Возможно, он принял меня за одного из охранников лагеря? На мне ведь до сих пор была униформа.
— Там… — показал я в сторону леса. — Побег.
— Побег? — расширил он глаза. — Чей побег?
— Заключенных.
— Заключенных⁈ — все также недоумевал он.
— Иоши! Закрой рот! — раздался женский голос из дома.
На крыльце появилась худощавая женщина лет пятидесяти, в садовом комбинезоне и с лопаткой в руках. Высохшее лицо покрывали морщины, потрескавшиеся губы и засаленные волосы рассказывали о тяжелых бесконечных буднях.
— Не допрашивай мальчика, ты с ума сошел, бака? — продолжила голосить она. — Узнаем то, что не полагается, и эти сволочи опять сюда заявятся! Отдохни, дитя, переведи дух, не нужно ничего говорить.
— Посмотри на него, Сэчико-сама! Он же с трудом держится на ногах! Мы должны знать, что нам ничего не угрожает! — спорил старик.
— Боги, да что за напасть, — проворчала старуха и присела рядом, на самодельную лавочку, после чего обратилась ко мне. — Ладно, мальчик, скажи, произошло что-то страшное? Только без подробностей!
— Я из поискового отряда, — ответил я. — Мы должны были найти опасного человека, что незаконно проник на остров. Мы попали в ловушку, я сбежал. Он ранил меня, вот.
Я оттянул ворот футболки, показывая свежую рану.
— А это должно было случиться! — стукнул кулаком по столику старик. — Кто-то пришел бы за этими бакаяро. Чертовы якудза.
— Они тут все подмяли, весь остров, — закивала женщина. — Ты же не якудза, мальчик?
— Нет, я на не один из них, — покачал я головой. — Меня наняли в охрану, вот и все.
— Не врешь?
— Посмотри на него, женщина! Он же ещё мальчишка! В чем ты его обвиняешь⁈
— Да… Да, ты прав Иоши-сан. Как тебя зовут, мальчик?
— Акира, — поклонился я. — Накамура.
— Пройдем внутрь, Акира-чан, рыба уже готова. Поешь и отдохни, хоть это мы можем сделать.
Неплохое начало. Есть хотелось невероятно.
Сэчико-сама отодвинула раздвижную дверь, пропуская меня в дом. Внутреннее убранство было таким же скудным, как и внешний вид лачуги. Но здесь был свет, сухо и убрано. Мы сели на колени вокруг низкого столика котацу, хозяйка поставила на него блюдо с двумя запеченными рыбинами, васаби и маринованный дайкон. Перед трапезой она налила в пиалы зеленый чай.
— Риса нет, — сокрушенно покачала она головой. — Извини, Акира-чан.
— Ничего, — ответил я, набрасываясь на еду. — Аригато!
Рыба оказалась пережаренной, и не сдобренной специями, но я настолько проголодался, что только палочки мелькали.
— Что это за рыба? — спросил я с набитым ртом.
— Желтохвост, — улыбнулся старик. — Утром поймал.
— Вы рыбаки?
— Хай. Мы поселились здесь ещё когда шахта работала. А потом не захотели уезжать.
— А как вы здесь выживаете?
— Нынешние хозяева острова нас не трогают, а мы не заходим на их территорию. Нам хватает своей земли. — Заявила старуха. — Иоши ловит рыбу, а я выращиваю морковь, дайкон и картофель. Мы торгуем с вашим лагерем выше по дороге, отвозим им рыбу на мотоцикле, они взамен делятся продуктами. Раз в месяц Иоши плавает к ближайшему острову, Каздисиме, за покупками, в основном за рисом и пряностями. Живем на пособия, даже остается, а большего нам не нужно.
— Но как же…
— Что? Связь, телевизор, радио? — захохотала она. — Мы так привыкли, нам хватает звука волн и треска цикад. Жить в большом городе мне бы не хотелось, да и не смогла бы я.
— Слышишь этот гул? — Муза неожиданно появилась у меня за спиной и навалилась сзади, обвив руками. — Генератор?
Нет, генератор шумит иначе, даже бензиновый. Это что-то другое, будто компрессор кондиционера. Звук идет откуда-то снаружи дома, но я не вижу ничего, к чему бы можно было подключить установку.
— Странно? — прищурилась она.
Интересно, — подумал я, наблюдая за хозяевами.
— Вы никак не контактируете с людьми на острове? — спросил я, похрустывая дайконом.
— Иногда плаваем к поселку на побережье, куда прибывают паромы, — сказал Иоши. — Жителей там осталось мало, но нас они знают и всегда готовы принять. Приятно иногда послушать новости с большой земли и выпить саке в баре.
— Я заходил туда, — кивнул я. — И правда, приятное местечко.
— И люди там приятные! — улыбалась Сэчико-сама.
Что-то не нравится мне её улыбка. Хитрая и широкая, как у лисы из сказки. Так старается, что я вижу её зубы мудрости.
— А мотоцикла-то нет, — заявила Муза.
Что?
— Они сказали, что рыбу возят на мотоцикле. Но его нет у дороги и у дома тоже. Зачем загонять транспорт за дом в такой глуши? Навес у них один, под которым ты сидел, так где байк?
— Очень вкусная рыба, — улыбнулся я в ответ, отламывая кусок белого мяса и кладя его в рот.
— Такой свежей на большой земле не застать, — хихикнул старик.
— Воды здесь благодатны, — кивала хозяйка. — Как свернули добычу, рыбаков стало совсем мало, не то что раньше.
— От них воняет смертью, — заявила Муза. — Я чую трупный запах.
