рефлексами (отражением).
Все эти действия проходят без участия «сознания» (работы коры головного мозга). Опыты показали, что и у обезглавленной лягушки и у животных, лишенных больших полушарий головного мозга — эти рефлексы сохранены в полной мере.
Эволюционным путем, в результате приспособляемости организма к окружающей среде и естественного отбора, нервная система новых организмов становилась все сложней и сложней. Развились зачатки головного мозга (более сложного защитного механизма), они наследовались и развивались тысячелетним эволюционным путем. Можно привести несколько примеров: кто не знает перелетов диких птиц в теплые страны с наступлением холодов, знаменитых построек бобров на берегах рек или материнских забот суки. Здесь имеет место уже не одно определенное защитное действие живого организма, — здесь мы имеем целые комплексы целесообразных по виду «разумных» действий. Такие сложные защитные действия высокоорганизованных животных называются «инстинктами». Внешне эти целесообразные действия похожи на вполне сознательные процессы, но, увы, как и простейшие животные рефлексы, эти действия возникают без участия коры головного мозга («сознания»). Дикая птица, посаженная в теплое помещение, при наличии которого ей не надо лететь на юг, все равно, бессознательно и исступленно бьется крыльями в окно, и надо пройти через много поколений, чтобы «одомашнить» эту птицу, заглушив ее врожденный инстинкт.
Бобры, отсаженные в клетку, где им не надо строить плотин и хижин, бессознательно строят таковые, ибо их зовет к этому «бессознательный» врожденный инстинкт. Суки во всех странах, никем не обученные, с одинаковыми движениями, в одинаковые сроки становятся опытными акушерками. В чем же здесь дело? Лабораторные опыты над животными, лишенными (с удаленными) больших полушарий головного мозга («сознания») говорят о том, что эти сложные комплексные защитные процессы, разделяясь по своему характеру также на пищевые, оборонительные, половые и ориентировочные группы, являются готовыми врожденными механизмами сложными лишь потому, что нервная система этих животных в целом значительно сложнее нервной системы у простейших животных. То, что мы привыкли называть инстинктом есть не что иное, как сложный рефлекс и не больше.
Но самыми сложными, самыми усовершенствованными защитными механизмами — явилось эволюционное создание коры головного мозга животных, больших полушарий, покрывающих подкорковые центры, как-бы давящие на них и как бы «заглушающие» их. Эти — самые сложные защитные механизмы для очень сложной усовершенствованной борьбы, созданные тем же эволюционным порядком, имеются лишь у высоко организованных живых существ, у которых имеется хорошо скомпанованная в целом нервная система, с развитым головным мозгом, и называются условными рефлексами. Что выгоднее в борьбе: просто напасть на неприятеля, или раньше обдумать, оценить обстановку. Конечно, последнее лучше и важнее. Так эволюционное течение жизни постепенно развило в животных эти сложные защитные механизмы.
Об'ясним кратко образование условных рефлексов. Если мы собаке будем давать есть какой-либо корм (непосредственный пищевой раздражитель), из слюнных желез собаки безотказно будет выделяться слюна. Это работает, как нам известно, без участия «сознания» один из защитных механизмов (пищевой, секреторный рефлекс); он необходим, чтобы смочить пищу для лучшего переваривания ее. Такой рефлекс называется безусловным рефлексом (И. П. Павлов), т. к. он появляется вне всяких условий раз налицо есть непосредственный раздражитель — в данном случае корм. Если же мы перед вводом непосредственного раздражителя будем давать какой-нибудь условный сигнал, например, звонок, который сам по себе никогда не вызывал слюну, и повторим это сочетание звонка и дачи корма несколько раз, то вскоре, давая лишь один звонок (новый «условный» раздражитель) и не давая непосредственного раздражителя (корма), вызывающего безотказную слюну, — мы все же получим выделение слюны. Как видно, собака «запомнила» звонок, который явился для нее сигналом к даче пищи, и слюна стала выделяться лишь на звонок.
Такой новый вид рефлекса, получаемого без непосредственного раздражителя, при наличии лишь нового (условного, раздражителя (сигнала) называется условным рефлексом. Это наивысшее взаимодействие организма с окружающей средой крайне сложно. Процессы образования его происходят в коре головного мозга.
