— Бежим! — его голос сорвался на хрип. Он рванул её в боковой, ещё более узкий проход, который раньше не заметил.
Красные огни заполнили тупик позади них.
Глава 2: Гавань на Краю Света
Вибрация проходила сквозь него, отдавалась в костях. Низкий, ровный гул судовых двигателей. Он был частью этого гула, частью холодной, вибрирующей тьмы. Хавьер прижался плечом к стене рефрижераторного трюма, ощущая, как металл высасывает остатки тепла.
Воздух был густым, тяжёлым. Пах замороженной треской, солью и машинным маслом. Изо рта шёл пар.
Рядом, почти невидимая в темноте, сидела Люсия. Она дрожала, сжавшись в комок. Хавьер накрыл её старым брезентом, который пах так же, как и всё здесь — рыбой и безысходностью. Он держал винтовку на коленях, холодный пластик привычно лежал в ладонях. Замкнутое пространство, понятная угроза, ясная задача. В этом он был как дома. Но дом этот был ледяным адом.
— Холодно, — прошептала Люсия. Её шёпот был таким тихим, что казался просто сквозняком.
— Знаю. Скоро прибудем.
Он не знал этого наверняка. Ничего не знал. Просто сообщение-призрак на мёртвом планшете. Ловушка? Может быть. Но альтернативой была смерть в бетонном коллекторе. Ржавый механизм в его груди, провернувшийся в тот момент, до сих пор не встал на место.
Он вгляделся в сестру. Она дрожала не только от холода. В тусклом свете, пробивавшемся сквозь щель под дверью, он увидел это. Серебристая пыль на рукаве её куртки. Наследие «Ищейки», металлического паука, которого они встретили в руинах завода. Пыль не просто лежала на ткани. Она слабо, почти незаметно мерцала.
Чёрт.
— Стой ровно, — скомандовал он.
Он достал из кармана нож и краем лезвия попытался соскоблить проклятую дрянь. Пыль размазывалась, въедалась глубже в волокна. Словно была живой. От неё исходил едва уловимый запах горелой проводки, запах врага.
— Не стирается, — прошептала Люсия, и в её голосе был ужас.
— Я вижу.
Они привезли маячок с собой. Они сами были маячком. Это было не просто поражение. Это было унижение. Лена Орлова не просто охотилась на них. Она играла с ними.
Внезапно гул двигателей изменился, стал ниже. Судно замедлило ход. С палубы донеслись крики на незнакомом, гортанном языке. Потом тяжёлые шаги. Хавьер вскинул винтовку, прицеливаясь в дверь. Его сердце забилось ровно, мощно. Это он понимал. Это была работа.
Дверь со скрежетом отъехала в сторону. В трюм ударил слепящий серый свет, заставив зажмуриться. В проёме стояли два силуэта в форме. Пограничники. За ними маячила грузная фигура капитана, его обветрённое лицо было непроницаемым.
Один из пограничников, молодой парень с жидкими усиками, шагнул внутрь. В руке он держал ручной сканер. Хавьер медленно опустил винтовку, пряча её под брезентом.
Пограничник лениво повёл сканером по штабелям с ящиками. Луч скользнул по Хавьеру. Тишина. Затем он навёл прибор на Люсию.
Сканер пискнул. Коротко, тревожно.
На маленьком экране загорелась красная надпись: «АНОМАЛЬНЫЙ ЭНЕРГОСИГНАЛ».
Парень нахмурился. Он посмотрел на Люсию, потом на своего напарника. Хавьер напрягся. Его палец лёг на спусковой крючок. Мир сузился до лица пограничника. Звуки утонули, остался только стук его собственного сердца в ушах. Он уже видел траекторию. Первый — в грудь. Второй — в голову. Капитана можно было взять в заложники.
— Какого хера? — громко, с наигранным возмущением рявкнул капитан. Он шагнул вперёд, оттесняя пограничника. — Ваша дерьмовая электросеть, вот что! Третий рейс подряд эта херня сбоит. То на рыбу пищит, то на меня!
Он выхватил из кармана несколько мятых купюр и сунул их в руку опешившему парню.
— Для калибровки, друг, — он похлопал пограничника по плечу. — Для ка-ли-бров-ки. Починишь свой аппарат.
Пограничник посмотрел на деньги, потом на капитана, потом на Люсию. Его лицо выражало смесь растерянности и нежелания связываться. Он пожал плечами, выключил сканер и махнул рукой в сторону выхода.
Напряжение схлынуло так резко, что у Хавьера на мгновение закружилась голова. Люсия медленно выдохнула. Капитан подмигнул им — пустой жест, в глазах ни тени тепла. Только холодный расчёт. Сделка выполнена.
Они поднялись на палубу. Хавьер вдохнул холодный, влажный воздух. Прошли. Капитан молча смотрел на берег. Мятая пачка денег решила всё. Вся подготовка, вся ярость — впустую. Хавьер сжал кулаки. Он мог уложить десяток солдат, но не мог стереть эту грёбаную пыль с её рукава.
Капитан бросил на них взгляд — как на проблемный груз. Теперь они чужая головная боль.
Исландия. Маяк. Пар.
Не план. Просто точка на карте, куда их ткнули носом, как слепых щенков.
Хавьер отвернулся от берега. Усталость навалилась, тяжёлая, как мокрый брезент.
Первый вдох на суше обжёг лёгкие. Люсия закашлялась, жадно хватая ртом воздух. Он был резким, едким, не похожим ни на что, что она знала. Пахло серой. Не как от сгоревшей спички, а как от чего-то древнего, первобытного. Запах недр земли, вырвавшийся на волю.
