Нашли еще один «люк», из которого, напали на клона Руперта, а сейчас, предположительно, вылезла «субмарина» — хотя она плоская, могла и так проскочить. «Уголек» слетал проверить. Сначала отвесная труба на несколько метров, а потом разветвления разной толщины, расходящиеся во все стороны, как ходы в муравейнике. А самый толстый шел параллельно с нами, так что решили даже не пытаться туда залезть.
Вскоре впереди замаячил свет, и когда можно было только ползти (мне пришлось краба снять со спины, а Руперту, чуть ли не половину установок снять и толкать перед собой) мы выбрались на узкую площадку, под которой была самая настоящая пропасть.
— Ох, ни хрена себе! — сказал Боб, пытаясь очистить перчаткой визор. — Вот это яма! Это все изо льда?
Я тоже заглянул сначала вниз, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. Дна видно не было, как и противоположной стены — фонарь, по крайней мере, не добивал. А «Уголек» отлетел уже метров на двести, но никакой картинки так и не выдал.
Потолок был виден вполне отчетливо. И свет до него доходил (метров пять всего) и сам он был похож на кусочек сыра с дырками, откуда пробивалось слабое свечение. Вряд ли прямой свет с поверхности, скорее какие-то отражения от ледяных глыб. Через самые широкие отверстия даже снежок пролетал, подсвечиваясь в свете фонарей.
От нашего «балкона» вверх и вниз, вплотную к стене шла узкая (в самом широком месте не больше двух метров) дорожка. Она закруглялась по стене и терялась в полумраке.
— Это природа так построила или кто-то руку приложил? — спросил Боб.
— Пока не пойму, слишком все как-то ровненько и гладко.
— Зато я пойму! Я же говорил, что это все не снега и льды, а инопланетные тварюги. Вон чего понастроили, чтобы сжить нас со свету! — забормотал Руперт, больше обращаясь к самому себе, чем к нам. — Там логово рептилоидов чертовых, и клона моего туда утащили, вон следы даже есть.
— Пошли поищем, твоих рептилоидов, — перебил я своих собеседников. — Спускаемся! Аккуратнее со своими ногами. Тут скользко, — предупредил я Боба.
Мы спустились достаточно глубоко вниз. Настолько глубоко, что если закинуть голову, то начало котлована было уже не видно.
«Уголек» отчитался, показал круг почти два километра диаметром. Неровное дно, усеянное ледяными глыбами. И кучу ответвлений у самого дна, в самом большом из которых можно было двухэтажное метро запускать. Внизу точно были «субмарины» — курсировали в ледяном лабиринте из глыб. И было что-то еще. В противоположной стене от места, где заканчивался наш спуск (почему-то хотелось назвать его серпантином) слабо фиксировалась энергия и запасы скайкрафта.
— Внизу монстры, будьте начеку.
— Мне кажется, или здесь с каждым метром становится все холоднее и темнее, будто у фонарей батарейка садится? Как такое вообще возможно?
— У меня есть версия, хочешь расскажу? — оживился Руперт.
Но Боб притих, придавленный царящей вокруг атмосферой. В ней действительно было что-то, чему я никак не мог подобрать определение. Не то давящее, не то неясное, или, жуткое?
Если верить таймеру, то весь спуск по тропе занял около двадцати минут, но мне показалось, что мы ползем так целую вечность.
Почему-то возникла ассоциация с космонавтами, которые один за другим выплывают из корабля в открытый космос. Просто поймал себя на том, что уже потерялся в направлении, неясно было, где верх, а где низ. Некая невесомость, ориентиром в которой служила лишь проекция на экране.
— Земля! Я вижу землю! — вдруг заорал рядом Боб, выдернув меня из напряжения.
Я встрепенулся и тоже посмотрел вниз. Боб был прав. Еще каких-нибудь тридцать-сорок метров, и мы окажемся хотя бы на твердом покрытии.
Я спрыгнул на лед и поежился в кресле. Тут холод пробирал до костей.
— Вы тоже это чувствуете? — прошептал Боб. — Как на кладбище.
— Да уж — отозвался я. Хотя на всех кладбищах, на которых я бывал ранее, было гораздо теплее.
После того как Руперт тоже оказался внизу, я сверился с картой и задал направление на источник излучения. Прошел мимо трехметровой глыбы льда и почувствовал, как под ногами что-то хрустнуло.
Посмотрел вниз — огромное ребро какого-то монстра, наполовину торчащее изо льда. Чуть поодаль — череп, похожий на останки динозавра.
— А ты был прав, говоря, что это кладбище, — сказал Руперт Бобу.
— И ты был прав, говоря, что это рептилоиды, — радостно выдал Роберт.
— Это не рептилоиды, а рапторы, — я вмешался, пока Боб не начал во всю эту чушь верить. — И не кладбище, а поле боя.
Вся «поляна», на котором мы оказались, была заполнена замерзшими остатками каких-то существ. Почти одни сломанные кости, застывшее в верхнем слое льда, но были и черепа, и спины с клочками покрытой льдом шерсти или кожи.
— Алекс! Смотри! — раздался на удивление бодрый голос Боба. Я обернулся на звук. — Я себе руку нашел. Соберу Ориджа по кускам. Такого, по-моему, еще никто не делал.
— Никто, потому что так это не работает, — я услышал, как Руперт тихонечко засмеялся.
