Офигеть! Почему я об этом не знал раньше? Нет, мне, чтобы снять любые наручники, вообще не нужны никакие приспособления, но всё же… Подобная информация не могла быть лишней.
Если бы я знал, что на этом мои открытия сегодня не закончатся, ни за что бы не поверил.
Василий, после того как с него сняли антимагические наручники, облегчённо вздохнул, встряхнул руками, дико огляделся по сторонам и видимо решил выкинуть очередную глупость, вроде того, как напасть на наших похитителей и попытаться сбежать. Похоже мозги у бедолаги полностью отшибло. Совершить побег на глазах у стольких вооруженных охранников практически нереально, но парня так сильно заклинило, что он полностью перестал соображать. Я заметил, как он сделал пасс руками, намереваясь создать атакующее заклинание и… в следующую секунду замер.
— А-эа-эээ, — пробормотал он нечленораздельно, в ужасе уставившись в пространство, где должно было сформироваться плетение, которое так и не появилось.
Я тоже замер, не понимая, что происходит. Пришлось приложить усилие, чтобы узреть внутри парня пульсирующее от напряжения магическое ядро. Энергия, заключенная в нем, пыталась выплеснуться наружу, но не могла, словно ее держали крепкие невидимые нити.
— А-ха-ха-ха, — раздался смех охраны и наших похитителей.
— Они всегда считают, что могут сбежать. Ты тоже так думал, парень? — посмотрев на остолбеневшего Василия, оскалившись хрюкнул один из охранников.
Васька же нервно сглатывал слюну, панически крутя головой и пытаясь что-то выговорить, но у него не получалось. Изо рта бедняги вырывалось только мычание.
Какого хрена? — в очередной раз подумал я.
Это не было похоже на действие антимагических браслетов, здесь происходило нечто совершенно невообразимое, пока непонятное моему разуму.
По спине пробежал холодок. Все случившееся начало сильно напрягать.
Что за фигня здесь творится?
Вопросов становилось всё больше, а ответов на них не было.
Скверно, очень скверно.
Пока обдумывал всё, что успел увидеть, не заметил, как мои наручники тоже сняли.
Сразу же прислушался к внутренним ощущениям, боясь потерять те крохи энергии, которые теплились в моем теле.
— Фух, — выдохнул нервно, когда понял, что для меня ничего не изменилось.
Как и браслеты, так и эта непонятная хрень, которая блокировала здесь магию, на меня не действовала.
На душе стало намного спокойнее. Осталось только найти теплую грелку и место для уединяя, и тогда точно все будет хорошо.
Глава 4
Размял руки и мысленно ухмыльнулся. Веселая у меня жизнь, насыщенная событиями, которые почему-то всё время бьют кувалдой по голове, но я не жалуюсь, просто констатирую факт.
Еще раз огляделся.
Похоже, придется раскорячиться. Не хочу, но надо, иначе не получится выявить бессмертных. Прислушался к ощущениям, стараясь понять, смогу ли при таком антимагическом фоне вытащить из подпространства Косу Смерти.
Хех, смогу.
С другой стороны, чему я удивляюсь?
Мое оружие божественного происхождения, ему человеческое плетение не помеха.
Теперь осталось дело за малым: вычислить и прибить приспешников Крючконоса чтобы ослабить ублюдка, а уж потом… Думаю,на пару со Смертью мы с ним сладим.
Единственное, что огорчало, так это то, что дома меня потеряли: наверняка беспокоятся, ищут, всех на уши подняли.
А уж что происходит в самом следственном изоляторе и говорить не стоит. Надеюсь, после того как я выберусь из этой переделки и вернусь домой, служители закона меня вновь арестуют, а не начнут бить на поражение, как особо опасного преступника.
За такими размышлениями даже не заметил, как меня привели из к одному из бараков и толкнули внутрь. Васька полетел следом.
Если я устоял на ногах, то мой товарищ по несчастью — нет. Парень шлепнулся на четвереньки и взвыл от боли.
Рука бедолаги попала на осколок стекла, оставив глубокую рану, из которой тут же хлынула кровь, заливая ладонь и капая на землю. Он тихо заскулил и отполз в уголок, баюкая пострадавшую конечность.
Ага, пол в бараках был земляной. Кроватей не наблюдалось, лишь лежанки из замусоленных одеял и какого-то старого, вонючего тряпья.
Передернулся.
Да ну нафиг, я лучше стоя спать буду, чем на этом…
А уж если посмотреть на жрущих дурно пахнувшую бурду каторжников, то можно сразу сделать вывод — здесь дохрена вшей и клопов.
Меня аж передернуло.
— Двадцать минут, — проорал охранник, — У вас есть двадцать минут! Шевелись убогие!
— М-да, прямо «курорт» какой-то. Ну, спасибо, Смерть, удружила, — произнес мысленно.
— Прости, — прошелестел голос в голове.
— Да ладно, всё понимаю. Эй, а на тебя этот магический подавитель разве не действует?
— Уже нет, сначала было давление, но теперь всё в порядке, нашла лазейку. Удивительно, что на тебя он ни капельки не влияет. Придумано очень эффективно, и главное — качественно. Наверняка разработка Крючконоса.
— Вот же, какая личность разносторонняя, его бы потуги, да в нужное русло, такой талант пропадает, — едко заметил я.
