Не то чтобы ее это раздражало… Но черт побери, хотелось растянуться на кровати и не думать о постоянно находящемся в комнате парне и о том, не торчит ли ничего лишнего из шкафа или о том, как незаметно достать сменные трусы из прикроватной тумбочки. В конечном счете – нашли, блин, место. И что, что у него еще три соседа? Она так-то тоже в комнате живет…
И вроде как и не выскажешь ничего. Ясно, что так им проще со всем справиться. Нагрузка все-таки немалая. И что она и потерпит, все-таки не чужие люди.
Вася пожимает плечами.
– А вам?
– Отвечать вопросом на вопрос невежливо, между прочим, – строгости в Сашином голосе нет ничуть. – Будешь кефир? Свежий.
– Давайте.
– И вафлю держи, – Саша положила рядом с собой сонник, который Вася пожирал глазами. – Вкусные. Тебя мать не кормит что ли? Кожа да кости.
– Кормит, – Вася пожимает плечами и принимается за еду. – Просто конституция такая.
– Был бы девушкой – сказала бы, что повезло. Впрочем, и парную есть и не толстеть – приятный бонус, что уж.
Василий только хмыкнул.
– Да ладно тебе. Ты часто сюда приходишь? – ей и правда было любопытно.
– Иногда. Когда день сложный – мне эта беседка нравится.
– Понимаю. И мне.
– Тоже сложный день?
– Ага, – на педсовете очередная выволочка была еще глобальнее предыдущей. Кажется, Саша принципиально все делала не так. По мнению старшей вожатой. В особенности не так танцевала и разговаривала с начальством, – но я переживу. А ты, если хочешь – рассказывай.
– Это нечестно.
– Что именно?
– Ты предлагаешь мне рассказать. А сама не хочешь.
Саша чуть улыбается, видя насупленный лоб мальчишки.
– Предполагается, что взрослые могут пережить сами свои трудности и при том помогать детям. Кстати – врут, – Саша устала и откровенничала больше, чем хотела. – Но я и правда могу пережить все. Просто рабочие трудности и сложный день. Завтра я проснусь с новыми силами буду все разрешать. И послезавтра. И до тех пор, пока будет нужно.
– И как ты это делаешь?
– Что?
Вася определённо ставил ее в тупик своими вопросами как никто другой.
– Веришь в то, что завтра проснешься с новыми силами, – поясняет парень. – Прости, что лезу не в свое дело, мне любопытно. Знаешь… Ну, у матери такого не спросишь.
– А. Пустое, если я не захочу отвечать – то не отвечу. Ну нужно просто во что-то верить. Я в это верю, а иначе грустно становится.
– И тебе никто не помогает?
Саша чуть пожимает плечами.
– Воспоминания иногда помогают, если о чем-то хорошем помнить. А так – только я сама себе помочь могу. Ну или кого-то попросить, но это не значит, что кто-то другой мне помогать должен. В этом и смысл быть взрослым. Но в этом есть и удовольствие, на самом деле.
– Удовольствие?
– Ага. Ты сам все можешь. Сам. Не нужно ни от кого зависеть. Можешь делать что хочешь – если последствия устраивают.
Вася молчит, допивая кефир.
– Так ты не расскажешь, что такого привело тебя сюда?
Парень чуть пожимает плечами.
– Знаешь, иногда ты на кого-то надеешься, а это не оправдывается. И это…
– Ранит.
– Хорошее слово, – Саша чуть улыбается.
Не по годам смышленый парень был ей симпатичен. Она много общалась с подростками, и многие из них были куда лучше, чем взрослые. Чище и искреннее. Что-то было в нем такого… Как будто он сам был не от мира сего.
Из окна корпуса послышались хихиканья. Саша обреченно подняла голову. Так и есть, комната ее девочек.
– Знаешь, я бы сказала, что все будет хорошо и ты со всеми помиришься – если бы ты был в моем отряде.
Вася фыркает.
– Но я не там.
– Ага. Поэтому скажу: хорошо, когда можно на кого-то надеется и кого-то о чем-то попросить. Но и когда на просьбу не отвечают – это тоже часть жизни. Ты со всем справишься. Рано или поздно, так или иначе.
– Спасибо за честность.
– Да не за что.
Хихиканье девочек повторилось.
– Мне пора идти. Боюсь, мой рабочий день еще не закончился.
– Хотел бы я быть в твоем отряде, – негромко говорит Вася. – Доброй ночи.
– Доброй, – Саша поднимается с лавки и отправляется успокаивать девочек.
И что им неймется?
Глава 7
– Дамы и господа, – ноль реакции. Ладно. – Хорошо. Кто меня слышит – хлопните раз.
Раздается всего пара хлопков, но этого достаточно, чтобы отвлечь остальных от разговоров.
– Хорошо. Кто меня слышит – хлопните два раза.
Теперь хлопки куда четче и куда более слаженные.
– Отлично. Итак, дамы и господа, – Саша обвела глазами отряд. Все пятнадцать человек уставились на нее. – Мы с вами собрались здесь и потому, что до выхода на речку есть полчаса времени, и потому, что с завтрашнего дня начинается образовательная программа нашей смены. Вы читали объявления?
– О курсах? – пробасил Илья.
