— Я просто хочу понять. — произнес он, рассматривая меня. — У тебя есть какой-то более удачный кандидат в мужья? Нет, Ассоль? Или ты набиваешь себе цену? — на этих словах я развернулась и решительно пошла подальше от этого придурка. А он последовал за мной. Черт. Я хотела найти место, в котором смогу наорать на него без косых взглядов. — Ты ведь не такая симпатичная, чтобы я за тобой бегал. С омегами не сравнишься. Просто скажи, сколько еще собираешься выпендриваться? Может, я пойду тебе даже навстречу. Сделаю вид, что мне нравится ухаживать за тобой.
Я толкнула дверь в помещения, предназначенные для персонала. Здесь горел свет, но было сейчас пусто и тихо, поэтому мои шаги отдавались эхом.
Я хотела завернуть в следующую комнату, но внезапно мою руку перехватили и резко толкнули к стене. Я зашипела от боли — настолько сильно Алекс сжал пальцы. Наверняка останутся синяки.
— Ублюдок, мне больно!
— Ассоль. — он прижал меня к стене, склонив голову и говоря это тихим, низким голосом. От него мурашки пробежали по спине. Его поступки все хуже и хуже. Я даже не знаю, на что этот ублюдок способен еще. — Ты не выйдешь ни за кого другого, кроме меня. Ясно тебе? Наследие твоего отца слишком хорошее, чтобы досталось кому-то другому.
— Я в курсе твоих амбиций, урод. — я поморщилась, пытаясь выкрутить руку. Но он держал крепко, как в тисках. — Поэтому никогда этого не случится.
— Ты уверена? — его вторая рука проскользнула мне на бедро и сжала его. — Ассоль, есть много способов добиться этого без твоего согласия. Если ты забеременеешь от меня, угадай, как поступит твой отец?
Я ощутила страх от его слов. Их семья вся была такая — готовая на все, лишь бы подняться выше и еще выше. Совершенно беспринципные, жестокие, подлые и двуличные. Но простые люди их обожали. Все-таки, им не нравилось это неравенство в обществе, где альфы владели почти всем, поэтому совершенно обычные люди, которые добились высокого положения, были обречены на такое внимание и любовь. Я одна из немногих, кто видел отчетливо их истинное, уродливое лицо.
Честно говоря, из-за их беспринципности, их даже опасались более слабые семьи альф и омег.
— Отпусти, Алекс. — вырвалось у меня с холодом.
Он резко разжал пальцы, видимо, посчитав, что с меня хватит давления.
— В следующий раз ты примешь любое приглашение от меня, Ассоль. Если ты, конечно, не хочешь неприятностей. Теперь приведи себя в порядок и возвращайся в зал. Я хочу поговорить с твоим отцом, и для этого мне нужна ты.
Он, резко отвернувшись, ушел, оставив меня тереть болящую от его захвата руку.
Урод.
— Ассоль. — окликнул меня голос, и я вздрогнула. Потому что этот человек явно стал свидетелем крайне мерзкой сцены. Повернув голову, я выдохнула. Это была Лианн. Моя подруга из института. Она подрабатывала официанткой в свободное время, поэтому, неудивительно, что я застала ее тут, в черно-белой форме.
Она вышла из-за угла, осторожно оглянувшись.
— Извини, я не хотела подслушивать. Мне нужно было вернуться в зал и я случайно наткнулась на вас. Он что, психопат? Как твоя рука… боже. — она ахнула, не закончив, и я опустила взгляд. На запястье наливалась синим пятерня. С такой злостью этот урод сжимал меня. — тебе принести лед?
— Все в порядке. Не надо. — ответила я. Перед отцом этот ублюдок не так плохо вел себя. Поэтому это будет неплохим доказательством. — Я тебя, наверное, отвлекаю, ты работаешь? Не обращай на меня внимание.
— Я могу задержаться. — ответила Лианн. — Но я вообще хотела найти тебя по другому поводу. Мой парень сказал сегодня мне кое-что. Это касается тебя. Лучше присядь.
5
— Куда? — поинтересовалась я. Тут не было стула.
— Я фигурально выражаясь, Ассоль. Хотя, идем. — она взяла меня за руку, повыше синяков и повела куда-то вглубь. Когда она открыла дверь в тесную комнату, я увидела кучу раковин и чистых тарелок стопкой. Здесь мыли посуду.
Лианн усадила меня на стул, и, достав из крохотного шкафчика чашку с рисунками, так отличающуюся от посуды здесь, налила мне туда кофе из термоса. И сразу, похоже, взяла быка за рога:
— Ты ведь знаешь, что мой брат работает в той самой тюрьме, где сидит сын Винтеров? Он охранник.
— Я помню. И? — я слышала об этом, когда на всю страну гремело то громкое дело. Лианн тогда сказала, что тюрьму неделю осаждали журналисты и ее брат даже засветился на телевидении.
— Эш Винтер вышел. Он видел его на днях.
С последними словами подруги, я ощутила ледяной страх, медленно скользнувший, как змея, в самое сердце и ужаливший его. В последний момент я опомнилась, сжав в руках кружку, которая едва не выскользнула на пол.
— Он же должен сидеть еще долго. — вырвалось у меня с выдохом. Много-много десятков лет. За то, что он натворил, за все свое безумство.
— Понятия не имею, почему его выпустили, но это произошло. Твой отец в курсе, что случилось тогда?
Я мотнула головой.
