И что самое интересное, в голосе старика не сквозило ни капли мании величия, никакого там зловещего сарказма или скрытой угрозы. Ничего такого. Похоже, Акертон просто человек до мозга костей прагматичный, такой, знаете, прожжённый хозяйственник, и не держал никакого зла ни на меня, ни на этого несчастного Олега Корнеева. Чистый бизнес, и ничего личного.
Я в общем-то мог понять его логику в этом вопросе. Сам не раз подобные «слияния и поглощения» проворачивал, правда, другими методами, огнём и мечом.
— Так что же насчёт наших с Вами отношений, сэр Акертон? — спросил я, решив ковать железо, пока горячо. — Я пришёл к Вам с открытым забралом, как говорится, протягивая руку дружбы и предлагая заключить сделку, которая, я уверен, принесёт нам обоим немалую выгоду в будущем. А все прошлые недоразумения, если таковые и были, давайте оставим в прошлом, а? Забудем, как страшный сон.
— А я и не считаю, что у нас с тобой случились какие-то серьёзные тёрки, до войны-то не дошло, — ответил Акертон, и в этот момент нанёс последний, завершающий удар по своему жезлу. Тот мгновенно вспыхнул ослепительным пламенем, таким ярким, что вся мастерская озарилась светом, будто внезапно взошло солнце. Аж глаза заслезились! Акертон с гордостью поднял пылающий жезл высоко над головой. — Красота! Ну разве не красота, а? В каждом изгибе, в каждой искре! Эти муркады, талантливые, хотя и вымершие мастера, определённо знали толк в изготовлении таких вот вещиц!
Он прошептал какое-то непонятное гортанное слово, и жезл тут же погас. Жар моментально исчез вместе с огнём, и мы снова оказались в холодной полутёмной комнате, освещаемой лишь несколькими скудными лучами света, пробивающимися сквозь щели в заколоченном досками окне. Вот это фокус!
— Впечатляет, ничего не скажешь, — искренне признал я, всё ещё слегка ошарашенный этим светопредставлением. — Пожалуй, надо как-нибудь на досуге и мне организовать экспедицию в эти ваши Затонувшие Долины. Может, и правда тема стоящая, раз такие артефакты там валяются.
— Весна — самое то время для таких вылазок, — кивнул Акертон, наконец-то поднимаясь на ноги. Он аккуратно убрал свой огненный жезл в кожаные ножны, притороченные к поясу, и повернулся ко мне, тяжело вздохнув. Вид у него, мне показалось, сразу стал какой-то усталый. — Ну, для тех, кто дотянет до весны, конечно. Послушай, дружище, я ценю, что ты приехал ко мне в такую даль, да ещё и накануне зимы, в надежде предложить что-то ценное. Но, по правде говоря, мне совершенно не нужно то, что ты продаёшь. У нас дров и своих завались, и других артефактов хватает, чтобы народ в тепле и безопасности перезимовал. Еды у нас столько, что на две зимы хватит, если не на три. Короче говоря, мы тут упакованы по полной программе, безопасность на высшем уровне…
Он замолчал на полуслове и как-то неопределённо пожал плечами, мол, извини, приятель, но бизнес есть бизнес. — Короче, Алексей, мне просто ничего из того, что у тебя есть, не нужно. С одной стороны, я уважаю твою деловую хватку, твою работу, а с другой, сделка ради сделки меня не интересует. Не следует умножать сущности без нужды. Так что извини, если разочаровал.
— А вот тут Вы ошибаетесь, сэр, — возразил я, не собираясь так просто сдаваться. Не на того напал. — Кое-что у меня есть. Допустим, мне нужен торговый партнёр. Надёжный. Тот, кто не побоится рассматривать меня как альтернативный источник поставок в обход устоявшегося статус-кво с Торговцами и их драконовскими наценками. Мои цены всегда ниже, уж поверьте, а качество товаров всегда выше. Да я могу достать практически всё, что Вашей душе угодно, любой каприз за Ваши деньги, как говорится.
— Прямо-таки всё, что угодно? — Акертон чуть приподнял бровь, и в его глазах мелькнул какой-то интерес. Кажется, я нащупал слабое место.
— Именно так, — подтвердил я с максимально возможной уверенностью. Главное в продажах — это уверенность, даже если врёшь, как сивый мерин.
— Ну что ж, — протянул он после недолгого раздумья, поглаживая свои роскошные усы. — Я, как Вы, возможно, уже догадались, коллекционер артефактов. Собираю всякие штуковины с историческим значением или магической силой и готов платить за такие предметы очень, очень хорошие деньги. Прямо-таки не скуплюсь. Полагаю, если тебе, парень, случайно попадётся под руку что-нибудь эдакое, я с превеликим удовольствием заключу с тобой сделку. Но дрова и всякое там мясо… Нет уж, увольте. Моё поселение, как я уже говорил, в превосходной форме, всё схвачено. Когда все базовые потребности закрыты, начинаешь искать чего-то большего, понимаешь? Более значимого, для души. Найди мне какие-нибудь культурные реликвии, что-нибудь уникальное, и я осыплю тебя золотом. А теперь, боюсь, мне придётся вернуться к нуждам моего народа. Дела не ждут.
Мы пожали друг другу руки, и я покинул его мастерскую, отправившись восвояси.
Настроение у меня было, прямо скажем, не ахти.
