— Я думал… — Людвиг опустил взгляд, сглотнул, но всё же договорил. — Я долго думал, почему столько лет не мог уйти от этого. Не просто в другую квартиру переехать, а совсем уйти, навсегда. Физически вроде мог, а морально не мог. Даже не представлял, как вообще можно на такое решиться. А потом наткнулся на пару статей на эту тему… и не только на эту, там много всякого было. Почитал, проникся, кое-что понял. Про себя и вообще. Жалко, что поздно понял.
— Ещё один Герасим?
— В видовом отношении я вроде как ближе к Муму. Только топить меня не надо, пожалуйста!
— Тебя, пожалуй, утопишь! — хмыкнул Тимур. — А с Бурановым-то что делать? Просто ждать?
— Ну да. А что тут ещё сделаешь? Мы же не в старом шпионском боевике, где достаточно выкрасть плёнку с компроматом, и все проблемы решатся сами собой. Предсказать, что будет дальше, мы не можем, поэтому просто сидим и ждём. Хотя, конечно, не нравится мне этот ваш Буранов…
— Да кому он вообще нравится?!
— Это другое. Тебе он не нравится потому, что делает гадости всем вокруг. У меня тоже веская причина его не любить — он надо мной ржал, когда я в леске запутался. Но если от всего этого абстрагироваться… не знаю, как объяснить. Ощущение от него неприятное. Или запах.
— А с запахом что не так?
— Он есть, — лаконично буркнул Людвиг.
— И? Что ты имеешь в виду?
— Не могу объяснить. Мне надо подумать. Ты только напомни, это же всё в один день произошло: сначала Ксюху перехватила Диана, а потом на вас напали те мальчишки, которых Буранов попросил тебя ограбить?
— Да, а что?
— И первые фотки сделаны в тот же день?
— Да… — Тимур напрягся. Он не вполне понимал, к чему клонит Людвиг, но готов был услышать любой, даже самый парадоксальный вывод. — Думаешь, это всё как-то связано?
— Пока не знаю.
— Вот о чём надо было Буранова спрашивать, а не о школьных пакостях!
— Поздно. — Людвиг откинул голову на спинку дивана и прикрыл глаза. — Надо подумать. И поспать.
— И Ксюшу разбудить, пусть домой идёт, — напомнил Тимур.
— И Ксюшу, — сонно пробормотал оборотень. Кажется, он всерьёз собирался вырубиться прямо сейчас.
— Людвиг… — снова окликнул его Тимур.
— Что ещё?
— Я в кустах за беседкой складной стульчик забыл.
— А голову ты дома не забыл? — фыркнул Людвиг и, не открывая глаз, ткнул пальцем в грудь друга, где под свитером скрывалась футболка с этой самой надписью. — Иди забирай, пока какие-нибудь бомжи не спёрли!
* * *
Не спалось.
Тимур забрал стульчик, на который за это время не успели покуситься бомжи и бродячие собаки, бесцельно послонялся по комнате, сходил в душ, полистал ленты в соцсетях, убедился, что Ксюша вернулась домой (была онлайн в 01:47), залез в школьный электронный журнал, потом долго выбирал, какой сериал посмотреть, но так и не выбрал.
Под утро он поймал себя на желании заказать продукты и испечь блинчики и начал искать рецепты.
А спустя ещё полчаса внезапно написал маме «Я тебя люблю».
Она перезвонила сразу же. Сходу затараторила в трубку:
— Тимочка, ты чего? Что случилось? Ты заболел? Мне приехать?
— Нет, всё в порядке, — торопливо ответил Тимур и подумал, что это как-то неправильно, когда на обычное сообщение так нервно реагируют. Надо почаще звонить, что ли, а не только фотки в мессенджере кидать. — Я просто соскучился.
— Я тоже по тебе скучаю, дорогой. — Чувствовалось, что мама улыбнулась, произнося это, но голос всё равно звучал напряжённо. — Но у вас сейчас… сколько? Пять утра?
— Я тебя разбудил? Прости…
— Всё нормально, у нас-то уже семь. — Да, мама всегда вставала рано. Перед тем, как разбудить Тимура в школу, она успевала уложить волосы, накраситься, приготовить завтрак. Причём иногда это был весьма плотный завтрак. — Что случилось? Только честно, а то я буду волноваться.
— Да ничего особенного… — (Я убил двенадцать человек!) — Немного простыл, но уже в норме. — (Я убил папу…) — Дети опять с ума сходят, Фролова подралась с Бурановым. — (Людвиг вернулся.) — Диана выходит замуж. — (Я не знаю, что делать!) — Я не знаю, что делать…
— Солнышко, — вздохнула мама, и тепло её голоса коснулось Тимура через все километры, границы и часовые пояса. — Как же так? Почему ты не говорил, что вы поссорились?
— Потому что мы не ссорились. Так получилось. Не спрашивай, пожалуйста, я тебе потом всё расскажу. У неё всё хорошо, она счастлива. Её жених — хороший человек, я с ним недавно познакомился. Так что я на Диану не в обиде, и ты тоже не обижайся. Она всё правильно сделала.
— Но как же ты?
— А что я? У меня всё нормально. Я же не приложение к ней, а самостоятельный взрослый человек. Мне тридцать с лишним лет, мам!
