— Я никому и ничего не наставляла. — ответила я, словно отражая удары. — И ты это прекрасно знаешь.
Влад не стал отвечать. Лишь искоса посмотрел на деньги и ухмыльнулся.
— А, я понял. — через пару минут произнес он, — Думаешь меня на понт взять? Речь толкнула, вся такая из себя правильная. Потому я, типа, бабло не возьму? Так вот, не на того нарвалась. Я их заслужил больше, чем ты. И у меня есть проблемы, которые нужно решать. Это у тебя крутая работа под жопой и европейские командировки. Думаешь, я поверю, что это вся сумма? Ты наверняка заранее припрятала большую часть денег, а эту бросаешь мне как кость собаке, чтобы я отстал. Что молчишь, угадал?
Влад никогда не был особо ласков со мной, но в тот вечер он словно с цепи сорвался, его слова были полны яда и горечи.
Я не могла понять, чем заслужила всю эту грязь от брата. Ведь я всегда отдавала ему последнее.
Даже если отец покупал нам одинаковое количество конфет, я все равно отдавала половину своих брату, не задумываясь о справедливости. Он никогда не отказывался. Но и своих никогда не предлагал.
Это казалось чем-то само собой разумеющимся. И со временем для нас обоих стало нормой, что я должна отдавать ему часть своей доли. Это превратилось в некую негласную обязанностью. Неожиданно моя добрая воля перешла в беспрекословную повинность. Словно я своими руками заключила невыгодную для себя сделку.
В тот день я не стала его слушать. Развернулась и, стараясь скрыть дрожь в коленях, пошла в свою комнату, оставив брата наедине с его демонами.
А через некоторое время услышала, как входная дверь с грохотом захлопнулась. Влад ушел, забрав все деньги. Оставив после себя лишь пустоту и горечь.
Когда амбалы выслушали мои вопросы, на их губах заиграли зловещие улыбки. Один из них окинул меня оценивающим взглядом, будто я была товаром на рынке, и произнес сальным голосом, от которого хотелось умыться:
— Вряд ли тебе стоит сейчас беспокоиться о Владе, киса. — его слова напоминали скользкие щупальца.
Противный страх, холодный и липкий, пополз по моей спине.
— Твой брат задолжал нам кругленькую сумму, — почесал темную бороду второй, — А так как денег у него ни хрена нет, то он решил расплатиться с нами другим способом. Его сестра переходит в наше недельное пользование.
— Вы не имеете права. — произнесла я дрожащим голосом, пытаясь сохранить остатки мужества, трещавшего по швам.
Каким-то чудом, словно ангел-хранитель помог, мне удалось перехитрить их, воспользовавшись их самоуверенностью, и выбежать из квартиры.
Однако на улице стояла зима. Ледяной ветер пронизывал насквозь. А я была в пижаме и тапочках, совершенно беззащитная перед суровой реальностью.
Я бежала, не помня себя, совсем как загнанный зверь. Скользила по обледенелым улицам и пыталась закрыть лицо от колючего морозного ветра. Сердце бешено колотилось в груди. Мне казалось, что вот-вот они догонят меня, схватят, оглушат…
И тогда я увидела светящуюся вывеску кондитерской, которую раньше никогда не замечала в нашем районе. Она будто возникла из ниоткуда. Как луч света в окружившей плотным коконом темноте.
Возможно, она открылась недавно, а я просто не обращала на неё внимания, погрязнув в рутине рабочих будней и изнурительном аудите из-за которого мы всем офисом чуть ли не ночевали на работе.
Я вбежала в кондитерскую, стуча зубами от холода и страха, оковами сковавшего тело.
Меня встретил приятный звон колокольчиков и дружелюбный женский голос произнес:
— Добро пожаловать в кондитерскую «Новое начало»!
Из воспоминаний меня вырвал громкий стук в дверь.
В комнату вошел слуга в темной ливрее. С невозмутимым видом, будто он был частью сложного механизма, мужчина хмуро посмотрел на меня и произнес строгим голосом:
— Хозяин велел госпоже немедленно явиться к нему в кабинет. — его слова прозвучали, как приказ, не допускающий возражений.
Не дожидаясь ответа, он удалился.
Глава 4. Встреча с мужем
Я медленно шла за служанкой, очарованная великолепием места, в котором оказалась.
Мы спустились по широкой парадной лестнице из белого сверкающего мрамора. Каждая ступенька была отполирована до зеркального блеска. Бесконечные коридоры с каждым шагом открывали перед нами все новые и новые богатства.
Роскошные гобелены, изображавшие сцены из жизни древних королей и героев, напоминали ожившие полотна: ткани переливались всеми цветами радуги, а нити золота и серебра, вплетенные в узор, искрились наподобие тонких драгоценных цепей. Величественные драконы на них будто оживали, начинали двигаться и гордо взмывали в облака.
Стены, украшенные изысканной лепниной, казались сотканными из солнечных лучей. А с потолка спускались каскады хрустальных люстр, играющих бликами и переливами света, будто застывшие водопады.
Салли несколько раз просила меня поторопиться. Но я не могла отвести взгляд от окружающей красоты. Мне хотелось запомнить каждую деталь этого волшебного места.
