— Был, просто в углу сидел и не высовывался. Вот это и есть твой Валентин Гаврилов, любуйся.
— Фу, старый совсем! — искренне и немного по-детски поморщилась Фрида, и в этот момент очень напомнила прежнюю себя.
— Так сколько времени прошло. А он и шестнадцать лет назад был немолодой, — заметил Тимур.
Гаврилов действительно выглядел так себе. Он и раньше всегда казался унылым и немного обрюзгшим, а в последние годы совсем сдал: под глазами залегли мешки, плечи поникли, лысину тщетно пытались прикрыть три зализанные набок волосинки. Шёл он медленно, тяжело, и заметно было, что Стасу сложно подстроиться под этот неторопливый шаг.
— Мне нужно знать, о чём они говорят! — Фрида стукнула себя кулаком по ладони.
— Думаешь, там что-то важное? Может, просто разговорились или вышли воздухом подышать.
— Просто поговорить можно и за столом, а подышать воздухом — на крыльце. А они вполне целенаправленно идут… И куда их несёт?
Тимур проследил взглядом тропинку.
— Похоже, на пристань. Больше в той стороне ничего нет.
— Пошли! — Фрида направилась к выходу из комнаты так уверенно, будто и не она полчаса назад сидела на кровати в полной прострации. — Надо проследить за ними. Если повезёт, то и подслушать получится!
— Вы с Ксюшей точно подружитесь, — вполголоса пробормотал Тимур, торопясь следом за этим целеустремлённым ураганом. — Да погоди, давай хоть тёплую одежду возьмём!
— А вдруг что-то важное пропустим?
— Гаврилов с такой скоростью ковыляет, что мы их в любом случае догоним и перегоним. Когда они дойдут до пристани, мы уже будем там.
— Спрячемся и подслушаем! — обрадовалась Фрида.
Тимур не обрадовался, ему даже в детстве не нравилось играть в шпионов или в прятки. Но не бросать же без присмотра эту безбашенную девчонку? А вдруг у неё снова нервный срыв случится, а рядом никого? Или после сегодняшних откровений срываться уже нечему, все пали в неравной битве с реальностью?
Им понадобилось всего несколько минут, чтобы забрать вещи, оббежать парк по периметру и добраться до пристани раньше Стаса и Гаврилова. Правда, прятаться там оказалось особо негде: узкие деревянные мостки скрипели от каждого шага, а на укрытие тянул разве что крохотный сарайчик, в котором, скорее всего, хранилась лодка. Но на дверях сарайчика висел здоровенный амбарный замок, а чуть выше — яркий фонарь (видимо, чтобы никто в темноте не навернулся с мостков).
— На крышу! — решила Фрида и немедленно ухватилась за одну из занозистых, неплотно пригнанных друг к другу досок, пытаясь подтянуться.
— Ты с ума сошла? — прошипел Тимур. — Давай просто в тени за углом постоим!
— А вдруг им приспичит вокруг сарая прогуляться? Нет уж, полезли наверх. Там нас точно никто не увидит. Подсадишь?
Тимур оглянулся на медленно приближающуюся парочку. Уже не было никаких сомнений в том, что они направляются к берегу — больше просто некуда. Но кто гарантирует, что они здесь останутся? Может, дойдут до мостков — и сразу повернут обратно? Да и не факт, что они что-то важное обсуждают. Мало ли о чём люди могут беседовать.
Но Фрида искрилась энтузиазмом, и проще было поддержать её порыв, чем докричаться до здравого смысла, поэтому Тимур вздохнул и подставил руки, помогая своей неугомонной спутнице забраться наверх, а она кое-как втянула на крышу его. Благо высота оказалась совсем небольшая.
Крыша была сделана из цельного листа фанеры, который опасно заскрипел под весом двух человек. Вряд ли тот, кто строил этот сарай, рассчитывал, что на него взгромоздится кто-то тяжелее пары ворон.
— Надеюсь, она под нами не проломится, — запоздало спохватилась Фрида. Тимур отвечать не стал, только шикнул, призывая к молчанию: Стас и Гаврилов были уже совсем близко, и если они до сих пор не обратили внимания на шорохи за сараем, то разве что чудом.
Отчасти чудо объяснялось тем, что Гаврилов слишком старался не споткнуться на тёмной тропинке, а Стас просто нервничал. Его привычная открытая улыбка выглядела искусственной, и весь он в целом казался напряжённым и чересчур серьёзным. Да он даже в загсе таким серьёзным не был!
— И что вы такого интересного хотели мне показать? — Гаврилов вскинул голову, пытаясь перехватить взгляд Стаса.
— Вид отсюда красивый, — откликнулся тот, выходя на мостки. Доски едва слышно скрипнули. — Да идите же сюда, не бойтесь. Полюбуйтесь, какие блики на воде.
— Мы что, ради бликов сюда тащились? Серьёзно? Вы же вроде бы не художник и даже не фотограф?
— Откуда вы знаете? Вдруг я днём режу людей, а ночью рисую картины их кровью?
— Фу, Станислав! Мне казалось, у вас более вменяемое чувство юмора.
— Мне тоже, — повинился Стас. — Но людей-то я на работе действительно режу. Рисовать, правда, совершенно не умею. А посмотреть я, честно говоря, хотел не на пейзаж, а на вас.
— Посмотреть? В смысле? Зачем?
— Думал, вдруг вам от моего взгляда станет стыдно, и вы сами в реку сиганёте. Быстрее получится.
