выпить?
Сергей замотал головой.
— У меня нет лекарств.
— А кофе? Или… У тебя давление какое? Пониженное или повышенное?
— Понятия не имею.
Галина деловито обхватила его запястье и какое-то время проверяла пульс.
— Странно. Пульс вполне приличный. Немного учащен, насыщенный. У тебя, наверное, гипертония. Ты кофе часто пьешь? Сигареты?
— Ты что, доктор?
— У меня бабуля долго болела. Родители то на работе, то в разводе. Так что по части инсультов я спец высшей пробы. Даже лучший, чем по программам. У тебя, кстати, давно такие приступы?
— Давно, — Сергей чувствовал себя в роли больного неуютно. — Вернее, недавно. Месяца три.
— Три месяца?! — глаза девушки округлились. — Ты к врачу ходил?
— Нет.
— Зря! Очень зря! Вдруг у тебя опухоль?
— Спасибо за теплые слова, — Сергей поднялся, чутко прислушиваясь к своему организму: насколько корректно работают узлы и системы? Узлы и системы работали корректно, без конфликтов. Вполне можно было дойти до кухни и сварить кофе. — Кофе будешь?
Девушка посмотрела на него почти с ужасом.
— Тебе только кофеина сейчас и не хватает.
— Я сам знаю, чего мне не хватает. Делать тебе кофе?
— А у тебя натуральный или растворимый?
Для провинциальной барышни гостья была чересчур разборчива. Скорее всего, просто рисуется, а на деле не отличит арабику от «Ячменного колоса».
— Натуральный. По-турецки.
— Годится.
Сергей кивнул и пошел на кухню.
— Это можешь не доделывать, — махнул он на экран монитора. — Все понятно.
Что до способностей Галины в области дизайна, то с этим Сергей и впрямь разобрался, но предстояло еще разобраться, что она за фрукт. Как-никак им предстояло вместе работать, а среди той публики, что время от времени подсовывает Илья попадаются порой на редкость гнилые экземпляры.
Для начала Сергей сделал два кофе. Черный турецкий для себя и растворимый — завалялся прошлогодний пакетик растворимого «Нескафе» — для гурманки.
Галина, не моргнув глазом, принялась хлебать одноразовую бурду. Плачевное это зрелище только оттеняло глубокий вкус настоящего кофе, и Сергей прихлебывал его с особенным удовольствием. Немногие признаются даже самим себе, что кушать пирожное гораздо вкуснее, если ты ешь его один. Когда вокруг сотня людей жует и чавкает тем же самым, пропадает пикантность встречи с любым деликатесом. Ведь в чем прелесть трюфеля? На вкус-то он ничего особенного, Сергей искренне жалел о выложенных за «роскошь юных лет» деньгах, но…
— А у тебя из-за монитора голова болит? — спросила Галина, выхлебав половину чашки. Интересно, заподозрит она подвох, добравшись до дна и не обнаружив ни крупинки гущи?
— Понятия не имею, — пожал плечами программист, отвечая на вопрос, беспокоющий всех начинающих юзеров[2]. — Во всяком случае, не хотелось бы, чтобы это было так. Тогда придется ограничить работу, а это чревато… Но твоя версия с опухолью нравится мне еще меньше. Всегда приятно, когда в голове прибывает, но только не за счет онкологии…
— Я не хотела сказать, что у тебя именно…
— Не бери в голову! — отмахнулся Сергей и усмехнулся. — Тут можно заплести пару забавных каламбуров. Сидит больной раком мозга и говорит больному… раком легких, чтобы тот не брал в голову…
— Кладбищенский у тебя юмор, — заметила Галина, ставя опустевшую чашку на стол.
— Какой есть, — Сергей кивнул так, чтобы убедиться, что чашка и впрямь опустела.
— На самом деле, не хотелось бы заработать какую-нибудь болячку. Сейчас много пишут про всякие там поля, излучения. Американцы даже доказали, что сотовые трубки приводят к раку мозга. А уж про поля от мониторов… — она бросила взгляд на плоский монитор. — Правда, пишут, что новые технологии гарантируют защиту и безопасность потребителя. Ты сам как думаешь?
— Я думаю, что надо было сначала решить, что для тебя опасно, что нет, а потом уже лезть в эту область. Вот кройка и шитье никакой опасности не представляют.
— Ошибаешься. Шитье портит зрение, а сидячая работа — легкие и кучу других внутренностей. А что касается вредности… Многие заядлые курильщики только недавно узнали, какую отраву вдыхают.