— Тихо, тихо, — поднял руки толстяк и даже слегка отстранился. — Ты чего завелся–то?!
— Ты, — уже рычал Леший, перехваченный могучей лапищей напарника, — ребенка… В таком виде…
— Сам ты ребенок! — донесся внезапно ангельски красивый голос от милого создания. — Так–то мне уже 21! — проговорило чудо, смешно сузив свои огромные голубые глаза и сжав губы.
Леший перевел взгляд на девушку, которая невозмутимо поставила кастрюлю перед посетителями и степенно удалилась.
— А–а–а-а-а! — весело рассмеялся бармен наконец. — Вооот про что ты! Дружище, — он указал пальцем на девушку, — это Стикс, здесь все намного старше, чем кажется. Ты новенький что ли?
Великан кивнул за Лешего, усаживая напарника на место.
— Двое суток как в Стиксе, — добавил он.
На этот раз пришло время бармену удивляться. Он округлил глаза, подался вперед. Девушка, уже почти скрывшаяся в дверном проеме, замерла, подалась назад, выглянув из кухни.
— Да ну? Не брешешь?!
Великан отрицательно покачал головой. Вздохнул.
— Квазом назовешь, нос в щеки вобью, а голову в плечи!.. Меня ученые моего мира таким сделали, — сержант поиграл огромными мышцами.
— А–а–а-а–а–а, — понимающе протянул бармен и, почесав лоб, продолжил, — тогда понятно, чего он так… — Ты это, — хозяин заведения обратился к снайперу. — Это ж Стикс… Тут некоторые не один десяток или даже сотню лет живут и при этом не меняются. У нас принято говорить не возраст, а индекс возраста. Это то, сколько ты времени в Стиксе уже живешь… Так что, не удивляйтесь, здесь 23-летний на вид парнишка легко может сказать 60-летнему старику «сынок» и будет при этом прав. Анжелка, например, провалилась сюда 4 года назад. Дара особого не имеет, потому работает у меня. У тебя дочка? — спросил бармен внезапно, заглянув, как показалось Лешему, ему прямо в душу, через глаза, но тут же отшатнулся, поморщившись, приложил руку к вискам и тихо зашипел от боли. — Мать, вот это блок!.. Аж откат словил… Извини, — вновь поморщившись, проговорил бармен. — Не полезу больше в голову. Извини, еще кружка за мой счет… Так кто у тебя? Дочка? Жена? Подружка, что ты так вскинулся?
— Не важно, — буркнул снайпер, беря огромный кусок мяса, запихивая его в рот.
Лешего помаленьку отпускало, он постепенно приходил в себя. Приступ ярости, охвативший его внезапно при виде такой картины, отступал.
— Так вот, — вновь продолжил бармен, — я Анжелку–то, не думайте, сам не трону и никому в обиду не дам! Народ тут, конечно, крутой, брутальный и либидо у жителей Стикса ого–го! — Мужик сжал кулак, приложил руку к пузу, как бы показывая это самое «либидо». — Но тут она у меня под защитой. Заезжие, бывает, конечно, руки распускают, но мы их быстро успокаиваем, — мужик кивнул на спрятанный под краем стойки дробовик, — а местные и так в курсе. Кому девочек надо, тут рядом за стенкой есть всякие, — бармен понизил голос до шёпота, — даже мальчики… — тут уже великан сжал свой кулак, не выдержав. Бармен весело рассмеялся. — Что ж вы такие смешные–то… Простите уж старика, но видите, потрепаться не с кем, мужики в рейды собираются, а вы как дети малые, на все агритесь… — хозяин с тоской осмотрел пустой бар, печально вздохнул. — Я тоже таким поначалу был, а теперь, видите, совсем вкус жизни потерял… Закостенел.
— Так сходи, проветрись… — удивился Леший, кивая с благодарностью появившемуся ангелу, которая принесла две кружки холодного пива.
— Сходи, — еще тоскливее проговорил бармен и приподнялся на руках.
Леший как ел, так чуть и не подавился. Мужик легко приподнял свое тело, схватившись за край стула, на котором сидел. Точнее то, что было выше пояса. Ниже у толстяка ничего не было. Кнехт издал удивленный звук.
— Вот–вот, — опустился обратно на вращающийся стул на колесиках бармен. — В аварию попал, — пояснил мужик, беря с полки бутылку пива. — Все, что ниже того самого, к херам оторвало… — он сорвал крышку и сделал глубокий глоток. — Это еще до Стикса было, потому ничего и не растет тут, как местный знахарь не бился. Тут, говорит, легендарный знахарь нужен, а где его взять и чем платить? Денег на закуп продуктов едва хватает, да Анжелку вот одевать, кормить…
— Как так? — справившись с первым шоком, спросил Леший.
— Упал с байка, — ухмыльнулся бармен.
— Потащил? — понимающе спросил великан, опустив голову.
— Ага, дорога скользкая была, упал на повороте и байк за собой потащил, таз переломало, ноги пришлось ампутировать, с тех пор вот за руль и не садился…
— Ты это, — начал Леший, смутившись, — извиняй.
— Да, ничего, — горько улыбнувшись, взяв себя в руки, с улыбкой ответил бармен. — Может, еще чего–то принести?
Напарники замялись, но великан, чуя, что зверь в животе лишь был раздразнен, сделал еще один заказ на картошку и такую же кастрюлю мяса.
