Увидев, как два молодых человека пытаются потихоньку вытащить коробку с импортной водкой через боковую дверь, Кеян не растерялся и оказался наготове. Быстро вытащив из-под прилавка газовый пистолет, он направил его на наглых воришек и громко крикнул:
– Стоять на месте!.. Вы что суки делаете?!..
Анатолий, несмотря на то, что был парнем крупной комплекции с грозным видом, едва увидев дуло пистолета, не на шутку испугался. Не придумав ничего лучшего, он залепетал скороговоркой, косясь на темнеющую матовую сталь.
– Мужик, ты чё?.. Мы, наверное, ларьком попутались. Убери пушку… убери. Всё, мы уходим. Ты прости, мужик, если чё… ошибочка вышла.
Генка, к удивлению дружка, на угрозу применения оружия никак не отреагировал. Он лишь замер на месте и молча следил взглядом за движениями руки армянина.
– Вы что, шакалы, опять меня обворовать захотели!?.. Да только хрен вы знаете старого Артурчика! Я вас, твари, ментам сдам!.. А ну, подняли руки! Или что… пулю захотели поймать? – произнес с угрозой хозяин торгового ларька, хотя и понимал, что откровенно блефует.
Всё дело в том, что пистолет был газовый, да и патронов в обойме имелось всего три штуки: первый – холостой, а два других – со слезоточивым газом. Уж слишком жадным был от природы Артур Араратович, экономя на всём и даже на собственной безопасности.
Восприняв слова угрозы за чистую монету, Толян тут же послушно поднял руки вверх. Никитин же, наоборот, не выказывая даже малейших признаков страха, смело шагнул вперёд.
Что подвигло его на этот поступок, сказать трудно, но одно Генка знал точно: им овладело новое, доколе неведомое ощущение. Это было что-то сродни переплетению дикого азарта, физиологического возбуждения и какой-то безумно интересной смертельной игры, которая приятно щекотала нервы, заставляя сердце биться всё чаще и чаще.
Сообразив, что парень не испугался и теперь бесстрашно направляется в его сторону, Кеян направил пистолет таким образом, чтобы дуло оказалось точно напротив лица нападавшего. Однако по стечению обстоятельств именно этот маневр и сыграл с незадачливым армянином злую шутку. Едва пистолетное дуло оказалось напротив глаз Никитина, внутрь ствола попал свет от лампы, прикрученной над окошком продавца. Теперь Генка видел наверняка: там находился рассекатель газов.
«Ага… значит, пистолет не боевой, а газовый», – сообразил Никитин мгновенно.
Ощущая новый прилив смелости, он резко выбросил вперёд правую руку и, крепко схватившись за пистолетный ствол, движением «на себя» вырвал оружие из руки незадачливого коммерсанта. Среагировать на столь молниеносное движение Артур Араратович не успел. С приоткрытым от удивления ртом, непонимающе глядя на руку, в которой секунду назад был зажат пистолет, он в буквальном смысле слова остолбенел.
– Ну, что, Ара… допрыгался? Теперь я буду тебя наказывать… Ты что же, сука, ментам захотел нас сдать? – полным злобы голосом прошипел Генка.
После чего безо всякого предупреждения ударил Кеяна кулаком по лицу. От силы этого удара несчастный армянин отлетел далеко назад, стукнувшись своей седеющей с большой залысиной головой о продуктовый стеллаж. Раздался звон бьющегося стекла, грохот падающих бутылок, коробок, банок. А следом медленно сполз на пол и сам хозяин ларька.
Обхватив руками разбитую голову, Артур Араратович, что было сил, истошно заверещал:
– Аааа!.. Не надо, не надо! Берите, что хотите!.. Только не бейте больше! Не надо!
– Заткнись, урод, – грозно произнес внезапно осмелевший Толян, который довольно быстро сообразил, что ситуация поменялась и теперь они сами могут диктовать условия.
Побитый коммерсант послушно затих на полу. Опасаясь дальнейшей расправы, он испуганно переводил взгляд с одного молодого бандита на другого.
– Сколько у тебя с собой есть денег? – задал вопрос Никитин, однако, видимо, передумав, добавил. – Давай всё, что в кошелке и в кассе. И если хочешь вести дальше свой бизнес, будешь раз в месяц отстегивать нам…
Внезапно Генка задумался: «А какую собственно сумму должен отдавать им армянин?». И не найдя ничего лучшего, сказал первое, что пришло ему в голову.
– Короче… сто долларов с ларька. А иначе все их сожжём. Уяснил?!
– Да-да… Конечно… Всё будет, как вы скажете, – согласился со всеми условиями Артур Араратович.
Трясущимися руками он достал из кармана брюк портмоне и, вытащив оттуда все имеющиеся там купюры, протянул деньги Никитину. Следом так же безропотно была отдана и вся наличность из кассы.
Получив первые легкие деньги «из воздуха», а заодно прихватив с собой бутылку миндального ликера «Амаретто», чтоб позднее обмыть почин, молодые рэкетиры покинули продуктовый ларёк.
