Они не умели драться. Даже базовых навыков защиты не было. Неуклюжие увальни с опытом пьяных потасовок. Да ещё и оробевшие от страха.
Парень в балахоне так испугался, что закрылся руками, поэтому я на ходу вспорол ему живот, ногой оттолкнул главаря, не позволяя ударить топором, и переключился на четвертого бродяжку. Он был самым молодым в компании, и держал перед собой ржавую трубу. Я легко выбил её из дрожащих рук, перехватил за край и с размаха ударил ей ему в голову, отправив задохлика в нокаут.
Балахон корчился в пыли, зажимая рану на животе и харкая кровью, раскрутив трубу, я закончил его страдания точным ударом в висок, под крики ошарашенного главаря. Труба застряла острым концом у балахона в черепе, и я бросил её, направившись к толстячку.
— Нет, нет, нет, нет, нет, — все повторял он, отступая и глядя на меня сумасшедшими глазами.
Я спокойно шел к нему, не проронив ни слова, и когда оказался слишком близко, струна лопнула. От безвыходности он кинулся на меня, занося топор. Я опередил его выпадом, пронзив руку в предплечье. Игнорируя его вой, (как же он орет, мог быть оперным певцом…) левой рукой я забрал его оружие, взял замах побольше и рубанул топором по шее. Он попытался пригнуться, и лезвие вошло в темечко, рядом с ухом.
(И… он все ещё орет. Может, заткнешь его наконец, я не могу это слышать!)
Зараза, топор такой тупой, что только изуродовал этого дегенерата, хотя должен был скальп с него срезать.
— Погоди, погоди, — кряхтел я, вытаскивая лезвие у него из головы, пока он стоял на коленях и истерично нащупывал разрубленное лицо.
С хрустом я вернул топорик на исходную позицию и со второго раза завершил дело, рубанув в этот раз по шее.
Крик резко прервался, и толстяк повис на древке, как резиновая кукла. Я позволил мертвецу завалиться на землю, вытащил из его руки свой нож и направился к выжившему.
Крепко заснул. Он может мне ещё пригодиться. Я снял ботинок с ноги Балахона, вытащил из обуви шнурки и связал выжившему руки и ноги за спиной.
Так, и что они тут готовили? По запаху все не так плохо, — похоже на консервы из говядины, вон даже лапша плавает.
— Фу, а я надеялась, что они людоеды, — разочарованно протянула Муза.
— Похоже, что все не так плохо, как мы представляли, — ответил я.
Я потыкал палкой в бульон, проверяя консистенцию, потом разорвал пакет, что стоял рядом с местом главаря. Бутилированная вода, сигареты, банка пива, пару упаковок с раменом… Да это и правда райский уголок.
Они, похоже, здесь жили. Вон баулы какие-то с тряпьем, дырявое одеяло, ржавый чайник…
Водой из бутылки я смыл кровь с топора, нашел кусок кирпича поровнее и уселся на треснувший пластиковый стул, после чего принялся за заточку. Заострить такое оружие можно и голой задницей, если постараться, тут даже навыки не требуются, а у меня они были.
Пленный закашлялся, проснулся. Затравленно принялся озираться, увидел трупы дружков, разбросанные вокруг костра, завопил в ужасе. Заметил меня, заткнулся и вытаращился как на инопланетянина.
Я провел по лезвию камнем ещё пару раз, потом отложил оружие, достал сигареты и прикурил.
— Итак… — спокойно выдохнул я сигаретный дым. — Кто ты такой?
— Комико Нанда, — ответил он будто заговоренный.
— Расскажи мне, Комико-чан, что здесь, нахрен, творится?
— Я… я….
Он открыл рот, но тут зашипела рация в рюкзаке. Я жестом приказал Комико заткнуться, достал передатчик и щелкнул боковой кнопкой.
— Икари, мальчик мой… — услышал я знакомый голос за ворохом помех. — Как я рад тебя видеть у себя дома.
— А чего сам меня не встретил, Каин?
— О, сумимасен, яцу, был занят, у нас тут, знаешь ли, званый прием.
— Я как раз намереваюсь узнать подробности вашей тусовки.
— А, так я сам тебе расскажу, без проблем. Не надо пытать того бедолагу. Он все равно ни хрена не знает. Убей его, и я все расскажу.
Итак, этот ублюдок меня видит. А, вот и камера, на четвертом этаже, на балконе. Не заметил её, пока резал этих идиотов.
— Ты знаешь, что здесь происходит? — дал я парню последний шанс.
Он лишь открывал рот, но не мог выдавить ни звука.
— Не врешь? — спросил я у рации.
— Я тебе хоть раз соврал, Икари?
Я пожал плечами. И то правда.
Сообразив к чему все идет, паренек на земле начал скулить.
Я перехватил топорик поудобней, поднялся со стула и пошел к нему. Муза возникла прямо перед носом, преграждая путь.
— Малыш, а как же Прави…
Я одним сильным взмахом перебил парню затылок. Гораздо лучше, но нужно ещё подточить.
— Ладно, — сказала она безучастно, стирая капли крови с лица. — Будем сходить с ума по полной. Мы же на отдыхе, да?
Оставив горемыку пускать пузыри в луже крови, я вернулся на свой стул и поднес рацию к лицу.
— Доволен? — спросил я.
— Более чем.
— Тогда рассказывай, извращенец чертов. Куда ты меня затащил?
