и алкоголя побольше.
Но шум приближался. Кто-то тяжёлый ломился к берегу прямо сквозь кусты, игнорируя тропинку, и пьяно хохотал. Потом раздался вопль: «Эй, сестрёнка, выходи, я знаю, что ты там!» — и наперерез Гаврилову вылетело нечто огромное и бесформенное.
Инга вскрикнула от неожиданности, отшатнулась в сторону и непременно упала бы, если бы отец не держал её за руку.
— Не ори, я детей не ем, — густым басом заявило нечто и продолжило путь.
— Лёха? — удивилась Диана. — Где тебя носило? Когда ты успел так нажраться?
При ближайшем рассмотрении нарушитель спокойствия действительно оказался братом Дианы. Младшим. Старшим из младших. Вроде бы.
Братьев у неё было четверо: двое старших и двое младших, — и Тимур постоянно путался в этих здоровенных рыжих бородатых мужиках.
Бесформенность фигуры конкретно этого мужика объяснялась тем, что на плечах он тащил огромный холщовый мешок, в каких иногда перевозили картошку. Правда, картошка обычно не шевелилась.
— А я тебе подарочек раздобыл! Вот, любуйся! Почти месяц выслеживал! — гордо проорал Лёха, сбрасывая свою ношу на землю. Из мешка сдавленно заскулили.
Стас выдвинулся вперёд, готовый защищать жену неведомо от чего, но она оттолкнула его и бросилась к мешку, путаясь в длинном платье.
Тимур сам не понял, как успел раньше неё, а главное — почему вообще так уверенно рванул с места. В мешке мог оказаться кто угодно — Рыбниковы всегда слыли крайне непредсказуемыми личностями. Но поскуливание звучало слишком знакомо и слишком жалобно, чтобы медлить.
Верёвка, стягивающая горловину, была завязана на совесть, а мешок дёргался и подпрыгивал, что совсем не облегчало работу.
— Да замри ты хоть на секунду, — пробормотал Тимур, пытаясь распутать узел.
— Попробуй так. — Ксюша, подбежавшая следом, протянула ему тупой столовый нож, которым можно было перепилить разве что варёную картофелину. Для того, чтобы подцепить верёвку, лучше подошла бы обычная вилка или ещё что-нибудь длинное и тонкое.
— Пилочки для ногтей у тебя случайно нет?
— Не, за этим к Диане. Но она занята.
Диана действительно была крайне занята: справившись с платьем, она добралась до брата и самозабвенно на него орала:
— Ты рехнулся?! Ты вообще соображаешь, что делаешь?
— А чего? Ты ж сама за ним охотилась, вот я и того… помочь решил. Что не так-то?
Ответить Диана не успела, потому что с воплями, топотом и гоготом на берег вывалилась целая толпа — тут были все остальные Рыбниковы, кроме, кажется, матери семейства, несколько незнакомых мужиков, растрёпанная тётка в блестящем платье, размахивающая бутылкой шампанского, и даже тот самый любопытный щенок, которого Тимур перехватил недалеко от кухни.
— Ну как тебе, Ди? Уже видела? Круто же, да? — радостно загомонили из толпы.
— Что вы с этим гадом таскаетесь? Киньте в воду — и дело с концом! — голосила блестящая тётка.
— Дайте посмотреть! — не унимался щенок.
— Да успокойтесь вы, горлопаны! — гаркнул, перекрывая всех, старший Рыбников. — Алексей, предъявляй добычу!
— Ага, — осклабился Лёха и взрезал мешок когтем.
Внутри обнаружился крупный серый волк в наморднике и ошейнике. Лапы у него оказались плотно стянуты ремнями, и вся эта амуниция была вдоль и поперёк исписана заклинаниями: какие-то из них наверняка блокировали магию и мешали сменить облик, о назначении остальных Тимур мог только гадать.
— Людвиг, — прошептала Ксюша, осторожно коснувшись волка. Тот с явным трудом приоткрыл глаза и снова заскулил. — Вы что с ним сделали, придурки?
— Отойди от него, мелочь! — Лёха без особых усилий отодвинул девочку в сторону. — Это, между прочим, опасный преступник. Он уйму народу убил!
— Сам ты преступник! Мама в детстве не учила, что людей бить нельзя? — Ксюша едва доставала брату Дианы до плеча, но, кажется, готова была вот-вот броситься в драку. С точки зрения Рыбниковых это, наверное, выглядело смешно, а вот Тимуру стало страшновато. Лёха же дурной, он от неё отмахнётся, как от мухи, силу не рассчитает, а у ребёнка потом сотрясение будет.
— Не нарывайся, — одёрнул девочку Тимур.
— Это же он, да? — невпопад спросила Ксюша. — Тот самый, который меня за гаражами сцапал? На которого вы потом столб уронили?
— Технически, я уронил его на столб. А столб упал сам.
— А, так вот кто тебе фингал поставил! — хохотнул один из братьев Рыбниковых.
— Что? Тебе Смолянский поставил фингал? — удивился их отец. — Ты ворон, что ли, считал в это время?
— Да он же магией бил! — попытался оправдаться Лёха. — Я ещё тогда сказал, что он Майера покрывает… А Динка заладила: «Показалось, показалось». Сначала сама меня туда потащила, а потом — «показалось». Девка, чё с неё взять! Только задницей вертеть и умеет.
Он недовольно зыркнул на сестру, но пнул почему-то Людвига. Видимо, чтобы выпустить пар. Волк слабо дёрнулся…
А потом Лёха грохнулся на землю.
