Это больно. Вообще, когда вы начинаете пробуждаться, это очень больно. Больно видеть, как разбиваются иллюзии. Все, что вы с таким трудом выстраивали, рассыпается на части, и наблюдать за этим нелегко. Вот что означает раскаяние; вот что означает пробуждение. Не хотите ли прямо сейчас, пока я с вами говорю, посвятить минутку тому, чтобы осознать, что происходит в вашем теле? А что происходит в вашем уме? А какие эмоции вы сейчас чувствуете? Не хотите ли осознать, что вы сейчас смотрите на доску, а по сторонам от нее есть стены? И осознать цвет этих стен, и материал, из которого они сделаны? Попробуйте осознать мое лицо и свою эмоциональную реакцию на это лицо. Потому что она есть, эта реакция, осознаёте вы ее или нет. Более того, скорее всего, это не ваша собственная реакция: вас на нее запрограммировали. Не хотите ли осознать что-то из того, что я только что сказал? Хотя это будет уже не осознание, а просто память.
Осознайте свое присутствие в этой комнате. Скажите себе: «Я в этой комнате», как будто вы смотрите на себя со стороны. Попробуйте уловить небольшую разницу в ощущениях между наблюдением за собой и наблюдением за предметами в комнате. Позже вы спросите: «А кто тогда наблюдатель? Я смотрю на самого себя. Кто этот “я” и кто этот “сам”?» Пока просто смотрите на себя. Если почувствуете, что осуждаете себя за что-то или одобряете себя, ничего не делайте, просто наблюдайте. «Я себя ругаю; я себя осуждаю; я себя одобряю». Просто наблюдайте, и всё. Не надо пытаться что-то исправить! Не надо говорить себе: «Ой, мне же говорили этого не делать». Просто наблюдайте за происходящим. Как я уже говорил, самонаблюдение означает, что вы просто смотрите. Смотрите на то, что происходит у вас внутри, и на то, что происходит вокруг вас, так, будто это происходит с кем-то другим.
Раздеться до «Я»
Предлагаю вам проделать следующее упражнение. Возьмите листок бумаги и коротко опишите себя. Например: бизнесмен, священник, человек, католик, иудей, что угодно.
Некоторые пишут про себя «творческий», «ищущий», «компетентный», «живой», «нетерпеливый», «сосредоточенный», «гибкий», «миротворец», «любовник», «перфекционист» и т. д. Насколько я понимаю, это всё результаты наблюдения за собой. Как будто вы наблюдали за другим человеком, верно? Но обратите внимание, существует некое «Я», которое наблюдает за этим «собой». Очень интересный феномен, который на протяжении тысячелетий не переставал волновать философов, мистиков, ученых, психологов: то, что «Я» может наблюдать за неким «собой». Создается впечатление, что животным такое самонаблюдение не свойственно в принципе. Для этого требуется обладать умом. То, что я сейчас вам предложу, не метафизика и не философия. Просто наблюдение и здравый смысл. Великие восточные мистики, как правило, обращались непосредственно к «Я», а не к тому, за чем оно наблюдает. Более того, некоторые мистики утверждают, что мы начинаем с вещей, мы осознаём предметы вокруг себя, затем перемещаем осознание на мысли (то самое «себя»), и лишь затем осознаём мыслящего. Предметы – мысли – мыслящий. Сейчас нам нужен именно мыслящий. Может ли он познать самого себя? Может ли «Я» понять, что такое «Я»? Кто-то из мистиков отвечает: «Может ли нож сам себя разрезать? Может ли зуб сам себя укусить? Может ли глаз сам себя увидеть? Может ли “Я” себя познать?» Но сейчас меня волнует куда более практичный аспект вопроса: понять, чем «Я» не является. Постараюсь продвигаться как можно медленнее, потому что последствия такого осознания поистине разрушительны. Великолепны или страшны, это с какой стороны посмотреть.
Вот послушайте: я – это мои мысли? Нет. Мысли приходят и уходят; я не мои мысли. Я – мое тело? Наука установила, что миллионы клеток нашего тела ежеминутно меняются и обновляются, так что в теле нет ни единой клетки, возраст которой больше семи лет. Итак, клетки тоже приходят и уходят. Клетки рождаются и умирают. Но «Я» остается. Так могу ли я быть моим телом? Конечно, нет!
«Я» – нечто иное, большее, чем тело. Можно сказать, что тело является составляющей «Я», но эта составляющая изменчива. Все время в движении, все время меняется. Слово для обозначения этого явления остается тем же, «тело», но само оно все время меняется. Как название у водопада Ниагара одно, хотя сам водопад состоит из беспрерывно сменяющихся потоков воды. Мы пользуемся одним словом для обозначения постоянно меняющейся реальности.
Как насчет имени? Может быть, «Я» – это имя? Конечно, нет, ведь я могу сменить имя, не изменив своей сущности. Может быть, карьера, работа? Убеждения? Например, я говорю, что я католик или иудей – может быть, это определяющая часть моего «Я»? Но когда я перехожу из одной религии в другую, разве «Я» меняется? У меня внутри появляется какое-то новое «Я» или это все то же «Я»? Является ли имя неотъемлемой частью «Я»? А религия? Мне как-то рассказали такую историю.