Правда, далее в этой истории всё сложилось не так просто, как могло бы показаться в самом начале. Уже на следующее утро, окончательно придя в себя после первого шока от столь дерзкого ограбления, а заодно и хорошенько поразмыслив над сложившейся ситуацией, Артур Араратович принял принципиальное решение – в милицию за помощью не обращаться. Вместо этого, посоветовавшись с многочисленной родней, он обратился с насущной проблемой к совершенно иной – криминальной – части армянской диаспоры. Однако что-то пошло не так, и окончательный итог для незадачливого бизнесмена оказался куда более плачевным, чем мог бы быть. Однажды ночью два из трёх имевшихся у Кеяна в собственности ларьков оказались сожжены дотла. Сам же предприниматель под угрозой физической расправы, а так же с целью сохранения спокойной жизни себе и своей многочисленной родне, добровольно расстался с недавно купленной машиной марки «Лада», седьмой модели.
Зато Генка Никитин, почувствовав непередаваемую атмосферу кипящего внутри адреналина, вкус лёгких денег и кружащее молодую голову чувство полнейшей безнаказанности, принял для себя окончательное решение: он будет жить именно такой жизнью, такой и никакой больше.
Глава 2
Хмурым промозглым ноябрьским вечером на автомобильной стоянке около ресторана «Кристалл», рядом с «Ауди-80» чёрного цвета стоял и смотрел на окружающий мир через призму личного превосходства высокий коротко стриженный молодой человек двадцати трёх лет от роду. На нём была дорогая, импортная, укороченная чёрная кожаная куртка и чёрные фирменные джинсы. На указательном пальце одной рукой он крутил брелок с ключами от машины, а в другой же небрежно держал дымящуюся сигарету известного табачного бренда «Marlboro». От всей фигуры исходили невидимые флюиды агрессии и неприкрытого вызова окружающим.
Никитин в данный момент ожидал очередную жертву своей патологической тирании – молоденькую студентку по имени Лена. Не так давно, где-то в середине лета, он случайно познакомился с ней на центральной городской улице. Девушка мгновенно привлекла его мужское внимание, поскольку была высокой стройной блондинкой с длинными ногами и третьим размером груди. Именно такой набор женских прелестей любил и ценил в противоположном поле Генка Никитин. Правда, с характером новой подружки ему не сильно повезло. Та оказалась на редкость упрямой, а при более близком общении ещё и чересчур строптивой для такого крутого и известного в городе бандита как он. Не сказать, чтобы это сильно смутило или расстроило Геннадия – он уже давно привык брать своё любым путём – однако определенно доставило неудобство. От непокорного же отношения со стороны слабого пола Никитин уже давно отвык. Поэтому, недолго думая, он решил воспользоваться старым и проверенным способом – сломить сопротивление и волю жертвы физическим путём. Правда, показывать весь свой агрессивный потенциал ему так и не пришлось, хватило одного раза, чтобы Лена стал тихой и покладистой.
Проблема в отношениях неожиданно нарисовалась совсем с другой и крайне неприятной для него стороны. Оказалось, что у новой подруги имелся бой-френд – студент местного медицинского института по имени Артём. Но что хуже всего – она позволяла себе втайне от Никитина встречаться с институтским приятелем на стороне. Чего-чего, а вот такого Генка стерпеть уже не мог. Недолго думая, он отдал приказ «шестеркам» выследить, где проживает Ленкин ухажёр. Когда всё было выяснено, то ждать чего-то ещё Никитин не стал, и в один из тёмных осенних вечерков несчастный студент был жестоко избит, да так, что в итоге оказался в больнице с серьезной черепно-мозговой травмой.
В наказании Лениного приятеля, конечно же, участвовал и лично Геннадий. При этом обнаглевший бандит даже не пытался скрывать своего лица. Генка отлично знал, что в милиции у него есть многолетние налаженные связи, а значит, «вопрос» можно будет решить довольно просто и недорого, спустив всё на тормозах. Он теперь только так и жил – веря в силу собственной безнаказанности и абсолютную власть денег, будучи искренне уверенным в том, что всё всегда и везде можно купить. Вопрос был лишь в самой цене.
С той поры минуло больше месяца. Бедолага Артём, попавший под жестокие бандитские кулаки, уже выписался из больницы и вновь посещал институт. А вот Лена, видимо, сильно испугавшись того, что сделал и может ещё натворить «беспредельщик» Никитин, решила на какое-то время затаиться дома. Её страх был настолько велик, что она стала бояться выходить одной из дома. Поэтому в институт рано утром её отвозил, а вечером привозил обратно, один старинный бабушкин знакомый – Дмитрий Иванович, который работал и преподавал в том же самом учебном заведении, где училась Елена. Она настолько была запуганна, что перестала даже поднимать трубку домашнего телефона, потому как почти ежедневно, а то и по нескольку раз на день ей настойчиво и с откровенными угрозами названивал беспринципный и наглый Никитин.
Однако по-настоящему последним ударом, полностью разрушившим её и без того хрупкую оборону, стал неожиданный приход этого бандита к ней домой два дня назад.
А случилось это так.
Внезапно, посреди спокойного и размеренного вечера, когда после совместного ужина с бабушкой студентка начала готовиться к завтрашнему зачету по факультетской терапии, в дверь раздался продолжительный звонок. Ничего не подозревающая бабушка спокойно открыла дверь. На пороге квартиры стоял Геннадий Никитин, держа в одной руке бол