Вышли напарники в слегка подавленном настроении. Расплатившись десятком споранов за такой шикарный обед с барменом, принявшимся вспоминать байки из своей прошлой жизни, которым, казалось, не было конца, сославшись на то, что им некогда и пора собираться в путь, они вышли на улицу. Оказывается, что даже этот мир не всемогущ и в очередной раз, гордо выпятив грудь, улыбнувшись всеми тридцатью двумя, Улей показал, что ему еще есть чем удивить битых жизнью суровых мужиков.
— Мда, — глухо проговорил великан, тяжело шагая за снайпером.
— И не говори, — также глухо отозвался Леший.
— Мальчики! — внезапно окрикнул их звонкий девичий голос.
Леший и сержант остановились, обернулись. К ним быстрым шагом приближалась та самая официантка.
— Возьмите меня с собой, — выпалила она, поравнявшись с мужчинами.
Глаза девушки горели надеждой и обожанием, огромные ресницы трепетали, губы, юношеские, чуть припухлые, слегка приоткрылись. Леший с сержантом переглянулись.
— Куда взять? — не понял Леший.
— С собой! Я хочу путешествовать, а не сидеть на одном месте! Я вам пригожусь, я всякое умею!.. — горячо зашептала она, взяв Лешего за руку.
Кнехт оторопело смотрел на чудо, ростом чуть выше чем метр с шапкой, да и то в прыжке, одетой, словно только что отошла от шеста, с вызывающим макияжем и горящими глазами.
— Возьмите с собой, — повторила она и была перебита громогласным заливистым смехом.
Девушка сжала губы. Отпустила руку снайпера, насупилась. Сжав кулаки, она вновь повторила: — Я всякое умею, правда, правда…
— Стрелять? — отсмеявшись, внезапно проговорил великан.
— Что?.. — захлопала девчонка глазами, — нет, стрелять не умею.
— Во взрывчатке разбираешься, ножом владеешь, бежать пару километров сможешь?.. — подхватил Леший.
Девушка стояла, хлопая глазами, переводя взгляд с одного на другого.
— Нет, — наконец–то коротко пискнула она, когда снайпер закончил.
— Ну и на кой ты нам тогда нужна?.. — резюмировал великан, словно забивая последний гвоздь.
Анжелика смотрела на напарников умоляющим взглядом. Кажется, именно так, когда–то Леший видел в одном мультике, смотрел на зрителя то ли енот, то ли кот, то ли барсук.
— Нет, — оборвал Леший новую попытку девушки, не дав ей ничего сказать. Он развернулся к пигалице спиной и пошагал по грязной дороге.
— Не надо тебе с нами, — со всей возможной нежностью сказал великан, улыбнувшись. — Там смерть, кровь и кишки. Оставайся тут, дитя…
— А тут по–твоему лучше? — внезапно серьезно выдала девчушка. — Ходить среди всех этих мужиков, чувствовать, как они меня взглядом не только раздевают, но и… — она многозначительно промолчала, сжала кулаки. — Я за городом бываю, только чтобы трясучку вылечить, и то под конвоем. Тут даже пообщаться не с кем, одни старые пердуны со своими мотоциклами! Я все равно сбегу. Не с вами, так с другими, и когда они меня изнасилуют, в этом будете виноваты именно вы!.. — девушка, вздернув нос, развернулась и пошла обратно, с силой опуская ноги на грязную землю.
— В этом будешь виновата лишь ты, — донесся голос Лешего из–за спины. Снайпер стоял в нескольких шагах и все прекрасно слышал. — Будешь сидеть в стабе, никто тебя не изнасилует…
Слова «лохматого» задели Анжелику, но она старалась не подавать вида. Она шла к двери бара, сдерживая злость и слезы, полная решимости покинуть это скучное, гиблое болото.
— Пошли, — коротко позвал снайпер, и напарники двинулись в сторону КПП.
В здании пропускного пункта они встретили Лысого. Перекинувшись парой слов, он выписал бумажку и направил напарников к складу, который находился в соседнем здании на втором этаже, получать БК. Прижимистый завхоз долго и дотошно изучал записку, чуть не облизывая ее, косо посматривая на великана–кваза.
— Патроны дам, — наконец–то отложил завхоз бумагу в папку, побарабанив пальцами по крышке стойки, за которой стоял. — А вот гранаты… — он развел руками. — Тю–тю.
— Лысый сказал, все есть! — напомнил снайпер, указав глазами на записку.
— Что мне Лысый? Лысый мне не указ! — взвился завхоз. Очки на его тощем лице скатились на нос, от чего мужичок еще больше стал смахивать на крысу. Острые уши, длинный худой нос, высокий лоб, узкий подбородок, длинные худые пальцы с аккуратно остриженными ногтями. — Я лучше знаю, что у меня есть, а чего нету! Утром были, сейчас тю–тю, — опять развел он руками. — Вы что, думаете, у нас тут завод оружейный? С этой ордой вашей… Я вам их что, рожу что ли? Я бы вообще патроны не выдавал просто так, — сверкнул завхоз глазами, — Вы ж на тварях нажились и так не плохо… Нужны патроны, езжайте у оружейников покупайте в соседний стаб, а у меня нету!..
Леший вздохнул, посмотрел на великана и кивнул. В мгновение ока огромная лапища схватила завхоза за голову. Мелкая, плешивая головешка начальника склада полностью скрылась в лапе великана. Тщедушное тельце затрепетало, тонкие слабые ручонки вцепились в пальцы сержанта, а из лапы раздалось негодующее «Ммммммм, ммм! Ммм! М!», что можно было перевести как «Господа, я очень удивлен вашим поведением!»