Точнее, его падению предшествовали ещё несколько событий, но все они произошли настолько быстро, что Тимур не был уверен в их очерёдности. Казалось, он просто моргнул — и…
Людвиг дёрнулся от удара.
Невесть откуда взявшийся Стас двинул Лёхе кулаком в лицо с грозным «Не смей говорить гадости про мою жену!»
Лёха, который в этот момент балансировал на одной ноге, не успел увернуться, но устоял. Бы. Если бы Ксюша не рванула вперёд и со всей силы не пнула его под коленку.
Тимур потянул Людвига на себя, а точнее — за себя, подальше, чтобы защитить от следующих ударов, если кому-то ещё придёт в голову, что пинать связанного волка — это хороший способ провести время.
Диана взмахнула руками, выпуская магию. Тип заклинания было не разобрать, но воздух над дерущимися отчётливо заискрился.
И только тогда Лёха наконец-то упал на землю.
— Скажешь, что я тоже магией бил? — спросил Стас, потирая кулак.
На него набросились сразу двое, Тимур даже не разглядел, кто именно: кто-то рыжий и ещё кто-то рыжий. Стас не слишком умело прикрыл голову и, кажется, мысленно попрощался с жизнью, но искрящийся воздух облепил его со всех сторон и принял удары на себя.
— Руки прочь от моего мужа! — рявкнула Диана. Её изящный свадебный маникюр сменился на когти.
— Угомони своих мужиков, дура! — заорал ей в ответ старший Рыбников. Видимо, Тимура он тоже посчитал, хотя тот и сделать-то ничего толком не успел. Он пытался развязать Людвигу лапы, но получалось не лучше, чем до этого с мешком. Похоже, пропитанные магией тонкие ремни изначально делались с таким расчётом, чтобы снять их голыми руками, не зная нужного заклинания, было невозможно.
Диана его наверняка знала, но сейчас она была слишком занята переругиванием с отцом. Сам Людвиг тоже вполне мог знать, но объяснить что-то пастью, стянутой намордником, не сумел бы при всём желании.
— Я помогу. Я умею.
Тимур вздрогнул от неожиданности, когда увидел рядом Ингу. А Гаврилов тогда где? Наплевал на всех и свалил, как всегда?
Людвиг устало приоткрыл один глаз и сразу же закрыл обратно. Видеть его в таком состоянии было больно.
— Точно справишься? — уточнил Тимур. — Помощь нужна?
— Не надо, всё в порядке. — Девочка уже вычерчивала узоры тонким карандашом прямо по ремням. — Тимур Игоревич, а что же теперь будет?
— Что будет?
— Даже если мы его развяжем и спрячем… Ведь все теперь будут знать, что Людвиг жив и у нас. А мы не сможем прятаться вечно.
— Нам и не придётся, — заверил её Тимур. — Просто освободи его. С остальным я разберусь.
Волк тихонько зарычал. Ему не нравился этот план.
Тимур был бы рад придумать другой, но Инга всё сказала правильно: невозможно прятаться вечно. Значит, хватит прятаться!
* * *
Конечно, их попытки развязать Людвига заметили. Конечно, их попробовали остановить. Конечно, не словами и не укоризненными взглядами.
Мир вокруг Тимура превратился в сумасшедшую кучу-малу из людей, волков, крика, хаотичных ударов и всплесков магии. Ругалась Диана, мелькали чьи-то клыки и когти, орала блестящая тётка, не слишком умело махал кулаками Стас, совершенно забыв, что у него в кармане пистолет, пусть даже и страйкбольный.
Мало кто в полной мере понимал, что происходит, все просто поделились на ваших и наших и изредка путались, кто за кого.
Ксюша со свойственной ей безбашенностью попробовала влезть в самую гущу драки, откуда её пару раз выкинули аккуратно и ещё раз — не очень. После чего Фрида, подобрав неподалёку толстую палку, рванула защищать честь дочери, и Тимур на какое-то время потерял их обеих из вида.
А потом его сбили с ног, и он вообще перестал успевать что-то замечать, пытаясь увернуться от чужих ботинок и оскаленной волчьей морды. Внезапно волчья морда (как и прочие части волчьего тела) взмыла в воздух. Конечно, не сама по себе.
— Куда прёшь, скотина мохнатая? — сурово спросил Фёдор у волка, небрежно вздёрнутого за шкирку.
Тот обиженно рыкнул и извернулся, пытаясь достать обидчика, но не смог, а потом и вовсе был вышвырнут в ближайшие кусты.
— Ты откуда взялся? — спросил Тимур, кое-как поднимаясь. В кармане пальто что-то хрустнуло. Кажется, телефону пришёл каюк.
— Оттуда. — Фёдор кивнул на особняк. — Ну а что? Все побежали — и я побежал. Что у вас тут…
— Сзади!
Волк немного очухался, выполз из кустов и попытался подкрасться к своему обидчику со спины, но не успел. Фёдор, резко развернувшись, с размаху двинул его кулаком в нос. Волк осел на задницу, мотая головой и поскуливая, что-то недовольно прорычал и уполз обратно в кусты самостоятельно. Тимур так и не понял, кто из Рыбниковых это был. А может, и не из Рыбниковых вовсе, в городе же разные кланы живут.
Инга тем временем освободила Людвигу передние лапы, и он пошевелил ими так осторожно, будто не верил, что опять может двигаться, хотя бы частично. Девочка старалась действовать быстро, но события развивались ещё быстрее. Перевес явно был на стороне нападавших, и массовая драка до сих пор не превратилась в массовое побоище исключительно потому, что никто не пытался драться всерьёз.