— Хой, это не я сейчас забил человека, будто свинью на скотобойне! И я тебя никуда не тащил, ты сам приперся, бака! Ксо, я предполагал, что ты выкинешь какую-нибудь глупость, но чтобы самому прийти ко мне в логово? Ты самый большой псих из всех психов, которых я когда-либо видел.
— Ты мне прошлый раз что-то такое говорил.
— Ну так сейчас ты ещё больше псих, чем тогда.
— Хочешь сказать, это не ты отправил мне открытку с приглашением?
— Открытку? Икари, мальчик мой, это немного не в моем стиле. Я, конечно, романтик, но не до такой степени.
— Говори, мать твою, где я⁈
— Не нужно нервничать, у тебя будет на это время, — засмеялся он. — Полагаю, Рина не рассказала тебе подробностей о «Бесконечном лете»?
— Не особо.
— Так я и думал. Эх, а ей нравилось здесь раньше, знаешь все эти оргии, наркота, прочие веселья.
— Ближе к делу.
— Хай, как скажешь. Фестиваль — это ряд увеселительных мероприятий для особо состоятельных гостей. Бордель, наркопритон, пляжи, бассейны, и ещё… спорт. Ты оказался в нашем полигоне на выживание. Сюда привозят отморозков со всей Японии, а иногда и не только. Должников, штрафников, неугодных нам людей, шушеру, что мешается под ногами. Как ты понимаешь, территория под надзором. На вышках вооруженная охрана, на воротах тоже.
— Казематы якудза.
— Почти. Задача заключенных — убивать друг друга. Есть план, — минимум двадцать человек за сутки. Убийство должно быть зафиксировано на камеру, иначе не засчитывается.
— А если никто никого убивать не будет?
— Мы не будем их кормить, — ответил он с усмешкой. — Поэтому отсидеться не получится. Если план выполнен, мы скидываем со стены контейнеры с провизией, водой, бухлом и даже наркотой.
— И зачем это все? — устало вздохнул я.
— Как зачем⁈ Ставки, конечно же. Тотализатор в реальном времени. Гости часто посещают мероприятие, чтобы увидеть все своими глазами. Они делают взносы на скачках, — кто откинется первым, кто продержится дольше, кто убьет больше всех. Азарт просто огромный, как и деньги.
— Но выигрываешь только ты.
— Ну… да, если говорить начистоту. Нет, некоторые из участников выжили. Работают на острове, некоторые уже года так три. Один даже в охрану пробился. Однако путь назад им заказан, они останутся здесь навсегда.
— А видео? Вы заливаете убийства в сеть?
— Ни в коем случае, это эксклюзивный концерт! На острове нет интернета, только сетевая трансляция. Записи уничтожаются после окончания фестиваля. Так что можешь не волноваться о том, что кто-то из твоих дружков увидит, как тебе разматывают кишки, это останется между нами.
Я сделал пару затяжек и запустил окурок в котелок, после чего натянул маску на нос.
— Хочешь сказать, что никто не сбегал? — поинтересовался я.
— О, ещё как сбегали. Идеальной тюрьмы не существует. Но это часть процесса, мои ребята всегда находят беглецов, это же остров, Икари! Куда они денутся… И мне интересно, как ты попытаешься выскользнуть в этот раз. Я немного устал прижимать тебя к стенке.
— Опять ты за свое. В любом случае, я не собираюсь в этом участвовать, — заявил я, подбирая рюкзак. — Я пришел за тобой, остальные меня не интересуют, и играть по твоим правилам я не буду.
— Ещё как будешь, — мрачно заявил Каин. — И жаль, что не увидимся на заседании совета.
— Ты знаешь о заседании?
— Утром получил уведомление. Назначили через три дня. Как думаешь, обойдутся без главного свидетеля?
— Если успеешь отсюда сбежать, найду тебя там, — пригрозил я и бросил рацию в костер.
Захватил топорик, поправил лямку рюкзака и пошел вдоль здания. Нужно было придумать, как отсюда выбраться. За спиной остались тела убитых, ветер и шелест травы.
Я осторожно пробирался через здание. Темные коридоры были пусты, но я все равно соблюдал осторожность, мало ли что этот ублюдок задумал на этот раз.
Дома были заброшены давным давно, но большинство дверей квартир оставались закрытыми, не было ни гор мусора, ни вездесущих граффити. Однако эти здания отдавали холодом и пустотой. Я будто крался внутри огромного скелета, пробирался по его костям, что ранее дышали и двигались. Каждый шаг отдавал глухим эхом, ветер гулял по коридорам и лестничным клеткам, играя стеклами и хлопая дверями.
В таком месте легко спятить.
(Мошки в глазах появились?)
— Что думаешь? — спросил я тихо, поднимаясь по лестнице.
— Думаю, что Асура бы тебя убила, узнай, где ты сейчас, — ответила Муза.
— Я серьезно.
— Нам нужно сбежать, найти лодку, добраться до Токио, и все это за три дня. В самом деле не так уж сложно, учитывая наш опыт побегов. Нервничать ни к чему. Лучше передохни, перекуси что-нибудь.
— Да сколько можно жрать…
— Ты — растущий организм, нужны калории. Стой, это слышишь?
Я услышал задолго до Музы. Просто думал, что это форточка хлопает или ещё что. Слишком уж он был монотонный. Стук. Стук. Стук. Будто надоедливая капля из крана.
Стук. Пауза. Стук. Пауза. Ну вот, опять. Пауза.