Это паранойя. Ты привыкнешь.
— Ну да, и кровь у него на рукаве тоже?
Мой взгляд зацепился за край ткани на одежде старика, окропленной чем-то красным. Мелкие брызги, столь знакомые. Небольшие размазанные отметины были и на кисти, на сгибе. Как раз на том месте, на котором он закончил мыть руки.
— Останься на ночь, Акира-чан, — добродушно предложила Сэчико-сама. — Ты столь вымотан, что на тебе лица нет, одни глаза горят. Отдохни, а утром пойдешь к своим, в лагерь. У нас здесь не гостиница, но место тебе найдем, поспишь под крышей, а не на земле. А я налью нам ещё чай.
Она потянулась к чайнику под столиком.
— Аригато, Сэчико-сама, — низко поклонился я, засовывая руку под футболку. — Я и правда не найду сил сейчас, чтобы продолжать путь. Я с удовольствием приму ваше предложение.
С этими словами я выхватил танто и почти не глядя вонзил его женщине в горло. Лезвие вошло рядом с кадыком, да так чисто и ровно, что даже кровь не брызнула. Бил резко, вывернув руку ладонью вверх, поэтому рукоять выскользнула из пальцев. Старуха дернулась, глядя на меня испуганными непонимающими глазами, дрожащими руками нащупала нож у себя в шее, захрипела и попыталась отползти.
Старик, оцепенев от ужаса, наблюдал за этой картиной, открыв рот.
Я поймал пляшущую рукоятку ножа и вырвал его из глотки. Вот теперь кровь брызнула фонтаном, на стол, на пол и даже на стенку попала. Я оттолкнул старуху, она завалилась на спину, корчась в агонии и суча ногами.
Я невозмутимо заглянул под стол, чтобы удостовериться. Да, вот он. Рядом с чайником, в понтоне лежал спрятанный длинный нож, к которому старуха и тянулась.
— Ну? — спросил я у старика, подхватывая палочками ещё один кусочек рыбы и забросив его в рот. — И чем вы тут на самом деле занимаетесь?
Он неистово закричал и бросился к выходу, я перехватил его уже у двери, вцепился в кимоно и бросил на пол. Сел сверху, придавив коленом и приставив окровавленное лезвие к горлу.
— Не дергайся, Иоши-сан, — спокойным голосом приказал я. — Я пока не планирую тебя убивать.
Он лишь кричал и завывал, как животное в ловушке.
Я вырвал пояс из петель его одежды, связал им руки ему за спиной. Следом нашел на циновке полотенце, раскроил его и связал лоскутами ноги. Остальное забил ему в рот, чтобы не орал. Прошел мимо Сэчико-самы, что перестала дергаться, застыв в нелепой позе и с выражением боли на лице.
Взял со стола пиалу и залпом проглотил остатки чая.
— Вкусно, — облизнулась Муза.
Пора было узнать, что на самом деле тут творится. Я прошелся по комнате, заглянул в чулан. На удивление чистый, даже слишком. Я встал над еле заметным люком в полу, поискал крючок на ощупь.
Под люком была лестница в подвальное помещение. Оттуда в лицо ударил холодный воздух.
Интересно…
Там горел свет. Я соскользнул вниз, развернулся, оглядывая самодельный бункер. Бетонный короб, с железными стеллажами, что были забиты под завязку черными мешками. В другой стороны помещения была рампа, что вела к ещё одному люку на улицу. По всей видимости, чтобы заносить и выносить мешки.
Я выдохнул облачко пара, шагая между стеллажами. Холодно. Очень даже. Вот мы и нашли причину гула, это не кондиционер, а целая холодильная установка.
— 2 градуса, — подсказала Муза с ухмылкой.
— Температура морга, — кивнул я, вскрывая ближайший черный мешок.
Как и думал, — труп. Мужчина средних лет, свеженький, охлажденный, в идеальном состоянии.
Осталось понять, зачем нашим рыбакам хранить у себя в подвале кучу мертвых тел.
Я вернулся наверх, усадил старика, прижав его к стене, и вытащил кляп. Он больше не кричал, только кривился, как от зубной боли и прятал глаза.
— Итак, — хлопнул я в ладоши. — Ты будешь говорить, или тебя запытать? Если выберешь второе, поверь, не пожалеешь.
— Я все скажу, — сплюнул он. — Не надо.
— Знаешь кто я? — спросил я, прикуривая сигарету и с наслаждением выпуская дым.
— Нет, — произнес он, не поднимая взгляд. — Нам сказали есть беглец, за которого назначена награда. Враг Хозяина, кровавый демон в теле ребенка. Это все, что нам сказали.
— На меня совсем не похоже, — помахал я пальцем. — Но ваш Хозяин меня и правда не очень жалует. Рассказывай, на хрена вам трупы в подвале?
— Это товар на продажу. Каждые два дня мы принимаем новую партию, нагоняем температуру в морозилке. Обычно ночью к причалу, что недалеко от дома, прибывают лодки. Открывают подвал, вывозят тела на каталках, забирают с собой.
— Куда?
— На судно, куда ещё. Называется «Шифудо» — «Дар моря».
— Расскажи о нем.
— Я мало что знаю, — занервничал он.
— А я отрежу тебе нос, — затянул я.
— Ладно, ладно…
— Не хитри, понял? Я сегодня столько людей замочил, что не сосчитать. Тебя даже не запомню. Выкладывай, откуда судно и куда идет.
— Это рыболовный корабль. Идет из Токио сюда, потом на границу, а так по кругу. В Токио забирает свежий товар…