Несколько человек выскочили из-за столов и, громко крича, побежали к выходу. Следом за ними с некоторым опозданием стали кричать и остальные, однако делали они это с какой-то ленью и неохотой.
«Наверное, на них тоже действует „крем-оранж“», — подумал Джек, ловя на мушку неясный силуэт Коррадо.
Раздался выстрел, затем чей-то крик, и посыпалась посуда.
Коррадо перебежал за колонну, и через секунду в сторону Джека полетели пули. Они застучали по стене, отбивая куски штукатурки, и по спинкам стульев, расщепляя дорогое дерево.
Коррадо неоправданно спешил, и это тоже было следствием приема крепких напитков.
— Не получишь часы, гад, — сказал Джек и, едва Коррадо сделал паузу, поднялся над столом и выстрелил в выглянувшего из-за колонны гангстера.
Пуля ударилась в колонну, и в лицо Энрике брызнула бетонная крошка. Он выругался и сделал несколько выстрелов вслепую.
Неожиданно на сцену выскочила танцовщица. Она металась, громко кричала, и ей на помощь поспешил ее партнер. Коррадо выстрелил в него, и танцовщик упал, обрывая портьеру.
Между тем некоторые увлекшиеся друг другом посетители продолжали оставаться на своих местах. Коррадо не жалел патронов, и его шальные пули сбивали застывших любовников и вспарывали на столах белоснежные скатерти.
Из тьмы звучала музыка печальней плача,
И трубный звук Эйхора ей вторил с ледяных вершин.
«Пряталась бы под стол, дура», — подумал Джек Коррадо выстрелил еще раз, и раненый Зломин упал на пол рядом с Холландом.
В секунды последнего страдания он удивленно смотрел перед собой, еще не осознавая, что пришла смерть. Он умирал счастливым.
— Холланд, выходи!.. — закричал Коррадо.
— На кулачный бой? — отозвался Джек
Он думал, что Коррадо решил сразиться в честном бою, однако Энрике был хитер Определив по голосу местонахождение Джека и поменяв позицию, он снова открыл огонь.
Первая же пуля обожгла Джеку висок, и горячая кровь потекла по щеке.
Коррадо выстрелил еще раз, и на пол грохнулся ящик с белыми мышами. Его дверца распахнулась, и перепуганные грызуны рванулись к выходу, отчаянно пища и давя друг друга. На какой-то миг Джек отвлекся, и ему стало смешно оттого, как потешно выглядели пробивавшиеся к выходу мыши В эту минуту они очень напоминали людей.
— Холланд! — снова позвал Коррадо Джек не ответил.
— Эй, Холланд, ты где? — С улицы послышались звуки сирен.
— Полиция! Скорее сюда! Полиция! — откуда-тo из-под стойки заголосил бармен.
— Холланд, пора сматываться! — последний раз крикнул Коррадо и побежал к черному ходу. В какой-то момент, когда он стал виден как на ладони, Джек вскинул пистолет и выстрелил.
Коррадо вскрикнул и, словно споткнувшись, полетел вперед. И хотя Рафтер обещал, что его «сабальер» смертелен, Джек слышал, как Коррадо хлопнул дверью черного хода.
— Ушел, гад, — произнес Джек, и в этот момент в кафе ворвалась полиция.
Понимая, что ненужных вопросов следует избегать, Джек вложил свой пистолет в руку Зломина и благоразумно отполз под стол, к ногам Биркс.
Девушка продолжала сидеть на месте и, постепенно приходя в себя, удивленно таращилась на полицейских.
— Кройн, идите сюда! Здесь тело одного из преступников! — услышал Джек голос полицейского. Луч фонаря прошелся по ногам Джека и замер на трупе Зломина.
— Бармен, вы можете опознать этого человека?
— Нет, мистер полицейский, из стрелявших я видел только одного. Это был человек с обезображенным лицом и белыми зубами
— То есть с зубами, не покрытыми лаком?
— Да. Я сразу понял, что этот человек приезжий.
— Почему вы не позвонили в полицию, как только увидели приезжего?
— Но разве это обязательно? Разве есть такой закон? — Бармен оправился после шока и начал дерзить полиции.
— Локк-Аут, поди-ка сюда. Ты у нас знаток законов.
По полу зашарил еще один луч фонаря, а затем послышался густой голос Локк-Аута: — Кому тут права разъяснить?
— Да вот этот парень что-то о законах тут говорил.
— Да, собственно, я… — начал было бармен, но звук сильной оплеухи оборвал его, и после секундной тишины несчастный приземлился в трех метрах левее Джека.
— Ой! — вскрикнула Биркс.
— Чего орешь? Говорить можешь? — строго спросили девушку, но она ничего не ответила.
Возле входа в кафе послышался грохот упавшего стула и недовольный голос:
— Кто-нибудь включит свет или я сам это должен сделать?
— Эй, Буни, капитан пришел.
Полицейские побежали навстречу начальству, а Джек получил возможность перевести дух. Биркс пошевелила ногами и наступила Холланду на руку.
— Ай! — не выдержал он, и Биркс сразу заглянула под стол.
— Это Джек? — каким-то странным голосом спросила она и уставилась на Холланда безумными глазами.
— Да, это я.
— Ты ранен, Джек. — Биркс дотронулась до его окровавленной щеки. — Тебе нужна медицинская помощь.