— Плохо. Расскажи ему. — произнесла Лианн, а я ничего не ответила ей. Рассказать? Это не та история, которую можно б было рассказать вечером за ужином. Мне говорили никогда не приближаться к сыну Винтеров, а я это правило однажды нарушила. Это знают несколько человек, а мой отец, ради его же безопасности — нет. Не успела я подумать об этой безопасности, как подруга продолжила: — Это ведь опасно. Ты спокойно ходишь по городу, где сейчас будет ходить и он. Пусть тебе выделят охрану.
— Я думаю, что Эшу Винтеру я уже неинтересна. У него другие заботы. И враги. Если он действительно вышел так неожиданно. Я была всего лишь…
— Ты ошибаешься сейчас. — перебила меня подруга. — Еще как интересна.
— С чего ты взяла? — усмехнулась я. Затем медленно отпила кофе. Хотя здесь девочки пьют растворимый из-за того, что у них нет времени на заваривание нормального, но он все равно вкусный. Напоминает мне о прошлом.
— Мой брат слышал, как он говорил с кем-то в тот день, когда его выпустили. Он сказал, что найдет тебя и ты будешь ему вместо омеги.
— Пффф. — вырывалось у меня. Я чуть не выплюнула кофе. — Это шутка?
— Вряд ли он умеет шутить. Ему дали какую-то информацию о тебе. Он сказал, что ты заплатишь за свои ошибки. — Лианн внимательно посмотрела на меня. — Ассоль, что тогда произошло? Я знаю, что ты с ним в детстве общалась, и что его отец просил тебя не рвать это общение. Ты говорила, что это было твоей ошибкой и он не желал добра сыну… Но что конкретно произошло такое, что он так ненавидит тебя?
— Это очень долгая и неинтересная история.
— Я бы поспорила. Это даже тогда было интересно. Ты, блин, общалась с тем, к кому все боялись подходить. А потом произошло такое и ты молчишь. Боже! — Лианн от неожиданности дернулась, едва не разбив кучу тарелок, когда дверь в нашу комнату открылась.
На пороге стоял парень в форме официанта. Он скривил лицо, увидев нас.
— Ты работать собираешься, Лианн? Думала, я не найду тебя здесь? Очень глупо.
— Я сделала всего лишь пятиминутный перерыв и ни от кого не пряталась. — шикнула подруга, а парень вздернул брови.
— Да что ты? Сделаешь его к концу вечера, а не сейчас. Там девочки зашиваются без перерывов. Иди давай, бегом.
— О, Господи. — вздохнула Лианн и выпрямилась. Затем посмотрела на меня. — Допивай спокойно кофе и не обращай на него внимания.
— Я, пожалуй, лучше пойду подышу свежим воздухом. — говорю я, тоже вставая. — Спасибо за кофе. Где тут курят?
— О. Лучше выйди через лестницу рядом, там есть дверь. Обычно там никого. Если тебя сфоткает кто-то из персонала, то твой папа узнает о твоей плохой привычке. И не называй курение “подышать свежим воздухом”, меня аж коробит.
— Не читай мне нотации. — ответила я, выходя вместе с ней и со хмурым парнем из комнаты. — И спокойного тебе вечера.
— Я позвоню тебе, как закончу. Поговорим.
Я кивнула и мы разминулись как раз у лестницы. Затем я вышла на нее, и толкнула дверь на улицу.
Слева от меня стояли мусорные баки, от которых пахло. Прекрасная компания, ничего не скажешь. Но здесь и впрямь было тихо и пустынно. Этот переулок был темным, потому что в соседнем здании не горел свет, а фонарей тут, похоже, никогда и не было.
Порывшись в сумочке, я отошла подальше от баков и достала сигареты, которые прятала от отца. Хоть мне и было достаточно лет, чтобы иметь плохие привычки, папа закатил бы истерику, увидев такое. Из-за беды с мамой и ее проблемами с деторождением, он ужасно относился к любым плохим привычкам. Никто из нас при нем не пил алкоголь даже по праздникам.
Особенно ревностно он следил за мной. Почему-то он считал, что раз я не омега — то и мое здоровье более хрупкое, чем у них.
— Фух. — выдохнула я, закурив. Мои сигареты были с противным ароматизатором, чтобы меньше пахло табаком. Хотя я даже не знала возможности обоняния альфы. Может, поймай папа меня на месте преступления, он бы сразу все понял.
Подул прохладный ветерок и я поежилась. Почему-то мысли снова вернулись к той новости, которую принесла мне Лианн. И к одному из дней из прошлого. Наверное, с которого все и началось.
Я вспомнила ярко лицо главы дома Винтеров. Мне было тогда четырнадцать.
— Нравится мой сын? — спросил тогда он у меня, а я замерла, не зная, что ответить. Я столкнулась с ним недалеко от его дома. Когда шла отдать Эшу Винтеру тетрадь, которую он мне одолжил.
Этот вопрос почему-то показался мне ужасным. И то, как отец Эша смотрел на меня и курил сигарету. Свысока, так, будто я была какой-то бродяжкой, случайно оказавшейся возле его дома.
— И что молчишь? Я тебе задал вопрос. Ассоль Моне. Мой сын тебе нравится?
— Нет. — выдохнула я растерянно. Мне стало стыдно, словно меня поймали на чем-то. — Он просто одолжил мне тетрадь, потому что ему больше она не нужна. Он же старше меня.
— И что? — усмехнулся он. — Это какая-то проблема?
— Конечно. — я совсем растерялась. — Он даже не посмотрит на меня. И я не омега, если что.