— Вот именно что… — Тимур почти услышал её вечные сетования на тему «тридцать лет — ума нет», а ей бы ещё внуков понянчить, но мама вдруг резко сменила тон. — Я тоже тебя люблю, милый. Если тебе хорошо — то и мне хорошо. Так что живи как хочешь. Главное — будь счастлив.
— Спасибо. И ты тоже.
— Если что — звони. Хоть в пять утра, хоть в час ночи. Понял?
— Понял, — кивнул Тимур. И почувствовал, что неудержимо улыбается. Широко, искренне и, кажется, впервые за последние несколько дней. Что-то тяжёлое внутри разжалось, позволив наконец-то вдохнуть полной грудью.
— Всё, Тимочка, извини, мне на работу пора. Давай вечером поболтаем? Я позвоню, да? Береги себя!
— Ты тоже будь осторожна. Хорошего дня.
Некоторое время Тимур ещё смотрел на отключившийся телефон.
А потом наконец-то лёг спать.
И ничего плохого ему в этот раз не снилось.
Глава 20. Фрида на балу
Под свадьбу забронировали банкетный зал на окраине города — и при этом явно не экономили. Здание, стилизованное под старинную усадьбу, стояло в глубине парка, густо засаженного деревьями и кустами, а по одной из тропинок можно было спуститься к небольшой деревянной пристани.
Диана рассказывала, что у владельцев усадьбы есть специальная услуга: молодожёнов привозят на катере, а гости встречают их на берегу с шампанским и аплодисментами. Но это, конечно, летом. В середине ноября такое предложение больше смахивало на издевательство, поэтому все сразу собрались в зале — тёплом, уютном, украшенном лентами, гирляндами и еловыми ветками, из-за чего казалось, что Новый год наступил раньше положенного.
Как и следовало ожидать, большинство гостей оказались друзьями и знакомыми семейства Рыбниковых, но даже Диана призналась, что не может опознать всех. Здесь были подруги её матери, друзья отца, жёны и девушки братьев, и все, конечно, с детьми, племянниками и прочими родственниками. Какой-то дедок приехал с охраной и старательно притворялся, что два мужика в одинаковых костюмах не имеют к нему никакого отношения. Окружающие так же старательно делали вид, что верят.
Гаврилов явился одним из последних и сидел с таким недовольным лицом, словно вся еда, лежащая перед ним, отдавала кислятиной или тухлятиной. Среди весёлой гомонящей толпы он выглядел как унылый кактус на цветочной клумбе, и никто не спешил развеять его колючее одиночество. Даже Инга удрала от отца, как только вышла из машины.
Её и Ксюшу Тимур видел буквально пару раз. Наплевав на угощение и развлечения, девочки устроились в закутке возле служебного выхода и что-то увлечённо обсуждали. Диана предположила, что мальчиков. Тимур в этом очень сомневался, но искренне надеялся ошибиться. Уж лучше мальчиков, чем основы магии или своё не особо кровное родство.
Конечно же, Ксюша рассказала подруге всё, что знала о своём происхождении,. Кажется, больше всего реакции Инги боялся Тимур, но та отнеслась к новости так же легко и радостно, как и к внезапному возвращению брата из небытия, и теперь девочки почти всё свободное время проводили вместе.
Пригласить Ксюшу на свадьбу Стас и Диана согласились без проблем, и Ольга Степановна даже разрешила ей поехать. Правда, потребовала отзваниваться каждый час и надеть приличное платье. Со вторым пунктом вышла ожидаемая заминка, потому что платья её внучка традиционно игнорировала. В итоге (привычно разругавшись в пух и прах) они сошлись на брючном костюме. Правда, Ксюша в нём походила на помесь британского школьника и типичного посетителя аниме-феста, но на фоне девочек из салона «Диана» это был далеко не самый необычный образ.
Сотрудницы салона держались отдельной стайкой: шушукались, обсуждая платья, причёски и украшения, и попутно приглядывались к симпатичным парням. Впрочем, дедку и его охране тоже досталось несколько внимательных взглядов. Кажется, его даже узнали. Депутат какой-то, что ли? Или актёр?
Тимур пропустил момент, когда в их весёлую компанию затесался Фёдор, но здоровенный татуированный мужик смотрелся в этом цветнике очень представительно. Девочки давно его знали и совершенно не стеснялись при нём сплетничать, а он охотно ухаживал то за одной, то за другой, подливал вина третьей, танцевал с четвёртой, рисовал пятую и выглядел вполне довольным жизнью.
Пёстрой гурьбой по залу носились дети — сшибали стулья, пролезали под столами, пытались отобрать микрофон у тамады, а одного не в меру ретивого волчонка Тимур поймал за шкирку, когда тот собирался пробраться на кухню с мобильником, зажатым в зубах. Превратившись в человека, малец, нисколько не стесняясь, объяснил, что просто хотел первым сфотографировать праздничный торт. И счастье, что этого балбеса не засекли официанты. Или родители. Или Стас.
Стасу приходилось особенно нелегко. Он выглядел совершенно ошарашенным, ведь месяц назад никто не ожидал, что вместо «мы быстренько распишемся и отметим с друзьями» получится такое грандиозное торжество.
Со стороны жениха гостей действительно было немного: лишь несколько лёгких на подъём друзей и названая сестра Фрида. Пожилые родители сказали, что поздравят молодожёнов дома, а других родственников у Стаса, похоже, не было. Или он старательно игнорировал их существование.