лько замечали одинокое торговое судно, нападали на него на быстрых лодках. Уникальность этого Вылчана в том, что он был единственным гайдуком, разбойничавшим в море. Согласно легенде, этот пират спрятал семь казанов с золотыми монетами «у Зейтин буру», то есть у нынешнего Масляного мыса, в устье реки Ропотамо. Золото не найдено, но есть народная песня: «Вылчан на корабле плыл и туркам мстил…» На окраине деревни Копривец тоже, по слухам, есть тайник, где тот же Вылчан-воевода опять же спрятал кучу золота (где он только его брал?). В этом месте, кстати, были произведены самые масштабные раскопки в новейшей истории, но о найденном кладе ничего не сообщалось.
Третий Вылчан-воевода обитал в районе бургасского села Звездец. В апреле 1829 года он неожиданно объявился на борту русского флагманского корабля «Париж», стоявшего в Созополе. Лесной разбойник салютовал адмиралу Алексею Грейгу и заверил того, что готов примкнуть к русскому флоту вместе с несколькими сотнями бойцов.
Четвертый воевода Вылчан из странджанского села Факия даже основал деревню гайдуков в бургасском заливе Росенец.
Пятый Вылчан-воевода боролся против турецких властей в районе Восточной Фракии в XVIII веке. Был он родом из Лозенграда и водил дружину в горы Странджа, Стара-Планина (болгарское название Балкан), Витоша. Отряд этого Вылчана создавал угрозу в основном на пути Константинополь – Силистра, по которому следовали торговые караваны османских купцов.
Гайдуки часто спускались к ближайшему к Константинополю городу Чорлу и нападали на конвои османской казны. Вылчан известен в легендах тем, что защищал бедноту – причем и болгар, и турок. Часть награбленных денег он раздавал нуждающимся, другую – держал в тайниках для закупок оружия и, как утверждается, подготовки народного восстания.
Вылчан-воевода из Восточной Фракии был не только смел и умен, но и знаменит красотой! То ли из-за красоты, то ли из-за храбрости его образ нашел отражение в фольклорном творчестве. Народные песни в сборнике братьев Миладиновых воспевают его мужские качества, смелость и подвиги.
Вылчан-воевода
П.Р. Славейков пишет, что Вылчан-воевода был схвачен сипахами (турецким войском) Ахаладолу, и его дальнейшая судьба неизвестна.
Шестой Вылчан-воевода – из района Троян. Местность Станчов полугар в Троянских Балканах – известное место у кладоискателей. Считается, что тут, в легендарной пещере Маара, находится главное хранилище сокровищ гайдуков этого Вылчана-воеводы, но, видимо, потому на тайник и наложено проклятие. Например, в 20-е годы прошлого века пошла французская экспедиция искать его в туннелях под святилищем Белинташ на окраине Асеновграда, да и пропала. А в 70-е годы уже коммунисты снарядили экспедицию на поиски сокровища гайдуков. Прочесали металлоискателями лес около болота Аркутино у Созополя и расспросили местных жителей, где еще поискать. Те указали, но, как вы понимаете, экспедиция пропала так же, как и французы. Правда это или вымысел, но интерес к сокровищам воеводы не иссяк и по сей день…
Свой отряд во главе с очередным (кажется, уже седьмым?) Вылчаном был и в районе Видина. Кроме того, свои вылчаны были и около Велико-Тырнова, и около Ловеча… То есть исключено, чтобы речь шла об одном и том же человеке, который ходил бы со своими гайдуками по всей Болгарии. Как правило, гайдуки обитали в окрестностях родного села (не дальше 15–25 км от него). Время от времени они приходили домой пожить-поесть. Одними грабежами сыт не будешь, хочется ведь и семейного тепла…
Сохранившиеся турецкие документы о захваченных и преданных суду воеводах приоткрывают завесу тайны над именем Вылчан. Из них мы узнаем, что Вылчаны на самом деле звались… Пенко, Иванчо, Гургур и т. д., а Вылчан – их боевая кличка на время партизанско-разбойничьей жизни. Почему именно Вылчан? Может, потому, что волк был тотемным животным болгар в языческую эпоху? Воеводы выбирали имя Вылчан, чтобы оно их оберегало, ведь языческие верования обладают большой силой. Или имя Вылчан было выбрано воеводами потому, что прозвище гайдука должно звучать угрожающе, вызывать уважение и какие-то ассоциации с сильным животным – волком. А какие ассоциации могут вызвать имена Пенко или Гургур? То ли дело – Вылчан!
Глава 33. Фальшивый славянский эпос «Веда Словена»
На закате XIX века научный мир Европы был потрясен солидным двухтомником, подготовленным к изданию сербским этнографом и исследователем фольклора Стефаном Верковичем: «Веда Словена. Болгарские народные песни из доисторической и дохристианской эпох. Книга 1» (Белград, 1874) и «Веда Словена. Обрядные песни языческого времени, сохраненные в устных преданиях македонско-родопских болгар-помаков. Книга 2» (С.-Петербург, 1881).