Ирландец Пэдди идет по улице в Белфасте и вдруг чувствует, как к его затылку прижалось дуло пистолета. Голос за спиной спрашивает: «Ты католик или протестант?» Пэдди нужно соображать, что ответить, и очень быстро. Он говорит: «Я вообще еврей». А голос восклицает: «Ух ты, да я самый везучий араб в Белфасте!»
Как важны для нас такие ярлыки! «Я республиканец» – говорим мы про себя. Правда? Но не можете же вы всерьез полагать, что ваше «Я» изменится, если вы начнете голосовать за другую партию? Разве это не будет то же самое «Я», просто с иными политическими убеждениями?
Как-то один человек спросил приятеля:
– За кого будешь голосовать, за республиканцев?
Приятель ответил:
– Нет, я голосую за демократов. Мой отец был демократом, дед был демократом и прадед был демократом.
Первый человек возразил:
– Какая-то странная логика. То есть если бы твой отец был конокрадом, и дед был конокрадом, и прадед был конокрадом, ты тоже был бы конокрадом?
– А, нет, в таком случае я был бы республиканцем!
Сколько энергии мы тратим, реагируя на ярлыки, собственные и окружающих. Приравниваем эти ярлыки к «Я». Католик и протестант, например, – очень распространенные ярлыки.
Как-то пришел человек к священнику и говорит:
– Я хотел попросить вас отслужить заупокойную мессу по моей собаке.
Священник вне себя:
– Как это – мессу по собаке?!
– Это была моя собака, я очень ее любил. Хотел бы, чтобы по ней отслужили мессу.
– Мы по собакам мессы не служим, – отвечает священник. – Вон ниже по улице сектанты обосновались, можете к ним обратиться.
Уходя, человек оборачивается:
– Как жалко. Я очень, очень любил эту собаку. Хотел пожертвовать миллион долларов в благодарность за мессу.
– Постойте! А почему вы не сказали, что ваша собака была католичкой?
Когда вы цепляетесь за ярлыки, что они значат для вас? Насколько тут задействовано «Я»? Можно ли утверждать, что «Я» никак не связано с ярлыками, которые мы на него навешиваем? Разве «Я» меняется? Разве наблюдающий меняется? Правда в том, что, о каких бы ярлыках ни шла речь (разве что за исключением ярлыка «человек»), они всегда относятся к личности, к эго, а не к «Я»-наблюдателю. Поэтому, когда вы выходите за пределы эго («себя») и начинаете за «собой» наблюдать, вы перестаете идентифицировать себя с этим «собой». Страдание существует именно внутри эго; когда вы смешиваете «Я» с эго, тогда-то вы и начинаете страдать.
Допустим, вам страшно, или тревожно, или вы чего-то хотите. Если «Я» не отождествляется ни с деньгами, ни с именем, ни с национальностью, ни с другими людьми, ни с друзьями, ни с какими-либо качествами или свойствами, этому «Я» по определению ничего не может угрожать. Оно может быть очень активным, и при этом ему ничего не угрожает. Подумайте о чем-то, что причиняет вам боль или заставляет нервничать и тревожиться. Сначала попробуйте разобраться, какое желание скрывается за этой болью; ведь на самом деле вы чего-то очень хотите, иначе вы бы так не страдали. Что это за желание? Далее нужно осознать, что речь не просто о желании; произошло какое-то отождествление. В какой-то момент вы сказали себе: «Благополучие и само существование моего «Я» напрямую связано с этим желанием». И все страдания происходят из отождествления своего «Я» с этим «чем-то», будь оно у вас внутри или снаружи, во внешнем мире.
Отрицательные эмоции по отношению к окружающим
На одном из моих семинаров участник рассказал группе историю, которая как-то с ним приключилась:
Я пошел в кино, а сразу после этого мне нужно было идти на работу, чтобы пообщаться с тремя людьми. Эти трое представляли для меня настоящую проблему. Тогда я сказал себе: «Ладно, сделаю так, как только что увидел в фильме, – постараюсь выйти за пределы своего эго». И я потратил какое-то время на то, чтобы соединиться со своими чувствами, с тем негативом, который испытывал по отношению к этим трем людям. Я сказал себе: «Я действительно их ненавижу». Потом спросил: «Иисус, как ты можешь помочь мне в этом?» Прошло еще немного времени, и я начал плакать, поскольку вдруг осознал, что Иисус умер ради этих людей, а они такие, какие есть, и все равно ничего не могут с этим поделать. Потом я поехал наконец в офис, где встретился с теми людьми. Я рассказал им о своей проблеме, и все трое меня поняли. Я больше не злился на них и не чувствовал никакой ненависти.
Каждый раз, когда вы испытываете отрицательные эмоции по отношению к кому-либо, вы находитесь во власти иллюзии. С вами что-то не так, причем капитально. Вы не видите реальности. Что-то у вас внутри должно измениться. А как мы обычно поступаем, когда испытываем неприятную эмоцию? «Это он виноват, это она виновата. Ей надо измениться». Нет! С миром все в порядке. Это вам нужно измениться.
Один человек рассказал, как работал в организации, где после совещаний устраивали небольшой фуршет. И кто-нибудь неизменно произносил: «Все-таки еда здесь отвратительная». И девушка, отвечавшая за еду, неизменно выходила из себя. Потому что она ассоциировала себя с этой едой. Своими эмоциями она как бы говорила: «Любой, кто нападает на еду, нападает на меня; я чувствую для себя угрозу». Но на «Я» напасть невозможно; угроза возможна только для эго.