Она сделала шаг с шаткого трапа на чёрный, мокрый пирс. Земля не качалась. Облегчение было таким сильным, что у неё подогнулись колени. Переход через Атлантику был пыткой. Она панически боялась открытой, глубокой воды. Бездна под тонкой обшивкой судна, в которой могло скрываться что угодно, ужасала её больше, чем дроны Лены. Машины были понятны, их логику можно было услышать. Океан молчал, и в его молчании была бездна.
Но и от этой земли веяло угрозой.
Она подняла голову. Пейзаж был как с чужой планеты. До самого горизонта тянулась чёрная, потрескавшаяся земля — застывшая лава. Низкое серое небо давило, готовое упасть. И повсюду из трещин в земле, из небольших конусообразных холмиков, поднимались столбы белого пара. Они шипели, извивались на ветру, словно призраки. Всё здесь было живым, дышащим, нестабильным.
— Сюда, — раздался тихий голос.
Их ждал мужчина, закутанный в тёмную непромокаемую куртку. Лица его не было видно под низко надвинутым капюшоном. Проводник. Он не стал ждать ответа и двинулся по узкой тропе, проложенной прямо через лавовое поле.
Хавьер пошёл за ним, и Люсия поспешила следом. Она чувствовала тепло, идущее от земли сквозь толстые подошвы ботинок. Холодный ветер сёк лицо, но ноги были в тепле. Этот контраст сбивал с толку.
Она посмотрела на рукав своей куртки. Серебристая пыль почти не светилась. Здесь, среди этой геотермальной анархии, сигнал почти заглох. Природный, первобытный хаос глушил холодный, выверенный порядок Лены. Это была первая хорошая новость за много дней. Надежда, тонкая, как паутинка, но всё же надежда.
Они шли молча. Единственными звуками были вой ветра, скрип гравия под ногами и шипение пара. Этот мир был антитезой стерильной цифровой реальности, от которой они бежали. Но он не казался безопасным. Он казался диким, равнодушным к их судьбе. И этот запах… запах серы пропитывал всё, оседал на языке, лез в горло. Это был запах края света.
— Он пахнет так, когда я… когда я слышу их слишком близко, — вдруг сказала она, сама не понимая зачем.
Хавьер обернулся.
— Что пахнет?
— Воздух. Так пахнет, когда система перегревается. Когда она злится.
Хавьер ничего не ответил, только сжал её плечо. Он не понимал. Никто не понимал. Но здесь, в этом месте, её личный ад обрёл физическое воплощение.
Поселение «Бродяг» выглядело как шрам на теле земли. Хаотичное нагромождение морских контейнеров, старых кунгов и самодельных построек, соединённых шаткими мостками. Всё это было окутано клубами пара, который шёл не только от фумарол, но и от хитроумной системы труб, проложенных от геотермальных источников.
Их вели по центральной «улице» — утоптанной тропе между контейнерами. Люди, попадавшиеся им навстречу, останавливались и молча провожали их взглядами. Не враждебными, но и не дружелюбными. Оценивающими.
Хавьер держался прямо, его взгляд скользил по деталям. Продуманные огневые точки. Укреплённые окна. Маршруты отхода. Это были не просто выживальщики. Это были профессионалы.
Проходя мимо открытой двери мастерской, Хавьер зацепился взглядом за странную картину. Внутри, при свете одинокой лампы, сидел крупный мужчина с руками по локоть в масле. Ивар. Он ковырялся отвёрткой не в оружии, а в помятой музыкальной шкатулке. Внезапно раздалось несколько чистых, печальных нот. Мелодия оборвалась. Мужчина выругался себе под нос и снова склонился над механизмом. Хавьер не сбавил шаг, но этот звук, осколок красоты посреди уродства, поразил его больше, чем все укрепления.
Их завели в самый большой контейнер, превращённый в центр управления. Внутри было жарко и шумно. Гудели серверы, мигали десятки экранов. Воздух был спёртый, пахло горячим пластиком, пылью и дешёвым, крепким кофе.
За центральным столом сидел Матео. Он не поднял головы, когда они вошли.
— В сухом остатке: два беглеца. Высокорисковый актив, — сказал он, не отрываясь от экрана. — Мне нужен веский довод, чтобы не выставить вас за периметр прямо сейчас.
Хавьер шагнул вперёд.
— Мы можем быть полезны. Я — боец. Она…
— У меня достаточно бойцов, — Матео перебил его, резко поворачиваясь в кресле. В его взгляде не было ничего, кроме холодной оценки. — А проблемы мне не нужны. Система, от которой вы бежите, рано или поздно найдёт это место. Вы — ходячая мишень. Вы принесли войну к моему порогу.
— Мы не просили вас о помощи. — Голос Хавьера стал ниже, без единой интонации.
— Нет. Вы просто явились, — Матео усмехнулся. — Как чума. Так что дай мне причину не провести дезинфекцию.
— Вы не видите их, — раздался тихий голос Люсии. Она перебила брата, и оба мужчины уставились на неё. — Но я их слышу.
Наступила тишина, нарушаемая только гулом серверов.
Матео подался вперёд.
— Что ты сказала?
— Они уже ищут, — продолжила Люсия, глядя ему прямо в глаза. Её голос окреп. — Прощупывают сеть. Пока слабо, как пальцами в темноте. Но они найдут. Я могу стать вашими глазами. Вашим предупреждением.