— И это… Герман, если ты не против, чисто по-дружески, в рамках нашего формирующегося стратегического партнёрства… Если те ушастые потом всё-таки каким-то образом прознают про наши сепаратные переговоры и опять на меня бочку покатят, начнут претензии предъявлять и требовать свою долю, можно я, ну, как бы это помягче выразиться… всё на тебя свалю? Скажу, мол, это всё воля сурового и непреклонного Германа Дурнева, он тут главный инициатор и двигатель процесса, он так решил. А я что? Я человек маленький, скромный исполнитель, против лома нет приёма. А? — изобразил на лице подобие заискивающей и немного виноватой улыбки, как будто просил одолжить крупную сумму денег безвозвратно.
Герман расхохотался на этот раз как-то особенно раскатисто и от души, так, что снег с ближайших вековых ёлок посыпался мелкой колючей пылью.
— Ну, Алексей Сергеевич, ну ты хитрый жук! Настоящий стратег, ничего не скажешь! Тебя бы в ООН! — он по-дружески хлопнул меня по плечу своей тяжеленной ручищей в латной перчатке так, что я чуть из седла не вылетел и не распластался в сугробе. — Ладно, так и быть! Сваливай на меня всё, что хочешь, мне не привыкать! Я для них человек посторонний и не особенно приятный. Побуду крайним, особенно если это в интересах общего дела и поможет нам избежать лишних проблем.
Он заговорщицки подмигнул: — Да и если в итоге эльфы решат на мне отыграться, то дело дойдёт до хорошей эпической драки, где можно развернуться во всю мощь. Тогда-то и раззудись рука! А эльфы, говорят, в бою те ещё зануды.
Тут Герман посерьёзнел, переходя на деловой тон.
— Ладно, вроде обо всём договорились? Я тогда на привале разошлю гонцов остальным членам нашей славной антилексовской коалиции, пусть собирают свои манатки, вооружаются до зубов и побыстрее подтягиваются к Бурсе. Там, рядышком с владениями нашего общего знакомого, мага-миротворца Серхана, и устроим общий сбор. Заодно и на его хвалёные магические фокусы посмотрим, может, чему полезному научимся.
— Погоди-погоди, а зачем нам остальные? Каким ещё остальным членам коалиции? — удивлённо переспросил я, невольно оглядываясь на внушительную, просто, блин, бесконечную колонну солдат, что змеилась за нами по заснеженной дороге, как гигантская гусеница.
Их тут и так целая прорва, целая армия, способная смести любое сопротивление, куда уж больше-то? Я мысленно прикинул численность… Весьма серьёзный такой аргумент в любых, даже самых сложных переговорах.
— Я-то, знаешь ли, грешным делом думал, что ты да я, да мы с тобой, плюс наша вооружённая группа поддержки, вот и всё, — я широким жестом обвёл рукой его марширующее войско, — это и есть все силы, которые ты смог наскрести по сусекам и мобилизовать на войну. Вся твоя ударная группировка, армия войны. А ты говоришь ' пусть вооружаются'?
— Да ты что, Алексей Сергеевич, шутишь, что ли, или издеваешься⁈ — Герман аж фыркнул от моего наивного предположения, и на его лице снова появилась та самая самодовольная ухмылка человека, знающего себе цену. — Это только мои ребята, мой личный гвардейский дивизион. Элита из элит, специально обученная и экипированная по последнему слову местной военной моды и технологий! Моя гордость и опора!
Он гордо выпятил грудь, обтянутую сверкающими доспехами.
— Мы с остальными членами нашей импровизированной, но очень эффективной анти-лексовской коалиции, — пояснил он, понизив голос до заговорщицкого шёпота, хотя вокруг на полверсты не было ни души, кроме его солдат, — договорились о следующей простой, но действенной схеме взаимодействия: каждый лидер собирает свою армию самостоятельно, на своей территории, чтобы не привлекать лишнего внимания со стороны потенциального противника и не распылять драгоценные ресурсы. А потом, аккурат в первый день зимы, мы все встречаемся в заранее назначенном месте, типа как на стрелке у братков в девяностые. Такая вот у нас простая логистическая схема, чтобы враг до последнего момента не знал о наших истинных масштабах и планах, — он сделал эффектную паузу, явно наслаждаясь производимым впечатлением.
— Так вот, если всех наших союзничков собрать вместе, в один кулак, то их общая численность будет… ну, примерно сопоставима с моей нынешней армией. Может, чуть меньше, а может, если кто-то из них особенно постарается и не поскупится на рекрутов, то и чуточку больше. Так что ты прикинь, какая это силища, какой бронированный кулак, если мы все объединимся! Лексу мало не покажется, это я тебе гарантирую!
От таких его слов у меня без всякого преувеличения глаза на лоб полезли. Ни хрена себе расклад!
Я-то думал, что Герман тут один такой Рэмбо местного значения, а у него, оказывается, целая команда поддержки на подходе, этакий военный синдикат!
Вот теперь-то мне стало окончательно и бесповоротно понятно, почему хитрый лис, Лекс Могучий, так быстро скис, сдулся, как проколотый воздушный шарик, и согласился на мои, в общем-то довольно унизительные для него условия мирных переговоров. Ещё бы ему не согласиться! Против такой объединённой армады, против такой, мать её, мощной коалиции, у него шансов на победу ноль целых хрен десятых!