Из этих книг мир узнал, что болгарское население в районе города Неврокопа сохранило уникальные мифические песни, которые меняют коренным образом сложившееся представление о славянской культуре и истории. В поэтической форме они рассказывают об Орфее, о приходе славян из Индии, об их богах Огнебоге, Сиве, Юде и дp., описывают войны с первобытными племенами, которые жили на Балканском полуострове, об общении праболгар с индийским богом Вишну, с македонскими царями Филиппом и Александром Великим…
Книга представляет обширную историю болгар и славянского мира. Описание начинается с доисторических времен, описывает сотни богов, богинь, святых, царей, цариц, аристократов и героев – мужчин и женщин. Общее число стихов – 29 803 (масштабный немецкий эпос «Песнь о Нибелунгах» содержит «лишь» 9776 стихов). Обе книги в разы толще, чем «Илиада» и «Одиссея», вместе взятые. Появился эпос, который ставит славян в один ряд с древними греками и римлянами!
Научный мир реагирует на это историческое открытие противоречиво. Западноевропейские ученые смотрят с недоверием на новое издание, а восточноевропейские – в России, Чехии, Польше и Болгарии – с восторгом принимают эпос, не сомневаясь в его подлинности.
Поэмы собраны и изданы сербским ученым Стефаном Верковичем. Он изучал фольклорные традиции населения в Македонии. Есть, правда, версия, что Веркович был направлен в регион под прикрытием собирателя фольклора для сбора научных доказательств того, что там исторически жили сербы. Его работа оплачивалась сербской разведкой в рамках планов Сербии по расширению своей территории. Но в ходе своей работы Веркович якобы был настолько очарован болгарским фольклором, что задачи Белграда ушли на второй план. Так ли это?
Многие историки принимают эту версию, но до конца ничего не известно. Архивы сербской разведки, конечно, могут пролить свет на то, какую задачу выполнял Веркович в Македонии, но кто может сказать, какие планы были в его голове?
Как бы там ни было, итоговый результат его публичной работы вызывает исключительный интерес в Европе к Болгарии и ее истории. Хотя вряд ли Сербия стремилась реализовать подобную цель, направляя Верковича на средства сербской казны в Македонию…
В Неврокопе (сегодня город Гоце-Делчев) Веркович находит «уникальное народное творчество», с которым его знакомит учитель местной болгарской школы. Он передает ему песни из эпоса, который позже станет известен как «Веда Словена». Учителя зовут Иван Гологанов, он родом из деревни Тырлис Неврокопского района.
Гологанов передал Верковичу тысячи песен и стихов, которые он, по его утверждению, собирал по селам в течение 12 лет.
Здесь необходимо некоторое разъяснение. Город Неврокоп расположен в небольшой долине в среднем течении реки Месты. Долина окружена высокими горами. На западе возвышаются хребты Пирина, на востоке – Родоп, на юге – гора Славянская, а на севере – Рила. Восточная часть долины и Родопы населены болгарами, насильно обращенными в мусульманскую веру в 1670 году. Из-за этого они как бы попали в своеобразную изоляцию, поскольку и турки, и болгары-христиане презирали их за то, что они предали свою веру. В этой изоляции они и законсервировали обычаи, традиции и эпос Болгарии. Учитель Гологанов утверждает, что записал все песни именно в этой изолированной национальной группе.
Стефан Ильич Веркович (1821–1893). Выдающийся фольклорист, этнограф, нумизмат и археолог. Составитель и издатель «Веды Словены»
Учитель из Неврокопа Иван Гологанов (1839–1895). По его утверждению, «Веда Словена» – образец уникального народного творчества, которое он собирал 12 лет
Можно ли ему доверять? Объяснение учителя хромает, и вот почему. В самой Болгарии тоже есть регионы, в которых население хранит свои древние обычаи с VII века до наших дней. В горах Странджа, например, есть 66 сел – все христианские, которые сохранили дохристианские языческие обычаи, например, нестинарство (нестинарами называют людей, которые в состоянии транса танцуют на углях). Согласитесь, было бы логичнее, если бы элементы эпоса «Веда Словена» сохранились в подобной христианской среде, а не в мусульманской.
Обложка второго тома «Веды Словены», Санкт-Петербург, 1881 г.
Обложка первого тома «Веды Словены». Современное издание. София, 2013 г.
Ислам к тому времени, по прошествии двух столетий, становится истинной верой для болгар этого региона Македонии, и, казалось бы, они должны уже забыть песни и фольклор, связанные с далеким прошлым.
Почему же этот эпос отлично сохранился в мусульманской среде и напрочь исчез из христианской? Учитель Иван Гологанов не знает ответа на этот вопрос. Составитель «Веды Словены» – сербский ученый Стефан Веркович – тоже ничего не может сказать на эту тему.
Министр просвещения писатель Иван Вазов, чтобы отмести домыслы, направляет научную экспедицию в Неврокоп, и ученые не обнаруживают ни одной (!) сохранившейся в памяти населения песни… Подобные исследования проводит и другой министр – Иван Шишманов. И тоже ничего не находит.