Я-то надеялся на какой-то более тёплый приём, на реальный бизнес, а Акертон обошёлся со мной так, будто я какой-то коммивояжёр с пылесосами «Кирби» или распространитель гербалайфа. Но с другой стороны, такова уж природа этих «холодных продаж», не так ли? Я, конечно, знал, что Акертон мужик не бедный и сложный, но почему-то предполагал, что он оценит возможность обойти грабительские наценки Торговцев. Чего я не учёл, так это того, что он достиг такого уровня богатства, когда подобные мелочи его уже тупо не волновали. Зажрался, старый хрыч, по-другому и не скажешь.
Я и в старом мире, на Земле, встречал немало таких вот богатеев, и мужиков, и баб. Людей, которые либо удачно родились с золотой ложкой во рту, либо сами сколотили состояние, а потом напрочь забывали о тех принципах, которые, собственно, и привели их к успеху.
Доллар — он и в Африке доллар, и неважно, сколько у тебя там на счету в швейцарском банке. Ну, по крайней мере я всегда так считал и своим финансистам в ЗАО «Эол» эту мысль вдалбливал. Неважно, сколько у тебя бабла; если ты не следишь за своими финансами, не считаешь каждую копейку, то рано или поздно все твои капиталы утекут сквозь пальцы, как вода. И останешься ты у разбитого корыта в полном ахтунге и недоумении, куда, мол, всё делось?
Акертон оказался достаточно богат, чтобы забыть о заботах простого смертного, о том, как экономить лишнюю копейку. И я подозревал, что таких, как он, тут, в Истоке, встретится мне ещё немало.
Если я собирался по-серьёзному масштабировать свои торговые операции, придётся выходить на рынок не только с товарами первой необходимости. В ход пойдут и предметы роскоши, эксклюзив, всякие цацки, которые заинтересуют более состоятельных Избранников и прочих местных олигархов.
Пожалуй, стоило бы задуматься о производстве чего-нибудь эдакого. Винцо элитное, ювелирка, артефакты по спецзаказу… Да мало ли что можно придумать, был бы спрос. А спрос, как известно, рождает предложение. Нужно прощупать эту нишу.
Дорога домой, в град Весёлый, оказалась несколько длиннее, чем я рассчитывал.
Всё дело в моих скороходах: эти хитрые артефактные башмаки, как выяснилось, работали только раз в двенадцать часов.
Поначалу я их особенность как-то упустил из виду, так что нам с Улыбкой сначала пришлось полдня топать пешком, прежде чем удалось снова «включить ускорение» и одним махом домчать до города.
Пока мы тащились потихоньку, я, чтобы не скучать, в основном ковырялся в Стратегической карте, размещая заказы на строительство ещё нескольких культурных объектов.
Раз уж с наступлением зимы большая часть населения перестаёт пахать в полях и на фермах, их можно с чистой совестью перекинуть на повышение наших культурных показателей на ближайшие четыре месяца.
Я решил направить побольше народу в Коллегию Бардов, а также задействовать людей в новом Храме Песни, эта постройка должна помочь нам генерировать значительно больше Очков Культуры. Прикинув по срокам, решил, что месяца за четыре я смогу выдать на-гора как минимум три новые Культурные Ценности.
Эдакий культурный рывок, блин. Будем резко поднимать уровень культурности у моих крестьян.
Беспокоила ли меня надвигающаяся зима и холода?
Да не особо, если честно. Топлива и жратвы у нас завались, плюс шерсть, которую мы импортировали от Серхана Демира. У него как раз образовался излишек на продажу, так что подсуетились вовремя. Дома к зиме подготовили, утеплили, так что по большей части народ будет сидеть по своим избам в тепле да уюте, а значит, уровень Довольства должен оставаться стабильным.
Единственное, что могло пойти не так, это какой-нибудь серьёзный кризис извне, ну там набег какой или ещё какая хрень. Но, учитывая, что остальной мир тоже готовился впасть в зимнюю спячку, я надеялся, что пронесёт. Обойдется, как говорится.
Мы с Улыбкой трусили по заснеженной тропе, и тут я заметил фигуру, прислонившуюся к дереву в нескольких десятках метров впереди. Пригляделся… Ба, знакомые всё лица!
Лекс Могучий! Едрёна кочерыжка!
Сердце у меня чуть из груди не выпрыгнуло, аж в пятки ушло, когда я его заприметил. Первая мысль, понятное дело, паника. Рвануть отсюда со всех ног, чтоб пятки сверкали! Но прежде чем я инстинктивно дёрнул поводья Улыбки, уводя его в реверс (это я так деликатно называю бегство), до меня дошло, что-то тут не так. Вид у Лекса явно измученный, выжатый, словно лимон, а сам он не столько прислонялся к дереву, сколько буквально висел на нём, ища опоры.
Даже оружия при нём не видно. Явно что-то стряслось и, пожалуй, серьёзное.
— Лекс? — окликнул я, всё ещё крепко сжимая поводья.
Глава 16
Если это какая-то ловушка, свалю отсюда быстрее, чем он «мама» успеет сказать.
— А-а-а, вот и ты, — проворчал Лекс Могучий. Выпрямившись и слегка пошатываясь, он сделал пару шагов в мою сторону. Теперь я разглядел, что он хромает. На ноге, сбоку, виднелся глубокий порез, из которого сочилась кровь. — Рад узнать, что из всего творящегося бардака хотя бы моя разведсеть ещё работает. А то я уж думал, совсем всё пошло по одному известному месту.