Это уже не просто высокий риск, это гарантированное уничтожение всей его армии с её последующими пышными похоронами.
Да уж, аналитический отдел у Лекса, видимо, всё-таки работает неплохо, раз он вовремя просёк, чем дело пахнет, и решил не искушать судьбу.
— М-да-а, понятно, — только и смог выговорить я, всё ещё переваривая ошеломляющую информацию и её потенциальные последствия для всей расстановки сил в регионе. Картина Репина «Приплыли». Тогда, пожалуй, я действительно рвану вперёд. Нужно подготовить почву для предстоящих переговоров, забронировать лучшую комнату в какой-нибудь нейтральной таверне и обеспечить всем высоким договаривающимся сторонам максимально комфортные условия. Ну и кофе-брейк с плюшками организовать, если получится найти приличную выпечку в этой глуши. Дипломатия — дело тонкое, любит внимание к деталям, стремление к совершенству.
— Однако должен тебя предупредить, Алексей Сергеевич, — вдруг снова посерьёзнел Герман, и его голос приобрёл неожиданно официальные и даже несколько менторские нотки. — Информация к размышлению чисто по-дружески, чтобы потом не возникло никаких неприятных сюрпризов и взаимных недоразумений, которые могут поставить под угрозу весь наш тщательно спланированный проект.
Он откашлялся, собираясь с мыслями.
— Если бы всё зависело только от меня одного, то наши с Лексом переговоры прошли бы быстро, конструктивно и, скорее всего, безболезненно для всех заинтересованных сторон. Мы бы с тобой как два цивилизованных и прагматичных бизнесмена обо всём договорились за пять минут за рюмкой чего-нибудь горячительного, пожали бы руки и разошлись довольные друг другом.
Он тяжело вздохнул, и облачко пара вырвалось из его рта.
— Но, к сожалению или к счастью, в нашей импровизированной, но весьма амбициозной коалиции, кроме меня есть ещё три полноправных участника, три других Избранника со своими армиями, своими интересами, своими амбициями и, что самое главное, со своими тараканами в голове. И эти уважаемые господа, будь они трижды неладны со своими особыми мнениями и вечными претензиями, тоже имеют полное и неотъемлемое право сидеть за общим столом переговоров, высказывать своё авторитетное мнение и активно тянуть одеяло на себя, пытаясь урвать кусок пожирнее. На то она и коалиция.
Глава 19
— Принимаю это как данность. Дело и так непростое, — вздохнул я.
— И учти, — добавил Герман, глядя на меня в упор своим пронзительным взглядом, от которого становилось не по себе, — если дело дойдёт до серьёзных разногласий, если возникнет, не дай бог, какой-нибудь острый конфликт интересов по поводу того, как именно делить шкуру ещё не убитого, но уже почти поверженного Лекса Могучего, то окончательное решение будет приниматься… голосованием. Простое большинство голосов. Демократия, мать её так, в чистом виде. Так что готовься к возможным жарким дебатам, кулуарным интригам и необходимости применять все свои переговорные таланты.
— Да я не особо парюсь по этому поводу, честно говоря, — довольно беззаботно отмахнулся я, хотя в глубине души прекрасно понимал, что это может стать реальной головной болью и источником дополнительных проблем. Лишние рты на раздаче трофеев, это всегда плохо для общего бизнеса и может привести к внутренним конфликтам. Но всё, как говорится в умных книжках, решаемые организационные вопросы. Была бы политическая воля и чёткая стратегия, а рычаги воздействия всегда найдутся.
Я ободряюще ему улыбнулся, стараясь излучать уверенность и оптимизм.
— Герман, я абсолютно уверен, что ты с твоим-то непререкаемым авторитетом, железной хваткой и недюжинной харизмой, сможешь построить своих коллег-союзничков, как пионеров на утренней линейке перед поднятием флага. Ну, или как непослушных акционеров на внеочередном собрании перед принятием важного, но непопулярного решения. Объяснишь им политику партии, донесёшь генеральную линию, найдёшь нужные аргументы, чтобы убедить их в своей правоте.
Я заговорщицки подмигнул: — В конце концов, кому из них охота всерьёз ссориться с тобой, с таким внушительным воинским контингентом за спиной и репутацией человека, который слов на ветер не бросает? Это же, как говорится, себе дороже выйдет, можно и зубов не досчитаться. Так что, думаю, они будут на удивление сговорчивыми и быстро придут к консенсусу. Немного здорового лоббизма, немного кулуарных переговоров с каждым по отдельности, и вуаля, консенсус будет достигнут, все останутся довольны. Ну, или почти все.
Герман задумчиво наклонил голову набок, словно впервые в жизни примеряя на себя роль не простого рубаки и полевого командира, а влиятельного политического игрока, способного дёргать за ниточки. На его обветренном лице отразилась напряжённая работа мысли.
— Ну, может, отчасти ты и прав, Алексей Сергеевич. Я никогда не оценивал ситуацию в таком политическом ключе. Административный ресурс, подкреплённый реальной военной мощью, это действительно очень серьёзный аргумент в любых спора