— О… Окажите ее мне… — донесся из угла голос бармена, но его никто не услышал. В зале загорелся свет, и появились санитары.
Первыми вошли представители частных госпиталей, которых можно было отличить по большим жандармским значкам с гербами. Они искали богатую публику и прошли мимо, равнодушно перешагнув через труп Зломина и торчавшие ноги Джека, обутого в обычные ботинки. Зато их заинтересовала Биркс, на пальцах которой блестело несколько бриллиантов. Однако девушка была не ранена, и разочарованные санитары пошли дальше.
Совершив свой обход и забрав только пару раненых, представители элитных учреждений убрались, а им на смену пришли санитары муниципальных больниц.
Эти люди были одеты в не слишком чистые халаты, зато они не делили пациентов на бедных и богатых. Из-под своего стола Джек видел, как выносили пострадавших. Их было слишком много, и вряд ли перестрелка могла натворить столько бед.
Некоторые из пациентов что-то бормотали, другие счастливо улыбались, а один даже дирижировал невидимым оркестром.
Наконец дошла очередь и до Холланда.
— Джек, они идут. Они идут прямо к нам, — дрожа от страха, сообщила Биркс. А спустя секунду Джека схватили за ноги и выдернули из-под стола, словно дохлую крысу.
— О, похоже, жмурик! — сказал один из санитаров и пинком перевернул Джека на спину.
Холланд лежал с закрытыми глазами, и его возмущало такое отношение пусть даже к мертвому телу. Надеясь, что его оставят в покое, он по-прежнему не подавал признаков жизни, однако исходивший от санитаров запах перегара сильно осложнял его актерскую игру.
— Молодой жмурик — это хорошо, — изрек после минутного молчания один из санитаров. — Гляди, Кортни, ранение в голову, а все остальное цело. Пощупай-ка печень — не увеличена?
Сильные руки помяли правый бок Джека, так что он едва не ойкнул.
— Печенка отличная, Бат. Думаю, и почки тоже.
— Ага, — изрек Бат и, прищурив один глаз, стал прикидывать коммерческую выгоду. — Печень — это четыреста кредитов, почки — по пятьсот за каждую, легкие — всего лишь двести, зато костей на целую тысячу. Короче, по самым скромным прикидкам, тут материала на пару кусков.
— Ну что, берем?
— Берем, конечно.
— Стойте! Я уже пришел в себя, — открыл глаза Джек и без посторонней помощи поднялся на ноги.
— Ну и что с того, что пришел в себя? Все равно в больницу надо, — возразил Бат, от которого пахло перегаром сильнее, чем от его напарника.
— Лучше окажите ему помощь, — сказала Биркс.
— Какую такую помощь? — удивился Кортни.
— Первую и медицинскую.
— Да какая ему помощь? Он не жилец уже! — гнул свое Бат, которому очень понравилась печень Джека.
— Короче, так, парни, сделаете мне хорошую перевязку — дам вам десять кредитов.
— А если нет? — хитровато улыбнулся Бат и сунул руку в карман
— Если нет, ребята, то я прямо сейчас грохну вас обоих.
_ А полиция?
Они уже ушли.
Санитары попались на этот трюк и одновременно оглянулись. Последовал жесткий удар, и Бат, переломившись пополам, тяжело осел на пол.
Оставшись в одиночестве, санитар Кортни был вынужден согласиться на условие Джека и, сделав ему перевязку, получил обещанные десять кредитов. Когда его напарник пришел в себя, Джек и Биркс были уже на улице, а Кортни, пользуясь случаем, стаскивал на носилки уцелевшие в баре бутылки.
— Заканчивай валяться, Бат, иди помогай! — позвал напарника Кортни.
И Бат, мужественно преодолев остаточную боль и дурноту, поднялся на ноги и, пошатываясь, пошел на помощь Кортни.
68
Мистер Глосберг разошелся не на шутку и, брызгая слюной, поносил корпорацию «Бати» разными словами. Роберто Хаш равнодушно глядел мимо него и делал вид, что все происходящее его совершенно не касается. При других обстоятельствах он давно бы вызвал охранников и те поработали бы с Дэниелом Глосбергом как следует, однако пока мистер Глосберг был нужен — его судно продолжало пробиваться к цели с драгоценным грузом масличного ореха.
— Стоп!!! — громко крикнул Хаш и хлопнул ладонью по столу. От неожиданности Глосберг замолчал. Хаш прислушался к наступившей тишине, потом улыбнулся и сказал: — А теперь, пожалуйста, все сначала и по порядку, мистер Глосберг.
Владелец «Доу-Форс» тяжело вздохнул и начал говорить уже спокойнее:
— За этим уиндером тянется хвост счетов уже на четыреста пятьдесят тысяч кредитов. А у меня сейчас нет таких денег — если я не расплачусь до конца недели, меня объявят банкротом.
— Неужели он сжег столько топлива? — полюбопытствовал Хаш.
— Какое там, — махнул рукой Глосберг, — наймиты ваших конкурентов едва не разбили уиндер вдребезги. Пилот чудом остался жив…
— А груз?
— Груз в норме. По крайней мере, так нам сообщили с ремонтной станции «Тартулес».
— А они не могли вас обмануть?
— Они переслали видеопленку, слайды и диаграммы тестирования. Словом, весь набор данных о состоянии судна до ремонта. Фальсифицировать такое количество данных невозможно. По крайней мере, это будет стоить дороже самого ремонта.