Его слова заставили меня задуматься. А пока я размышлял, Виктор Ворсович достал из стола клейкий листок, ручку и мелким, неразборчивым почерком записал адрес.
– Вот, держи.
– Что это? – тут же уточнил я.
– Был у меня один хороший приятель. Бесом кличут.
– Имя такое?
Полковник улыбнулся:
– Скорее разновидность. Шучу. Я на своем веку еще ни разу нежить не встречал.
Недовольно поморщившись, я заставил себя дослушать, а не отказываться от предложенной помощи. Но Виктор Ворсович заметил мою реакцию. И тут же вразумил:
– Зря ты нос воротишь, капитан. Я вот уже смирился, что без них нам никуда. К ним, главное, подход найти.
– Жесткий? – предположил я.
– Правильный.
Покинув свое место, полковник прошелся по каморке: успел сделать четыре широких шага, уперся в стену и, не обернувшись, произнес:
– Знаешь, что я понял, попав на пенсию? Что мы в нечисти напрасно тратим свое время. Пока копаемся в межрасовых скандалах и проявлениях агрессии, наш мир постепенно начинает принадлежать не нам. Они усыпили нашу бдительность. И не спеша захватывают наши территории.
Мне показалось, что полковника понесло куда-то в сторону, но не успел я спросить, как он продолжил:
– Так что не стоит их недооценивать. Хочешь разобраться в этом деле, значит, действуй, в противном случае будет поздно. Повезет, успеешь доказать, что ты не осел. Нет – спишут в утиль и отправят на гражданку уживаться с представителями потустороннего мира. Ладно, заболтался я с тобой. Так что не вороти нос, а отправляйся в Коломну, в Восемнашку, тебе ведь приходилось бывать в этой резервации?
– Нечасто, но бывал.
– Ну, стало быть, дорогу найдешь. Вот и расспроси обо всем Беса. Что знает, он ответит, врать не станет, слово даю. Сплетник он знатный, да и собратьев своих особо недолюбливает, так что прикрывать не станет.
Мне хотелось что-то возразить, хотя стоило просто поблагодарить полковника за наводку. Но вместо этого я как-то неуклюже кивнул, словно согласившись со всем сказанным, и быстро покинул коморку.
Стажер ждал меня возле машины. Руки в брюки, голова опущена – неужели обиделся? – только этого детского сада мне еще не хватало.
– Так, приятель. Вот задание на оставшийся день, – бодро начал я. – Дуй в отдел и начинай зубрить матчасть. Начни с Закона «О Рубежной полиции», а заодно, – немного помедлив, чтобы выдумать что-то еще, я добавил, – и тактико-технические характеристики «СЯ». СЯ – это Сдерживатель Ярыгина, наш основной вид оружия. Ну, все запомнил?
– Запомнил, – ответил стажер. – Только я в отдел не поеду. Я с вами. В Коломну.
Вот шельмец, подслушал все-таки. Не зря его полковник за дверь выставил. Надо было еще дальше направить! И проверить, чтобы не терся возле замочной скважины. Ну да ладно, разговор наш слишком уж заумным вышел, так просто не разберешь.
Немного поразмыслив, я посмотрел на часы. Почти пять. Надо бы его все-таки домой спровадить. С другой стороны – какой-никакой, а все-таки свидетель. Мало ли какие сведения я узнаю, всегда подтвердить сможет.
– Точно решил помочь?
Стажер недовольно нахмурил лоб. И тут же ответил:
– Разрешите собственный косяк исправить и оказать посильную помощь! Ведь это все-таки я помешал вам буку задержать.
«Упертый малый, быстро сообразил, куда я клоню. Неплохое качество. Ему бы еще научиться старших по званию слушать, цены не было бы», – подумал я и не раздумывая приказал:
– Прыгай в машину.
Пускай привыкает к тяготам и лишениям нашей службы… Да и в целом, когда с первых дней службы сразу в «бой», – это не так уж и плохо. Практика, она лучше всякой теории будет. И чем раньше он поймет, почем фунт лиха, тем быстрее определится, его это место или нет.
Глава 3. Резервация
Алинка долго не могла уснуть. Сначала просила рассказать сказку, потом устало ворочалась в кроватке – то ей жарко, то холодно. И, наконец, под финал этого бесконечного укладывания попросила покачать. Ольга устало зевнула, но отказать дочери не смогла: всего два годика, ну как тут можно сердиться.
Кроватка была без маятникова механизма, поэтому Ольга просто двигала её туда-сюда, – хорошо хоть колесики есть, все легче, чем пытаться сдвинуть такую бандуру на ножках. Старый паркет приятно поскрипывал в погруженной в легкую дремоту комнате. Туда-сюда, скрип-скрип… тик-так – вторили звуку часы. Однотипные движения заставили забыть об усталости. И Ольга, конечно же, не услышала, как щелкнул замок входной двери.
Темный низкий силуэт проскользнул в коридор и растекся по стене, словно клякса. А в комнату уже пробралось нечто крохотное, не больше взрослого кота. Передвигалось это существо на четырех лапах, крадучись, а потом резко распрямилось, растворившись в полумраке.
Возникло оно уже возле гардероба. Осторожно на кривых ножках пробралось в комнату и поспешило укрыться в ближнем углу за пузатым шифоньером. Между стенкой и креслом имелся небольшой зазор, где царила густая пустота. Из нее в ночи мелькнули два янтарных глаза.