Посмотрим на более понятную для нас жизнь ребенка. Он рождается с готовыми защитными механизмами, у него есть кора головного мозга, но она еще не использована, работают пока лишь безусловные рефлексы и инстинкты (подкорковые центры, продолговатый и спинной мозг). Посторонние условные раздражители, идущие из внешнего мира (слова и зрительные образы), не имеют для ребенка пока никакого значения. Организм дает целесообразные ответы лишь на непосредственно ощутимые раздражители. «Условные сигналы» этих раздражителей ответа пока не получают, — но вот постепенно идет образование благоприобретенных условных рефлексов, накапливаются «знания», опыт (сумма приобретенных условных рефлексов). Кора головного мозга — это хранилище условных рефлексов, начинает работать. Произносимые слова (звуковые раздражители) несколько раз совпадающие с непосредственными раздражителями (ощутимым, зрительным, вкусовым, осязательным и т. п. раздражениями) становятся сигналами к проявлению условного рефлекса, появляются отдельные «знания», группы, комплексы условных рефлексов. Условный рефлекс есть ответ на сигнал. Но любой «безразличный» раздражитель превращается в сигнал лишь при определенных условиях, т.-е. если он неоднократно связывается с появлением непосредственного раздражителя; чем богаче запас сигналов — тем «благополучнее» существует животное.
Всякое «знание» — приобретается опытом, т.-е. искусственной выучкой. Оно не может быть врожденным, оно состоит из ряда искусственно образованных рефлексов. Опыт необходим в жизни высоко организованных живых существ; старые механизмы борьбы за существование (безусловные рефлексы и инстинкты) уже не удовлетворяют высоко организованных живых существ, им для сложной борьбы за существование нужны опыт и комбинирование этого опыта, в зависимости от внешних условий (условные рефлексы, «мышление»). Так, мозг ребенка, выработав ряд условных рефлексов, комбинируя их, примитивно мыслит[1]. Но у людей есть самый сложный механизм взаимоотношения со средой — дар речи. Когда ребенок выучится говорить, развитие его неизмеримо быстро уходит вперед, получая возможность коллективного развития, получая возможность оперировать рядом «отвлеченных» понятий.
Собаке этого не надо. Ее жизненный опыт остается ограниченным. Строение ее нервной системы в целом, работа коры головного мозга, отсутствие обобщающего дара речи ее позволяет ей коллективно обучаться и оперировать сложными отвлеченными понятиями. Знать «по-наслышке» собаке не дано, она может выучиться, связав условный сигнал лишь с тем действием или ощущением, которое реально встречалось на ее жизненном пути и не больше. Она может комбинировать эти «знаний», этот опыт, т.-е. «мыслить» только в пределах известных ей фактов. Мозг ее несовершенен. Главной базой деятельности собаки остаются инстинкты. Ими она владеет в совершенстве так как это были всегда наиболее упражняемые аппараты.
Когда-то в прошлом, нервная деятельность доисторического человека тоже опиралась, главным образом, на инстинкты. Органы чувств человека были идеально развиты. Развитие мышления (сложной работы коры головного мозга) нанесло, эволюционным путем, наслоения на кору мозга и инстинкты человека притупились за счет развития работы коры головного мозга. Органы чувств человека стали менее упражняемы. Все обслуживание перешло главным образом на «мышление» (наиболее совершенный аппарат для взаимоотношения организма и окружающей среды). В силу этого, мало упражняемые органы чувств человека притупились. У собаки, нервная деятельность которой основывается почти исключительно на инстинктах, органы чувств находятся в постоянной упражняемости, все ее жизненные процессы именно и связаны с работой органов чувств. Вот почему обоняние собаки и слух во много раз лучше и тоньше работают, нежели у человека. Но основные принципы нервной деятельности человека и собаки, как анатомическое строение, так и общефизиологические установки, имеют полное сходство.
Все это нужно знать дрессировщику для того, чтобы не «очеловечить» нервную деятельность собаки, для того, чтобы знать и сходство и разницу высшей нервной деятельности человека и собаки. При такой установке не будет ошибок в дрессировке, не будет требований от собаки невозможного.
Но на ряду с постоянным возбуждением того или иного участка мозга животного, возникающим в силу идущих и воспринимаемых раздражений, в равной мере в нервной системе протекают и другие процессы, а именно, процессы торможения.
Защитный механизм никогда не находится в состоянии устойчивого равновесия — одни раздражители тормозят действие других, т.-е. «очаг возбуждения» переходит из одного участка мозга в другой в зависимости от того или иного раздражителя в данный момент, естественно тормозя при этом работу других участков мозга. Возьмем яркий пример: собака идет по следу, но она голодна — пищевой раздражитель тормозит действия раздражителя обоняния, идущие от следа и переключает его на поиски по запаху пищи. Тут дело в том, что более яркие раздражители будут всегда вызывать в коре головного мозга соответствующие процессы торможения в других участках. Другой формой проявления торможения является постепенное уточнение действующего раздражителя, при чем похожие на него раздражители, но не тождественные с ним, перестают вызывать реакцию (затормаживаются), благодаря отсутствию «подкрепления» (непосредственного раздражителя). Такой вид торможения носит название дифференцировки