– О них самых, – Саша кивает. – Я надеюсь, что вы ознакомились с тем, что вывесили для вас в холле корпуса. Если нет, то после того, как мы вернемся с купания, прочтите обязательно. Там вывешен список образовательных курсов. Образовательных – не значит скучных. Занятия будут проходить всю следующую неделю после сончаса, по часу в день, до купания. Курсы самые разные, от чеканки мяча до готовки или стихосложения. Словом, ничего общего со школьной программой, зато то, что наверняка пригодиться.
– А если я ни на что идти не хочу? – Леша, как всегда, взъерошил волосы, и теперь смотрел вызывающе – я все видел и уже во всем поучаствовал.
– Едва ли во всем.
– Да я тут уже шестой раз. Все одно и тоже, только учителя разные. Ну или то, что мне не пригодится. Ну не хочу я фенечки плести, вот совсем.
– Образовательные курсы обязательны, – Саша покачала головой. По отряду пронесся тяжелый стон. – Это возможность для вас научиться чему-то новому.
– Но я все знаю. Чему меня тут научат?
– Прямо все? – Саша продолжала подначивать парня.
– Сто процентов. Хотите – мы с вами подойдем к этому стенду сейчас, вы любой курс выберете, а я скажу, чему там учат? Или сам был, или друзья рассказывали.
Саша склонила голову, размышляя. Старожилы – всегда сложно. Но не гнать же парня просто так туда, где ему скучно будет? Есть у нее пара идей. Эксперимент? Эта Марина Владимировна точно ничего не одобрит. Правила и все такое. Но шанс-то реальный дать ребятам сделать что-то свое. Новое. Попробовать себя в новой деятельности. Где еще, если не здесь?
– Я думаю, мы это можем решить, – Саша обвела глазами отряд, – но без прогулов. Есть идея.
Совсем детьми ее подопечных на этой смене нельзя было назвать. Разве что тихого, застенчивого Женю, который приехал позже других и так ни с кем и не общался пока. Только он был щуплым и на вид выглядел лет на двенадцать. Остальным было уже по четырнадцать, а Леше-буяну – все шестнадцать. Ну какие дети? Взрослые. Только опыта жизни пока маловато.
Даже в одиннадцать можно уже и ребенком-то не быть. Почему-то Вася вспомнился с его не по годам взрослыми рассуждениями…
– Если вы все знаете и не хотите учиться ничему из того, что вам предлагают, то значит будете учить сами. Это будет вашим заданием. Если нет желания ничего брать, то тогда задумайтесь о том, что бы что-то отдавать.
Саша несколько секунд колебалась. Конечно, она превышает свои полномочия. Но, с другой стороны – они правда взрослые. Даже шестой отряд был куда моложе, им было по тринадцать. Конечно, ее ребятам в смешанных группах будет тяжело и скучно.
– После купания на речке вы пойдете в холл и осмотрите список курсов. Прочитаете все, что там написано. И если, я подчеркиваю, если вы решите что вам ничего не интересно, вот совсем, тогда я жду от вас собственный курс. Или занятие. Я согласую все, и тогда вы или будете обучать остальных наравне со взрослыми преподавателями из вожатых, или мы будем работать внутри нашего отряда, обучая друг друга.
Оставалось только порадоваться, что ее саму не привлекли к преподаванию образовательной программы. В итоге на остальных отрядах по одному напарнику просто в обязаловку должны были выбрать из списка курсов тот, что могут провести, представить программу и, собственно, по этой программе и провести цикл занятий. Ее сия чаша минула – из-за того, что она была одна.
Интересно, выходных ей тоже не положено? Или будет подмена? Про это пока не заикались даже на планерке. И так вечно кто-то косячил. То дети без присмотра остались и все разносят, то на репетицию опоздали, то кто-то, даже не Леша, подрался, и все это на планерке прям со смаком обсуждалось. И осуждалось.
– Вы это серьезно? – Лена подняла голову, встречаясь с ней взглядом, – нам нужно будет самим проводить занятия, что-то… что-то рассказывать?
– Рассказывать. Или показывать, – Саша пожимает плечами. – Вам в любом случае в жизни рано или поздно придется это делать. Не в школе, так в университете и уж точно хотя бы несколько раз на работе и много раз тогда, когда сами станете родителями. Да и к тому же на этой смене, вполне возможно, будет день самоуправления, и там вы сможете еще раз чем-то поделиться с другими и сами получить реальную. Да и если кто-то из вас хочет быть учителем, актером, политиком или вообще с людьми хочет работать, то попробовать себя здесь, в лагере, со своими сверстниками – то это отличный шанс. Даже если у вас не получиться так, как вы задумаете, то все равно это будет отличным опытом. Ладно, думайте пока над этим предложением, а пока – идем на речку.
Сборы и обсуждения занимают немало времени, и в итоге к реке они спускаются последними.
Саша ловит на себе взгляд Константина Михайловича, дородного физрука, следящего за купанием.
– Вы опоздали. Двадцать отжиманий. Всем, – выносит приговор ответственный за купание.
По отряду прокатываются разочарованные вздохи. Но что делать – отжимания были любимым занятием Константина Михайловича. За любую провинность, от опоздания на купание до случайной порчи волейбольного мяча, он назначал их десятками с видимым удовольствием.