Иногда я останавливалась у открытого окна, чтобы полюбоваться чудесным садом, раскинувшимся за стенами особняка. Неведомые цветы, которых я никогда прежде не видела в своем мире, очаровывали меня, подталкивали невольно улыбаться.
— Господин подумает, что вы нарочно заставляете его ждать, — с тревогой повторяла девушка. Она то и дело поглядывала в сторону коридора, стараясь ускорить мой шаг.
Неужели одна минута может иметь такое большое значение?
Неужели муж этой несчастной девушки, в чье тело я попала, тиран?
Или… может быть, она раньше нарочно заставляла его ждать себя часами?
Я не стала ничего спрашивать. Поддавшись уговорам, отложила осмотр дома и сада на потом, надеясь, что скоро смогу вернуться сюда одна.
Наконец служанка остановилась перед темной дверью, на которой были изображены два чешуйчатых крыла. Рисунок был выполнен с таким мастерством, что создавалось впечатление, будто крылья живые.
Салли несколько раз осторожно постучала и почтительно произнесла:
— Господин, госпожа пришла, как вы и велели.
— Пусть войдет, — раздался властный голос, показавшийся мне смутно знакомым.
Девушка не стала заходить в комнату. Она лишь придержала дверь, которая тут же закрылась за моей спиной.
В помещении витал аромат дорогой кожи и восточных пряностей, смешанных с едва уловимой ноткой старой древесины.
Массивный стол из темного дуба, казалось был вырезан из цельного ствола дерева. Два кресла из мягкой, почти бархатистой кожи, гостеприимно ждали посетителей. Справа у стены примостился небольшой диванчик, обитый той же роскошной кожей. Книжный шкаф был заставлен книгами. Но я не могла разобрать названия, потому что все корешки были вытерты от времени.
На одной из полок, среди томов в позолоченных переплетах, лежали камни — гладкие, яркие, темные, светлые, самых разных цветов и форм — необычные драгоценные самоцветы.
Очевидно, это был кабинет хозяина дома.
Сам хозяин стоял у окна спиной ко мне. Его мощное телосложение сразу бросалось в глаза. Широкие плечи, мускулистая спина. Мужчина выглядел так, будто был высечен из камня. От него буквально веяло энергией и силой. Но в то же время в его фигуре было нечто завораживающее.
Он был одет в черные брюки и темно-серый бархатный камзол, словно сотканный из самой ночи. Рукава были украшены замысловатыми золотыми рисунками, переливающимися на свету наподобие живого пламени. Темные, как вороново крыло, волосы свободно ниспадали на плечи, обрамляя сильную шею.
Он не обернулся. Никак не отреагировал на мое появление. И я застыла у двери, не зная, должна ли я заговорить первой.
Неужели он не услышал, как я вошла?
Может, у него проблемы со слухом?
Но интуиция подсказывала, что со слухом, зрением и другими органами чувств у него все в полном порядке.
Тогда, не желая показаться невежливой, я тихо сказала:
— Добрый день…?
Он медленно повернулся. Мороз, словно ледяная волна, пронесся по комнате. Меня одарили взглядом чистого раздражения. Но не это поразило меня сильнее всего. Не это стало главным ударом. В его взгляде, как в лезвии бритвы, отразилось мое разбитое прошлое.
Я застыла, окаменев. Сердцебиение заглушило шум собственного дыхания. Каждая мышца трепетала от шока, как натянутая струна. Все мои чувства обострились, переплетаясь в единый клубок ужаса и узнавания.
За исключением незначительных деталей, этот мужчина был точной копией моего бывшего мужа. Те же темно-синие, пронзительные глаза, обрамленные густой шапкой черных ресниц. Тот же упрямый подбородок и нос с небольшой горбинкой, придающий лицу мужественность и хищную красоту.
Я смотрела на него, и мне казалось, что передо мной прошлое. Оно будто восстало из пепла и решило вновь обрушиться на меня ураганом.
Игорь был менее широкоплечим. Да и живот со временем появился… Этот же мужчина — воплощение силы, воин. Но в остальном… сходство било наотмашь, пронзая болезненным воспоминанием.
Мне казалось, мы с мужем прожили вместе счастливые годы. Глупо, как оказалось.
В тот день я спешила домой с работы, чтобы сделать Игорю сюрприз. Но сюрприз ждал меня. Ждал во всей своей обнаженной красе. И в этом была и моя вина.
— Снова играешь? — резкий, как удар кнута, вопрос заморозил все мои попытки собраться с мыслями. Лишил дара речи.
Его голос… знакомый до боли.
Теперь я поняла, почему он так сильно резал слух.
— Простите, но я не совсем понимаю, о чем вы. — прошептала я, чувствуя, как в горле образуется ледяной ком.
— Неужели? — черная бровь взметнулась вверх, словно крыло хищной птицы. Он медленно приблизился. — А когда ты, как обезумевшая, кричала утром и угрожала мне, тоже не понимала? Может, тебя следует отправить в Башню Фиалок, раз ты не способна себя контролировать?
Холод пополз по коже, будто змея пробралась под одежду. Чужая память услужливо подсказала, что упомянутое место — мрачное и опасное.