Ничего этого Ольга, конечно же, не видела и видеть не могла. Мурлыча под нос колыбельную, она, кажется, окончательно задремала. Правда, ненадолго. Материнское чутье дало о себе знать в ту самую минуту, когда существо собиралось выбраться наружу из своего мрачного укрытия.
Ольга внезапно дернулась. И проснулась. Сон как рукой сняло. Быстро посмотрела на кроватку. Алинка спала: сбросив с себя одеяло, она раскинула руки и ноги, тихо посапывая маленьким носиком. Чудо, а не ребенок. Настоящий ангел.
Поправив волосы, Ольга не успокоилась. Выпрямив спину, она бегло осмотрела комнату в поисках причины беспокойства. Ничего необычного, все на своих местах. Может быть, отец заглядывал? Из соседней комнаты послышался протяжный храп, опровергая внезапную догадку.
Ольга устало поднялась с кровати и направилась к окну, чтобы пошире открыть створку – осень выдалась теплой, и в комнате было душно.
Не успела она зафиксировать форточку, как беспокойство вернулось. Ольга почувствовала, как задрожали руки, а в груди что-то неприятно заныло. Ее взгляд уткнулся в тусклые огни соседних окон и внезапно встретился со странным уродливым лицом.
Вначале ей показалось, что все дело в ярком свете фонаря, но, сфокусировавшись, женщина резко дернулась и обернулась…
Раньше она никогда не видела домовых в живую. Осознавала, что они существуют, так как часто смотрела криминальные репортажи по телевизору, где их показывали во всей красе, а вот так, чтобы столкнуться нос к носу, не приходилось.
Прилипнув к стене, словно паук, домовой висел вверх ногами. А его лицо по непонятной причине продолжало находиться в правильном положении. Выглядело это настолько жутко, что казалось, будто его тело и голова – разные части одного целого, склеенного кое-как.
Крохотное, с кулачок личико кошмарного пришельца исказилось. Глаза сверкнули злобой, а огромный, от уха до уха, рот расплылся в зловещей ухмылке. Вот тут-то Ольга и поняла, что домовой настроен вовсе не дружелюбно.
А дальше произошло самое страшное: одним прыжком существо миновало несколько метров и оказалось в детской кроватке. Ольга почувствовала, как сердце ушло в пятки. Что эта тварь могла сделать с её дочкой?!
Протянув руку, та отчаянно вскрикнула, словно пытаясь остановить само время. Как в замедленной съемке, домовой повернул голову, а девочка, потирая глаза, уставилась на жуткую физиономию. В темноте не было видно детских слез. Но Ольга понимала, что Алинка держалась из последних сил.
Женская рука замерла у бортика кровати и обессиленно опустилась.
Послышалось неприятное цоканье. Домовой, который ростом был чуть выше двухлетнего ребенка, продемонстрировал длинный кривой палец с грязным когтем. Острие оказалось в опасной близости от шеи Алинки.
Дыхание Ольги участилось и внезапно оборвалось.
Всем своим видом мерзкий карлик просил ее воздержаться от всякого рода глупостей. Его кривой нос принялся нервно нюхать воздух. Делал он это по-звериному, выставив на показ острые зубы, словно крыса.
Ольга ждала, мысленно умоляя дочку не кричать. И, не дай бог, пытаться вырваться!
Наконец, домовой что-то учуял. Ехидная улыбка тут же возникла на его волосатом лице. Он слегка отстранил девочку в сторону. Затем повернул голову – туда, где возвышалась старая радиола. Раритет, накрытый белой скатеркой, уже давно исполнял роль обычной полки: сверху находился горшок с фикусом и стопка старых пластинок возле ножек.
Ловко выбравшись из детской кровати, карлик приблизился к радиоприемнику. Его рука осторожно прикоснулась к круглой ручке, покрутила ее, пытаясь настроить на нужную волну. Вначале была тишина, но вскоре аппарат откликнулся оглушающим треском. Домовой деловито упер руки в бока.
В этот самый момент на пороге возник высокий, слегка сгорбленный человек и раздался глубокий протяжный кашель…
***
Одна из резерваций, как в простонародье было принято называть поселения нечистой силы, располагалась недалеко от Коломны. Обычная заброшенная деревня, таких на карте нашей необъятной родины располагается превеликое множество – практически половина из них отдана на откуп нечистой силе. В отдалении от городской среды и дачных поселков – никаких забот и хлопот. Одно плохо, когда понадобится – не доберешься.
Мы съехали с трассы на проселочную дорогу, которая тянулась вдоль заброшенных полей. Наверняка колхозные, а все травой поросли. В таких местах пшеницу не сеют. Запрещено на законодательном уровне. Хотя земля вроде бы хорошая, не тамбовский чернозем, конечно, но все-таки. Да и деревенские сюда не захаживают, они ведь ребята суеверные, и пограничные земли для них сродни неуспокоенному кладбищу.
Удивительно, столько лет на селе люди бок о бок с нечистой силой уживались, а теперь нос воротят. Впрочем, в последнее время кое-что стало меняться в лучшую сторону, например появились аграрные симбиозы. Фермеры, те, что посмекалистее, начали нанимать к себе леших и полевых. Трудоспособность-то у них выше, чем у человека, да и водку хоть и «трескают», а все-таки не в таких количествах, как наша «сельская интеллигенция». Таким образом, в заброшенные деревни и колхозы вернулась жизнь. Кому расскажешь – не поверят. Хотя городским ведь все равно, кто урожай собира