Я подошел к Бобу и наклонился вместе с ним над его находкой. Из грязного слоя льда торчала рука, вырванная из плечевого сустава. А чуть поодаль, между двух больших костей, похожих на лапы, виднелся вмерзший в землю шлем с разбитым визором.
Мы двинулись дальше, протаптывая себе путь по неровным буграм, между скелетами монстров и остатками Ориджиналов. «Уголек» корректировал маршрут, ведя нас дальше от оранжевых и, появившихся, красных точек.
— Сколько же все это здесь уже лет лежит? — спросил Роберт, не обращаясь ни к кому конкретно. — И что они здесь все делали?
— Видимо, что-то охраняли…
Я высветил фонариком целое нагромождение костей, среди которых было несколько Ориджиналов. А за ними в стене открылся вид на круглые ворота из астериуса, похожими на огромный (метра два) переборочный люк, как на подводной лодке. Толстые, покрытые ржавчиной петли сбоку, но ни замка, ни звонка видно не было. Возможно, были какие-то символы, но прочитать их уже было невозможно.
— Я знал, всегда знал, — голос Руперта задрожал. — Как будем вскрывать?
— Никак, — я посмотрел на сканер, точка, которая фонила, была чуть дальше вдоль каменной стены. — До нас уже все вскрыли. Туда посмотри.
Я высветил фонариком силуэт, внешне похожий на ледяную глыбу. Но это был череп огромного раптора, позвоночник с ребрами уходил куда-то к центру котлована, куда свет уже не добивал. А вот кость передней лапы видна была прекрасно. Лежала прямо перед нами, частично уходя в стену.
Коготь — лом, а то и отбойный молоток, пробил в стене небольшое отверстие, в которое, если постараться, то можно было пролезть.
От автора: продолжение во вторник (02.01). И поздравляю с наступающим Новым годом! Отличного всем праздника!
Глава 5
Я подошел к огромному черепу, размером со школьный автобус, не меньше. На тех участках, где не было льда, кость уже сильно пожелтела. Всю поверхность головы раптора покрывали трещины — от глубоких борозд до поверхностных серых паутинок. Костные выступы уходили от самого основания вверх, образуя на макушке что-то вроде короны, пустые глазницы, торчащий из пасти сохранившийся клык. Второй валялся тут же, под ногами.
Представил сначала, как этот гигант бродил по земле, а потом почему-то вспомнил, как ездил с родителями в Москву смотреть на скелеты динозавров в палеонтологическом музее. Кто бы мог подумать, что в итоге сам найду скелет кого-то подобного, глубоко под землей, в сердце Мерзлоты.
Боб терся у пасти монстра, стараясь разжать челюсти, чтобы заглянуть внутрь.
— Может, как-то впихнем его на логотип? — сказал мой друг, ерзая в кресле, — уж больно внушительно выглядит.
— Лучше чибзика впихнем. И не внушительно, а вполне себе обыденно. Ты просто мало еще в Мерзлоте видел, — отозвался я, тоже усаживаясь поудобнее и скучая по своему старому креслу.
— Совсем-совсем не внушительно? В зачет нашей исследовательской деятельности не пойдет? Пофиг, все равно сниму видосик на всякий случай. Заодно зафиксирую находку.
Тут Боб был прав. Задокументировать то, что мы нашли, не помешает, раз мы на исследовательский грант собрались подаваться. Чем больше доказательств нашей перспективной полезности удастся предоставить, тем больше шанс.
— Не нравится мне все это, — сказал Руперт, — что-то в этой дыре нечисто.
— Скорее всего, в этой дыре убежище древних, — я подошел к стене и стал изучать швы и стыки на поверхности. — Есть версия, что они пережили какой-то катаклизм, и, видимо, скрывались в убежищах, чтобы переждать.
— Известно какой, — фыркнул Руперт. — Чертовы коммуняки небось долбанули-таки по гребанным янки.
— Что-то я сомневаюсь. Даже в мое время такого уже не могло быть… — последнюю фразу я уже добавил про себя, а заодно вспомнил проекцию, которую я видел в «планетарии». — Скорее всего, метеорит или комета.
Я подошел к Руперту и заглянул в отверстие в стене, проделанное когтем. В нос сразу ударил затхлый, сырой запах. Если бы в Мерзлоте что-то могло сгнить, то, наверное, воняло бы именно так.
Посветил фонариком внутрь. Луч света ударился еще в один скелет, а потом в стену из астериуса, большая часть поверхности которой покрывала какая-то ползущая «плесень» рыжего цвета. На полу крошки льда и камней, пыль только по углам, заваленным чем-то заледенелым. А по центру, явно свежие следы. Если это и было убежище древних, которое атаковали рапторы, то, судя по всему, здесь уже новые хозяева.
— Ну что? Погнали? — обратился я к своей команде.
— А освежителя воздуха в арсенале твоего Ориджа случайно нет? — спросил Боб.
— Может на каком-то сотом уровне и есть. Пошли!
Я выбил ногой парочку особо острых обломков и первым пролез в дыру. За мной последовал Руперт, а потом и Боб.
Мы оказались на ровной площадке, пол которой был слегка тронут льдом. Дорогу перегородил полуразрушенный скелет раптора, приваливший сломанного дроида. Перешагнув через лапу и обойдя останки, я снова подошел к черепу. В затылке чудовища была огромная дыра, а на потолке смерзлось что-то бурое с остатками черепной коробки.