— Я вас не понимаю… — пробормотал Гаврилов, отступая на шаг. Что за дурацкие шутки?
— Ну что вы, Валентин Сергеевич, какие шутки. Я совершенно искренне на это надеюсь.
Вероятность того, что разговор окажется мирным и безобидным, таяла с каждой секундой. Стас старательно намекал, Гаврилов так же старательно изображал идиота.
А может и не изображал. Скорее всего, история с Надей была не самым ярким событием в его жизни, и он давным-давно и думать о ней забыл.
Значит, Стас всё же знал, кто виноват в проблемах его названой сестры. Сам выяснил или Диана раскололась? И если Диана, то догадывалась ли она, к чему приведёт её откровенность?
— Ладно, давайте говорить начистоту, — видимо, Стас тоже решил, что намёками ничего не добьётся. — Во-первых, вы меня бесите. Во-вторых, привет вам от Нади Фроловой, хоть она вас и не помнит.
Фрида тихонько пискнула. Или всхлипнула. В общем, издала некий сдавленный звук, расслышать который смог разве что Тимур — двое на пристани были слишком заняты тем, что буравили друг друга взглядами.
Девушка подалась вперёд, едва не свесившись с крыши. Тимур осторожно потянул её обратно, стараясь действовать одновременно быстро и беззвучно, — и, отвлекшись, упустил момент, когда Стас достал и направил на Гаврилова пистолет.
Небольшой, чёрный, в мужской руке он казался игрушечным. Но именно поэтому Тимур был уверен, что оружие настоящее.
Это было внезапно.
Действительно внезапно.
Стас и пистолет совершенно не сочетались друг с другом, словно принадлежали к разным вселенным. С тем же успехом можно было нарядить Ксюшу в балетную пачку или заставить Людвига играть на гуслях.
Гаврилов недоумённо вскинул брови. Испуганным он не выглядел, разве что слегка удивлённым.
— Не понимаю, при чём здесь Надя. Но в любом случае, мне кажется, вступаться за её честь уже поздновато.
— Не понимаете, значит?
— Нет. Я, знаете ли, не телепат. И не надо угрожать мне вашей игрушкой, я вёл бизнес в девяностые, мне и не таким угрожали.
— И как же вы выкручивались? С помощью магии? — Голос Стаса звучал расслабленно, даже слегка иронично, но пистолет он убирать не спешил. Даже не опустил.
Ага, значит, про магию он тоже в курсе.
Почему-то эта мысль принесла Тимуру некоторое облегчение. Он не любил секреты и недомолвки, а Стас казался ему человеком, которому можно доверять.
Только вот этот человек сейчас угрожал другому человеку огнестрельным оружием. Это… беспокоило. Мягко говоря.
А ещё беспокоила реакция Фриды. При виде пистолета она сжала губы и напряглась. Тоже не была готова к такому развитию событий, но вмешиваться и окликать брата не спешила.
Растерялась? Ждала подходящего момента? Наслаждалась зрелищем?
Тимур понятия не имел, что будет дальше, и торопливо прикидывал, сможет ли в критической ситуации нейтрализовать и Стаса, и Фриду (если она займёт сторону брата). По всему выходило, что двоих он не потянет. Значит, надо выбирать Стаса, потому что он вооружён. Но что, если он в момент наложения заклинания дёрнется и выстрелит?
С другой стороны, а в чём вообще проблема? Может, пусть стреляет? Не сам ли Тимур мечтал набить Гаврилову морду, а потом хорошенько отпинать по почкам?
Но ведь мечтал, а не планировал! Кажется.
— Понимаете, молодой человек, — начал Гаврилов, но Стас перебил его скептическим хмыканьем. — Перестаньте так смотреть. Вы младше меня лет на тридцать — значит, молодой. Ну так вот, не знаю, что вам наплела та юная леди, но, мне кажется, произошло некоторое недоразумение. Ничего плохого я ей не сделал.
— Совершенно ничего? — Стас снова хмыкнул. Возможно, это было нервное.
— Абсолютно. Более того, я ей ещё и помогал по возможности. Впрочем, она не очень любила принимать помощь, так что… Ну, поддерживал, сколько мог. И пока мог.
Гаврилов говорил с такой искренней убеждённостью, что Тимур на мгновение даже растерялся. Может, они с Людвигом и Ксюшей что-то не так поняли? Может, этот старый хрыч, общаясь с Надей, действительно ограничился словесной поддержкой и цветами?
Ага, а Ксюша тогда откуда взялась? Из воздуха? Вместе со своими — явно гавриловскими — генами?
— Поддерживали? Теперь это так называется? — не сдавался Стас. — Да она же от вас ребёнка родила!
— И что в этом плохого? Дети — цветы жизни.
— Особенно когда на чужом подоконнике, да?
Гаврилов флегматично пожал плечами. Мол, «ну да, на расстоянии их любить как-то проще». Никаких грехов он за собой всё ещё не видел и, похоже, вообще не понимал, в чём его обвиняют.
Вот же непробиваемый!
Шевеление сбоку Тимур скорей угадал, чем услышал или почувствовал. И торопливо покосился на Фриду — ровно в тот момент, когда она ухватила его за руку совершенно ледяными пальцами. Её глаза были встревоженно распахнуты, но о новой истерике речи вроде бы не шло. Пока что.
— Станислав… как вас по батюшке? — продолжал тем временем Гаврилов.