— И не говори, — хмыкнула Смерть, а потом рявкнула потусторонним голосом, да так, что у меня чуть не лопнули барабанные перепонки, а ведь кричала она не в реале, а в моих собственных мозгах, — Предателю собачья смерть!
— Эй, эй, успокойся. Смерть, тихо, или ты соскучилась по моей компании? Еще раз так заорешь и я точно коньки откину.
— Уф-ф, бесит, — уже спокойнее выдала подруга, — В живых этого ада оставлять нельзя.
— Я и не спорю, наоборот, всеми руками и ногами «за». Только действовать придется осторожно.
— Знаю, и еще раз говорю, если увидишь его, спрячься. Саблин тебя как муху прихлопнет, пикнуть не успеешь. Я сама с ним разберусь.
Хотел сказать: — «Как в прошлый раз»? — но передумал, лишь нахмурился.
— Переживаешь? — сразу же считала мои эмоции Смерть.
— Угу.
— Зря, справлюсь.
— Тебе ни в коем случае нельзя умирать, то есть — развоплощаться, тогда всему человечеству хана.
— Значит, такова судьба. Пройдут тысячелетия и возникнут новые Миры, появятся новые народы, начнётся новый цикл жизни.
— Категорически несогласен с таким положением вещей.
— Какой же ты всё-таки поперечный, но тут я с тобой согласна, тоже не горю желанием исчезать из бытия.
— Тогда мы сделаем всё так, чтобы остаться в живых, и не будем торопить события, но на бой с Крючконосом ты возьмешь меня с собой. Это не обсуждается. Слишком многое поставлено на карту.
Смерть вздохнула.
— Хорошо.
— Эй, ты чего застыл парень, а ну свали с прохода! — долетел до моих ушей раздражённый голос, и шел он уже не из моей головы, а откуда-то снаружи, а затем, меня сильно толкнули в бок, впечатывая в хлипкую деревянную стену, которую я чуть не проломил своим телом, при этом мгновенно вываливаясь из состояния прострации в котором находился во время разговора с потусторонней подругой.
— Парень, осторожнее, только посмей проделать дыру в стене, лично урою, — произнес исхудалый, бородатый мужик с ненавистью глядя на меня.
Еще у троих обитателей барака был точно такой же взгляд.
Захотелось огрызнуться в ответ, но я сумел сдержаться, лишь глубоко вздохнул. С этими людьми мне воевать не хотелось. Точнее, это была бы не война, а избиение младенцев, хотя я был уверен, что поговорить с позиции силы придется. Несчастные, отчаявшиеся, замученные тяжелой работой люди — мне было их по-человечески жаль, но помочь им в данный ситуации я ничем не мог.
Точнее, мог, но не собирался. У меня были другие планы, да и уверен, больше половины каторжников настоящие преступники: насильники и убийцы, которых я с удовольствием бы удавил собственными руками.
Лишь единицы были такими как я, бедолагами, попавшими сюда по ошибке.
Отлипнув от стены и стянув ветхую куртку, в которую меня запихнули похитители, пока был без сознания, отряхнул ее от пыли.
Хе-х, все-таки одели. Еще бы, зря что ли старались и вытаскивали товар из тюрьмы, не затем ведь, чтобы он окочурился по дороге от холода или схватил воспаление легких и сдох в ближайшие несколько дней. При таком раскладе похитителям можно было бы забыть о дальнейшем сотрудничестве с представителями рудника, да и за порченный товар они вряд ли бы получили полную цену.
— Ишь, смотри-ка, Саня, чистюля какой… — усмехнулся один из каторжников, — Наверняка еще не понял куда попал. Ничего, скоро до его скудного ума дойдет, где оказался.
— Ага, знаешь, парень, у нас принято делиться, так что скидывай куртку обратно, тебе она больше не понадобиться, а вот нам… даже очень, и дружку своему скажи, чтобы перестал скулить.
Глянул в сторону, сразу заметив Ваську, сидевшего в углу и сжавшегося в комок, дрожащего от холода. Верхнюю одежду у него уже отняли, да и обувь тоже, причем вместе с носками.
Вот ведь, недоразумение свалилось мне на голову.
Можно было наплевать на пацана, но я почему-то не мог так поступить. Внутри как-тот нехорошо свербило, стоило подумать о том, чтобы бросить Ваську в беде.
Помогать этому трусу и слюнтяю не хотелось, но, то ли инстинкт, то ли внутреннее чутье, просто вопили, что я должен это сделать.
Еще раз обвел взглядом барак. Восемь заключенных, не считая нас с Василием.
— Кто у вас здесь главный?
— Ну я, — ответил бородатый мужик, и видя мой настрой, сразу поинтересовался, — А ты, что же, решил занять мое место?
— Ага. С этого дня власть меняется.
— А-ха-ха, малец, ты ничего не попутал?
— Нет, — ответил, смотря прямо в глаза оппоненту, не намереваясь отводить взгляд.
— Борзый, значит. Ничего, сейчас мы тебе эту борзоту в глотку затолкаем.
— Попробуйте.
Стоило зайти в барак, сразу понял, что кроме как силой, вопрос не решить. Если я хотел относительно спокойно прожить следующие несколько дней, стоило сразу определить свой статус.
Как это сделать?
Просто: набить всем морды, по-другому такие люди не понимали или отвыкли понимать.